Любознательный.

1854.

ПОДВИГЪ

Кто законовъ никакихъ незналъ,

И людей мучительно терзалъ,

Дань огромну бралъ съ поклонниковъ,

Тотъ страшнѣе былъ разбойниковъ,

Злой грабежъ повсюду разливалъ,

Издалёка вопль онъ отдавалъ.

Хищникъ на людей кидалъ орканы.

Отбивалъ у многихъ караваны.

Лишъ сего злодѣя усмирили,

Многихъ варваровъ ужъ покорили,

Новый врагъ поднялся воевать,

А сосѣдъ взялся его тутъ защищать.

Вотъ какъ славно ихъ поджарили.

225. Взявши въ плѣнъ, съ началомъ ихъ поздравили

Вождя воспѣваютъ лиры,

Отъ него всѣ загрѣмѣли въ низъ кумиры.

Славный мечъ, булатный заблисталъ,

Врагъ дрожитъ,-- назадъ бѣжать,-- усталъ...

Разъяренный плодъ Бѣлонны зрѣлый,

Лишь пустилъ въ нихъ огнь и ядры, стрѣлы,

Въ воздухѣ клубился дымъ средъ сферы,

Громъ грѣмѣлъ, враговъ разилъ безъ мѣры...

Пусть сей гласъ въ далёкѣ раздается,

По долинамъ и лугамъ;

Пусть и ярка трель прольется,

По стремящимъ съ горъ ручьямъ.

Мужи храбры!

Вамъ приличенъ громъ литавры?

Марсъ къ вамъ обратилъ свой взоръ!

Онъ сидѣлъ, гордясь межъ горъ;

Обратилъ глаза на юношей младыхъ,

Удивлялся самъ своей породой въ нихъ,

Музамъ рекъ: возвысьте голосъ свой струнами,

Слышнобъ было жившимъ межъ горами,

Чтобъ прославился въ странѣ далёкой,

Духъ Героя, умъ высокой.

Гдѣ Маститый всадникъ скажетъ,

И дорогу всѣмъ укажетъ,

Тамъ лѣтятъ полки Орлины,

Чрезъ лѣса и горы въ степь, долины.

Мановенье рукъ жезла съ булавой,

Озаряетъ взоры новой славой,

Потрясаютъ города и горы,

Прекращаютъ брани и раздоры,

Вожди! Путь вашъ освѣщаютъ Мироиды,

А побѣды воспѣваютъ Нереиды.

Торжествуй въ побѣдахъ ты Герой?

Вождь ты славный! Будь въ поляхъ главой.

Молимъ всѣ съ премножествомъ людей!

Палъ бы на битвахъ коварный врагъ нашъ и злодѣй.

Крѣпкость мощныхъ силъ вѣщаетъ:

Врагъ бѣгётъ, свой мечь кидаетъ.

КАРЛЪ КВИНТЪ

О! Рокъ -- Почто жестокъ?

Изъ Плутарха.

Когда въ вѣроломной Франціи возвысились моды, роскоши и вольнодумства, и разныя амурства, которымъ раболѣпствовали, не одни преизбыточные богатствомъ, но и средній классъ людей, тогда то, говоритъ авторъ Миллотъ, Карлъ-Квинтъ почалъ трепать Французовъ.

Со всѣхъ странъ художники и артисты старались побывать въ Парижѣ и прожить свое достояніе, каждый повеселившись тамъ, хвалился, что онъ видѣлъ свѣтъ. Франція считала себя просвѣщеннымъ Королевствомъ потому, что видѣла къ себѣ уваженіе и, прнѣзжающихъ и населяющихся въ ней несчетное количество было народа.

Авторъ Миллотъ писатель Французской исторіи, говоритъ: "Франція доходила до того, что судейскія должности считались лучшимъ для казны долгомъ продавать. Такихъ должностей учредили множество въ Парижскомъ и другихъ Парламентахъ. Сіе злоупотребленіе, предвѣщало уже сколько неправосудія, столько и несчастія. Похищались отъ родителей дѣвицы, заключались жены въ подземные замки. Опекуны проматывали сиротъ имѣнія. Это продолжалось со вступленія 20-лѣтняго на Французскій престолъ Графа Энгулемскаго, названнаго Францискомъ I,-- которой болѣе обращалъ вниманія на науки, нежели на правосудіе, и цвѣтущее просвѣщеніе тогда въ Парижѣ славилось, а политика отличалась.

Въ это время Гишпанской Король Филиппъ, будучи любимъ своими подданными, почувствовалъ при старости лѣтъ разныя болѣзни, возвелъ на престолъ вмѣсто себя 16-лѣтняго своего сына Карла прозваннаго Квинтомъ и совѣтовалъ ему, какъ добрый родитель, управлять народомъ, не для своей славы, а для Гишпанскаго королевства и потомковъ своихъ, сказалъ: "Не худо бы тебѣ сынъ, для образованія умственныхъ своихъ способностей, высмотрѣть управленія въ другихъ государствахъ въ особенности тамъ гдѣ науки и политика процвѣтаютъ."

Сынъ выслушавъ это, просилъ родителя, чтобъ онъ самъ управлялъ Гишпанскимъ королевствомъ, а ему позволилъ отправиться въ другія государства.-- Родитель его благословилъ.-- Сынъ приказалъ лучшимъ живописцамъ срисовать съ родителя и сестры потреты {Пишутъ неправильно портреты -- patreet списокъ съ отца; patre отецъ, Патреотъ -- сынъ отечества.} и получивъ оные простился съ родными отправился въ путь.-- Высмотрѣлъ разныя владѣнія, проѣхалъ Австрію, Португалію, Англію и Германію, заѣхалъ и въ Парижъ, явился къ Королю Франциску I, получилъ тамъ на время должность Дюкъ-Пера вѣроятно за деньги, потому что скрылъ свое достоинство.

Занятіе его этой должности, величайшее возродило во многихъ честолюбцахъ къ нему ненависть потому, что они сами желали быть Дюкъ-Перомъ, сочли его незаслуживающимъ, при молодыхъ лѣтахъ этой должности. Между тѣмъ обязаны были ему покоряться, исполнять приказанія его и ходить къ нему съ докладами тогда, какъ они давно, будучи въ службѣ, не могли при высшихъ своихъ чинахъ, получить должности Дюкъ-Пера, старались всячески сдѣлать надъ нимъ подыскательство.

Въ это время во Франціи, Реформаты и Калвиники соединились браками съ природными Француженками Католичками и обратили ихъ въ свои секты.

Францискъ I, чтобъ удержать единовѣріе, приказалъ секретно всѣхъ иновѣрцевъ переписать и дознать гдѣ ихъ болѣе находится. Въ эту перепись попалъ и Гишпанской Король занимающій должность Дюкъ-Пера.-- Получивши онъ отъ сестры своей письмо, что родитель ихъ скончался и, возчувствовавъ сыновнюю скорбь, досталъ потреты родителя и сестры, поставилъ ихъ на стѣну, становился неоднократно со слезами предъ потретомъ родителя на колѣни, разговаривалъ, воздѣвалъ къ нему руки и, чрезъ это замедлилъ выдти къ ожидающимъ съ докладами лицамъ, которые услышавъ чрезъ дверь разговоры, полюбопытствовали и отворивъ немного дверь, увидѣли, что Дюкъ-Перъ дѣлаетъ поклоненіе.

Докладчики тотчасъ донесли королю въ самыхъ жаркихъ выраженіяхъ, что иностранецъ Дюкъ-Перъ разсѣеваетъ во Франціи разныя новыя секты. Они сами видѣли, какъ онъ становился на колѣни.

Францискъ I повелѣлъ составить надъ нимъ секретную коммисію, произвесть судъ, отправить его въ дальній загородный замокъ и содержать его до окончанія дѣла подъ надзоромъ.

Приѣхавъ къ Дюкъ Перу Коммисія, предъявила ему Повелѣніе Короля, предложила ему вопросы, противъ которыхъ Дюкъ Перъ, въ оправданіе свое, Предлагалъ разсмотрѣть полученное имъ отъ родной своей сестры, дочери короля Гишпанскаго, письмо, изъ котораго, увидѣвши онъ, что родитель ихъ скончался, плакалъ, говорилъ и цѣловалъ потретъ родителя, по болѣе ничего не знаетъ. Это показаніе въ оправданіе не принято.

Господинъ Моро, взявши потреты, разсматривалъ ихъ и указавъ на потретъ сестры Пера, сказалъ: эдакая хорошенькая.-- Кажется это лицо мнѣ знакомо.

Дюкъ Перъ: какъ вы смѣете порицать такую особу, которую вы совсѣмъ не знаете.

Члены, которые состояли подъ его вѣдѣніемъ, кричали на него: извольте проворнѣе одѣваться. Пора васъ вести въ замокъ. Дюкъ Перъ приказалъ придворнымъ своимъ Гишпанцамъ написать отъ него къ сестрѣ письмо и увѣдомить ее о всемъ произшедшемъ, и чтобъ изъ нихъ двое отправились въ самой скорости въ Гишпанію и разсказали бъ ей о его участй. Самъ одѣвшись, поѣхалъ съ коммисіею въ замокъ, гдѣ онъ и оставленъ подъ надзоромъ.

Дошли свѣдѣнія до Папы Римскаго Леона X, что Францискъ, по совѣту Канцлера Дюпра, согласился судейскія и другія высшія должности съ публичнаго торга продавать, а не по выборамъ и заслугамъ на оныя достойныхъ возводить.

Но какъ въ тогдашнія времена, около 1570 года, Папы Римскіе были въ большой силѣ, то Папа Леонъ X предложилъ Франциску I прагматическія свои постановленія на счетъ продажи должностей, уничтожить, и чтобъ Франція признала высшую власть надъ собою Папы Римскаго, а Французскіе епископы, будучи съ нимъ одной католической вѣры, исполняли бъ приказанія короля своего Франциска и старались бы нововведенныхъ другихъ вѣръ во Франціи не допускать, церковные доходы собрать и доставить къ нему.

Въ тоже время Леонъ, Глава духовенства, сдѣлалъ Французовъ своими данниками.

Сестра Дюкъ Пера, получивъ отъ брата письмо, тотчасъ поспѣшила приѣхать въ Парижъ, явилась къ королю съ званіемъ Гишпанской принцессы, подала ему письмо брата своего и сказала: во время шествія моего къ вамъ, господинъ Моро вырвалъ у меня перчатку. Моро при спросѣ увѣрялъ, что онъ отъ роду ее не видывалъ. Принцесса возражала: зачѣмъ же вы при разсмотрѣніи у брата моего потретовъ, сказали лицо мое вамъ знакомо.-- Тогда-то Францискъ узналъ, что у него служилъ Дюкъ Перомъ Гишпанскій король Карлъ Квинтъ и приказалъ дознать; если онъ живъ, то пригласить его во дворецъ, а при входѣ Карла, Францискъ, взявши его за руку, сказалъ: Я невидавши васъ, желалъ имѣть вашего знакомства, писалъ къ вамъ.

