Н. Я. Абрамовичъ. Женщина и міръ мужской культуры. Міровое творчество и половая любовь. Книгоиздательство "Свободный путь". Москва -- 1913 г.
Авторъ въ началѣ дѣлаетъ маленькое заявленіе, что "настоящая брошюра представляетъ часть задуманнаго труда, въ которой развиты его основныя положенія... Направлена она не противъ женщины, какъ таковой, но противъ иллюзій относительно нея".
Однако, въ этой "брошюрѣ", напечатанной сравнительно на плотной бумагѣ, 113 страницъ, выглядитъ она порядочной книжкой и "брошюрой" названа авторомъ, очевидно, только по малости передъ тѣмъ задуманнымъ трудомъ, часть котораго она составляетъ.
Такое же умаленіе, по нашему мнѣнію, допустилъ авторъ и въ своемъ заявленіи по отношенію къ содержанію книжки. "Иллюзіи" относительно женщины оказываются такъ велики, что добросовѣстно уничтожая ихъ передъ читателемъ, авторъ постепенно уничтожаетъ и женщину, которой можно было бы заявить, что онъ противъ нея, "какъ таковой", ничего не имѣетъ. Остается только "баба" и довольно дрянная, съ которой не стоитъ разговаривать.
Не было и нѣтъ женщинъ Тургенева, Достоевскаго, Ибсена, Гауптмана; не было ни Беатриче Данта, ни Лауры Петрарка. "Хотя бы одна женщина поэтическихъ вымысловъ, художественнаго воображенія прошла по землѣ, коснулась ея ногой, взглянула намъ въ глаза! Увы! Всѣ онѣ остаются спящими красавицами на страницахъ книгъ"... не было и нѣтъ женщинъ-творцовъ. Все, что онѣ дали въ области литературы и науки -- убого и ничтожно. Лучшія изъ нихъ всегда шли въ обозѣ литературныхъ и научныхъ движеній. Жоржъ-Зандъ прославилась тѣмъ, что увлеченно пересказывала въ своихъ романахъ идеи своихъ талантливыхъ друзей. Однимъ словомъ, "въ интеллектуальной жизни міра участіе женщины -- ничтожно. Творческое идейное движеніе совершается внѣ ея".
Тѣ писатели, которые стремились изобразить женщину объективно (Флоберъ, Толстой, Гамсунъ и др), всѣ согласились на одномъ и томъ же: "Воля женщины, ея воля къ жизни -- совершенно непосредственная, лишенная умственныхъ, головныхъ побужденій"...
Практически эта "воля" выражается въ такихъ, формахъ, что лучше всего "мужскому" интеллекту держаться отъ нея подальше. Но на дѣлѣ выходитъ совсѣмъ по другому. И чтобы скрыть пропасть между собой и женщиной, мужчины въ пѣсняхъ, поэмахъ, въ. романахъ, легендахъ создали свою женщину, коровницу Альдонсу превратили въ Дульцинею, и если кто потомъ горько разочаровывался въ своей "прекрасной дамѣ", то чужихъ принималъ, какъ фактъ.
Таковы взгляды г. Абрамовича. Здѣсь и Стриндбергъ, здѣсь и Отто Вейнингеръ, о которыхъ авторъ съ благоговѣніемъ упоминаетъ. Здѣсь, собственно; ссуммировано все, что было сказано до сихъ поръ противъ женщины. Противъ женщины всегда и охотно говорили и будутъ говорить, по мѣрѣ накопленія литературнаго матеріала. Но рядомъ съ этимъ говорилось и будетъ говориться и за женщину. Съ обѣихъ сторонъ вы услышите глубокомысленныя разсужденія "метафизику пола", ссылки на исторію, литературу, статистику. Очевидно, дѣло здѣсь скорѣе зависитъ отъ настроенія, чѣмъ отъ книжнаго матеріала. Вѣдь, по существу, ни одно опредѣленное общее міросозерцаніе не относится къ женщинѣ отрицательно. Женофобами бываютъ и матеріалисты, и спиритуалисты, и монисты; у одного міръ прекрасенъ и глубокъ, а женщина дрянна и мелка, у другого -- наоборотъ; простой человѣкъ скажетъ объ этомъ просто, а Вейнингеръ создастъ цѣлую философію.
Такъ изъ настроенія одни создаютъ свою философію о, женщинѣ, другіе создаютъ свои романы, поэмы и сонеты; одни превозносятъ женщину, другіе проклинаютъ ее; изъ этого складывается литература о женщинѣ, разнорѣчивая, разнохарактерная, несогласимая. Кто правъ? Кто ошибается? Абрамовичъ или Тургеневъ? Кто реальнѣе: Элоиза или Нана? Гдѣ рѣшеніе этого вопроса? въ исторіи? Но вѣдь есть только мужская исторія, написанная мужчинами...
Да и на своей книжкѣ г. Абрамовичу не мѣшало бы написать: "Только для мужчинъ", потому что женщинамъ этой книжки читатьсовсѣмъ не къ чему. Кромѣ глубокаго оскорбленія, онѣ оттуда не вынесутъ ничего. Не давайте читать эту книгу матери, женѣ, сестрѣ, потому что философіи "матери", "жены", философіи милліоновъ существъ, которыя съ нами живутъ, читаютъ, работаютъ, въ этой книгѣ нѣтъ. Пусть прочтутъ эту книгу одинокіе, угрюмые, старые холостяки: все-таки утѣшеніе!
А. Г--въ.
"Современникъ". Кн. II, 1913.