Этой главой я не предполагаю вербовать любителей стрѣльбы изъ-подъ собаки, потому что думаю, что страсть къ такого рода охотѣ должна быть врожденной; я даже думаю, что нежелательно большинству теперешнихъ стрѣлковъ открывать всей прелести этой охоты. Охота эта имѣетъ своеобразную привлекательность, хотя далеко не всѣ ее любятъ, да врядъ ли и возможно въ простомъ изложеніи обрисовать всю ея прелесть. Если только почва благопріятна къ такого рода страсти, то она рано или поздно расцвѣтетъ во всемъ блескѣ, и никто не будетъ въ состояніи сказать, когда она зародилась; но разъ эта страсть закралась въ душу человѣка, — ее ничто не искоренитъ.
Хотя бы это и было жестоко, но начинающему охотнику, который не любитъ природы, не любитъ физическаго труда и не любитъ собакъ, можно смѣло предсказать, что онъ никогда не познаетъ всей прелести этой охоты.
Надо думать, что истые любители подружейныхъ собакъ всегда были рѣдкимъ явленіемъ. Мнѣ думается, что въ доброе старое время, когда люди были поставлены въ необходимость пользоваться собаками, чтобы добыть хотя что-нибудь, они пользовались ими все-таки подъ давленіемъ безсознательнаго протеста, какъ неизбѣжнымъ зломъ, и не интересовались ни работой собаки, ни привычками дичи и, какъ теперь, не любили охоты, если она не походила на избіеніе. Потомство такихъ охотниковъ составляетъ современную армію стрѣлковъ.
Навѣрное изъ теперешнихъ дѣльныхъ охотниковъ немало такихъ, которые не имѣли случая пострѣлять изъ-подъ собакъ, если не считать какое-нибудь старое, тихое животное. Безъ сомнѣнія, въ нашей странѣ немало одиночныхъ собакъ, но я говорю объ охотѣ изъ охотъ — о стрѣльбѣ граусовъ въ верескахъ изъ-подъ пары быстрыхъ собакъ.
Между прочимъ, слово «охотникъ» какимъ-то образомъ стало смѣшиваться со словомъ «спортсмэнъ». Послѣднее названіе присуще любителямъ скаковыхъ лошадей, фехтованія и т. д., между тѣмъ какъ подъ словомъ «охотникъ» слѣдуетъ имѣть въ виду только людей, искусныхъ и опытныхъ въ преслѣдованіи птицы и звѣря. Въ настоящее время слово «охотникъ» примѣняется и къ людямъ, играющимъ на скачкахъ и совершенно не интересующимся лошадью, къ людямъ, стрѣляющимъ на садкахъ за деньги голубей, или избивающимъ изъ шалаша сотни граусовъ. Я думаю, что немало лицъ, которыя сознаютъ все это, и мнѣ часто приходилось слышать, что они предпочли бы стрѣльбу изъ-подъ собаки. Быть-можетъ, это и такъ, но только на словахъ! Врядъ ли даже многіе изъ нашего молодого поколѣнія видали настоящую охоту изъ-подъ собакъ; по крайней мѣрѣ, когда имъ объясняютъ всю увлекательность этой прелестной охоты, то немногіе изъ нихъ увлекаются рѣшеніемъ испытать ее. Для начала всегда оказывается труднымъ добыть хорошихъ собакъ, хорошихъ дрессировщиковъ и подходящія мѣста.
Но охота эта настолько хороша, что стоитъ какихъ угодно хлопотъ. Правда, стрѣльба изъ-подъ собакъ сама по себѣ необщительна, «эгоистична». Но вѣдь то же слѣдуетъ сказать о другихъ лучшихъ охотахъ, какъ, напримѣръ, о стрѣльбѣ оленей скрадомъ или о ловлѣ лосося! Къ счастью, еще не нашелся тотъ человѣкъ, который указалъ бы способъ упразднить въ рыбной ловлѣ личную ловкость и искусство рыбака, иначе удочка была бы давно заброшена, какъ занятіе скучное и не оправдывающее затраченнаго труда. Охота загономъ, мнѣ думается, составляетъ лишь часть охоты вообще, даже, пожалуй, и главную для лица, видящаго высшее наслажденіе въ хорошей стрѣльбѣ; пусть даже эта охота представляетъ и «сливки» способовъ охоты, но вообразите же себѣ діету на однихъ сливкахъ! Лично я считаю охоту загономъ единственнымъ подходящимъ способомъ для нѣкоторыхъ только мѣстностей по удобству для людей, не переносящихъ усталости одного дня охоты съ собаками, но я содрогаюсь, когда слышу, что мѣста, удобныя для охоты съ собаками по граусамъ, превращаются въ районы для охотъ загономъ. Граусъ очень скоро бросаетъ привычку затаиваться, привыкаетъ сразу подниматься на крыло и улетать. Тогда весь районъ надо считать испорченнымъ. Я увѣренъ, что граусъ, если только въ верески не пускать овецъ и прекратить добывку торфа, отлично будетъ затаиваться до самаго конца сезона охоты. Конечно, это будетъ стоить дорого, но все-таки несравненно дешевле, чѣмъ содержаніе парка оленей.
Нѣкоторые писатели, приверженцы охоты загономъ, сравнивали ее со стрѣльбой изъ-подъ собакъ, какъ будто бы эти два способа охоты имѣютъ что-либо общее. Общее между ними лишь присутствіе ружья, граусовъ и проч. Но вѣдь этого мало, чтобы установить сходство. Съ такимъ же правомъ можно сравнить Шекспира съ журналомъ «Sporting Times». Мнѣ нравятся лица, утверждающія, что охота на граусовъ загономъ самая правильная тѣмъ, что такимъ способомъ охоты можно добыть больше граусовъ. Съ коммерческой точки зрѣнія этотъ способъ правиленъ. Но они забываютъ, что и сѣтью можно поймать больше рыбы, нежели удочкой.
Количество въ ущербъ качеству не должно быть принципомъ охотника. Четыре недѣли охоты не могутъ быть возмѣщены двухдневнымъ избіеніемъ. И вообще, если нѣтъ особой надобности въ быстромъ успѣхѣ — поспѣшность уничтожаетъ наслажденіе всякаго любимаго удовольствія. Такое удовольствіе наспѣхъ пригодно для людей коммерческихъ, урвавшихъ короткій отпускъ, но вообще было бы желательно очистить охоту отъ подобнаго рода людей. Вамъ, стрѣлкамъ, мы съ наслажденіемъ уступаемъ и количество битой птицы, и ваши пикники, и гостепріимство, и вашу привилегію снабжать рынокъ дешевой провизіей, словомъ, — все, за исключеніемъ истиннаго наслажденія охотой!