Карлъ Квинтъ. Я получалъ письма отъ графа Энгулемскаго.

Францискъ. Да я тогда былъ графъ; но послѣ Людовика XII, неоставившаго по кончинѣ своей наслѣдниковъ, я возшелъ на ея престолъ.

Послѣ таковыхъ разговоровъ, распростившись Карлъ Квинтъ съ Францискомъ I, уѣхалъ съ сестрою своею въ Гишпанію, гдѣ былъ встрѣченъ подданными съ радостію.

Этотъ Карлъ Квинтъ, за понесенныя имъ во Франціи обиды и оскорбленіе своей чести, поднялъ противъ

Франциска оружіе, разбилъ его, взялъ его въ плѣнъ, и Францискъ I тогда только почувствовалъ тягость неволи, отдалъ вмѣсто себя двухъ своихъ сыновей съ нѣкоторымъ числомъ знатныхъ особъ королевства, до выкупа. А чрезъ непродолжительное время Францискъ внесъ два милліона фунтовъ золота, освободивъ сыновей и при нихъ находящихся особъ изъ плѣна.

За тѣмъ Карлъ Квинтъ осадилъ Римъ, получилъ отъ Папы значительную сумму, снялъ войско съ осады и отправился съ онымъ въ Африку. Тамъ осадилъ Гулетты, побѣдилъ главнаго Барбарусса, открылъ себѣ дорогу въ Тунисъ и тамъ возвелъ Мюлей Гассена на престолъ, даровалъ свободу 22,000 христіанскимъ невольникамъ, прошелъ всю Францію, и сдѣлавъ многія разныя другія побѣды, прожилъ 50 лѣтъ, рѣшился сложить съ себя правленіе и возвелъ вмѣсто себя на престолъ сына своего.

Исторія жизни его здѣсь кратко изложена, чтобъ не затруднить читателя пространными его походами.

Карлъ Квинтъ избралъ для своего пребыванія монастырь св. Юста, близь Португальскихъ границъ, иногда разсуживалъ ночью для службы Кармелитовъ, которые отвѣчали ему, что ты прежде потрясалъ свѣтъ, а теперь не беспокой тѣхъ, которые оставили его.

Карлъ Квинтъ на 59 году скончался, а Францискъ I померъ въ среднихъ лѣтахъ.

ВОЛШЕБНЫЙ ЦВѢТОКЪ

Одинъ банкиръ, воспринимавши у бѣднаго купца отъ купели дѣтей, дѣлалъ ему большія пособія; но все этотъ бѣднякъ, при всѣхъ стараніяхъ и трудахъ, не могъ поправиться, потому, что имѣлъ большое семейство и дѣти еще были не взрослыя, не могли ему въ торговлѣ помогать. Самъ одинъ, съ одной ярмарки спѣшилъ на другую, ночи не спалъ и своими трудами только могъ семейство продовольствовать, и нерѣдко при хорошемъ торгѣ цѣлый день не вкушалъ хлѣба, только по-утру и вечеромъ могъ напиться чаю съ кренделями, ночью усчитывалъ себя: отъ котораго товара получилъ барышъ, отъ котораго накладъ и благодарилъ судьбу, что выходящій товаръ изъ моды, на рукахъ не оставался.

При аккуратной его торговлѣ, сталъ немного поправляться, дѣти подростали.

Банкиръ, принявши отъ купели послѣднюю дочь его, выпросилъ себѣ ее на воспитаніе, потому что своихъ дѣтей не имѣлъ.

Продержавши эту малютку четыре года, увидѣлъ, что свои дѣти пошли, обрадовался, оставилъ свою крестницу безъ небреженія, предался роскоши....

Родной отецъ примѣтилъ, что его семилѣтняя дочь идетъ за маленькими дѣтьми банкира какъ прислужница, а при 8-ми лѣтнемъ возрастѣ ея, съ нее взыскивали какъ съ надзирательницы.

Бѣдный купецъ увидѣлъ, что его сыновья подросли и торговали уже въ трехъ лавкахъ, каждый самъ по себѣ, а деньги всѣ приносили къ нему, смѣшивали всѣ въ одну кучу.

Бѣдный купецъ отобралъ свою дочь отъ банкира, состроилъ себѣ подобно замка на краю города палаты, обсадилъ ихъ разными деревьями, въ особенности сдѣлалъ у себя хорошій садъ.

Этотъ бѣдный купецъ сталъ въ торговлѣ возвышаться, а банкиръ отъ непомѣрныхъ роскошей и невоздержанія унижаться, такъ что прежній бѣднякъ, увидѣвши у банкира недостатокъ, снабжалъ его разными пособіями. Взявшая имъ отъ банкира дочь, будучи 16-ти лѣтъ, кромѣ своего сада нигдѣ свѣту не видала.

Въ одинъ праздничный день, по обыкновенію послѣ обѣда, нарядившись, пошла она въ садъ, тамъ пѣла, гуляла, бѣгала,-- все одна. Подошла къ городбѣ, увидѣла внѣ сада, въ рощѣ, желтый цвѣтокъ. Сдѣлавъ изъ городбы отверстіе, пролѣзла и побѣгла въ ту сторону, гдѣ глазамъ ея представлялся цвѣтокъ; достигши до него, хватила его бѣлой рученкой, въ намѣреніи его сорвать,-- тутъ же упала и заснула.

Гулявши на конѣ возлѣ этой рощи принцъ Адольфъ, увидѣлъ эту дѣвушку спящую, подумалъ, что она держитъ бѣлой рученкой смертный ядовитый цвѣтокъ, выростаемый въ темныхъ лѣсахъ, куда кромѣ звѣрей, и скотъ не можетъ заходить. Поглядѣлъ на нее и разсмотрѣлъ, что она держала цвѣтокъ не синеголубой, который описывается въ естественной исторіи смертнымъ, а это розово-желтый, называемый волшебный, сонный Мандрагора. Скочилъ съ коня и поцѣловалъ ее. Она проснулась и убѣгла въ свой садъ. Принцъ вскочилъ на коня, приѣхалъ въ домъ къ ея родителю, который встрѣтилъ его отъ чистаго доброжелательства, со всѣми дѣтьми, подобно миролюбивому семьянину. Принцъ Адольфъ, безъ дальнихъ разсужденій, женился ни этой дѣвушкѣ.

ЛОТТЕРЕЙНЫЙ БИЛЕТЪ

Когда разыгрывалась важная лоттерея, на которой записано было на нѣсколько милліоновъ, тогда означались большія преміи, и раздавались билеты по 25-ти рублей ассигнаціями.

Одинъ корнетъ, служащій въ Конномъ полку, досталъ себѣ на эту лоттерею билетъ; выпросившись въ домовый отпускъ, приѣхалъ въ имѣніе къ теткѣ, которая любила этого племянника и считала его единственнымъ своимъ наслѣдникомъ, а корнетъ этотъ былъ не богатъ.

При приѣздѣ его къ теткѣ, встрѣтилъ онъ у ней компаніонку, молодую дѣвушку, лицомъ небольшой красоты, да и неотвратительную, которая имѣла одно достоинство -- веселымъ характеромъ, умѣла забавлять одинокую вдову, за что она и была теткою корнета, взята изъ бѣдныхъ дворянокъ на воспитаніе, чтобъ не было скучно.

Корнетъ погостивши у тетки, не видалъ какъ время подошло, что нужно уже было ѣхать въ полкъ, подарилъ лоттерейный билетъ, на счастіе бѣдной компаніонкѣ, жившей у тетки его, самъ распрощавшись, уѣхалъ въ полкъ, гдѣ чрезъ публикацію о выигрышахъ, дозналъ, что номеру его билета, выпало выигрыша на 200 тыс. рублей. Обрадованный корнетъ, ни мало не медля, приѣхалъ къ теткѣ и просилъ у воспитанницы ея руки.

Тетка его никакъ не могла удержать въ предпринятомъ его намѣреніи.

Племянникъ настоялъ на своемъ, женился на этой бѣдной дворянкѣ; и послѣ свадьбы въ недолгомъ времени спросилъ у своей жены: Милашка! гдѣ тотъ лоттерейный билетъ, который я тебѣ подарилъ?

Ахъ другъ мой! жена отвѣчала: я его продала.

Мужъ: Какъ продала?

Жена: Продала за 25 руб. и завела на эти деньги себѣ платье.

Мужъ кинулся къ купившимъ билетъ и давалъ за него сперва 25 руб., потомъ 50 руб., наконецъ 100 руб. Но имѣющіе его догадались и низачто не согласились продать, а по времени дознали о выигрышѣ его, получили деньги и раздѣлили по 20 тыс. руб.

Изъ нихъ одинъ мужчина дородный, здоровый, красивый, познакомившись въ собраніи съ своячиницею одного богатаго господина, которая полюбила его и желала, по предложенію его связать себя съ нимъ законнымъ вѣнкомъ.

Онъ, по изъявленному ея согласію, прислалъ къ этому богачу и сестрѣ ея просить руку по уговору возлюбленной.

Присланныхъ едва не выпроводили вонъ, съ выговоромъ: какъ смѣлъ! незначительный женихъ просить руки свояченицы богача.

Женихъ, получивши эту вѣсть, въ глубокой горести пошелъ въ редутъ, гдѣ обыкновенная бѣготня, пожелалъ развлечь себя, слышавъ разговоры какъ въ толкучемъ рынкѣ, походилъ, посмотрѣлъ, взошелъ въ буфетную, выпилъ рюмку ликеры, пришелъ въ зало и видитъ въ окно, что еще довольно подъѣзжаютъ въ редутъ, запутался онъ въ толпѣ народа и слышитъ пріятный голосъ: гдѣ мой любезный? Голосъ ему извѣстенъ. Обратилъ взоры въ ту сторону, откуда послышался голосъ. Видитъ ходящую подъ покрываломъ шелковаго платка дѣвушку, подошелъ къ ней и сказалъ; я здѣсь. Подъ покрываломъ -- взяла его подъ руку и сказала: къ слѣдующему воскресенью ускори получить увольненіе. Я подберу свои капиталы -- увидимся здѣсь и уѣдемъ отсюда.

Возлюбленный ее исполнилъ назначеніе, чрезъ недѣлю увидѣлъ невѣсту свою въ томъ же редутѣ, вышелъ съ нею изъ онаго, оставилъ тамъ гуляющихъ, сѣлъ съ нею въ коляску на нанятомъ извощикѣ, попался ему подъ ноги сундучокъ, спросилъ, что это? Невѣста отвѣчала: это съ брилліантами, деньгами и моими вещами мои сундучекъ.

