Я плачу про себя, тая свои рыданья...
Я плачу про себя, тая свои рыданья...
И слез моих никто не видел, не считал;
Во глубь моей души, во мрак ее страданья
Ничей нескромный взгляд не проникал.
Кто страждет -- пусть молчит, и тайною глубокой
Останется для всех, для ближних, для друзей;
Пусть твердо он идет, безмолвный, одинокий,
К могиле, не делясь печалию своей.
Я разобью свою отзывчивую лиру,
Чтоб звуков жалобы в струнах не пробудить:
Поведать о моих печалях тайных миру
Мне было б тяжелей, чем в сердце их носить.
Перевод Д. Михаловского.
" Русская Мысль", No 11, 1884
Лира Орфея
Когда погиб Орфей, вакханками сраженный,
Когда великого певца не стало вдруг, -
То долго на волнах реки окровавленной
Волшебных полон чар сменялся звуком звук:
Там лира плавала - божественная лира,
С которой дружен так при жизни был Орфей.
И смолкло все кругом, и все внимало ей:
Над струнами ея лобзания зефира
Заботливо неслись, любви и ласк полны,
И лире подпевал стыдливо плеск волны,
Прохладной влагою ее обнявший нежно.
И вот, при звуках тех, в пустыне прибережной
Веселой зеленью подернулся песок,
Все расцвело кругом, все счастьем засияло,
В роскошную листву оделся островок,
И дикие на нем зазеленели скалы.
И с грустью поняла бесплодная страна,
Что с гибелью певца ея весна настала...
Но те чудесные исчезли времена!
А ныне и скала, и ветер, и волна -
Все слуха лишено, ничто не даст ответа,
Когда из уст людских не слышно слов привета, -
И, смолкнув навсегда, священная струна
Уже не призовет весеннего расцвета...
Перевод Николая Познякова
Они мои, те слезы...
Они мои, те слезы,
Что выплакала я,
В тиши ночной от света
Глубоко затая.
Они мои, страданья
И муки без числа,
Что в бедном гордом сердце
От всех я сберегла.
Кто злым подавлен горем -
Чужой всем на земле,
Он должен с ним укрыться
Один в могильной мгле.
Хочу я одиноко
Нести печаль мою,
Чтоб не промолвить слова -
Я лиру разобью.
Поведать в песнях скорби,
Их миру разглашать
Больней, больней, чем молча
И плакать, и страдать.
Перевод Изабеллы Гриневской
Прощание
То правда ли? В тот миг, когда я край родной
Для чуждых дальних стран навеки покидала,
Была я холодна... с горячею слезой
Любимого лица я взором не искала,
Как тот, кто в мгле своих печальных, долгих дней
Рабов одних встречал без сердца и без силы,
С отчаяньем в душе укрыться от людей
Спешит, боясь любви, как призрака могилы.
Не правда, видит Бог. Всю жизнь любви святой
Отдать хочу до дня последнего заката -
И слить ее с чужой великою судьбой
Хотела б навсегда, без страха, без возврата.
Нет, нет, холодною меня ты не зови,
Спокойно не гляжу, как дни все отцветают
Без света, радости, надежды и любви;
И в сердце умершем страданья воскресают.
Перевод Изабеллы Гриневской
Чаша
Жил в Фуле древний царь: Подруга, умирая,
Ему оставила свой кубок золотой, -
Последний дар любви, исчезнувшего рая
Обломок дорогой.
Из чаши памятной, как дар руки любимой,
Любовник царственный пил всюду на пирах,
И аромат нашел святой, неуловимый
На золотых краях.
И только он краев, бывало, прикоснется,
Как старая печаль жива в душе больной...
Воспоминание в душе его проснется.
Глаза блеснут слезой.
Предчувствуя конец, царь роздал все владенья,
Но чашу сохранил. Угас огонь в крови,
Но Смерти Царь не дал в последние мгновенья
Священный дар любви.
Чтоб унести с собой минуту упоенья,
Свой кубок золотой он осушил до дна.
И гордо кинул в глубь, где вечного забвенья
Ждала его волна,
Взор угасающий с прощальною слезою
В пучину вод тебя ревниво провожал.
Заветный дар святой! Все прошлое с тоскою
Он бездне отдавал...
И сердце царское в порыве сожалений
Спокойно встретило последний страшный час,
И, унося во мрак рой светлых сновидений,
Взор царственный угас!..
........................................................
........................................................
О кубок прошлого! волшебною струею
В тебе кипит вино и наши жжет уста...
Последний пир настал... Прощается с землею
Последняя мечта!
О Чаша полная бессмертными дарами
Любви, восторгами, всем, что нам жизнь дает,
Кто схоронил тебя под вечными волнами,
Навеки пусть уснет!
Перевод Лидии Лебедевой