Мѣткая стрѣльба изъ-подъ собакъ, дѣйствительно ли она такъ легка? Ни въ какомъ случаѣ она не легче стрѣльбы на линіи, хотя въ началѣ сезона она и не представляетъ особенныхъ трудностей для стрѣлка, торопящагося заскочить впередъ стойки собаки и бьющаго первую поднявшуюся птицу, не заражаясь чувствами собаки. Но такого рода охота нисколько не отличается отъ стрѣльбы изъ-подъ загона или изъ-подъ какого-нибудь дрянного пойнтеришки, ковыряющаго впереди. Лично я сомнѣваюсь, чтобы правильная стрѣльба изъ-подъ собакъ была ужъ такъ проста; мнѣ приходилось видѣть на этой охотѣ и хорошихъ стрѣлковъ, но за двадцать лѣтъ я видѣлъ только двухъ, стрѣлявшихъ по взматерѣвшимъ граусамъ дѣйствительно хорошо, умѣвшихъ выбирать правильно птицу, не мѣшавшихъ своей стрѣльбой другому, рядомъ стоящему, стрѣлку, и бившихъ съ наименьшимъ числомъ подранковъ.
Убить пару взматерѣвшихъ, строгихъ граусовъ въ угонъ требуетъ и быстроты, и рукъ, и глаза; надо желѣзные нервы, чтобы выдержать ходьбу и неуклонно слѣдить за работой собакъ, не зная, когда и гдѣ сорвется строгая птица. Надо умѣть ловко справляться съ неровностями почвы и быстро опредѣлять, которая птица ваша.
Бросимъ, однако, полемику и вернемся къ безконечному разнообразію и удовольствію стрѣльбы изъ-подъ собакъ.
Какое удовольствіе можно получить въ началѣ сезона, когда граусы еще не особенно строги, отъ охоты по нимъ вдвоемъ съ пріятелемъ. Вы пріятно проводите время въ бесѣдѣ съ товарищемъ, обсуждаете работу молодыхъ собакъ и при случаѣ съ выборомъ бьете взматерѣвшую птицу. Я умышленно употребляю слово пріятель, ибо если вы не имѣете человѣка, хорошо вамъ извѣстнаго, наблюдательнаго и сочувствующаго вамъ, то лучше охотиться одному. Такого рода удовольствіе возможно лишь тогда, когда вы не сами управляете собаками. Лично я предпочитаю работать моихъ собакъ самъ, въ особенности по граусамъ: я лучше вижу ихъ работу и правильнѣе могу судить о ихъ способностяхъ. Вообще — много удовольствія получаешь отъ управленія собаками. Если же время позволяетъ самому заняться натаской, то удовольствіе это еще увеличивается.
Спустя недѣли двѣ послѣ начала охоты участіе второго стрѣлка является необходимымъ, настаетъ время серьезной охоты, необходимо сохранять полное молчаніе, птица становится настолько строгой, что уходитъ и отъ очень опытной собаки; однако, добыть ее еще возможно, и вамъ представится еще немало случаевъ пострѣлять. Къ этому времени вы уже втянулись и получаете полное наслажденіе отъ такого рода охоты.
Наконецъ, наступаетъ послѣдній періодъ охоты, тоже крайне интересный, но тутъ стрѣлять можно только одному, имѣя егеря для управленія собакой и носильщика для дичи. Настаетъ самая трудная и тяжелая пора работы для вашихъ собакъ въ борьбѣ со старыми пѣтухами. При всей удачѣ, вы не можете разсчитывать убить болѣе пяти паръ, но это въ сравненіи съ добычей на охотѣ по оленямъ скрадомъ все еще очень много. Зато какую чудную картину представляетъ на взлетѣ старый пѣтухъ, при его опереніи во всѣхъ оттѣнкахъ коричневыхъ и красныхъ цвѣтовъ, въ соединеніи съ бѣлыми перьями лапокъ! Какъ ваша собака наслаждается этой охотой! Ей теперь безразлично, работаетъ ли она противъ вѣтра или по вѣтру. На стойкѣ съ вытянутой головой она старается узнать, притаилась или бѣжитъ птица, она ее караулитъ какъ колли стадо овецъ, то поднимется во весь ростъ, когда птица пытается убѣжать назадъ, то прижмется къ землѣ, иногда даже боясь шевельнуть головой, предательски притворясь, что не слышитъ эту птицу.
Тѣмъ временемъ вы, зная вашу собаку и ея манеру работы, должны сообразить, далеко ли птица и выяснить планъ наступленія. Во всякомъ случаѣ, вы должны будете обходить птицу, скрываясь по возможности за неровностями мѣстности, пока не очутитесь противъ головы собаки. Тогда быстро идите навстрѣчу ей. Большинство птицъ не подпускаетъ, но отъ этого не слѣдуетъ отчаиваться и пробуйте снова. Нѣкоторые старые пѣтухи предпочитаютъ спасаться бѣгомъ. Чтобы добыть такую птицу, потребуется напряженіе всѣхъ силъ и познаній какъ охотника, такъ и собаки. Я обращаю вниманіе на этотъ видъ охоты потому, что ее часто предоставляютъ егерямъ, ея прелести не понимаютъ. Для полнаго описанія этой охоты потребовалась бы цѣлая глава, и я, конечно, могу лишь коснуться ея.
Самая высшая охота, конечно, — охота съ двумя первоклассными пойнтерами, одинаково сильными и одинаково быстрыми. Такая пара съ легкостью ласточки несется по неровной мѣстности, поискъ ихъ перекрещивается и они другъ другу не мѣшаютъ. Стоитъ одному стать, — другой немедленно секундируетъ ему, какъ бы соединенный съ нимъ невидимой ниткой; когда первая собака подвигается къ птицѣ, другая продѣлываетъ то же самое, иногда до мельчайшихъ подробностей копируя передовую. Когда охотникъ подойдетъ къ стойкѣ, съ какой гордостью собака подводитъ его, вытянувъ голову, съ пѣной у рта, къ дичи, между тѣмъ какъ другая въ полномъ самообладаніи наблюдаетъ издали; когда птица поднимется, обѣ моментально ложатся и не двигаются, пока не подберутъ убитую дичь, или не подадутъ знака продолжать поискъ.
А преслѣдованіе бѣгущаго грауса по болоту — удовольствіе тоже не изъ послѣднихъ. Птица легко бѣжитъ между кочками, иногда четверть мили. Когда вашей собакѣ удастся сдѣлать стойку, она начинаетъ двигаться за птицей, а вы медленно слѣдуете. Наконецъ, ваша собака останавливается и оборачиваетъ въ вашу сторону голову, какъ бы умоляя подходить скорѣе. Вы торопитесь, — собака вновь подвигается, чтобы опять остановиться и дождаться васъ, и такъ далѣе, пока птица не сорвется, иногда шагахъ въ тридцати за вами: она успѣла убѣжать, а вамъ приходится быстро кинуть выстрѣлъ. Удачно срѣзавъ птицу, вы гордитесь и прекрасной работой вашего пса, и ловкимъ выстрѣломъ. Нѣтъ лучшаго удовольствія, какъ охота по граусамъ. Вы далеки отъ дрязгъ жизни, вы свободны, вы счастливы, хотя, быть-можетъ, вамъ и приходится ходить грязнымъ. Если бы я могъ, я бы устроилъ такъ, чтобы 12-го августа, день открытія охоты, приходился въ пятницу. Слѣдующій день, субботу, я бы посвятилъ пробѣ молодыхъ собакъ и пострѣлялъ бы изъ-подъ каждой въ-одиночку. Сколько надеждъ и ожиданій! Наконецъ, на воскресенье — отдыхъ. Въ этотъ день можно распредѣлить молодыхъ по парамъ и попробовать ихъ на лугу. Считаю нужнымъ привести нѣсколько словъ старинныхъ охотниковъ начала прошлаго столѣтія, выражающихъ ихъ вкусы и взгляды на дѣло охоты.