25 верстъ проѣхали и повѣнчались, направили путь въ большой городъ.

Жена богача догадалась, что сестра ея сбѣжала. Богачъ послалъ за ней въ догонъ; но посланные не могли ихъ достигнуть. Черезъ двѣ недѣли жена богача получила письмо съ увѣдомленіемъ, что сестра ея вышла замужъ за того, отъ котораго посланные просить ее руки, были высланы съ отказомъ и, она взяла изъ брилліантовъ и денегъ только свою половину, а другую оставила ей.

СЛѢПОТА ФОРТУНЫ

Счастливый человѣкъ, въ насмѣшку говорилъ:

Вотъ умный человѣкъ, пороковъ не творилъ!

Бродилъ пѣшкомъ,

Ходилъ шаiкомъ,

На рынокъ бѣгалъ самъ съ мѣшкомъ,

Гуляетъ съ баташкомъ.

Но счастіе, кого лишь наградитъ,

Тотъ выше умныхъ ужъ стоитъ;

Хотя бъ онъ прежде былъ съ сумою,

Коль счастье наградитъ его казною,

То воздаютъ ужъ честь его уму.

И кланяются многіе ему.

Неправда. Возразилъ тутъ умный человѣкъ.

Глупому счастье служитъ не на вѣкъ.

Слѣпое счастье есть вертушка;

Она ничто другое, какъ игрушка

И служитъ для утѣхъ,

Польстивши одного, къ другому дѣлаетъ побѣгъ.

Безумецъ счастьемъ награжденъ:

Сыскавши камень дорого цѣненъ,

Не могъ смекнуть, его продать,

Отдалъ дѣтямъ играть.

Безумца, общество, за блажъ изгнало,

А счастье отъ него не отставало.

Глупецъ пришелъ въ Царьградъ --

Народъ ему былъ радъ

Карету, вины, пищу предложили,

И дѣвы всѣ на перерывъ ему служили.

Глупецъ ихъ всѣхъ прогналъ

И въ слѣдъ каменьями бросалъ.

Дуракъ -- такъ все дуракъ,

Другому бъ кладъ -- ему же все не такъ:

На дѣвъ кричалъ и всѣхъ изгналъ,

Еще въ каретѣ стекла изломалъ.

Раздался громъ,

И счастье, убоясь, побѣгло вонъ.

Умъ душу мудреца питаетъ,

Онъ въ бѣдности не унываетъ,

СТИХОТВОРЕЦЪ И ОГНЬ

Всякой пламень свой имѣетъ стихотворецъ,

Дѣйствуетъ въ немъ огнь прельщенный и любовь

Удивлялись! Важно знать и однодворецъ,

Какъ возвышены имъ мечъ и бранна кровь!

Онъ сказалъ: на волю намъ дано?

Съ прохлажденьемъ можно пить вино.

Два огня тогда соединяемъ,

И всѣ чувства наши пробуждаемъ.

За добро награда.

Орелъ младой хотѣлъ лѣтать,

Съ гнѣзда упалъ, едва могъ встать.

Пастухъ его поднялъ,

Игрой его занялъ,

Вскормилъ, вспоилъ,

Берегъ, отъ всѣхъ хранилъ.

Птенецъ летать позналъ,

Пастухъ ему свободу далъ.

Орелъ поднялся, рощи облеталъ,

Птицъ разныхъ нахваталъ,

Хозяину ихъ подарилъ.

Хозяинъ говорилъ:

Кто хлѣбъ-соль помнитъ,

Тотъ долгъ -- добромъ исполнитъ.

Птенцовъ, дѣтей, сиротъ, кто призираетъ,

Того и Богъ не забываетъ.

Завѣтъ.

Родитель сыну завѣщалъ:

Любезный сынъ! ему сказалъ:

Не будь грубъ какъ Фадей,

Другихъ сулить не смѣй,

Хвалить, любить умѣй --

Такимъ умомъ владѣй.

МАЛЕНЬКАЯ СОБАЧКА

Donné moi un mousehoir.

Въ глазахъ родителей, одинъ сынъ -- малютка Станиславъ, какъ майское утро, бѣдному шляхтичу Саклонскому, приносилъ лепетаніемъ своимъ радостное утѣшеніе. Шляхтичъ Саклонскій, не имѣвши никакого состоянія, занимался поденною работою, а жена его вышиваніемъ для дамъ разныхъ узоровъ и заготовленіемъ бѣлья. Эти труды доставляли имъ способъ имѣть скромную квартиру и предлагали пищу.

Предъ праздниками жена Саклонскаго, уложивши своего малютку, просиживала за работой ночи, а когда сынъ ея малютка Станиславъ встанетъ, поцѣлуетъ она его и будто бы ни въ чемъ не бывало, нечувствовалъ никакой усталости. Но чрезмѣрные труды, въ цвѣтѣ лѣтъ, лишили Саклонскаго жены. На девятомъ году Станиславъ лишился родителя, остался круглымъ сиротою. Въ наслѣдство ему досталась одна маленькая собачка, которую онъ, но прошествіи нѣкотораго времени, отдалъ за кусокъ хлѣба, потому, что тогда въ ихъ краѣ по неурожаю, существовалъ голодный годъ.

Во время этой годины, маленькій Станиславъ просилъ пріюта у оставшихся родственниковъ Саклонскаго, но они въ помощи ему отказали, не взирая, что имѣли небольшое состояніе.

Смѣлый, заботливый мальчикъ и, красивый Станиславъ нашелъ способъ подойти къ богатому помѣщику Гарбору, который вышелъ въ пріятное утро съ трубкой изъ своего одпоэтажнаго дома на балконъ. Станиславъ упалъ ему въ ноги,-- и говорилъ: прими меня къ себѣ. Помѣщикъ приказалъ ему встать и спросилъ его:

Чей ты дитя?

Станиславъ отвѣчалъ: сынъ шляхтича Саклонскаго.

Гарборъ сказалъ: я не нуждаюсь въ тебѣ; мнѣ служатъ взрослые гиганты.

Саклонскій. Позволь мнѣ, добрый господинъ, отъ крупицъ твоихъ питаться; я родителей не имѣю, остался безпріютенъ, милостыни просить стыжусь. Желаю лучше вступить къ вамъ въ услуженіе.

Гарборъ расхохотался. Ха, ха, ха, ха! хочетъ насильно заниматься у меня; да что ты у меня будешь дѣлать?

Станиславъ. Я стану домашнимъ вашимъ всѣмъ прислуживать. Знаю, что дворъ вашъ меня полюбитъ; въ особенности садовнику я стану цвѣты поливать.

Гарборъ. Ну, когда желаешь домашнимъ моимъ служить -- ступай на кухню. Можешь жить въ людской, а избери себѣ мѣсто тамъ, гдѣ тебя по-ласковѣе примутъ. Скажи, что я приказалъ тебя кормить. Ступай.

Мальчикъ поклонился и, пошелъ на господскій дворъ.

Люди, слышавшіе барина своего съ мальчикомъ разговоръ и нѣкоторые тронулись бѣдностію безпріютнаго сироты, выбѣжали на встрѣчу Станислава, проводили его въ кухню и сказали повару, чтобъ онъ его накормилъ, обходился бъ съ нимъ ласковѣе.

Мальчикъ въ короткое время обжившись въ дворѣ Гарбора, разсказывалъ, что онъ прежде нерѣдко претерпѣвалъ голодъ.

Истощенный мальчикъ, кровъ Гарбора благословлялъ. Изыскивалъ средства каждому угодить. Всѣ его любили.

Пролетѣло лѣто, наступила осень, потомъ зима. Настала красная весна. Въ это время Станиславъ вошелъ въ садъ и увидѣлъ престарѣлаго садовника, который сажалъ акаціи вмѣстѣ съ розонами такъ часто, какъ городбу городилъ и переплеталъ вѣтку съ вѣткой такъ ровно, такъ искуственно, что Станиславъ удивлялся и желалъ угодить старику, подноситъ ему крыжовные кусты и садовникъ, по желанію Станислава, позволилъ ему заниматься вообще съ нимъ трудами разсаживаніемъ по дорожкѣ разныхъ деревъ, которыя привлекали душистымъ ароматическимъ запахомъ невинныхъ и разноцвѣтныхъ папеліоновъ, Станиславъ, желая изъ нихъ поймать какую ниесть желтенькую бабочку, побѣгъ за ними, а старикъ смѣялся, что Станиславъ ни одной не могъ догнать.

Станиславъ, усердствуя садовнику, принялся вторично за труды и началъ переплетать акаціи съ шиповникомъ,-- всѣ перекололъ свои руки, такъ что изъ оныхъ потекла кровь. Въ это время добрый Гарборъ пожелалъ посмотрѣть въ саду работу, увидалъ Станислава вы крови работающимъ, сожалѣлъ объ немъ. Садовникъ докладывалъ господину своему, что онъ не заставлялъ Станислава работать, а самъ пожелалъ потрудиться и нечаянно искололъ руки.

Гарборъ примѣтилъ, что на Станиславѣ платье оборвано, приказалъ чтобъ Станислава одѣть въ хорошій казачинъ и снабдить его обувью и хорошимъ бѣльемъ, имѣть объ немъ попеченіе, выучить его грамотѣ и тѣмъ наукамъ къ чему онъ склоненъ.

Послѣ того въ первый праздникъ, Станиславъ одѣтъ былъ въ хорошее платье, сходилъ онъ съ управляющимъ въ церковь. Поблагодарилъ Всевышняго, что Онъ его не оставилъ, помолился о здравіи благодѣтеля своего и о всѣхъ своихъ доброжелателяхъ.

Шедши отъ обѣдни радовался, говорилъ самъ себѣ: Слава Богу! я теперь всѣмъ доволенъ, только родителей не имѣю. Ахъ, еслибъ они увидѣли меня въ этомъ нарядѣ. Какъ бы они были рады. Жива ли моя собачка, которую они для игры мнѣ купили. Посмотрѣлъ бы я ее! узнала ли бы она меня.

Съ этимъ воображеніемъ, шедшій Станиславъ увидалъ Барбора на балконѣ, во всю прыть побѣгъ къ нему и добѣжавъ, поклонился и благодарилъ его за милости, сбѣжалъ съ балкона, запрыгалъ, закружился, заплясалъ, завертѣлся.

Барборъ захохоталъ, и закричалъ, что съ тобою Станиславъ сдѣлалось?

Станиславъ, не переставая рѣзвиться, отвѣчалъ: я радуюсь и веселюсь, что имѣю такого благодѣтеля. Узнала ли бы теперь меня моя собачка...

