Прибалтійскій Вопросъ. Внутреннія дѣла Россіи. Статьи изъ "Дня", "Москвы" и "Руси". Введеніе къ украинскимъ ярмаркамъ. 1860-1886.
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1887
" Москва", 21-го октября 1867 г.
Въ вѣнскихъ газетахъ напечатана слѣдующая телеграмма юъ Петербурга, отъ 8 (20) октября:
" Нѣмецкимъ газетамъ, издаваемымъ въ Остзейскихъ губерніяхъ, запрещено вести національную борьбу противъ газетъ старорусской партіи ".
Вотъ оно -- прямое послѣдствіе того распоряженія, о которомъ съ такою смиренною покорностью возвѣстила намъ нѣмецкая "Рижская Газета", и по поводу котораго другая нѣмецкая газета, изданіе императорской Академіи Наукъ, приглашаетъ "противниковъ балтійской печати прекратить борьбу съ беззащитнымъ врагомъ". Оглашенное теперь услужливымъ телеграфомъ по всей Европѣ; подхваченное всею непріязненною намъ иностранною журналистикой; расписываемое и толкуемое ею теперь на тысячу ладовъ,-- это распоряженіе пришлось такъ кстати, такъ на руку всѣмъ сторонникамъ и участникамъ нѣмецкой "національной борьбы", что мы готовы счесть его выдумкой балтійскихъ газетъ. Мы тѣмъ съ большимъ правомъ позволяемъ себѣ это предположеніе, что самый текстъ "запрещенія", опубликованнаго "Рижскою Газетой" на весь міръ, ею однако же не напечатанъ: можетъ-бытъ онъ гласитъ нѣчто иное, или же неправильно ею понятъ? Но такъ какъ, съ другой стороны, извѣстіе объ этой мѣрѣ не было еще опровергнуто, то наши недруги не имѣютъ ни малѣйшей побудительной причины колебать достовѣрность распоряженія, изъ котораго они могутъ извлечь для себя только выгоды, и котораго всѣ невыгоды падаютъ единственно на русскіе интересы.
Въ самомъ дѣлѣ, не дается ли этимъ распоряженіемъ, враждебной Россіи партіи, основательный повидимому поводъ выставить русское правительство предъ всѣмъ просвѣщеннымъ міромъ какъ правительство не только не терпящее свободы слова, но спеціально притѣсняющее нѣмецкую балтійскую печать, слѣдовательно нѣмецкую культуру, нѣмецкіе національные интересы? Не дается ли ей поводъ кричать и вопіять о "новомъ насиліи", со стороны русской власти, ея иноплеменнымъ подданнымъ и производить ту же агитацію въ Европѣ въ пользу нѣмецкаго меньшинства въ Прибалтійскомъ краѣ, какая производилась въ пользу польскаго меньшинства въ Западномъ краѣ Россіи? Не дается ли этимъ распоряженіемъ, той же партіи, поводъ выставить нѣмецкія прибалтійскія газеты и вообще борцовъ нѣмецкой народности -- гонимыми, обидимыми, "беззащитными", несущими "двойное иго варварства и тиранніи", и возбуждать къ нимъ сочувствіе въ общественномъ мнѣніи Европы, съ тѣмъ, чтобы смутить русское общество и правительство въ ихъ болѣе чѣмъ умѣренныхъ требованіяхъ относительно прибалтійскихъ губерній? Однимъ словомъ -- это распоряженіе, въ которомъ можно видѣть скорѣе благорасположеніе, чѣмъ нерасположеніе со стороны русской власти къ нѣмецкому населенію Россіи,-- наши ловкіе противники сумѣли эксплуатировать въ свою пользу такъ, что она же, русская власть, является въ глазахъ Европы -- притѣснительницей своихъ нѣмецкихъ подданныхъ,-- а это-то именно въ настоящее время имъ и требуется доказать!