«Красота и величественность обстановки охотъ, при которыхъ возможно массовое избіеніе, ничего не говорятъ сердцу опытнаго и страстнаго охотника и не могутъ его удовлетворить. Къ подобнымъ стрѣлкамъ какъ нельзя больше примѣнима старинная поговорка: «He обращайте охоту въ ремесло». Охотниковъ можно раздѣлить на два типа. Охотники первой категоріи принадлежатъ къ средѣ людей богатыхъ. Ихъ окружаютъ егеря (положимъ, что дѣло происходитъ въ графствѣ Норфолькъ) съ пойнтерами, сеттерами и т. п. въ безчисленномъ количествѣ, ружья наивысшей марки, выходятъ они на охоту около 12 часовъ (это часъ сибаритовъ и поклонниковъ Морфея) въ строго охраняемыя и лучшія мѣста графства, гдѣ птица такъ ручна, что можно убить 20 штукъ въ короткое время. Ихъ сопровождаютъ слуги съ ружьями, при надобности они же ихъ и заряжаютъ. Если бы случайно собака такого охотника-модника обратила на себя чье-либо вниманіе и его бы спросили ея кличку, то онъ, навѣрное, отвѣтилъ бы: «право, я не знаю, сейчасъ мы спросимъ егеря». Совсѣмъ иначе поступаетъ охотникъ второй категоріи: встаетъ онъ рано и все, что ему нужно для охоты, приготовляетъ самъ.
«Какой истый охотникъ не желаетъ потрудиться, не захочетъ преодолѣть тѣ или другія препятствія, чтобы найти дичь? Дѣльный охотникъ скорѣе будетъ стрѣлять воронъ или домашнихъ птицъ, чѣмъ охотиться въ столь густо заселенныхъ угодьяхъ, какъ угодья въ графствѣ Норфолькъ. Кромѣ того, такой охотникъ не видитъ прелести охоты исключительно въ стрѣльбѣ. Для него вся красота заключается въ работѣ собакъ; онъ не стремится къ избіенію дичи, онъ желаетъ видѣть стойку, потяжку, секундировку собакъ, и, какъ вѣнецъ всего, — полное спокойствіе собакъ послѣ выстрѣла» (The Shooting Directory, соч. Тhornhill. 1804, стр. 399).
«По-моему, нѣтъ удовольствія въ охотѣ, кромѣ той, при которой необходимъ вѣрный спутникъ охотника, — собака» (тамъ же, стр. 411).
«Намъ не нравятся мѣста, похожія на курятникъ. Граусъ и домашняя птица слишкомъ разнаго характера. Первый — птица вольная, вторая — ручная. Самое скучное изъ всѣхъ занятій, это — охота въ паркахъ. Эмблемой красиво расположенныхъ гостиницъ Шотландіи не должны быть курица и цыпленокъ.
«Мы знаемъ, что есть охотники, которымъ надоѣлъ обычный видъ охоты; они предпочитаютъ гекатомбы дичи. Въ день открытія охоты въ верескахъ они считаютъ для себя обязательнымъ съ восхода до заката солнца убить сто паръ. Конечно, это возможно лишь въ самомъ началѣ сезона, когда птица еще не взматерѣла и егеря безпрерывно заряжаютъ и подаютъ вамъ ружья, а вы безъ остановки стрѣляете въ теченіе 12 часовъ.
«Предоставьте намъ мѣста, равномѣрно заселенныя птицей, — мѣста, иногда кажущіяся пустыми и требующія опытнаго глаза, чтобы опредѣлить, гдѣ можетъ хорониться птица. Надежда и разочарованіе составляютъ прелесть охотъ въ верескахъ. He будь этого, они потеряли бы свою привлекательность. Однимъ словомъ, мы охотимся какъ любители, философы, поэты, ученые. На охотѣ вы увидите насъ радостными и довольными въ сопутствіи собакъ. Вы увидите охотника, очевидно, не стрѣляющаго на пари или на матчъ изъ мелкаго тщеславія или жадности, но доставляющаго себѣ удовольствіе» (Recreation in Shooting, cor. Craven, 1846, стр. 28).
«Охота пo граусамъ для ружейнаго охотника — то же, что для псоваго травля лисицы. Конечно, такого рода охота гораздо менѣе опасна, но зато гораздо утомительнѣе; любителя природы она вознаградитъ безконечнымъ разнообразіемъ видовъ, охотнику доставитъ желанныхъ птицъ» (Encyclopaedia of Rural Sports, соч. Blaine, 1839, стр. 309).
«Въ сравненіи съ охотой по граусамъ и охотой по оленямъ скрадомъ, всѣ остальные виды охотъ въ нашей странѣ — лишь ничтожная забава. Охота по граусамъ — чисто британскій видъ охоты» (The Shooter's Handbook, соч. Oakleigh, 1842, стр. 133).
«Привычному къ усталости, здоровому и сильному охотнику безразлично, — много ли онъ найдетъ дичи или нѣтъ. Захватывающій интересъ розыска птицы, дикая красота природы, столь разная отъ обычной обстановки, помогаютъ преодолѣть усталость. Охотникъ не чувствуетъ утомленія! Видъ поля для него вездѣ и всегда хорошъ, будь то подъ палящими лучами осенняго солнца или подъ густо нависшими грозовыми тучами, въ морозное утро, или вечернюю росу; видитъ ли онъ, какъ на картѣ, сквозь прозрачную атмосферу, всю окружающую мѣстность, или идетъ окруженный густымъ туманомъ, — горы одинаково хороши. Даже лишенныя растительности высоты, и тѣ не лишены прелести.
«Сцена почти не мѣняется: тишина и уединенность, горы и долины, небо и верески повсюду преобладаютъ. Охотникъ видитъ безконечное пространство возвышенностей, покрытыхъ вересками, далеко не монотонными, если онъ смотритъ на нихъ глазомъ художника, всѣ оттѣнки цвѣтовъ: желтаго, зеленаго, коричневаго и краснаго налицо. Послѣдній цвѣтъ преобладаетъ; въ это время верески цвѣтутъ. Бодрящій вѣтеръ въ горахъ придаетъ охотнику силу; каждый мускулъ, каждый нервъ напряженъ. Охотникъ не чувствуетъ усталости; вернувшись въ шалашъ, онъ съ наслажденіемъ выпьетъ стаканъ вина и заснетъ такимъ здоровымъ сномъ, котораго не знаетъ измученный городской житель» (тамъ же, стр. 141).