Барборъ. Да, надо собачку достать хорошую, дорогую. Перегналъ ли бы ты ее, или она была бы тебя рѣзвѣй.

Станиславъ остановился и сказалъ: Позволь мнѣ когда ниесть въ этомъ парадѣ сходить въ Мстиславль и пощеголять предъ прежними моими товарищами?

Гарборъ. Хорошо. Ступай, когда захочешь, а теперь скажи, чтобъ мнѣ приготовили завтракъ.

Станиславъ поклонился, вихремъ побѣжалъ и ужъ несетъ съ людьми наборъ и накрываетъ столъ, суетится и бѣгаетъ.

Гарборъ видитъ: мальчикъ весьма проворный.

Съ этого дня, какъ только Гарборъ зазвонитъ колокольчикъ, Станиславъ скорѣй всѣхъ къ нему являлся.

Чрезъ нѣсколько времени Гарборъ спросилъ Станислава, что ходилъ ли въ Мстиславль?

Нѣтъ еще, а если позволите, то я сегодня схожу.

Гарборъ. Я давно позволилъ. Пойдешь, смотри, помни: не продается ли гдѣ хорошенькая собачка, и доставить ее ко мнѣ. Я денегъ не пожалѣю.

Станиславъ сказалъ хорошо и, отправился въ путь, а по приходѣ въ Мстиславль, забѣжалъ въ гостинницу Еврея Шкундина, гдѣ встрѣтилъ родственника своего Саклонскаго, который увидя его, обрадовался, и говорилъ: мы считали тебя не въ живыхъ, а какъ видно по платью твоему, ты должно быть живешь въ хорошихъ людяхъ.

Станиславъ. Да, я живу у старика Полковника Гарбера и всѣмъ доволенъ.

Шкундинъ. О! этотъ Гарборъ богатый; имѣетъ сундуки золота.

Станиславъ. Онъ мнѣ поручилъ, сыскать ему хорошенькую собачку. Денегъ онъ за нее не пожалѣетъ. Мнѣ хотѣлось бы достать ту собачку, которая досталась мнѣ послѣ родителей. Я ее отдалъ за ломоть хлѣба шляхтичу Зукевичу

Шкундинъ. Зукевичъ большой охотникъ до собакъ. Мы сей часъ за нимъ пошлемъ, чтобъ онъ доставилъ мнѣ твою собачку и другую изъ лучшихъ.

Посланный ушелъ, а Станиславъ побѣжалъ повидаться съ товарищами, потомъ сходилъ на кладбище, поклонился могиламъ родителей, поплакалъ и вмѣсто памятника посадилъ на могилахъ ихъ цвѣты и сказалъ: пусть ваша жизнь будетъ безмятежна. На небѣ -- ни трудовъ, ни завистей, ни нуждъ, никто не встрѣчаетъ, вы тамъ уже безъ заботъ, находитесь въ спокойствіи. Вѣроятно, я по вашей молитвѣ, по вашему благословенію такъ счастливъ какъ теперь,-- всѣмъ доволенъ. Поклонился могиламъ и побѣгъ.

Пришелъ въ гостинницу Шкундина, увидалъ свою бѣлинькую собачку, наряженную въ широкой, блестящій мѣдный ошейнникъ, за который прицѣплена мѣднымъ крючкомъ голубая, шелковая широкая тесьма и другимъ крючкомъ прицѣплена къ шелковому кушаку, опоясанному Шкундина, который съ дядей его Саклонскимъ, увеселяясь пиршествомъ, спорили. Шкундинъ увѣрялъ, что онъ за эту собачку достанетъ 10 тысячъ рублей, которыхъ онъ вездѣ искалъ занять, для закупки ссыпнаго хлѣба, который онъ намѣренъ заподрядить въ другихъ губерніяхъ и здѣсь при неурожаѣ распродать съ прибыткомъ.

Дядя Станислава возразилъ: я прежде тебя доведу до свѣдѣнія Полковника, что эта собачка, наслѣдственная племянника моего Станислава и ты ничего не получишь.

Еврей Шкундинъ. Нѣтъ, ты этого не дѣлай. Твой племянникъ круглый сирота. Я только на эти деньги оборотъ сдѣлаю и возвращу ихъ, всѣ твоему племяннику. Вотъ сей часъ въ вѣрности напишу тебѣ росписку, и если получимъ деньги, то росписку обратимъ въ законный вексель, въ которомъ будутъ гостинница и домъ служить залогомъ. Ты будь по мнѣ поручителемъ и, вексель для вѣрности передадимъ Станиславу.

Станиславъ слышавъ это, сказалъ: Вы благодѣтеля моего хотите ввести въ убытокъ. Мнѣ жаль его. Мнѣ деньги не надо.

Шкундинъ и дядя его. Молчи. У Гарбора два сына находятся въ чужихъ земляхъ, и проживаютъ деньги безъ счету въ иностранныхъ городахъ. Приѣдутъ сюда, сгонятъ тебя и, ты будешь бродить безъ куска хлѣба. У г. Гарбора деньги лежатъ, какъ зарытый талантъ въ землѣ, никакой пользы не дѣлаетъ. Но если мы изъ онаго малую часть достанемъ, то изыщемъ нуждающимся въ хлѣбѣ пользу и трудъ нашъ вознаградится.

Шкундинъ написалъ обѣщанную росписку, подалъ ее Саклонскому и, приказалъ заложить пару лошадей въ коляску; а когда лошади поданы были, то Шкундинъ просилъ Саклонскаго и его племянника ѣхать съ нимъ. Усѣлись въ троихъ, поѣхали, а какъ только выѣхали изъ города, Шкупдинъ собачку посадилъ себѣ на колѣни, и говорилъ: ты Саклонскій по приѣздѣ останься въ прихожей, ввидѣ моего служителя, а племянника твоего, не доѣзжая до дома Гарбора полверсты, пошлемъ къ Полковнику, предупредить его, что везется ему прехорошая собачка, что и предложили исполнить.

Увидавши сады Гарбора, Станислава выпустили изъ коляски. Онъ вихремъ побѣгъ и, явясь къ Гарбору, съ радостною улыбкою говорилъ: собачку везутъ! Собачку везутъ прихорошенькую, бѣленькую.

Полковникъ. Гдѣ?

Станиславъ подойдя къ окну, указывалъ на дорогу и говорилъ: извольте видѣть.

Шкундинъ подъѣзжалъ ко крыльцу.

Полковникъ, увидавъ собачку на колѣняхъ съ ошейникомъ и на голубой привязкѣ, сказалъ: проси ихъ сюда.

Шкундинъ взошелъ въ комнаты съ собачкой.

Полковникъ. Что стоитъ собачка?

Шкундинъ. Позвольте прежде разсказать о достоинствѣ ея.

Полковникъ. Говори.

Шкундинъ. Она вывезена изъ Парижа, а тамъ случайно изъ дворца достали ее наши Евреи; она знаетъ Французскій языкъ, и въ ней много ученостей. Еврей отстегнувъ ее, бросилъ платокъ и сказалъ: Donné moi un mouschoir. Собачка кинулась за платкомъ.

Шкундинъ. Vene chez moi. Собачка подала платокъ Шкундину, ставши на заднія ножки, нѣсколько приплясывала, потомъ подбѣгла къ Станиславу, кругомъ его ластилась.

Гарборъ. Скажи мнѣ цѣну ей и всѣ достоинства.

Шкундинъ.Еслибъ нарочито за этой собачкой въ Парижъ послать, то и за 15 тысячь рублей нельзя бы ее достать, а я отдамъ за 10 тысячъ рублей и знаю, что мнѣ эти деньги дадутъ съ удовольствіемъ потому, что эта собачка подстрѣленныхъ изъ воды утокъ достаетъ, а молодыхъ сама отыскиваетъ и хватаетъ, зайчиковъ ловитъ, и крысъ давитъ. Можетъ еще во время музыки и танцовать.

Гарборъ. Нельзя ли уступить по-дешевле.

Шкундтшъ. Никакъ нельзя. Она себѣ дорого стоитъ. Признаться сказать: одинъ богачъ впередъ деньги давалъ; и онъ ждетъ её. Еслибъ вашъ Станиславъ не остановилъ насъ, То мы отправилибъ ее къ нему. Видите какая хорошенькая, складнинькая и веселинькая собачка.

Полковникъ. Ну что дѣлать. Вѣрно надо отдать деньги. Эй, человѣкъ! пошли мнѣ сюда конторщика, чтобъ онъ принесъ 10 тысячъ рублей и отдалъ этому Еврею. По нынѣшнему курсу составляетъ около 3-хъ тысячъ рублей.

Недѣли черезъ три, собачка совершенно привыкла къ дому Гарбора. Станиславъ послѣ ученья рѣзвился съ нею,-- вдругъ собачка кинулась въ сторону и ввиду Полковника задавила крота. Полковникъ кинулъ ей половину сахарнаго кренделя. Станиславъ схватилъ оный и раздѣлилъ пополамъ съ собачкой потому, что она бывши сыта, этой части не могла доѣсть.

Когда аллеи стали украшаться зеленинькими листиками и пространный садъ наполнился разнородными птичками, тогда полковникъ, услышавъ гармонію ихъ, пошелъ въ оный напитаться благовоннымъ воздухомъ. За нимъ послѣдовалъ Станиславъ съ собачкой. Полковникъ раскидывалъ глаза на очаровательные цвѣты, на искуственный небольшой лабиринтъ и порхающихъ съ вѣтки на вѣтку разноцвѣтныхъ птичекъ, увидѣлъ на зеленомъ лужку: ястребъ терзалъ бѣлаго голубя. Полковникъ указалъ рукой и закричалъ: ату-ево. Собачка кинулась, какъ стрѣла на ястреба и, онъ не успѣлъ съ голубемъ подняться, былъ схваченъ и доставленъ къ ногамъ хозяина. Голубь еще былъ живъ, а ястребъ находился во рту собачки задавленъ, но когти его были въ голубѣ. Полковникъ самъ освободилъ голубя отъ когтей, пустилъ его, по онъ летѣть не могъ, а только немного могъ ходить. Полковникъ отдалъ его Станиславу, чтобъ онъ постарался вылечить и отпустить къ семейству голубей. А собачку гладилъ и говорилъ: драгоцѣнная, умная. Ты знала кого удушить,-- злую, хищную птицу истребила, а невинную сохранила. Ты стоишь болѣе, нежели что я за тебя заплатилъ. Доставши изъ карману сахару кусочикъ, кинулъ ей. Она схрупнувши его, облизывалась и побѣгла къ Станиславу, который тогда голубя несъ въ людскую, къ голубямъ на подволоку и тамъ обмылъ ему кровь водкою, пустилъ его.

