Густые заросли, окружавшие поляну, на которой стоял алтарь, доходили Денхаму до пояса, прорываться сквозь них было нелегко. В некоторых местах они скрывали его с головой. Ночь была уже близка. Все это мешало заметить его одинокую фигуру даже с самой высокой точки стены, где как раз и стояли дозорные. Пламя факелов говорило о том, что около дюжины матросов дежурили возле ворот, готовые распахнуть их при первой же команде. Другие дежурили на стенах, осматривая подходы к деревне. Один из них вскоре заметил одинокую фигуру задолго до того, как она появилась на открытом пространстве возле алтаря.
— Е-хо! Денхам!
Это закричал Энглехорн, Его белая фуражка неясно вырисовывалась в кругу света, отбрасываемого факелом. Крик подхватила вся команда.
— Е-хо-о-о-о! Е-хо-о-о-о, вон он!
Фигуры на стене исчезли и появились в проеме быстро распахнутых ворот. Створки ворот были распахнуты на всю ширь, в воздухе не умолкали крики до тех пор, пока Денхам не вышел на открытое пространство. Тишина воцарилась также быстро, как и была прервана при первом появлении Денхама. Матросы в надежде смотрели поверх его головы туда, откуда должны были появиться остальные, но надежды были тщетны.
Энглехорн подбежал первым. Бросив факел, он подхватил под плечо измотанного в конец режиссера.
— Я помогу тебе, — пробормотал он и почти внес его на руках за ворота.
— Где остальные? — спросил один из моряков.
— Обождите с этим! — резко оборвал Энглехорн. — Принесите виски и чего-нибудь поесть. И закройте ворота.
— Нет! — вмешался Денхам. — Оставьте ворота открытыми. Если Дрискол вернется, он будет очень торопиться.
— Где Дрискол?
— Где мисс Анна? — добавил Лампи.
— Я же сказал обождите с этим, — раздраженно остановил вопросы Энглехорн. — Давайте виски?
Пока Денхам вливал в себя виски, шкипер и матросы рассматривали его изодранную одежду, царапины и порезы, его посеревшее лицо. Они со страхом ожидали рассказа.
Энглехорн не убирал бутылку ото рта Денхама, пока жидкости в ней осталось не больше чем на ширину ладони. Сделав последний глоток, Денхам передернулся и медленно вытер рот тыльной стороной руки.
— Мне бы чего-нибудь пожевать, — сказал он.
Энглехорн кивнул и поглядел на одного из матросов, тот тут же исчез. Остальные начали окружать Денхама, чтобы услышать о происшедшем.
— Достаточно! — резко остановил их Энглехорн.
Денхам выпрямился, виски немного подкрепило его.
— Хорошо! — сказал он. Что толку тянуть это. Вот мой рассказ. Никого не осталось, кроме Дрискола и, возможно, Анны. И мне нужны добровольцы, которые вернутся за ними вместе со мной.
— Кто пойдет со мной?
Его слушатели недоверчиво смотрели на него, слезящимися от дыма факелов глазами.
— Что значит "не осталось"?
— Вы имеете в виду, что что-то случилось?
— Это значит… — слова застревали в его глотке, и Денхам остановился, — чтобы глотнуть. — Это значит, что их больше нет, — выдавил он. — Подождите, я расскажу вам подробно, что с нами случилось.
— Это черное, волосатое чудовище, которое похитило мисс Анну и которое вы видели, это только одно из дьявольских существ этого острова. Человек, с которым я расстался прошлой ночью, прошел через все это.
Он остановился, чтобы привести в порядок свои мысли и прямо изложил все, с чем пришлось столкнуться отряду. Дойдя до трагической развязки на бревне, служившем мостом через обрыв. Денхам не упустил ни одной детали.
— Я хочу, чтобы вы знали о том, с чем вам придется встретиться, сказал он. — Как… — закончил он запинаясь и бормоча бессвязные слова. Вы хотите знать, как я остался жив? — спросил Денхам. — Не так ли? Как я и Дрискол избежали гибели? — Он соглашаясь кивнул и терпеливо объяснил счастливое стечение обстоятельств, благодаря которым он и Дрискол оказались в относительной безопасности, в то время как остальные попали в ловушку между трицератопсами и Конгом.