«He могу сказать, что мнѣ доставляетъ удовольствіе отстрѣлъ большого количества граусовъ въ одинъ день охоты. Я вовсе не гонюсь за тѣмъ, чтобы мое имя появлялось на страницахъ газетъ съ указаніемъ, что тамъ-то и тамъ-то я застрѣлилъ 70 паръ граусовъ въ теченіе столькихъ-то часовъ. Я предпочитаю взять ограниченное число птицъ въ дикой мѣстности изъ-подъ одной пары своихъ собакъ, выбирая мѣста по собственному желанію, нежели охотиться въ заранѣе мнѣ назначенныхъ мѣстахъ, съ егерями и подставными собаками и всевозможными удобствами, чтобы легче отстрѣлить извѣстное количество птицъ въ мѣстности, гдѣ ихъ такъ много, что остается лишь заряжать и стрѣлять. Если мнѣ приходится принимать участіе въ подобныхъ охотахъ, то я обыкновенно удаляюсь въ погоню за чиркомъ или бекасомъ, пренебрегая граусомъ, къ досадѣ егеря, который полагаетъ, что его честь затронута, если охотникъ вернется, не убивъ 50 паръ граусовъ. Нѣтъ ничего легче, какъ убить грауса, когда птица еще сравнительно смирна; въ началѣ сезона, выбирая птицу, стрѣлокъ средней руки долженъ убить каждую: птица затаивается, летитъ тихо и ее найти легко. Въ концѣ сезона, когда выводокъ разобьется, птица строга и летитъ быстро, надо стрѣлять быстро, ходить много, чтобы взять сколько-нибудь значительное число птицъ; но насколько же пріятнѣе бить птицу въ это время!» (Wild Sports of the Highlands, соч. St. John 1846, стр. 26).
«Пора бросить пошлое мнѣніе, что одно избіеніе граусовъ дѣлаетъ изъ человѣка охотника: если за нимъ нѣтъ другихъ заслугъ, то это охотникъ послѣдняго разбора. Настоящій охотникъ долженъ видѣть все интересное и прекрасное въ природѣ: это придаетъ его охотѣ прелесть» (Remarks on the Decrease of Grouse, соч. Colquhoun, 1858, стр. 6).
«Въ этой охотѣ все показное съ начала и до конца. Задача одна: возможно скорѣе и больше наколотить птицы, не пренебрегая никакими средствами» (тамъ же, стр. 13).
«Нѣсколько паръ собакъ работаютъ со своими егерями по всей мѣстности; нашъ герой, сидя на выносливомъ пони, ѣдетъ отъ стойки къ стойкѣ: ему подаютъ заряженное ружье, каждый птенецъ, поднявшійся выше вереска, идетъ въ счетъ, и такимъ образомъ герой добивается рекорда: «одна птица въ минуту». Прекрасная иллюстрація погони за славой, а не охота — отличительная черта поклонниковъ Діаны нашего времени. У насъ созрѣли газетные стрѣлки, — во что бы то ни стало надо настрѣлять птицъ. Господинъ X или Лордъ У убили столько-то, — намъ нельзя отставать. Пустите-ка этихъ показныхъ стрѣльцовъ въ незнакомую мѣстность, не очень густо заселенную птицей, съ парой собакъ и неопытнымъ проводникомъ для носки сумки и посмотрите, какую жалкую роль сыграютъ эти, въ большинствѣ случаевъ, великолѣпные стрѣлки» (тамъ же, стр. 14).
Обратимся теперь къ собакамъ, къ ихъ управленію и поведенію въ полѣ. Въ этомъ отношеніи мнѣ удалось найти самое существенное въ сочиненіяхъ моихъ предшественниковъ.
«Чтобы удачно охотиться, охотникъ долженъ обзавестись хорошими собаками. Сколько бы ни было дичи, безъ хорошихъ собакъ не можетъ быть настоящей охоты; наоборотъ, если дичи и мало, то все-таки съ хорошими собаками есть возможность удачно поохотиться охотнику, знающему, что такое охота, и не гоняющемуся за набиваніемъ сумки и обвѣшиваніемъ проводника дичью. Одно избіеніе дичи не составляетъ охоты, равно какъ наборъ риѳмъ не составляетъ стихотворенія» (Shooter's Handbook, соч. Oakleigh, 1842, стр. 94).
«Ни одинъ видъ охоты не зависитъ такъ отъ хорошихъ собакъ, какъ охота по граусамъ, и нигдѣ не получаешь столько разочарованій отъ плохихъ. Пожалуй, лучшая собака для охоты въ верескахъ — кровный пойнтеръ, не старше пяти лѣтъ, хорошо выдрессированный въ молодости — молодой годами, но старый опытомъ» (тамъ же, стр. 143).
«Охотясь по граусамъ, охотники должны разойтись и искать каждый отдѣльно; слѣдуетъ избѣгать говорливыхъ провожатыхъ и собакъ, требующихъ арапника. Слѣдуетъ избѣгать малѣйшаго шума. Охотиться слѣдуетъ съ одной собакой, пока верески не обсохли, потомъ въ двѣ, а послѣ обѣда въ три собаки. Въ сырую погоду довольно одной собаки» (тамъ же, стр. 144).
«Очень быстрыя собаки, конечно, могутъ пропустить одну-другую птицу, которыхъ болѣе тихая найдетъ. Зато красота движеній и внезапныхъ стоекъ быстрой собаки болѣе чѣмъ вознаграждаютъ истаго охотника за эти случайные пропуски, его не удовлетворятъ сто стоекъ вялой, тихой, безжизненной собаки» (Treatise on Field Diversions, соч. Symonds, 1776, стр. 16).
«Питайте отвращеніе къ собакамъ съ короткимъ поискомъ: хуже ихъ нѣтъ для охоты въ верескахъ. Охотьтесь въ двѣ собаки: этого будетъ достаточно» (Recreations in Shooting, соч. Craven, 1846, стр. 27).
Въ то же время остерегайтесь другой крайности, скажу я. Въ мѣстности, обильной граусами, съ опредѣленнымъ ихъ мѣстопребываніемъ, важно не только найти птицу, но и важно найти ее въ извѣстной послѣдовательности. Я не знаю ничего болѣе неблагопріятнаго и для терпѣнія и для ягташа, какъ быть принужденнымъ пользоваться собакой съ такъ-называемой «природной способностью находить дичь», что, въ сущности, лишь смягченное выраженіе для собаки упрямой, съ поискомъ въ горизонтѣ, съ чутьемъ и ходомъ, но лишенной разума.
«Во всѣхъ животныхъ я люблю видѣть кровность, кость и красоту. Безъ кровныхъ и хорошо натасканныхъ собакъ охота — не въ охоту, это лишь стрѣльба» (The modern Shooter, соч. капитана Lacy, 1842, стр. 146).
«Ничто не сохраняетъ такъ собакъ и не поддерживаетъ энергіи стрѣлка, какъ перемѣна собакъ среди дня. Сколько собакъ преждевременно сходятъ съ поля отъ постояннаго переутомленія!