Чрезъ три мѣсяца Станиславъ съ дозволенія полковника приѣхалъ на малинькой осѣдланной лошадкѣ, въ Мстиславль къ дяди Саклонскому, съ нимъ пошли къ Еврею Шкундину, который принялъ ихъ съ привѣтливою ласкою и говорилъ: я на ваши деньги накупилъ, чрезъ факторовъ, гнавшаго съ низовыхъ губерній рогатаго скота, сдалъ его въ Петербургѣ, а тамъ приобрѣлъ съ заводовъ сахару, котораго большую половину продалъ въ разныхъ городахъ, гдѣ заготовилъ хлѣба, распродалъ его здѣсь разнымъ лицамъ такъ хорошо и скоро, и получилъ прибытку около 3-хъ тысячъ рублей, за который я обязанъ Станиславу. Возвратите мнѣ вексель, а вмѣсто процентовъ я не оставлю поблагодарить васъ угощеніемъ. Самъ пошелъ въ другую комнату, приказалъ подать водку, хлѣбъ, соль и вино, а Станиславу принесть чаю. Вышедши обратно изъ комнаты, принесъ деньги, отдалъ ихъ со счетомъ Станиславу. Саклонскій возвратилъ вексель, Шкундинъ его разорвалъ. Водка и чай были поданы. Станиславъ спросилъ Шкундина: что вы заплатили Зукевичу за собачку?-- Полковникъ его очень доволенъ и нисколько не жалѣетъ о выданныхъ за нее деньгахъ.

Шкупдинъ. Зукевичу заплачено 50 коп.

Станиславъ. Ошейникъ и тесьма съ крючками, что были заплачены?

Шкундинъ. Два цѣлковыхъ; да вы не безпокойтесь ни о чемъ. Денежки берегите подъ черный день, а когда мнѣ нужны будутъ, тогда не оставьте меня снабдить подъ вексель. Взявши рюмку, налилъ себѣ водки, а другую Саклонскому, сказавъ: покорнѣйше прошу пить.

Станиславъ, напившись чаю, отворилъ окошко, махнулъ рукою торгующимъ напротивъ дома Шкундина Еврейкамъ, которыя подойдя къ окну, спрашивали: Что вамъ угодно?

Станиславъ. Принесите мнѣ нѣсколько кошельковъ и бумажниковъ выбрать.

Еврейки другъ передъ другомъ, какъ Валдайскія дѣвицы съ баранками, въ тотъ же часъ принесли къ нему. Онъ выбралъ изъ нихъ два кошелька и одинъ бумажникъ, заплативъ объявленную цѣну, сказалъ ІІІкундину: пожалоста пошли за моего лошадью, чтобъ ее привели сюда.

Дядя его. Помилуй племянничекъ, пойдемъ ко мнѣ?

Станиславъ. Нѣкогда, я отпущенъ на короткое время, а засидѣлся довольно.

Какъ скоро лошадь привели, Станиславъ селъ на нее и поскакалъ, заѣхалъ къ Зукевичу, нашелъ его въ жестокой болѣзни лежащимъ. Жена его надъ нимъ склонившись рыдала, дѣти, оборванные и полунагіе, плакали и просили хлѣба.

Станиславъ, вынувъ кошелекъ, сказалъ: помнишь ты, когда я гладомъ истоявалъ, ты подалъ мнѣ ломоть хлѣба?-- Вотъ тебѣ кошелекъ, въ немъ 50 рублей. Закричали всѣ; откуда тебя Богъ послалъ? Мы считали тебя не въ живыхъ.

Станиславъ. Я слава Богу живу хорошо.

Зукевичъ съ помощію жены всталъ и сѣлъ, сказавъ: я собачку твою, при нуждахъ своихъ, продалъ.

Станиславъ. Знаю, и она теперь находится подъ моимъ надзоромъ.

Зукевичъ. Она тобою оставлена была маленькимъ щенкомъ, я ее выучилъ. Она должно быть ублюдокъ отъ гончихъ съ бѣленькой моськой; отъ того и вышла ровнинькая, статистая, красивая и веселинькая.

Станиславъ. Да, ну, будь здоровъ, до свиданія, поправляйся: а когда Станиславъ приготовлялся выходить, жена и дѣти кинулись ему въ ноги, и благодарили его. Онъ выбѣгъ отъ нихъ, вскочилъ на свою лошадку и ударился во всю прыть. Зукевичевы не могли усмотрѣть, куда ихъ благодѣтель улѣтѣлъ.

Станиславъ, приѣхавши домой, увидалъ: Гарборъ сидѣлъ на балконѣ, собачка отъ него отскочила и встрѣчала Станислава, который во весь карьеръ отъ ней поскакалъ. Она за нимъ погналась. Станиславъ обратно на дворъ. Она отъ него не отставала. Разсѣдлавъ лошадку, прибѣгъ къ Гарбору, поцѣловалъ его плечо, и говорилъ: не правда ли, что я перегоню собачку?

Гарборъ. Правда. Молодецъ. Хватъ ты любезный Станиславъ! Безъ тебя и безъ собачки я сдѣлался бы отъ скуки меланхоликомъ. По-крайней-мѣрѣ, вы можете меня развлекать.

Чрезъ мѣсяцъ послѣ того заѣхалъ къ нему сосѣдъ Прасимовъ. При немъ была большая собака и ружье.

Гарборъ, встрѣтивши его, сказалъ: здорово. Для чего эдакую большую и безобразную собаку возишь съ собою въ каретѣ. Видишь какъ изъ губъ ея слюны тянутся?

Прасимовъ. Бывши я теперь къ Петербургѣ, купилъ ее за 300 рублей. Увѣрили меня, что она славная охотничья собака.

Гарборъ. Хорошо, мы узнаемъ. Эй, человѣкъ! сейчасъ пошли верхомъ развѣдать: не сидятъ ли гдѣ по близости дикія утки; а пока обѣдъ приготовляютъ, мы пойдемъ прогуляемся.

Прасимовъ. Хорошо. Взявъ ружье, пошелъ съ Гарборомъ, собака за ними шла. Встрѣтили они землемѣра, пригласили и его съ собой; а Станиславъ шелъ за ними съ своей собачкой, которая прицѣплена была на тесмѣ къ его кушаку, бѣгла возлѣ его. Посланный человѣкъ возвращаясь, встрѣтился съ ними, указывалъ утокъ на рѣкѣ и озерѣ.

Прасимовъ подходя одинъ къ кустамъ рѣки, подстрѣлилъ двухъ утокъ. Собакѣ своей указывалъ и кричалъ пиль, пиль, а она и не думала, боялась ногъ помочить. Подошли къ нему: Гарборъ, землемѣръ и Станиславъ. Прасимовъ со стыда краснѣлъ. Ухватилъ свою собаку за уши, бросилъ въ воду, изъ которой она выбѣгла, не пошла за утками.

Гарборъ, обратясь къ Станиславу, сказалъ: пуститка своего гарсона.

Станиславъ ошейникъ отцѣпилъ съ крючка и сказалъ: пиль. Собачка его кинулась въ воду, достала одну утку, потомъ и другую принесла. Гарборъ радъ былъ до восхищенія, что онъ имѣетъ такую собачку. Смѣялся, надъ гостемъ, который не хотѣлъ свою собаку видѣть, предложилъ её въ подарокъ землемѣру, котораго Гарборъ пригласилъ обѣдать.

Землемѣръ, воспользовавшись: и обѣдомъ, и собакою, поблагодарилъ сперва Гарбора, потомъ Прасимова и ушелъ къ своему дѣлу.

Гарборъ послѣ обѣда, распрощавшись съ Прасимовымъ, сказалъ: что мнѣ теперь дѣлать?

Станиславъ. Вы отдохните, а я пойду въ училище.

Гарборъ, прежде, до Станислава, жилъ какъ мертвый, а со времени Станислава ожилъ и сталъ дѣлать разныя благотворенія. Но надо сказать: Станиславъ съ возрастомъ дѣлался прозорливѣе, а Гарборъ съ подходящею престарѣлостію дѣлался какъ дитя, и что только Станиславъ скажетъ, то и дѣлается. Иногда Гарборъ долго засыпался,-- люди ходили на пальчикахъ, чтобъ господина не разбудить. Станиславъ взойдя въ комнаты, сказалъ: Спать такъ долго, вредно,-- вышелъ на дворъ, взялъ полѣно и при входѣ въ покой бросилъ его изъ всѣхъ силъ въ дверь спальни, и закричалъ: наши взяли Парижъ! Люди засмѣялись, Гарборъ расхохотался и всталъ, глядитъ уже 12-й часъ и, услышавъ голосъ Станислава, былъ доволенъ, что онъ не давалъ ему долго разнѣживаться.

Люди Гарбора, сколько любили Станислава, столько и боялись, потому, что онъ всѣ споры и раздоры ихъ рѣшалъ и, на кого что скажетъ,-- такъ.и дѣлалось. Виновные оставались въ немилости, а невинныя въ милости у Гарбора.

Любимая его собачка до такой степени была раскормлена, что едва могла ходить, потеряла съ себя всю благовидную фигуру. Глаза у ней оплыли жиромъ и она какъ отрубокъ казалась. Въ одно время, обѣдавши хозяинъ бросилъ ей утку. У служившихъ при столѣ людей, слюни покатились. Станиславъ, увидя это и, что собака обнюхавши утку изваляла и не ѣла, сказалъ: Ахъ! какая хорошая пища, брошенная вами, напрасно пропадаетъ. Другой бы съ пріятностію съѣлъ.

Гарборъ. Видишь! Собачка ничего не ѣстъ. Она больна, надо призвать лѣкаря.

Станиславъ. Она здорова. Я ее заставлю рѣдьку ѣсть съ аппетитомъ.

Чрезъ нѣсколько времени Станиславъ запряталъ собачку въ отдаленный погребъ.

Хозяинъ, но видѣвши нигдѣ собачки, соскучился объ ней, разослалъ людей искать ее. Станиславъ, явившись къ нему увѣрялъ, что собачка убѣгла, нагуляется придетъ сама. Хозяинъ сдѣлался спокойнѣе. На четвертый день Станиславъ собачку выпустилъ и когда она прибѣгла къ хозяину,-- Станиславъ бросилъ ей посоленой рѣдьки кусочикъ и говорилъ: посмотрите, собачка пробѣгалась, рѣдьку ѣстъ; потомъ бросилъ ей хлѣба кусочикъ и собачка съ такимъ аппетитомъ ѣла, что лучше утокъ и сахарныхъ кренделей.

Не станемъ всѣ проказы Станислава Саклонскаго описывать въ подробности, а скажемъ до 19-ти лѣтняго возраста его, собачка похищалась имъ три раза и Гарборъ платилъ за нее порядочные куши.