Дѣйствительно, благодаря этому распоряженію, текстъ котораго намъ, впрочемъ, неизвѣстенъ и о которомъ мы положительно узнали лишь отъ самой "Рижской Газеты",-- нѣмецкая балтійская печать и вся, за одно съ нею дѣйствующая мѣстная нѣмецкая партія создали теперь для себя новую, несравненно выгоднѣйшую противъ прежняго, стратегическую позицію. Вопервыхъ она, эта партія, становится въ положеніе "лежачаго", котораго не бьютъ, котораго бить даже безчестно,-- и русскимъ газетамъ предоставляется поэтому или отказаться отъ борьбы съ нею, при такомъ якобы неравенствѣ оружія, или же бить лежачаго! "St.-Petersburger Zeitung" уже поспѣшила укрѣпить за балтійской журналистикой всю выгодность такою положенія, призывая насъ къ рыцарскому, по долгу чести, смиренію предъ "беззащитнымъ", распростертымъ будто бы во прахѣ врагомъ. Такимъ образомъ предполагается достигнуть главнаго: заставить умолкнуть русскія газеты и, освободясь отъ ихъ обличеній, продолжать у себя, негласно и втихомолку, свою домашнюю работу въ ущербъ русскимъ народнымъ и государственнымъ пользамъ, въ видахъ окончательной германизаціи не нѣмецкихъ подданныхъ русскаго государства. Вовторыхъ -- оставаясь лежачей, не подвергаясь никакому отъ правительства взысканію, обязывая своимъ покорнымъ безмолвіемъ къ безмолвію и своихъ противниковъ, продолжаетъ ожесточенный бой противъ Россіи -- на полѣ иностранной печати. Въ самомъ дѣлѣ извѣстная нѣмецкая партія въ прибалтійскихъ губерніяхъ даже нисколько и не нуждается въ помощи мѣстной печати: она имѣетъ у себя подъ бокомъ заграничную журналистику, вполнѣ гостепріимную для сплетенъ, лжи и клеветъ на Русь и ея правительство. Напротивъ, въ разсчетахъ этой партіи было бы даже вызвать совершенный запретъ отъ русской власти на мѣстную литературу съ тѣмъ чтобъ, заставивъ умолкнуть русскую журналистику,-- самой, ничѣмъ не рискуя и разыгрывая въ Россіи и въ Европѣ роль угнетенной невинности, въ то же время ворочать противъ насъ могущественный рычагъ европейскаго общественнаго мнѣнія и поручить защиту своихъ интересовъ прусскимъ, австрійскимъ, польскимъ и даже французскимъ перьямъ. Прежде, когда "Rigasche Zeitung" не молчала, все неудобосказуемое въ предѣлахъ Россіи излагалось, въ видѣ корреспонденцій "изъ Остзейскихъ провинцій", въ какой- нибудь "Ostsee Zeitung, HandeJszeitung" и другихъ прусскихъ газетахъ: эти корреспонденціи, какъ уже извѣстно читателямъ "Москвы", приглашали Пруссію и Европу къ дипломатическому вмѣшательству въ дѣла Россіи. Эти корреспонденціи не сокрылись отъ вниманія русской періодической печати, и потому такой способъ огласки, какъ неудобный, былъ оставленъ. Теперь форма "корреспонденцій" уже не нужна. Теперь, благодаря огласкѣ, приданной послѣднему распоряженію и его истолкованію въ "Рижской Газетѣ", иностранная журналистика готова признать "нѣмецкое дѣло" въ нашихъ губерніяхъ -- своимъ и ратовать за него отъ своего имени. "Rigasche Zeitung" молчитъ, но не молчатъ за nee "Allgemeine Zeitung", "Neue Presse", "National Zeitung".-- "Rigasche Zeitung" не подаетъ и голоса, но голосятъ за нее и католическій "Monde", и атеистическій "Opinion Nationale", и даже, съ претензіею на солидность, уже не газета, а Журналъ. "Revue des Deux Mondes"... Не разглашаетъ ли "Wanderer", что русская грубая политика всеуравненія (brutale Nivellirungspolitik) дѣйствуетъ терроризмомъ и съ помощью терроризма хочетъ поступить съ Нѣмцами такъ же, какъ поступила съ Поляками? Не оплакиваетъ ли "Kölnische Zeitung" -- жестокую участь (das harte Loos) своихъ единоплеменниковъ?... Не называетъ ли берлинская "Bank und Handelszeitung" даже простое учрежденіе русской гимназіи въ Ригѣ и признаніе государственнаго языка имперіи обязательнымъ предметомъ обученія въ казенныхъ учебныхъ заведеніяхъ -- такою мѣрой, которою Россія "попираетъ ногами священнѣйшія права человѣчества (die heiligsten Menschenrechte mit Füssen tritt)"??!