Лучше всего приказать привести къ извѣстному мѣсту въ назначенное время свѣжихъ собакъ и немедленно отослать обратно отработавшихъ. Дома ихъ почистятъ, накормятъ и посадятъ на мѣсто.»
«Такимъ образомъ, свѣжія собаки будутъ дѣйствительно свѣжими. Если же онѣ все утро будутъ слѣдовать за стрѣлками, то все время будутъ слышать выстрѣлы и волноваться, а отработавшія собаки, если ихъ отсылать немедленно домой, могутъ продрогнуть, окоченѣть, изнуриться и износиться раньше времени, а въ дурную погоду имъ это приноситъ больше вреда, чѣмъ если бы ихъ заставили работать весь день. Если охотникъ не ходитъ на охоту ежедневно и охотится цѣлый день, то не лишне имѣть три перемѣны собакъ, чтобы ихъ сохранить свѣжими. Перемѣна должна быть, иначе видъ собакъ, какъ бы ихъ хорошо и питательно ни кормили, какъ бы старательно за ними ни ходили, скоро докажетъ, что охотникъ не экономно расходуетъ ихъ силы. Для молодыхъ собакъ чрезмѣрно продолжительная работа безусловно губительна» (тамъ же, стр. 148).
«По-моему, болѣе половины охоты заключается въ элегантномъ, стильномъ поискѣ и въ красотѣ стойки собакъ. Я вполнѣ сознаю, что собака можетъ быть вполнѣ хорошей полевой, не имѣя претензіи быть красивой, но кто желаетъ получить отъ охоты полное наслажденіе, тотъ долженъ обратить особенное вниманіе на гармонію формъ въ своихъ собакахъ. Что мѣшаетъ имъ быть красивыми какъ картина?» (тамъ же, стр. 170).
«Для охоты по граусамъ собаки должны быть особенно хорошо натасканы; нельзя слова проронить, собаки должны повиноваться по знаку руки, развѣ иногда можно свистнуть, чтобы ихъ вернуть. Граусъ — очень строгая птица» (тамъ же, стр. 199).
«Удалиться временно отъ строгихъ правилъ и этикета, пошататься по вересковымъ болотамъ — составляетъ отдыхъ въ охотѣ; ягташъ при этомъ можетъ оставаться и легкимъ.
«Охотникъ, идя по краснымъ верескамъ, какъ по ковру, наслаждаясь бодрящимъ воздухомъ горъ и въ то же время думающій только о дичи, можетъ быть и хорошимъ стрѣлкомъ, но плохимъ охотникомъ» (тамъ же, стр. 203).
«На охотѣ по граусамъ я часто иду по вѣтру, въ бурную же погоду дѣлаю это всегда; птица часто при этомъ плотнѣе затаивается, не поднимаетъ головки, почему васъ хуже видитъ и слышитъ, вы же гораздо лучше можете видѣть, имѣя вѣтеръ въ спину, нежели имѣя всю силу вѣтра въ лицо. Многіе охотники и не думаютъ направляться въ верески послѣ конца августа или даже сентября мѣсяца, между тѣмъ, если только птица имѣла время, чтобы успокоиться, что часто бываетъ, то собаки ее гораздо легче находятъ въ октябрѣ, чѣмъ въ сухую, жаркую погоду; часто птица, въ особенности въ ясный день, послѣ хорошаго мороза, отлично затаивается; что же касается величины самой птицы, полноты и красоты ея оперенія, ея вкуса, то она неизмѣримо выше въ это время» (тамъ же).
Къ словамъ капитана о преимуществѣ поиска по вѣтру я только прибавлю, что собакъ слѣдуетъ съ самаго начала въ нужныхъ случаяхъ пріучать къ поиску по вѣтру. Охотясь въ верескахъ, ужасно утомительно гоняться за направленіемъ вѣтра, вмѣсто того, чтобы съ мѣста искать птицу. Собаки скоро къ этому привыкаютъ, а умъ ихъ только развивается. Однако, если онѣ при этомъ нарвутся на выводки, ихъ слѣдуетъ наказать, даже если вы не считаете ихъ виноватыми.
«Лучше всего не позволять пойнтеру трогаться съ мѣста, когда птица упала, правильнѣе, — имѣть другую собаку исключительно для подачи; такая собака должна имѣть чутье, должна хорошо подавать и не имѣть склонности гнать» (Observations on Dog-breaking, соч. Floyd, 1821, стр. 20).
Совѣтъ Floyd'a (егерь сэра J.Sebright) имѣть особыхъ собакъ для подачи, въ наше время, кажется, не можетъ подлежать сомнѣнію; пойнтеръ лежитъ, пока другая собака подаетъ птицу, и имѣетъ время успокоиться, на что прежде онъ имѣлъ необходимое время, пока охотникъ заряжалъ шомпольное ружье; кромѣ того, онъ лишенъ соблазна выйти изъ повиновенія, чему способствуетъ слишкомъ близкое знакомство съ птицей. Я для подачи употребляю спаніэлей, которые ждутъ сзади, когда я подхожу къ стойкѣ, a пo свистку отправляются поднимать битыхъ птицъ. Я считалъ такой способъ охоты моимъ изобрѣтеніемъ, пока не прочелъ вышеприведеннаго отрывка. Позднѣе я нашелъ такой же совѣтъ нѣмца Von Fleming (1749) (смотри главу I этой книги).
«Когда собака стоитъ на стойкѣ и по ея виду замѣтно, что она увѣрена въ птицѣ, то охотникъ тоже долженъ остановиться; общее хладнокровіе успокаиваетъ собаку на стойкѣ, да и птица лучше выдержитъ. Если охотникъ молодъ, нетерпѣливъ и горячится, что дѣлаютъ многіе изъ этой категоріи, то собака тоже начинаетъ горячиться; впроРисунок 12чемъ, не только собака, теряетъ спокойствіе, вѣроятно, и птица, пользуясь общимъ смятеніемъ, и срывается она внѣ выстрѣла, или, что одинаково непріятно, охотникъ подходитъ къ стойкѣ настолько разгоряченнымъ и взволнованнымъ, что не будетъ въ состояніи взять прицѣла, а если бы ему и показалось, что беретъ вѣрно, то дрожаніе руки изъ десяти девять разъ заставитъ его пропуделять» (Sportsman's Cabinet, соч. Taplin, 1803-4, стр. 98).
Таблица XII.
Чампiонъ «Гамлетъ».
Нѣкоторые егеря имѣютъ привычку побуждать собаку словами или вообще какимъ-нибудь звукомъ, когда она подводитъ; это пугаетъ птицу, и владѣльцы не должны этого допускать, равно какъ не слѣдуетъ шарить вокругъ собаки палкой, ногой или чѣмъ-либо другимъ. Егерь не долженъ выполнять работу собаки, иначе она скоро будетъ испорчена. Молодую собаку съ самой упорной стойкой легко обучить подаваться смѣло впередъ, стоитъ только взять съ собой старую собаку на привязи, и когда молодая найдетъ птицу, связать ихъ. Такъ какъ свободная подводка необходима одинаково какъ для нервовъ охотника, такъ и для успѣха охоты, то всякій молодой пойнтеръ въ этомъ отношеніи долженъ быть доведенъ до совершенства.