Въ 1-й разъ собачка передана была Шкундину, который отдалъ ее извѣстному Еврею, красильщику. Онъ ее такъ вытросировалъ и окрасилъ черною краскою какъ смоль и шерсть блистала на ней. Шкундинъ послалъ съ этого собачкою сына своего и Гарборъ нисколько не узналъ свою собачку потому, что его собачка была толстая и бѣлая, а эта съ красной тесьмой тонкая, веселая, поворотливая и черная,-- заплатилъ за нее тотъ же кушъ что и прежде.

Во второй разъ черезъ годъ, когда собачка стала линять и показывалась на ней бѣлая шерсть, то необходимо Саклонскій долженъ былъ ее скрыть и, приказалъ окрасить желтою краскою.

На 20-мъ году Станиславъ сдѣлался здоровый и красивый мужчина. Управлялъ многими частями во дворѣ Гарбора. Увидавши, что ѣдетъ третій сынъ Шкундина, къ хозяину съ собачкой, приказалъ осѣдлать себѣ копя и когда Шкундинъ получилъ за собачку деньги, то Станиславъ сѣлъ на копя, погнался за Шкундинымъ, который хотѣлъ отъ него уѣхать,-- Саклонскій перегналъ его, остановилъ лошадей и отобралъ отъ него полученныя имъ деньги, выдалъ изъ оныхъ ему 20 рублей сказавъ: вы прежде за окраску взяли 200 рублей,-- очень дорого. Если вы кому объявите объ этомъ, то станете раскаиваться, да ужъ будетъ поздно.

Еврей обѣщался хранить все это въ секретѣ.

Саклонскій, приспособляя себя къ управленію имѣніемъ, занимался счетоводствомъ, повѣрялъ дѣла управляющаго, и, гдѣ встрѣчалъ стѣснительности, докладывалъ объ оныхъ помѣщику, который всегда съ его мнѣніемъ соглашался, предписалъ управляющему, чтобъ онъ самъ собой во вредъ помѣщичьяго имѣнія не распоряжался, а входилъ бы чрезъ Саклонскаго къ нему съ докладомъ. Слѣдовательно по этому сдѣлался главнымъ управляющимъ Саклонскій, безъ согласія котораго, настоящій ничего не могъ дѣлать.

Саклонскій высмотрѣлъ конскую сбрую, столовое серебро, Фарфоръ, повѣрилъ кассовую сумму, нашелъ: конская сбруя почти вся перегнила, кареты и коляски старинныя какъ колымаги попорчены, серебра противъ описей болѣе половины не доставало и все оно низкой пробы, сохранной суммы лежало безъ употребленія въ сундукахъ около милліона руб.

Саклонскій доложилъ полковнику, что если приѣдутъ къ нему дѣти его, то имъ не въ чемъ будетъ выѣхать въ гости. Вѣроятно захотятъ принять къ себѣ гостей и сдѣлать для нихъ, прилично состоянію своему великолѣпный обѣдъ, а столовое у васъ серебро и старинный фарфоръ стыдно и показать. Деньги у васъ лежатъ съ давнихъ лѣтъ безъ употребленія. Давно бы слѣдовало ихъ отправить въ Ломбардъ, и можно изъ нихъ сдѣлать пользу.

Гарборъ. Какую?

Саклонскій. Нужно заготовить конскую сбрую, которая у васъ вся перегнила. Въ старинныхъ колымагахъ нынѣ нигдѣ не ѣздятъ, а слѣдуетъ вмѣсто ихъ завести по послѣднему фасону кареты, коляски, столовое серебро и фарфоръ прилично состоянію вашему. Надъ колымагами нынѣ смѣются.

Гарборъ. Сколько на это нужно суммы?

Саклонскій. Если завести все хорошее, прочное и отличное, то нужно будетъ 300 тысячъ рублей, а худое можно завести на 50 тысячъ.

Гарборъ. На что худое, да кто это все закупитъ?

Саклонскій. Я.-- Меня не обманутъ.

Гарборъ. Напиши въ контору мое предписаніе 600 тысячъ рублей отправить чрезъ почту при объявленіи бъ ломбардъ, а 300 тысячъ рублей выдать тебѣ, на заготовку экипажей, конской сбруи, столоваго серебра и фарфора.

Саклонскій. Для чего отсылать деньги чрезъ почту въ ломбардъ? Это будетъ стоить 6 тысячъ рублей, а я поѣду съ человѣкомъ на почтовыхъ, и не болѣе будетъ стоить ста рублей. Я могу деньги положить въ ломбардъ, и доставлю къ вамъ чрезъ полторы или двѣ недѣли на имя ваше банковый билетъ.

Гарборъ. Хорошо и то.

Саклонскій, получивъ деньги, отправился въ путь. Приѣхавъ въ городъ, положилъ 600 тысячъ рублей въ ломбардъ, на имя Гарбора и банковый билетъ, отправилъ по принадлежности къ Гарбору. Исполнивъ коммисію, подрядилъ извощиковъ за поручительствомъ и, отдалъ задатки, съ тѣмъ, что когда весь транспортъ по накладнымъ доставится на мѣсто назначенія въ цѣлости, тогда и послѣднія деньги отданы будутъ.

Къ тому еще присоединилъ, сверхъ назначенія Гарбора, заготовленныя имъ разныя вина, сахаръ, конфекты, миндаль и другія сласти. Изъ нихъ лучшее серебро, фрукты, вина и фарфоръ, превосходнаго искусства выбралъ, взялъ съ собой и поѣхалъ на почтовыхъ.

По приѣздѣ Станислава, Гарборъ, разсматривая представленныя покупки, былъ очень доволенъ и благодарилъ Станислава, въ особенности, что онъ догадался закупить вина, сахаръ и разныя сласти.

Станиславъ, сдѣлавшись главноуправляющимъ всего имѣнія Гарбора, распоряжался онымъ по своему усмотрѣнію, какъ полный хозяинъ. Ссыпной хлѣбъ продавалъ самъ и какіе расходы предвидѣлись по дому Гарбора, назначалъ самъ и всѣ потребности закупалъ самъ.

Гарборъ довольствовался только тѣмъ, чтобъ не встрѣчать ни въ чемъ недостатка.

Когда прпѣхалъ транспортъ, Саклонскій принялъ его и распредѣлилъ убрать въ безопасныя мѣста. Извощикамъ отдалъ деньги и залогъ.

Станиславъ приказалъ заложить четверку лошадей въ новую коляску и зашелъ къ полковнику, сказалъ: мнѣ нужно съѣздить въ Мстиславль закупить для дома вашего потребностей и чтобъ лошади на конюшнѣ не застаивались, я приказалъ четверку заложить въ новую коляску.

Гарборъ. Извольте брать всегда, когда будетъ вамъ угодно. Объ этомъ не нужно вамъ меня и спрашивать.

Саклонскій приѣхалъ въ Мстиславль, какъ хорошій господинъ. Остановился въ гостинницѣ Шкундина, призвалъ къ себѣ факторовъ, и чрезъ нихъ купилъ вотчину. Наградилъ за труды факторовъ, и поѣхалъ осмотрѣлъ купленное свое имѣніе. Оно ему очень понравилось.

Онъ выбралъ изъ фальфарка лучшаго быка, приказалъ его заколоть, зажарить, и среди улицы разставить столы и скамейки, купилъ 20 ведръ вина и сороковку пива. Уподчивалъ всѣмъ тѣмъ своихъ крестьянъ, пожелалъ имъ здоровья и сказавъ до свиданія, любезныя мои пчелки, сѣлъ въ коляску и уѣхалъ въ Мстиславль, гдѣ закупилъ все, что требовалось для Гарборова дома.

Станиславъ отсрочилъ поѣздъ въ имѣніе Гарбора до слѣдующаго дня, вечеромъ поѣхалъ въ редутъ, гдѣ всякой желалъ съ нимъ познакомиться и онъ между публики время весело провелъ, по видѣвши на дѣвицахъ роскошное одѣяніе, служащее, для гордыхъ, тщеславіемъ, не находилъ ни въ какой скромности, которой искалъ въ нихъ. Станиславу въ этой толпѣ ни одна не понравилась. Разговаривая съ помѣщикомъ Прасимовымъ, объявилъ ему свое намѣреніе, а помѣщикъ Гросъ, слышавъ ихъ разговоръ, обѣщалъ Станиславу, согласно его желанія изыскать отъ разумныхъ родителей ему невѣсту, и просилъ къ себѣ безъ церемоніи запросто навѣстить его, и посмотрѣть у него хозяйство.

Станиславъ, видѣвши сердечное его расположеніе, растался съ нимъ какъ съ ближайшимъ другомъ, вышелъ изъ редута, приѣхалъ въ гостинницу, переночевалъ въ оной, на изготовленной Шкундинымъ пуховой постелѣ.

Станиславъ поутру напившись чаю, приказалъ лошадей закладывать, увидалъ, что Шкундинъ суетился заготовленіемъ завтрака, Станиславъ, отказавшись отъ онаго, заплатилъ за ночлегъ и, въ это время человѣкъ докладывалъ: лошади поданы, закупки уложены.

Станиславъ, одѣвшись, вышелъ, сѣлъ въ коляску и поѣхалъ въ имѣніе Гарбора, гдѣ прикащики представили Станиславу съ имѣнія доходы. Половину изъ нихъ онъ положилъ въ кассовую сумму Гарбора, а другую оставилъ у себя для расходовъ.

Гарборъ, при свиданіи съ Станиславомъ, спросилъ его: отчего собачка теперь сдѣлалась пестренькою?

Саклонскій отвѣчалъ: Эта должна быть одна и таже, которую вы прежде купили; а нужды домашнія требовали денегъ, которыхъ нельзя было нигдѣ достать. У васъ деньги лежали безъ обращенія, какъ въ землѣ зарытый талантъ, никакой пользы не приносилъ. Необходимость людей, заставила чрезъ эту хитрость доставать у васъ на обороты деньги, которыя многимъ сдѣлали пользу. Собачку у васъ похищали. Бѣлинькую, окрасили ее въ черную краску и, вѣроятно они знали, что вы пристрастились къ собачкѣ, привезли ее къ вамъ туже, въ другой одеждѣ. Она увидѣвши васъ, обрадовалась, бряхала на васъ, ласкалась къ вамъ, вамъ это правилось, вы не узнавши ее, заплатили другія деньги; такъ и въ послѣдній разъ сдѣлали съ вами.

Гарборъ. Ахъ они бездѣльники! какъ бы ихъ сыскать?

Саклонскій. Да, гдѣ ихъ сыскать? Можетъ быть они сами покупили!... а если и отыщите, то можно ли что съ нихъ взять? Себя только введете въ стыдъ. Всякой скажетъ: свою собачку не узналъ! ее покупалъ, переплатилъ дорого и каждый будетъ надъ вами смѣяться.