Этого мало. Не вызвала ли наконецъ эта непрестанная "апелляція на Россію нѣмецкихъ прибалтійскихъ фанатиковъ къ германскому національному чувству -- публичный возгласъ даже въ залѣ Сѣверогермаяскаго Сейма со стороны нѣкоего господина Либкнехта, саксонскаго депутата? Чего вы смотрите, говоритъ онъ, обращаясь къ канцлеру и прусскому министру-президенту, -- чего вы смотрите, "когда у васъ подъ носомъ (sic) обращаютъ нѣмецкія (?!) области въ русскія?" ьo и этого мало: въ тетѣ "Wanderer" напечатанъ цѣлый разсказъ "объ обмѣнѣ нотъ" между прусскимъ и русскимъ кабинетами по поводу "нѣмецкихъ Остзейскихъ провинцій". Разумѣется въ этомъ разсказѣ нѣтъ ни слова правды, но самое то, что такіе разсказы сочиняются, есть такой признакъ настроенія умовъ въ германскомъ обществѣ, который нельзя не принять къ свѣдѣнію. Мы сочли не лишнимъ помѣстить ниже этотъ разсказъ: при всей своей лживости, онъ вѣрно отражаетъ то впечатлѣніе, которое произвела въ Европѣ дипломатическая кампанія Россіи по поводу послѣдняго польскаго мятежа. Подъ господствомъ этого впечатлѣнія, сочинитель разсказа удѣляетъ на долю князя Горчакова снова блистательную роль и приписываетъ ему отвѣтъ, хотя и небывалый, но достойный его дипломатической дѣятельности 1864 года.
Тема всѣхъ статей, кличъ всей враждебной намъ иностранной журналистики, это -- "угнетеніе Нѣмцевъ въ Россіи!" -- Угнетеніе Нѣмцевъ въ Россіи! Премію заслужилъ бы тотъ, кто открылъ бы такой диковинный, невиданный и неслыханный феноменъ на русской почвѣ! Дорого дали бы мы, чтобъ только взглянуть, любопытства ради, какъ это Русскіе угнетаютъ Нѣмцевъ? какъ Русскому достается отъ Нѣмцевъ -- это можно видѣть и слышать даромъ, хоть сейчасъ же въ трехъ прибалтійскихъ губерніяхъ, гдѣ, напримѣръ, не позволяется Русскому въ Россіи искать защиты своихъ правъ на его родномъ и государственномъ русскомъ языкѣ и гдѣ землевладѣлецъ изъ Русскихъ не имѣетъ правъ -- равныхъ съ землевладѣльцами не-русскаго происхожденія. Угнетеніе Нѣмцевъ -- въ странѣ, гдѣ не только открыто, но едвали не ими не на половину и занято поприще государственной службы на всемъ пространствѣ государства, отъ низшей до самой высшей сферы управленія, -- во всѣхъ чинахъ, должностяхъ и званіяхъ, въ странѣ, гдѣ русское правительство на русскія деньги содержитъ разсадники нѣмецкой культуры, нѣмецкаго просвѣщенія и даже нѣмецкихъ національныхъ стремленій, -- отъ уѣзднаго училища до университета! Угнетеніе Нѣмцевъ -- тамъ, гдѣ только одного нѣмецкаго населенія прибалтійскихъ губерній не коснулись преобразованія, введенныя благою Волею во всѣ остальныя русскія губерніи; гдѣ только одни землевладѣльцы Прибалтійскаго края не понесли тѣхъ лишеній, которымъ такъ охотно подчинилось все остальное дворянство Имперіи для улучшенія крестьянскаго быта... Угнетеніе Нѣмцевъ въ странѣ, гдѣ по истинѣ, и что долженъ призвать каждый хоть сколько-нибудь добросовѣстный Нѣмецъ, не только Нѣмцамъ, но и всѣмъ иностранцамъ полный просторъ, приволье, безопасность, огражденіе правъ, внимательность отъ правительства, снисхожденіе, терпимость и привѣтливость даже отъ самыхъ необразованныхъ классовъ-народа!