«Я настоятельно совѣтую охотникамъ никогда и никому не давать своихъ собакъ, а имѣть для гостей особыхъ. Многіе, очень хорошіе, охотники весьма различно обращаются съ собаками, нѣкоторые совершенно не интересуются поведеніемъ ихъ, лишь бы можно было стрѣлять. Я ставлю удовольствіе и прелесть стрѣльбы въ зависимость отъ порядка, въ которомъ содержаны собаки» (Sporting Tour, соч. полковника Tornton, 1894, стр. 163.)
Прекрасный совѣтъ, отъ котораго никогда не слѣдуетъ отступать!
Теперь нѣсколько словъ о самихъ охотникахъ, разъ мы уже заговорили вообще о поведеніи.
Во-первыхъ, никогда не охотьтесь по граусамъ болѣе чѣмъ вдвоемъ, иначе и удовольствіе испорчено и собаки подвергаются тому же риску. «Охота втроемъ опасна, не говоря уже о томъ, что число это слишкомъ велико», говоритъ въ 1832 г. авторъ Hints to Grown Sportsmen (стр. 20).
Жадный стрѣлокъ на такой охотѣ — сущее наказаніе и не только мѣшаетъ успѣху, но порождаетъ недовольство и желаніе отплаты.
Для подобнаго рода охоты слѣдуетъ строго соблюдать правила:
«Толковые и спокойные стрѣлки въ обществѣ другихъ всегда осмотрительны и послѣдовательны во всѣхъ движеніяхъ; такіе стрѣлки никогда не цѣлятся въ первую неотдѣлившуюся птицу (остальныя только бы сбили съ толку) или птицу, поднявшуюся слѣва, если товарищъ на той сторонѣ; и правый и лѣвый стрѣлокъ всегда должны стрѣлять только по своей птицѣ; если же птицы летятъ въ угонъ, то обстоятельства должны рѣшать и оправдывать соотвѣтствующія дѣйствія» (Sportsmens Cabinet, соч. Taplin, 1803-4, стр. 28).
«Когда двое охотниковъ идутъ вмѣстѣ, то каждый долженъ терпѣливо ждать подъема птицы на своей сторонѣ. Если птица поднимается не на его сторонѣ, онъ стрѣлять не долженъ, по крайней мѣрѣ, пока не выстрѣлилъ и не пропуделялъ его товарищъ. Если поднялась только одна птица, она принадлежитъ тому стрѣлку, на чьей сторонѣ поднялась» (Shooter's Guide, 1832, стр. 22).
«Сперва стрѣляйте по птицѣ, поднявшейся на вашей сторонѣ въ мѣру выстрѣла, второй выстрѣлъ сохраните для птицы, поднявшейся ближе» (Hints to Grown Sportsmen, 1832, стр. 22).
До начала охоты сговоритесь съ товарищемъ, чья лѣвая сторона и чья правая, и отъ этого порядка не отступайте: этимъ избѣжите путаницы.
Если птица бѣжитъ и вамъ приходится ждать, пока собака ведетъ, не останавливайтесь, а переступайте на мѣстѣ съ ноги на ногу, какъ будто продолжаете итти. Ничего птица такъ не боится, какъ остановившагося человѣка: для нея это значитъ, что она открыта. Когда вы идете рядомъ съ собакой на подводкѣ, идите шагахъ въ пяти въ сторонѣ отъ нея и на уровнѣ ея прута. Слѣдите за ней, чтобы не ступить на мѣсто, куда она желаетъ свернуть; если она поворачиваетъ въ вашу сторону, — немедленно остановитесь, переступая съ ноги на ногу. Слѣдуйте все время за собакой, никогда не оставляйте стойки, считая ее пустой, пока собака ея не броситъ. He обрѣзайте угловъ изъ лѣнности, кромѣ тѣхъ случаевъ, когда этого избѣжать нельзя. Конечно, замѣтки эти особенно важны, когда вы работаете съ молодыми собаками; въ этомъ случаѣ не стрѣляйте зайца или птицы, поднявшейся безъ стойки.
«Нѣкоторые охотники имѣютъ неприличную охотнику привычку стрѣлять по выводку на подъемѣ, прежде чѣмъ птица успѣетъ расправить крыло и, не цѣлясь по какой-либо опредѣленной птицѣ, бьютъ иногда двухъ или трехъ. Иногда они дѣлаютъ позорный выстрѣлъ по выводку въ поперекъ; поднявшійся выводокъ налетаетъ на нихъ, дѣлаетъ крутой поворотъ; на поворотѣ, когда половина выводка на моментъ, — и только на одинъ моментъ — на одной линіи выстрѣла, стрѣляютъ. Все это уловки, свойственныя промышленникамъ, и одинаково предосудительны, какъ и стрѣльба по сидячей птицѣ» (Shooter's Handbook, соч. Oakleigh, 1842, стр. 112).
Приведу еще нѣсколько интересныхъ отрывковъ:
«Здѣсь не лишне замѣтить, что охотникъ не долженъ итти напрямикъ, обыскивая какое-либо мѣсто, но долженъ дѣлать зигзаги, стараясь по возможности вести собаку противъ вѣтра, не долженъ онъ бояться пройти лишній разъ по мѣсту, гдѣ предполагаетъ дичь» (Shooter's Guide, соч. Thomas, 1819, стр. 254).
Если охотникъ увидитъ граусовъ, бѣгущихъ изъ-подъ стойки собаки съ поднятыми головками, то съ увѣренностью можетъ сказать, что въ этотъ день стойку онѣ будутъ выдерживать плохо. Въ такомъ случаѣ единственный вѣрный способъ добыть птицу состоитъ въ томъ, что охотникъ дѣлаетъ кругъ шаговъ за 60–70, пока не окажется впереди птицъ; собака при этомъ должна оставаться на стойкѣ. Когда птица увидитъ васъ впереди, а собаку — сзади, то она прижмется къ землѣ и будетъ плотно лежать; замѣтивъ это, идите осторожно прямо на птицу и собаку; между вами и собакой птица будетъ лежать, пока вы не подойдете шаговъ на 25–30, и поднимется въ мѣру выстрѣла. Идя съ собакой слѣдомъ, изъ десяти — девять разъ стрѣлять не удастся; кромѣ того, поднятая птица на весь день сдѣлается строже» (The Drifllield Angler, соч. Mackintosh, 1821, стр. 196).
«Охотникъ пo граусамъ долженъ задолго до начала сезона охоты подготовить себя, чтобы безъ замѣтной усталости быть въ состояніи нести ружье и не утомляться ходьбой. На охоту и съ охоты ѣхать верхомъ, или въ экипажѣ; если онъ съ трудомъ переноситъ усталость, то въ верескахъ будетъ себя чувствовать плохо» (The Shooters Handbook, соч. Oakleigh, 1842, стр. 134).