Гарборъ. Они пожалуй и еще похитятъ ее у меня.

Саклонскій. Нѣтъ. Теперь не смѣютъ. Я ручаюсь смѣло, никто не рѣшится ее похитить.

Гарборъ. Правда! не хорошо, при моемъ состояніи разыскивать то, что самъ не догадался и недоглядѣлъ. Ну, да, и, вы никому это не разсказывайте, лучше предать все это забвенію.

Саклонскій. Очень хорошо: лучше предать все это забвенію и довольствоваться тѣмъ, кто, что имѣетъ; поклонился и вышелъ.

Гарборъ дожилъ до глубокой старости, нерѣдко подвергался болѣзнямъ. Онъ не любилъ лѣчиться. Зналъ, что нужно умереть, переносилъ болѣзни безъ лѣкарствъ. Всякая неблагопріятная погода приводила его въ слабость. Будучи самъ всѣмъ доволенъ, на доходы и расходы совсѣмъ не обращалъ вниманія.

Саклонскій, сдѣлавшись полнымъ хозяиномъ, управлялъ имѣніемъ безотчетно. Гарборъ считалъ его своимъ воспитанникомъ, вѣрилъ ему во всемъ.

Саклонскій рѣшился съѣздить къ другу своему Гросу, засталъ его дома. Онъ принялъ его радушно, какъ наивозможно лучше. Угостилъ его всѣмъ тѣмъ, что имѣлъ хорошаго.

Саклонскій, веселый, молодой и оборотливый мужчина, красивой наружностію, весьма понравился хозяину.

Гросъ поѣхалъ съ нимъ къ одному помѣщику, который не ожидалъ ихъ. Въ это время дочь его была въ будничномъ ситцевомъ платьѣ, взглянула на Саклонскаго, поблѣднѣла. Находящіеся у ней въ это время въ гостяхъ подруги и родители ее, увидѣли въ ней перемѣну и сказали Г. Гросу: для чего вы о приѣздѣ своемъ не предупредили насъ: видите теперь у насъ все въ безпорядкѣ. Впрочемъ, въ чемъ застали въ томъ и судите.

Гросъ. Ничего, ничего. Мы на минуту заѣхали.

Помѣщикъ. Нѣтъ, когда заѣхали такъ и посидите.

Гросъ. Когда такъ, то имѣю честь рекомендовать вамъ моего хорошаго знакомаго. Прошу его полюбить.

Помѣщикъ. Покорно прошу садиться.

Саклонскій, отрекомендовавшись хозяевамъ, подошелъ къ дѣвицамъ, сдѣлалъ имъ комплементы и спросилъ ихъ: чѣмъ вы занимаетесь?

Одна изъ гостей отвѣчала: гуляемъ.

Хозяинъ подошелъ къ нимъ, рекомендовалъ всѣхъ и разсказалъ, кто чья, указавъ на дочь свою, сказалъ: это моя дочь. Прошу полюбить.

Саклонскій подойдя къ ней спросилъ: чье это предъ вами рукодѣлье?

При этомъ вопросѣ у ней покрылись отъ признака стыдливости щечки розаномъ, видѣвши предъ собою мужчину, не смѣла на него взглянуть, отвѣчала: у насъ много дѣла.-- Я съ маминькой занимаюсь шитьемъ, а теперь это вышиваю подушку для дивана.

Саклонскій разсматривая рукодѣлье, сказалъ: Ахъ! какой прекрасный цвѣточикъ.

Въ это время подали Станиславу вечерній чай. Посидѣвши онъ довольное время, и разговаривая съ дѣвицами, вынулъ изъ желета золотые часы, посмотрѣлъ и уже былъ 12-й часъ ночи, а приѣхали они послѣ обѣда въ 6 часовъ и, невидалъ при разговорахъ какъ время пролѣтѣло. Взглянулъ въ другую комнату, примѣтилъ, что столъ накрывали и хозяева всѣхъ просили вмѣстѣ отужинать.

Послѣ ужина разъѣхались во второмъ часу ночи. По приѣздѣ къ Гросу Саклонскій ему говорилъ: мнѣ дочь этого помѣщика очень правится и желалъ бы имѣть ее руки.

Не распространяясь подробнымъ разсказомъ, Саклонскіи немедленно женился на этой дѣвушкѣ и былъ ею очень доволенъ.

Послѣ вѣнчаннаго празднества, Саклонскій съ молодинькой женой отправился къ Гарбору и на пути дозналъ, что Полковникъ Раендовъ продавалъ лѣса и вотчину.

Саклонскій съ молодинькой женой приѣхалъ къ Раендову, сторговалъ это имѣніе съ тѣмъ, что при совершеніи купчей заплатить за это имѣніе половину, а другую половицу уплатить въ теченія трехъ лѣтъ. Полковникъ Раендовъ согласился.-- Купчая была совершена, деньги отданы. Раендовъ поѣхалъ къ своей военной службѣ, а Саклонскій въ имѣніе Гарбора, гдѣ замѣстилъ хорошій домъ, такъ какъ ихъ тамъ при разныхъ фольваркахъ {Фольваркъ -- увеселительный небольшой домъ, тоже, что загородный домъ, хуторъ, дача и усадьба съ птицами и садами.} было довольно.

На четвертый день Станиславъ съ женою представлялся къ своему благодѣтелю Гарбору и рекомендовалъ ему свою жену, просилъ ее полюбить.

Гарборъ поцѣловалъ ее въ щечку, а за другую потрепалъ, сказавъ: гдѣ ты такую хорошинькую розу отыскалъ. Я радуюсь, что бывшій малютка, круглый сирота, выросъ на моемъ попеченіи и соединился четою. Радуюсь, что мой питомецъ не предался разврату, а сдѣлался съ умной головой. Поди, возми мою печать, пошли ее къ конторщику, скажи ему, чтобъ онъ принесъ ко мнѣ 50 тыс. рублей. А впредь будущее воскресенье, вѣрно вы будете въ моей церкви, и я тамъ же буду. Гдѣ послѣ обѣдни я созову гостей и вы будете съ ними у меня обѣдать, во время котораго музыка и концерты станутъ насъ увеселять. Послѣ того съ первой почтой пошлю своимъ дѣтямъ письмо, которымъ ихъ вызову къ себѣ,-- раздѣлю имъ свое имѣніе. Можетъ быть они изберутъ своихъ управляющихъ. Мнѣ теперь слишкомъ 90 лѣтъ. Мнѣ ничего не надобно, лишь бы спокойно закрыть глаза. Когда меня не будетъ,-- ты Станиславъ вспоминай меня.

При этомъ разговорѣ конторщикъ взошелъ.

Полковникъ взялъ отъ него деньги, подошелъ къ новобрачнымъ и сказалъ: ты Станиславъ жену свою береги, и любите другъ друга, подалъ новобрачной 50 тысячи рублей и сказалъ: Это дарю вамъ обоимъ, благословляю васъ на добрыя дѣла, самъ поднялъ руку осенилъ ихъ крестомъ. Они поклонились ему въ ноги и поцѣловали его руки, благодарили его за благословеніе и щедрыя милости. Вышли и поѣхали въ свою квартиру.

Взойдя въ свои комнаты, Станиславъ написалъ другу своему Гросу и тестю своему записки, просилъ ихъ съ супругами приѣхать непремѣнно въ 1 воскресеніе чрезъ два дни въ церковъ Гарбора къ обѣдни и послалъ эти записки къ нимъ. Призвалъ прикащиковъ, выдалъ имъ 5 тысячъ рублей, приказалъ имъ заготовить на эти деньги разныхъ крестьянскихъ закусокъ, закупить бѣлаго и краснаго вина на 500 рублей, да изъ тѣхъ же 5 тысячь рублей купить разныхъ сортовъ платковъ, и отобравъ изъ нихъ лучшіе, поднесть въ воскресеніе во дворѣ Гарбора служащимъ дворовымъ людямъ, по платку, а прочіе роздать послѣ обѣда крестьянкамъ и тѣмъ которые будутъ отличаться пѣніемъ, равно и всѣмъ пѣвчимъ и музыкантамъ, которые будутъ во время обѣда, гостей концертами увеселять. Взять съ завода 5 сороковокъ вина и 5 бочекъ пива, разлить въ большіе сосуды и, послѣ обѣдни въ разныхъ деревняхъ, принадлежащихъ Гарбору поподчивать крестьянъ, раздавъ имъ пироги и пряники, такъ чтобъ недозволять напиватся до безчувствія; о чемъ строго подтвердить, имѣть надзоръ десятскимъ, сотскимъ и ключвойтамъ, равномѣрно, чтобъ и сами прикащики наблюдали. Изъ тѣхъ 10 бочекъ 1 сороковку вина и 1 бочку пива привесть ко двору Гарбора поставить ихъ въ кустахъ и, когда обѣдня отойдетъ, тогда поднесть крестьянамъ и пѣвчимъ по стакану и раздавать пироги и пряники. Гдѣ должна соблюдена быть благопристойность, а пиво и виноградное вино подносить тѣмъ, которые не будутъ пить простаго вина.

Это было предъ Троицынымъ днемъ. Приказанія главноуправляющаго живо исполнялись.

Когда наступило это воскресенье, народу столько набралось въ церковь, что оная не могла въ себя вмѣстить, такъ, что и въ окружности ея лугъ, обсаженный березками, весь былъ полонъ. Полковникъ, хозяинъ этого имѣнія, ѣхалъ въ златоблестящей новой каретѣ, заложенной пукомъ въ четверню, въ покой конской сбруѣ. Станиславъ съ молодинькой женой ѣхалъ за нимъ въ коляскѣ. Народъ наряженный, считавшій своего помѣщика отцомъ и благодѣтелемъ, снималъ шляпы и стоялъ съ обнаруженными головами, пока помѣщикъ ихъ съ управляющимъ вошли въ церковь, гдѣ пѣвчіе со тщательнымъ искусствомъ пѣли трогательныя молитвы. По окончаніи литургіи, Станиславъ попросилъ отслужить молебенъ. Въ это время Гарборъ подходилъ къ каждому помѣщику, между ихъ и къ Гросу и тестю Станислава, просилъ всѣхъ съ семействами къ себѣ обѣдать и провесть этотъ день у него. Всѣ обѣщались. Между тѣмъ молебенъ отслужили и Станиславъ съ женою прикладывался къ образамъ. Прежде полковника, никто не выходилъ изъ церкви. Народъ жаждалъ скромнаго и мирнаго посмотрѣть своего помѣщика, который хотя среди ихъ жилъ, какъ матка со пчелами, но нѣкоторые никогда его не видывали; а другіе хотя и видѣли, но весьма рѣдко.

