No 392 [181]
Шли солдаты прохожие, остановились у старушки на отдых. Попросили они попить да поесть, а старуха отзывается: "Детоньки, чем же я вас буду потчевать? У меня ничего нету". А у ней в печи был вареный петух -- в горшке, под сковородой. Солдаты это дело смекнули; один -- вороватый был! -- вышел на двор, раздергал воз со снопами, воротился в избу и говорит: "Бабушка, а бабушка! Посмотри-ка, скот-ат у тебя хлеб ест". Старуха на двор, а солдаты тем времечком заглянули в печь, вынули из горшка петуха, наместо его положили туда ошмёток[182], а петуха в суму спрятали. Пришла старуха: "Детоньки, миленьки! Не вы ли скота-то пустили? Почто же, детоньки, пакостите? Не надо, миленьки!" Солдаты помолчали-помолчали да опять попросили: "Дай же, бабушка, поесть нам!" -- "Возьмите, детоньки, кваску да хлебца; будет с вас!"
И вздумала старуха похвалиться, что провела[183] их, и заганула им загадку: "А что, детоньки, вы люди-то бывалые, всего видали; скажите-ка мне: ныне в Пенском, Черепенском, под Сковородным, здравствует ли Курухан Куруханович?" -- "Нет, бабушка!" -- "А кто же, детоньки, вместо его?" -- "Да Липан Липанович[184]" -- "А где же Курухан Куруханович?" -- "Да в Сумин город переведен, бабушка". После того ушли солдаты. Приезжает сын с поля, просит есть у старухи, а она ему: "Поди-ка сынок! Были у меня солдаты да просили закусить, а я им, дитятко, заганула загадочку про петуха, что у меня в печи; они не сумели отгадать-то". -- "Да какую ты, матушка, заганула им загадку?" -- "А вот какую: в Пенском, Черепенском, под Сковородным, здравствует ли Курухан Куруханович? Они не отганули. "Нет, бают, бабушка!" -- "Где же он, родимые?" -- "Да в Сумин город переведен". А того и не знают, курвины дети, что у меня в горшке-то есть!" Заглянула в печь, ан петух-то улетел; только лапоть вытащила. "Ахти, дитятко, обманули меня проклятые!" -- "То-то, матушка! Солдата не проведешь, он -- человек бывалый".
No 393 [185]
Жила-была баба, у ней было три сына. Встали они ранехонько, пошли в поле, застрелили журавля, принесли к матери: "Свари, матушка, к обеду!" А сами поехали сено косить. На ту пору зашли к бабе солдаты -- люди дорожные; налила она им щей и говорит: "Загадаю вам загадку". -- "Какую, бабушка?" -- "Доселева Курлинской-Мурлинской под Небесинском
летал, а в нынешни годы очутился в городе Печинском, во селе Горшинском". Солдаты хоть давно смекнули, чем щи-то пахнут, одначе притворились, будто ничего не догадываются. "Подумайте, родимые, а я вот на погреб за молоком пойду".
Пока старуха на погреб ходила, солдаты утащили у ней журавля. "Что ж, отгадали загадку?" -- спрашивает старуха. "Нет, бабушка, твоей не отгадали, а свою загадали: доселева Курлинской-Мурлинской под Небесинском летал да в город Печинской попал, а в нынешни годы очутился в городе Суминском, в селе Заплечинском. Отгадай-ка, божья старушка!" -- "Нет, родные! Ваша загадка длиннее моей, мне не разгадать ее..."
No 394 [186]
Старуха сварила во щах гуся. Приходит к ней на квартиру солдат... "А что, служивый, -- спрашивает старуха, -- не бывал ли ты в городе Горшанске, не знавал ли там Гагатея Гагатеевича?" -- "Как не знать! Только теперь его там нету: Гагатей Гагатеевич вышел оттудова в город Кошелянск[187], в село Заплечанское, а наместо его в город Горшанск приехал Плетухан Плетуханович, сын Ковырялкин[188]". Тут ударили сбор; солдат простился с старухою и пошел в поход. Идет с товарищами, глядь -- лежит на дороге зуб от бороны; поднял его и спрятал в карман.
Пришли в другую деревню. Досталось нашему солдату опять к глупой бабе на квартиру. Сел обедать, вынул зуб, что дорогой нашел, и ну мешать щи. Подает ему хозяйка солонку: "На, посоли, служивый!" -- "Не надо мне твоей соли! Я вот этим зубом помешаю -- все одно что солью посыпал!" (А уж он давно посолил щи своей солью). "Вишь, диво какое, -- думает хозяйка, -- с таким добром и соли покупать не надо!" Попробовали щи -- как есть солоны! "Не продашь ли зуб?" -- "Купи". -- "А что возьмешь?" -- "Рубль серебра да двадцать аршин холста". На том и поладили. "Вот тебе зуб, -- говорит солдат, -- как станешь щи мешать, приговаривай: шуны-буны, будьте щи солоны! Муж приедет, будут шлепанцы-хлопанцы". Взял рубль денег да кусок холста и пошел куда надо.
После того воротился мужик домой и спросил обедать. Налила ему баба щей, а соли не дает. "Что ж ты, про соль позабыла?" -- "Нет, хозяин! У меня теперь есть такая штука, что и соли покупать не станем!" Вытащила зуб и зачала мешать в миске да приговаривать: "Шуны-буны, будьте щи солоны! Муж приедет, будут шлепанцы-хлопанцы!" Мужик попробовал щи -- совсем без соли. "А что дала за эту штуку?" -- "Рубль серебра да двадцать аршин холста". Схватил ее муж за косу и пошел таскать: "Вот тебе шлепанцы, вот тебе хлопанцы!"