Не въ томъ ли угнетеніе, что русская власть предъявила притязаніе говорить отъ своего имени въ Россіи по-русски? Что государственнымъ языкомъ въ Россіи признается наконецъ русскій языкъ? Что отъ русскихъ подданныхъ, желающихъ пользоваться выгодами русской государственной службы, требуется знаніе русскаго языка, равно какъ и изученіе этого языка въ общественныхъ учебныхъ заведеніяхъ, содержимыхъ на русскія государственныя деньги? Не въ томъ ли угнетеніе, что русское правительство, обязанное справедливостью ко всѣмъ своимъ подданнымъ безъ различія, вняло наконецъ мольбамъ 1,700,000 своихъ подданныхъ не-Нѣмцевъ въ трехъ губерніяхъ русскаго государства, и рѣшилось не подвергать ихъ насильственному онѣмеченію со стороны 130,000 нѣмецкихъ колонистовъ въ этихъ губерніяхъ?
Кто посмѣетъ утверждать, что нѣмецкой національности этой колоніи въ Прибалтійскомъ краѣ не предоставлено полной свободы? что въ настоящее время поднятъ только вопросъ -- о соглашеніи этой свободы съ требованіями государственнаго единства и съ таковыми же правами народности огромнаго большинства кореннаго туземнаго населенія, равно и самой русской народности, въ лицѣ ея представителей въ краѣ?..
Не наша вина, если въ русской печати является подчасъ жесткое слово правды и обличенія нашей прибалтійской нѣмецкой колоніи. Виною тѣ члены колоніи, которые самымъ умѣреннымъ требованіямъ русскаго правительства возразили не только прямымъ протестомъ, по грубыми выходками, бранью, ругательствами на Россію и русскій народъ и даже угрозами европейскаго вмѣшательства; тѣ члены, которые не перестаютъ агитировать европейское общественное мнѣніе противъ Россіи, стараются создать, на подобіе польскаго, небывалый "остзейскій вопросъ" и уже успѣли нашъ домашній споръ перенести въ среду Сѣверогерманскаго Сейма. 11ри такомъ положеніи дѣлъ -- можетъ ли молчать русская печать? Смѣетъ ли молчать русская печать, была ли бы она, наконецъ, достойна названія русской, еслибъ не вступилась за оскорбленную честь русскаго народа и государства? Или же выходки противъ Россіи иностранной журналистики должны быть оставлены безъ отвѣта журналистикой русской, а непріязненному натиску на насъ общественнаго мнѣнія Европы, русское общественное мнѣніе не должно, не смѣетъ давать отпора?...
Дѣло зашло далеко. Мы истинно о томъ сожалѣемъ. Но оно еще поправимо, если успѣютъ образумиться вовремя неистовые фанатики германскаго единства въ средѣ нѣмецкаго прибалтійскаго населенія: надо же думать, что есть въ этомъ населеніи и здоровые элементы.