Все насколько можетъ
Глазъ хватить впередъ,
Все одна равнина
Снѣжная идетъ.
А надъ той равниной
Вправо лѣсъ глухой
Тянется высокой,
Черною стѣной.
Сонныя, сухія
Дерева торчатъ,
И съ вѣтвей ихъ голыхъ
Вороны кричатъ.
Волки-ли къ селенью
Близко подошли,--
Отчего собака
Воетъ такъ вдали?
Тихо и печально,--
Смерть и сонъ кругомъ,--
Лишь торчитъ у лѣса,
Одинокій домъ.
Плотно прислоняся
Къ лѣсу, онъ стоитъ, --
И кровавый мѣсяцъ
На него глядитъ.
Въ немъ живетъ лѣсничій,
Въ немъ теперь не спятъ
И людскія тѣни
На стѣнахъ дрожатъ.
Свѣтъ изъ тусклыхъ оконъ
Падаетъ на снѣгъ;--
Въ домѣ вопли слышны,--
Плачетъ человѣкъ.
Но не лѣсъ покрали,
Что, не выждавъ дня,
Всталъ старикъ и въ городъ
Сталъ справлять коня.
Надѣвая шубу,
Горько плачетъ онъ;--
Плачъ его рыданьемъ
Громкимъ заглушенъ.
Въ домѣ столъ дубовый
Простыней покрытъ;
У стола, рыдая,
Женщина сидитъ.
Плачетъ, -- головою
На руку припавъ; --
Слезы градомъ льются,
Вымокъ весь рукавъ.
Новый столъ дубовый
Простыней покрытъ;
На столѣ омытый
Женскій трупъ лежитъ.
Какъ статуя бѣлый,
Стройный и нагой,--
Съ развитой, намокшей,
Черною косой.
Съ головы прелестной
Волоса висятъ;--
Капли водяныя
На концахъ дрожатъ.
Изъ-подъ вѣкъ повисшихъ,
Верхнихъ вѣкъ большихъ,
Чуть глядятъ два глаза,
Межъ рѣсницъ густыхъ.
Свѣтъ изъ мутныхъ оконъ
Падаетъ на снѣгъ; --
Какъ ужасно въ домѣ
Плачетъ человѣкъ.
Но ушелъ хозяинъ
И, въ глухую ночь,
Эта мать такъ плачетъ,
Обнимая дочь.
Руки, грудь цѣлуетъ,
Ей въ лицо глядитъ
И, въ уста цѣлуя,
Съ мертвой говоритъ:
"Милая, родная!...
"Ахъ!.... Я не ждала,
"Чтобъ тебя, мой свѣтикъ,
"Я пережила!...
"Что за жизнь мнѣ будетъ
"Безъ тебя родной,
"Безъ тебя, Маруся,
"Ангельчикъ ты мой!
"Кто мнѣ въ темный вечеръ
"Пѣсеньку споетъ,--
"Кто водицы свѣжей
"Съ рѣчки принесетъ?...
"Кто насъ приласкаетъ...
"И -- когда умремъ --
"Намъ глаза закроетъ
"Здѣсь,-- въ лѣсу глухомъ?".