— Я отнюдь не ищу никаких оправданий, — подчеркнул он. — Если бы я лучше позаботился о сохранности бомб, то, возможно, все были бы живы, включая мисс Дэрроу. Прежде чем ступить на бревно, я хотел убедиться, что все перейдут на другую сторону. Что касается Дрискола, то к тому времени он уже был на той стороне и подвергся большему риску, чем все остальные.
Матрос, который задавал вопрос, угрюмо кивнул, остальные тоже были согласны.
— Вы не виноваты в том, что случилось, — пробормотал Энглехорн. — Вы ничем не могли помочь.
— Я не соврал ни на йоту, — прямо сказал Денхам. — Я рассказал только правду и никогда не прощу себе того, что вверг людей в такую опасность. Но никто не может обвинить меня в том, что я бросил их. Если бы я не добрался сюда, у Дрискола и Анны не оставалось бы ни одного шанса.
— Мы никогда не увидим их снова, — мрачно заключил Лампи.
— Какого дьявола, не увидим! — закричал Денхам. Мы увидим их обоих. И скоро! Шкипер, мне нужен ящик с бомбами. Я возвращаюсь за ними. — Он осмотрелся вокруг и повторил свой вопрос: "Кто пойдет со мной?"
— Возьмите меня, мистер Денхам, — вызвался Лампи.
— Если не найдутся крепкие, молодые ребята, ты пойдешь со мной, дружелюбно сказал Денхам. Он снова посмотрел на остальных. — Ну так как?
Все сделали шаг вперед в дружном согласии, случайном, опрометчивом, равнодушном или веселом, смотря по тому, кто как отнесся к опасности, грозившей им.
— Я в вашем распоряжении.
— А почему бы нет, черт возьми!
— Я ничего не потеряю.
— Я согласен.
— Я кое-что задолжал помощнику.
— Мисс Анна как-то пришила пуговицы на моей рубашке.
Таковы были их слова. У них не было иллюзий относительно того, что их ждало, помня о том, что случилось с их товарищем, никто не выказывал бравады или веселья.
Энглехорн был тоже среди добровольцев, как и настойчивый Лампи, но Денхам отстранил обоих.
— Людей достаточно и без тебя, — сказал он Лампи, — что касается вас, шкипер, то вы тоже останетесь здесь охранять ворота.
— Но у меня больше сил, чем у вас сейчас, — возразил Энглехорн.
— Зато я знаю дорогу.
— Вы можете нарисовать мне карту.
— Шкипер! Я не позволил бы занять свое место и самому сильному человеку на всем земном шаре, — раздраженно сказал Денхам. — Будь он хоть самым лучшим следопытом на всех семи морях.
— Я больше не стану вмешиваться в ваши дела, мистер Денхам, понятливо отступил шкипер.
Денхам кивнул и повернулся к еде, которую принес кок. Он ел и отдавал приказы.
— Дайте мне ружье, — командовал он, — и полный патронаж. У всех остальных должно быть тоже самое. Да, еще нож. Принесите дюжину бомб. Шестеро из вас возьмут по две штуки. И помните! Весь ад во время первого похода случился потому, что ни я, никто другой не додумался разделить бомбы. И не теряйте их.
— Вы думаете бомбы остановят этих огромных чудовищ, о которых вы рассказывали? — спросил матрос.
Остальные ожидали ответа.
— Остановят их? — рассмеялся Денхам. — Одной достаточно, чтобы свалить самого большого из них. Даже Конга. — И в доказательство он в деталях пересказал то, как было убито первое огромное чудовище, встретившееся им.
— Когда вы хотите выступать? — спросил Энглехорн.
— Сейчас! И точка.
— Слишком рано, мистер Денхам, — пробормотал шкипер.
Претерпев первые потрясения от рассказа, он снова спокойно и задумчиво пережевывал свой табак.
— Каждую секунду может быть поздно.
— Послушайте, мистер Денхам. Если вы выступите сейчас, вы достигнете обрыва задолго до рассвета. Что вы сможете сделать? Вам не останется ничего, как сидеть сложа руки и подвергаться опасности нападения какой-нибудь твари прежде, чем сможете идти по следам Дрискола.