Я думаю, что не все будетъ сказано объ охотѣ по граусамъ съ собакой, если не упомянуть о привычкахъ и образѣ жизни этихъ птицъ, незнаніе которыхъ является причиной неудачъ на охотѣ.
«Найти граусовъ послѣ кормежки, когда они удаляются въ какое-нибудь любимое мѣсто, требуетъ и терпѣнія и опытности. Вотъ когда уроженецъ горъ выказываетъ свое преимущество передъ менѣе опытнымъ охотникомъ. Въ это время выводки лежатъ кучно и занимаютъ маленькое мѣсто гдѣ-нибудь на солнцѣ, въ опушкѣ, или въ тѣни, въ какой-нибудь впадинѣ. Самыя чуткія собаки могутъ пройти въ нѣсколькихъ шагахъ, не замѣчая ихъ. Чтобы найти ихъ въ это время, нужно больше терпѣнія, слѣдуетъ пользоваться вѣтромъ при малѣйшей возможности. Если и необходимо искать ихъ въ такое время старательно и съ толкомъ, то все-таки мѣстъ, гдѣ они могли бы скрыться, сравнительно немного, и глазъ охотника скоро замѣтитъ мѣста, гдѣ ихъ можно предположить. Опытный охотникъ покидаетъ открытую мѣстность и отправляется въ заросли и долины, защищенныя отъ солнечныхъ лучей, въ то время какъ неопытный напрасно продолжаетъ утомлять собаку на склонахъ горъ» (Shooters Handbook, соч. Oakleigh, 1842, стр. 139).
«Граусъ не всегда летитъ по вѣтру, но въ этомъ случаѣ летитъ дальше, чѣмъ противъ вѣтра; если летитъ поперекъ вѣтра, то всегда съ наклонностью въ сторону вѣтра. По какой бы птицѣ охотникъ ни охотился, ему всегда слѣдуетъ итти той стороной холма, которая за вѣтромъ. Любимыя мѣста граусовъ — тѣ, гдѣ молодой верескъ гуще. Они избѣгаютъ скалъ и голыхъ мѣстъ, гдѣ недавно сожгли верескъ (Верескъ выжигастся каждые 3–4 года для его обновленія, безъ чего граусъ покидаетъ мѣстность. Прим. Ред.). Граусы кормятся чаще всего въ молодомъ верескѣ. Ихъ рѣдко можно найти въ высокомъ, густомъ верескѣ: туда они только скрываются отъ преслѣдованій охотника. Рано утромъ и къ вечеру ихъ можно всегда застать въ молодомъ верескѣ. Въ теченіе дня ихъ слѣдуетъ искать на солнечной сторонѣ холмовъ и избѣгать открытыхъ мѣстъ» (тамъ же, стр. 146).
«Обыкновенно всякая поднятая птица летитъ охотнѣе подъ гopy» (Recreation in Shooting, соч. Craven, 1846, стр. 25). «Bo время бури или сильнаго вѣтра птица очень строга; къ ней тогда легче подойти снизу; она васъ тогда не такъ скоро замѣтитъ, чѣмъ если бы вы шли сверху» (тамъ же, стр. 26). «He слѣдуетъ слишкомъ часто охотиться въ одной мѣстности; даже если у васъ мѣста ограничены, то и тогда не чаще двухъ разъ въ недѣлю» (тамъ же).
Я замѣтилъ, что граусы кормятся по вѣтру, т.-е. подвигаются по направленію вѣтра, между тѣмъ какъ куропатки поступаютъ обратно. Поэтому съ куропатками справиться сравнительно легко, съ граусами же неопытной собакѣ справиться иногда бываетъ очень трудно. Собака легко можетъ попасть въ середину выводка и стоять по послѣднимъ птицамъ (а то и просто на свѣжемъ слѣду); между тѣмъ какъ весь выводокъ находится позади собаки; стоитъ при этомъ собакѣ двинуться, и выводокъ сорвется. Поэтому утромъ и вечеромъ будьте осмотрительны: птицы могутъ подняться сзади вашей собаки.
Что касается охоты по куропаткамъ, то я согласенъ съ Oakleigh (Shooter's Handbook, стр. 104), что охота эта, въ сравненіи съ охотой по граусамъ, бѣдное и мало интересное удовольствіе. Однако, несмотря на такой его взглядъ, онъ оставилъ намъ слѣдующія весьма точныя и цѣнныя указанія привычекъ этой птицы.
«Охотнику слѣдуетъ изучить привычки куропатокъ. Въ самомъ началѣ сезона куропатокъ можно застать какъ разъ передъ восходомъ солнца бѣгущими къ пруду, ручью или болоту, чтобы напиться; отсюда онѣ почти тотчасъ же снимаются и летятъ на какой-нибудь лугъ, гдѣ находятъ всевозможныхъ насѣкомыхъ, или на ближайшее жнивье, гдѣ остаются, смотря по обстоятельствамъ и погодѣ, часовъ до девяти; затѣмъ летятъ обратно. Часа въ четыре или пять вновь возвращаются въ жнивы, а въ шесть летятъ на ночлегъ въ луга съ отавой или на пастбища съ кустами, гдѣ остаются до утра. Пока хлѣбъ съ полей не убранъ и погода не слишкомъ жаркая или дождливая, куропатки часто остаются въ хлѣбѣ цѣлый день. Въ хорошую погоду онѣ придерживаются опушекъ, въ дурную убѣгаютъ въ защищенныя мѣста, гдѣ сидятъ скучившись; онѣ рѣдко остаются въ хлѣбѣ или травѣ въ дурную погоду. Въ сентябрѣ куропатокъ надо начать искать въ жнивьѣ, потомъ въ картофельныхъ и брюквенныхъ поляхъ, въ особенности если эти поля по сосѣдству съ жнивьемъ» (Shooter's Handbook, соч. Oakleigh, 1842, стр. 104).
«Когда выводокъ разобьется, то охотники часто могутъ убить нѣсколько птицъ; въ концѣ сезона рѣдко удается разбить выводокъ. Въ началѣ сезона, когда охотнику удалось разбить выводокъ, онъ долженъ, не теряя времени, искать разлетѣвшихся птицъ, старики моментально начинаютъ скликать выводокъ, молодыя же птицы отвѣчаютъ, и менѣе чѣмъ въ полчаса, если только охотникъ и собака не помѣшаютъ, весь выводокъ собрался въ какомъ-нибудь укромномъ мѣстѣ, гдѣ ихъ менѣе всего предполагаетъ найти охотникъ. Позднѣе разогнанный выводокъ больше не собирается. Необходимо старательно обыскать мѣсто, гдѣ размѣстился выводокъ; птицы нѣкоторое время не трогаются съ мѣста, почему собака ихъ не чуетъ, пока не подойдетъ вплотную. Когда птица бѣжитъ, собакѣ легко напасть на слѣдъ, но если она затаилась и не дала слѣда, то собака можетъ зачуять лишь очень близко и лучшія собаки могутъ иногда нарваться на одиночную птицу. Время, нужное выводку, чтобы собраться, зависитъ отъ времени дня и состоянія погоды. Въ жаркую погоду птицы затаиваются на нѣсколько часовъ. Выводокъ, разбитый рано утромъ или поздно вечеромъ, собирается скоро. Выводокъ, разбитый между десятымъ и вторымъ часомъ дня, собирается довольно долго. Выводокъ, поднятый утромъ въ жнивьѣ, соберется вблизи мѣста отдыха. Выводокъ, разбитый послѣ двухъ часовъ, соберется въ жнивьѣ ко времени кормежки. Выводокъ, поднятый и разбитый подъ вечеръ, соберется вблизи ночлега» (тамъ же, стр. 106).
