От Люксембурга до Бастильи,

Еретикам на вечный страх,

Герольды папские трубили

На всех парижских площадях:

- Мы, добрый папа Лев четвертый,

Скорбим о дщери Анж-Питу,

Продавшей явно душу черту

За неземную красоту.

И вот, в знак милости господней,

К ней, пребывающей во зле,

Казнить ее велел сегодня

Наместник Бога на земле!

И к Анж-Питу в час утра ранний

С молитвой кроткой на устах

И с папской буллою в кармане

Пришел напутственный монах.

Она приподняла ресницы:

- Ах, как безжалостны все вы!

На небо к господу явиться

Я не могу без головы!

Казни меня, но без увечья!

Должна же я, пойми, монах,

С моим возлюбленным при встрече

Поцеловаться в небесах!