Денхам быстро взвесил все аргументы за и против и кивнул в согласии.
— Но как усидеть здесь еще четыре часа.
— Поговорите пока с маленьким, грязным, черным шаманом, — злорадно предложил Лампи. — Он мог бы дать нам пару советов. А если он не захочет, я знаю, как заставить его.
— Где он?
Денхэм все это время, как вернулся, не видел шамана, ни вождя, ни кого другого из туземцев.
— Я запер вождя, как только вы ушли с отрядом, — объяснил Энглехорн спокойно. Дверь приперта его собственным копьем. Он вел себя так, как будто хотел преследовать вас и остановить. После того, как я сделал это, туземцы поутихли. Мне кажется, они почувствовали опасность и решили уйти отсюда подальше.
— Куда же они могли деться? — недоумевал Денхам.
— Думаю, большинство женщин по-прежнему в хижинах. Оттуда временами доносятся различные звуки. Что касается мужчин, здесь огромные пространства, покрытые кустами. Спрятаться в них не составляет труда.
— А вам не кажется, что они готовят неожиданную атаку?
— Нет, если я знаю туземцев, — уверенно сказал Энглехорн, — а я думаю, что знаю их достаточно хорошо. Дело в том, что им ни к чему готовить атаку. Они думают, что Конг сделает все сам. Мы ведь достаточно по их понятию навредили ему, сначала лишив его жертвы, а потом преследуя его, пытаясь снова лишить пленницы. Зная Конга, туземцы думают, что это не сойдет нам с рук, что он еще вернется и к этому времени они хотели бы быть отсюда подальше.
— Черт возьми! — тихо воскликнул Денхам. — Они правы! Конг вернется. Он обязательно вернется, если нам удастся освободить Анну.
Матросы, занятые ружьями и ножами, недоуменно подняли головы. Даже Энглехорн был поставлен в тупик, немного пожевав, он сказал:
— Не вижу на то причин. Мне кажется, он предпочтет охоту за чем-нибудь другим.
Денхам, вспомнив теорию, которую он уже высказывал Дрисколу, покачал головой.
— Конг, — настаивал он, — единственное существо за стеной, которое больше, чем животное. Он одна из ошибок природы, как и остальные чудовища, но он не стал просто ошибкой. В огромной голове Конга есть разум, Анна что-то значит для него.
Энглехорн издал вздох сомнения.
— Да, это так, — объявил Денхам. — Если бы я не верил в это, я бы лишился последней надежды увидеть Анну снова. Ведь он вряд ли проявлял такую заботу о туземках, привязанных к алтарю, не так ли?
Энглехорн согласился. Из прямого разговора с вождем он узнал, что туземцы были удивлены тем, что Конг унес Анну с такой заботливостью.
— Он почувствовал, что Анна отличается от туземок, — сказал Денхам, заметив колебания Энглехорна. — Он не имеет никакого понятия, почему она другая, и не знает, что с ней делать. Встретились Красота и Животный Мир.
Он говорил преимущественно с Энглехорном. Матросы, послушав его немного, растерянно покачали головами и стали готовиться к походу… Денхам снова высказывал свою теорию о том, как красота размягчает, привлекает и в конце концов разрушает само сознание животного.
— Он потеряет Анну, — сказал Денхам, — так или иначе он ее потеряет. После этого Конг уже никогда не будет прежним Королем Джунглей. Сила животного будет направлена на что-то более высокое, и это будет причиной того, что оно уже не будет иметь прежней силы в сражениях с другими животными.
— Очень милая теория, — пробормотал Энглехорн, — но по моему мнению, мистер Денхам, она не стоит и ломаного гроша. Конга привлекла белизна волос Анны, в этом я согласен с вами. Но лишь потому, что это необычно. Похоже на то, как сороку привлекают блестящие камешки. Конга, как и сороку, привлекло сияние волос Анны. Когда он проголодается, то бросит ее. И я молюсь за то, чтобы, когда это случится, Дрискол был рядом, чтобы подобрать ее.
— Джеку можно доверять — уверенно сказал Денхам. Он посмотрел на часы. — Мне бы хотелось ускорить время, чтобы не сидеть без дела.