Памятуя эти указанія, я часто предсказывалъ мѣстонахожденіе птицы, къ великому удивленію егерей.
Естественно, что правила стрѣльбы куропатокъ установились очень рано; мы имѣемъ свидѣтельство Mr. Page 1767 года:
«Охотиться по куропаткамъ лучше не болѣе какъ вдвоемъ, при чемъ стрѣлки должны относиться внимательно другъ къ другу. Когда собака стоитъ, подходите не торопясь одинъ справа, другой слѣва собаки. Если сорвется выводокъ, не стрѣляйте въ середину выводка, бейте крайнюю птицу съ вашей стороны, а вашъ товарищъ — крайнюю съ своей стороны, чтобы не мѣшать другъ другу, не стрѣляйте оба одну птицу. Если сорвется только одна птица, пусть ее бьетъ тотъ стрѣлокъ, на чьей сторонѣ она поднялась» (Art of Shooting Flying, стр. 87).
Mr Howlitt упоминаетъ о прекрасныхъ стрѣлкахъ, несмотря на все несовершенство оружія этого времени; онъ говоритъ: «Есть въ Англiи нѣсколько очень хорошихъ охотниковъ, обладающихъ такимъ зрѣніемъ, что на подъемѣ выводка (граусовъ) могутъ различить пѣтуховъ отъ самокъ и такъ ловко, что могутъ гордиться тѣмъ, что за день охоты бьютъ не болѣе пары самокъ» (Essay on Shooting, соч. Howlitt, 1789, стр. 288).
Въ XX вѣкѣ охота съ собакой въ Англіи уже не такова, какъ она была во времена нашихъ предковъ; сильное развитіе сельскаго хозяйства измѣнило видъ полей и луговъ; луга осушены, хлѣба снимаются наголо, брюква сажается въ борозды и т. д.
Но все-таки и сейчасъ есть возможность хорошо поохотиться по куропаткамъ, если прибѣгнуть къ нѣкоторымъ уловкамъ.
Охотиться вдвоемъ въ большинствѣ мѣстностей удобнѣе, нежели одному, по случаю изгородей; берите съ собой егеря, носильщика и человѣка, который слѣдилъ бы за полетомъ птицъ. О послѣднемъ Oakleigh говоритъ:
«Когда куропатокъ много, человѣкъ, слѣдящій за ихъ полетомъ, — лишь помѣха; когда же ихъ мало, то онъ положительно необходимъ. Когда птицъ мало, вы не теряете времени, отправляясь искать примѣченную птицу, когда же ихъ много, не слѣдуетъ уклоняться отъ разъ взятаго направленія» (стр. 150).
Я осмѣливаюсь замѣтить, что нашъ писатель слишкомъ низко цѣнитъ услуги такого человѣка. Я убѣдился, что такой человѣкъ обыкновенно очень полезенъ, развѣ птицъ вообще слишкомъ много для охоты съ собакой.
Въ поляхъ легко управлять самому собакой и стрѣлять птицъ. Сѣрая куропатка, по своей привычкѣ кормиться, идя противъ вѣтра, по своему нерасположенію бѣжать, за исключеніемъ случая, когда она ранена, и благодаря самой мѣстности, въ которой обыкновенно держатся куропатки, легче грауса.
Охота по куропаткамъ имѣетъ, конечно, много прелестей. Напримѣръ, когда выводокъ съ трескомъ и шумомъ внезапно срывается вокругъ васъ или когда вы идете по душистому клеверному полю съ парой молодыхъ собакъ въ расцвѣтѣ ихъ силъ и онѣ дѣлаютъ стойку за стойкой по отдѣлившимся особямъ выводка, и вы бьете каждаго поднимающагося изъ-подъ стойки бѣглеца.
Въ наше время, когда поля испещрены бороздками, обыскать брюквенное поле, — одна изъ самыхъ трудныхъ задачъ, которую вы можете предложить по природѣ быстрой собакѣ, и если она её успѣшно выполнитъ, вы можете быть увѣрены, что обладаете высококласснымъ и умнымъ животнымъ. Куропатка имѣетъ склонность бѣжать вдоль борозды, и если собака съ шумомъ проскакиваетъ черезъ гряды, то въ большинствѣ случаевъ птицы сорвутся; однимъ словомъ, чтобы сдѣлать стойку, отъ собаки требуется отличное чутье и осторожность, что немногія совмѣщаютъ.
Kawkor въ 1814 году разсказываетъ, какъ онъ охотился въ открытой мѣстности по куропаткамъ, которыя, по разсказамъ, не подпускали. Онъ нанялъ пони и скакалъ за птицами, какъ только онѣ поднимутся, такимъ образомъ, онъ ихъ настигалъ, прежде чѣмъ онѣ успѣвали оправиться и вновь полетѣть (Instructions to Young Sportsmen, девятое изданіе, стр. 165).
Такъ или иначе, если только вы этого твердо желаете, всегда удается провести куропатокъ, вѣрнѣе, избѣжать того, чтобъ онѣ васъ надули.
Было бы скучно и утомительно приводить всѣ способы, какими удается обмануть осторожность куропатокъ, тѣмъ болѣе, что необходимо каждый разъ принимать во вниманіе и мѣстность. Есть способъ, примѣнимый всюду: слѣдуетъ, прежде чѣмъ начать обыскивать поле, послать кого-нибудь въ другой конецъ съ надвѣтренной стороны съ указаніемъ тамъ все время производить шумъ: это заставитъ куропатокъ разбѣжаться, и, находясь между двухъ огней, онѣ будутъ плотно затаиваться.
Нѣсколько словъ по поводу бумажнаго змѣя въ видѣ ястреба. Таковой можетъ иногда быть полезенъ на охотѣ по стабунившимся граусамъ, что же касается куропатокъ, то онѣ немедленно прячутся въ изгороди, и охота на нихъ изъ-подъ собаки испорчена. Страхъ ихъ доходитъ до паники. Граусы, привыкшіе видѣть ястреба, боятся его менѣе.
Видя ястреба, птица испускаетъ меньше запаха, такъ какъ перья плотно прижимаются къ тѣлу. Я не думаю, чтобы змѣй-ястребъ, изрѣдка употребляемый, могъ заставить куропатокъ переселиться, но лично я не люблю этотъ способъ охоты и сталъ бы лишь въ крайности имъ пользоваться. Я замѣтилъ, что въ вѣтреный день бываетъ полезно запустить змѣй на границѣ угодья, чтобы птица туда не летѣла.