<О значении поэзии Пушкина>
Не для комплимента вам, м. г., а для правды надобно сказать, что журнал ваш всегда был беспристрастнее и умереннее других; должно признаться, что в нынешнем году, говоря об "Истории русского народа", и вы сбились с тону; но только с тону, а сказали чистую правду. Итак, позвольте и теперь поместить в вашем журнале отзыв человека, не принадлежащего ни к одной из партий, разделяющих на разные приходы нашу отечественную словесность.
Всегда уважая необыкновенный талант А. С. Пушкина и восхищаясь его прелестными стихами, с неудовольствием читывал я преувеличенные, безусловные и даже смешные похвалы ему в "Сыне отечества", в "Северной пчеле" и особенно в "Московском телеграфе". Пушкина не разбирали, не хвалили даже, а обожали и предавали анафеме всех варваров, дерзавших восхищаться не всеми его произведениями и находивших в прекрасных стихотворениях его -- недостатки!.. Называя Байрона первым поэтом человечества, своего века, "Телеграф" не обинуясь говаривал: Байрон, Пушкин и пр. И что же теперь?.. Если неумеренные похвалы возбуждали неудовольствие в людях умеренных, какое же негодование должны произвести в них явные притязания оскорбить, унизить всякими, даже нелитературными средствами, того же самого поэта, перед которым те же раболепные журналы весьма недавно -- пресмыкались во прахе? Разве Пушкина можно ставить в ряд с его последователями, хотя бы и хорошими стихотворцами? Он имеет такого рода достоинство, какого не имел еще ни один русский поэт-стихотворец: силу и точность в изображениях не только видимых предметов, но и мгновенных движений души человеческой, свою особенную чувствительность, сопровождаемую горькою усмешкою... Многие стихи его, огненными чертами врезанные в душу читателей, сделались народным достоянием! Об искусстве составления стихов я уже не говорю.
Многие скажут: "Зачем узнавать Пушкина в пародиях? Зачем относить к нему разные намеки? Он выше их..." Милостивые государи, узнавать -- не значит признавать обвинения и клеветы справедливыми! Но не узнать нельзя... Мудрено ли подделаться к наружной форме, употребя карикатурно и слова и выражения поэта?..
Есть и другие журналы, впрочем достойные уважения, в которых разбирали Пушкина или с пустыми привязками, или с излишним ожесточением. Последнее тем прискорбнее, что встречалось в рецензиях критика, по-видимому имеющего обширные познания не только в своей, но в древних и новейших иностранных литературах, мысли которого по большей части свежи и глубоки. Я уверен, что он отдает полную справедливость Пушкину и что только нелепые похвалы и вредное для словесности направление его последователей, вместе с строгим образом мыслей самого критика о некоторых предметах, увлекли его в излишество... {Это говорилось о Н. И. Надеждине, в грубых критиках которого всегда было много и дельного; впоследствии он сознавался мне не один раз, что был неправ перед Пушкиным. (Позднейшей примечание С. А.).}
При нынешнем странном и запутанном положении литературных мнений не должно молчать. Пусть публика знает, что многие, или, лучше сказать, все благомыслящие люди радуются, например, отпадению "Телеграфа" и "Северной пчелы" от так называемых знаменитых друзей и их приверженцев, ибо все они более или менее известны своими дарованиями и талантами. Похвалы вышесказанных журналов -- пятнали славу их!.. и да погибнет навсегда прозвище знаменитых друзей, не в добрый час данное им в "Сыне отечества". Круг людей, которых славит "Телеграф" и "Северная пчела", до того уменьшился, что им приходится хвалить -- только друг друга; брань их -- есть уже право на уважение просвещенного общества. Прежде "Телеграф" нападал на литераторов, не пользующихся громкою славою, и на людей ученых (последнее весьма понятно); теперь он напал, или, приличнее сказать, кинулся, на все отличные таланты и на всех, совершивших уже свое литературное поприще, не в шутку знаменитых и заслуженных корифеев нашей словесности... В добрый час!.. Но под каким медным щитом {Вместо слова "щитом" стояло "лбом"; но издателю показалось это уже слишком резко. (Позднейшее примечание С. А.).} укроется он от клейма общественного мнения?..
1830 года.
КОММЕНТАРИИ
Впервые: "Московский вестник", 1830, No 6, стр. 201-204, за подписью: А. Перепечатано в книге "Разные сочинения С. Аксакова" (М. 1858), в "Приложениях", стр. 405-408. Печатается по тексту этого издания. В журнальном тексте статья помечена датой: "1830, марта 23".
Стр. 111....прозвище "знаменитых друзей" -- Ксенофонт Полевой в своих "Записках о жизни и сочинениях Н. А. Полевого" так объясняет происхождение этого "прозвища": "Слова знаменитые друзья, или просто: знаменитые, на условном тогдашнем языке имели особенное значение и произошли вот каким образом. В 1821 г. Н. И. Греч издавал "Сын отечества" вместе с Воейковым... Воейков переселился в Петербург и при посредничестве друзей умел сделаться товарищем Н. И. Греча... Воейков, сделавшись соиздателем "Сына отечества", выпрашивал у Жуковского, Пушкина, князя Вяземского и других известных писателей стихотворения для печатания в журнале, где в то же время завел войну с "Вестником Европы", и когда этот журнал на своем наречии объявил однажды, что какой-то журнал взял на откуп всех стихотворцев, Воейков с сладкою улыбкой отвечал: "Жалеем о несчастном журнале; а мы можем похвалиться, что наши знаменитые друзья украшают наш журнал своими бесподобными сочинениями". Это произвело общий взрыв насмешек и негодования, потому, что Воейкова не любили, да он же оскорбил общее мнение, назвав своими друзьями знаменитых писателей, которые давали в журнал стихи свои не из дружбы к нему... Название знаменитых друзей и просто знаменитых стало смешным и сделалось вовсе не лестным эпитетом. Ближе всего означали этим словом писателей бездарных или с маленьким дарованием, причислявших себя без всяких прав к литературным аристократам" ("Николай Полевой. Материалы по истории русской литературы" <Л. 1934>, стр. 153-154).