Призванные къ обѣду помѣщики, изъ уваженія къ старику, не хотѣли прежде его выдти изъ церкви. Маститый старецъ лишь пошелъ, и пройдя мимо народа, сѣлъ въ карету, поѣхалъ и, поѣздъ былъ къ дому его слѣдующій, за нимъ весьма великолѣпный. При входѣ даровитаго хозяина съ гостями въ домъ, въ залѣ на столахъ ожидали ихъ бѣло-крупитчатые пироги, икра, ветчина, разныя вина и водка, приготовленные къ завтраку.

Въ разноцвѣтныхъ одеждахъ дамы, всѣ что-то пристально смотрѣли изъ дома Гарбора въ окна, возбудили къ тому и гостей. Противъ дома стояли блестящіе котлы, бутылки, стаканы, рюмки, пряники, пироги и платки. Противъ ихъ стояла толпа народа; по призову ключвойта и прикащиковъ, подошли къ столамъ хоръ пѣвчихъ. Они вдругъ запѣли громко съ музыкой концертъ, потомъ они угощались, за пріятное пѣніе, недорослые винограднымъ виномъ, а большіе стаканомъ водки и раздавались имъ пироги, пряники и по платку; къ нимъ двинулись всѣ ремесленные, пивши водку, кланялись въ знакъ благодарности, зрителямъ на господскія окошки. Женщинамъ подносилось пиво.

Гарборъ, не знавши объ этомъ, взглянулъ,-- удивился и радовался, что его крестьяне такъ хорошо въ этотъ праздникъ веселятся, усмотрѣвши въ другихъ отдаленныхъ пунктахъ народъ въ большомъ количествѣ бѣгалъ и кружился, въ такихъ же пріятныхъ угощеніяхъ.

Полковникъ, отшедъ отъ окошка, взялъ графинъ, налилъ водки, сказалъ: нора господа и намъ,-- выпилъ рюмку и просилъ всѣхъ пить и ѣсть, каждому что угодно.

Пошла по всѣмъ столамъ брякотня и, послѣдовалъ во всѣхъ комнатахъ разговоръ; Г. Гросъ немного подвеселившись, подошелъ къ новобрачнымъ, и заговорилъ: читали ли вы романы? Всѣ гости знавши, что Геренгросъ веселый, стали прислушиваться. Новобрачные отвѣчали: Читали.

Гости всѣ расхохотались и Геренгросъ возбудилъ каждаго разсказывать по очереди веселые анекдоты. Не видѣли какъ время прошло. Въ 4 часа сѣли обѣдать.

Пѣвчіе съ музыкантами, увеселяли гостей концертами, а подъ конецъ пѣли Многая лѣта, сперва о здравіи хозяина, потомъ вообще для всѣхъ гостей.

Столъ былъ не продолжительный; шампанскаго не было, вина были всѣ своихъ издѣлій: виноградныя, донскія и астраханскія, а крѣпкія свои, перегнанные изъ спирта чрезъ бѣлый душистый медъ, яблоки, груши, вишню, малину, розаны и другіе благовонные ароматы.

Послѣ обѣда гости, поблагодаривъ хозяина, пошли не за ломберные, картежные столы, которыхъ игръ не терпѣлъ хозяинъ, а взошли всѣ въ его садъ, гдѣ ему на дерновомъ диванѣ, украшенномъ вокругъ растущими цвѣтами, разослано было шелковое, набитое пухомъ одѣяло и, положены были бархатныя подушки. Онъ легъ на этотъ диванъ, собачка его бѣлянькая, прыгнула на диванъ, легла въ ногахъ его.

Станиславъ спрятался въ лабиринтъ, кликалъ къ себѣ жену. Она побѣгла къ нему, не могши его сыскать, вышла на лугъ въ садъ, услышавъ его хохотъ, взяла съ собой подругъ и не могши къ нему дойти, всѣ смѣялись.

Музыка раздалась въ саду. Станиславъ вышелъ изъ бѣсѣдки, взялъ Гроса, тестя и другихъ лучшихъ гостей, привелъ подъ тѣнь въ тотъ же лабиринтъ, который украшенъ былъ цвѣтами и конфектами. Подали имъ оршатъ, лимонадъ, мороженое, ромъ. Отъ оршата и лимонада они отказались. Каждый, взявши блюдечко, наполнялъ оное мороженымъ и подливалъ въ оное ромъ, а оршатомъ и лимонадомъ приказалъ Станиславъ подчивать всѣхъ гостей въ саду гуляющихъ.

Въ бѣсѣдку приносили конфекты, варенье, миндаль, и украсили столъ разными фруктами, а вазы съ мороженымъ стояли на другомъ столѣ.

Услышавъ пѣніе крестьянъ и крестьянокъ, вышли изъ бѣсѣдки, Станиславъ увидѣлъ, какъ водится въ Бѣлороссіи, что крестьяне имѣвшіе бороды, славно играли на скрипкахъ, выражали трели къ топкимъ голосамъ поющихъ дѣвицъ.

Саклойскій Потребовалъ себѣ платковъ и дарилъ каждому по достоинству игры и пѣнія. Насталъ вечеръ, солнце закатывалось. Станиславъ указалъ музыкантамъ то мѣсто, гдѣ хранилось пиво и водка, послалъ ихъ туда, куда. Призваны были и пѣвчіе, гдѣ и велѣно всѣхъ ихъ угостить. Черезъ часъ, вдругъ раздалась пушка, другая и третья. Барабаны, литавры загремѣли. Пѣвчіе съ музыкой въ минуту подхватили, и пѣли разныя веселыя аріи. Гулъ и громъ раздавались на 10 верстъ. Растрогались соловьи и всѣ разноцвѣтныя птички, присоединяли къ пѣнію пѣвчихъ и музыкѣ свои голоса. Каждый старался доказать свое искусство. Садъ былъ полонъ гостями, освѣщенъ былъ плошками, а бесѣдка въ лабиринтѣ разноцвѣтными огнями.

Хозяинъ съ Станиславомъ приглашали гостей въ лабиринтъ и угощали ихъ всѣмъ тѣмъ, что было на столахъ, не оставивъ почти ничего, кромѣ изюма и орѣховъ. Саклонскій позвалъ къ себѣ престарѣлаго садовника, высыпалъ ему все оное въ новой подаренной ему платокъ, велѣлъ поднесть ему стаканъ пуншу, а самъ подалъ ему 25 рублей сказалъ: помнишь ли, что здѣсь тому 15 лѣтъ Полковникъ нашелъ меня съ тобою трудящимся и у меня лилась изъ руки кровь.-- Теперь это мѣсто въ полномъ цвѣтѣ украшено, желтыми, красными черными, розовыми и бѣлыми розанами. Разноцвѣтные огни въ лампахъ и фонаряхъ придаютъ имъ еще болѣе красоты. Такъ и я созрѣлъ въ полномъ цвѣтѣ у благодѣтеля своего, а жена моя передала мнѣ самый лучшій розовой яблокъ и мы съ ней раздѣлили его и наслаждаемся любовію.

Полковникъ. Господа, пойдемте въ покой. Тамъ ожидаетъ насъ, вмѣсто ужина легкая закуска и бѣлоруская запеканка.

За Полковникомъ зашли гости въ покой, увидѣли ряпчиковъ и копченыхъ гусей, пили разную медовую запеканку и закусовали столько, сколько кто что хотѣлъ и поблагодаривъ хозяина, разъхались.

Тѣсть Саклонскаго и Гросъ съ женами ночевали у Станислава.

По утру напились чаю, а въ 12 часу подали завтракъ изъ вкусныхъ цыплятъ, которыхъ съ апетитомъ покушали, напились кофе, и разъѣхались по домамъ.

Чрезъ 4 дня Гарборъ написалъ къ дѣтямъ, вызывалъ ихъ къ себѣ, для полученія отъ него определяемаго имъ имѣнія.

Станиславъ избралъ вмѣсто себя главноуправляющимъ добросовѣстнаго конторщика, а кассира конторщикомъ, которыхъ и полковникъ утвердилъ.

Саклонскій поблагодаривши полковника, благодѣтеля своего, за всѣ милости, уѣхалъ въ свое имѣніе и дозналъ, что вызываются подрядчики, взялъ подрядъ и поставилъ въ казну лѣса на 300 тысячъ изъ своего имѣнія.

На другой годъ такой же исполнилъ подрядъ.

Купленное имъ у Раендова имѣніе, принесло ему дохода съ однихъ лѣсовъ болѣе того, что онъ за то имѣніе заплатилъ, а земля и угодья остались ему въ барышахъ. Построилъ онъ винный заводъ, снялъ откупъ, собралъ всѣхъ Саклонскихъ своихъ родственниковъ и однофамильцевъ, далъ имъ въ имѣніи своемъ и, по откупу разныя мѣста, опредѣлилъ имъ большое жалованье съ тѣмъ, чтобъ половиною онаго продовольствовались они содержаніемъ себя, а другая половина удерживалась на улучшеніе ихъ имѣній.

Станиславъ при изобиліи и богатствѣ, наслаждаясь жизнію, увидѣлъ къ утѣшенію у себя маленькихъ своихъ дѣтей.

По призовѣ Гарбора, сыновья его изъ иностранныхъ государствъ приѣхали и вступили въ имѣніе. Изъ нихъ на старшаго многіе объявили протесты въ долгахъ. Въ удовлетвореніе которыхъ онъ большую часть своего имѣнія долженъ былъ продать и расплатившись съ долгами, уѣхалъ изъ своей отчизны.

Гарборъ видѣвши, что его имѣніе растерзывалось на части, весьма огорчился, и по преклонности лѣтъ, скончался. Младшій его сынъ остался на жительствѣ въ своемъ имѣніи.

Этотъ сынъ Гарбора, дознавши всѣ проказы Саклонскаго, спросилъ его: какъ ты батюшка три раза собачку продавалъ?

Саклонскій отвѣчалъ: Ну, такъ чтожъ? Я 45 лѣтъ служилъ вашему батюшкѣ безъ жалованья. При мнѣ батюшка вашъ веселился. Я маленькой терпѣлъ голодъ, оставшись на 9-мъ году безъ матери и родителя,-- теперь самъ многихъ кормлю. Они всѣ благодарны мнѣ.

Филадельфъ

СУЖЕНУЮ КОНЕМЪ НЕ ОБЪѢДЕШЬ, или ОПЫТЪ О ХЛЫСТАХЪ

По приѣздѣ моемъ въ одинъ городъ, былъ я окруженъ мелкопомѣстными помѣщиками, которые приѣхавъ ко мнѣ, предложили мнѣ изъ своихъ домашнихъ фруктовъ нѣсколько десятковъ яблокъ, дыню и арбузъ, отъ которыхъ я хотя и отказывался, но не могъ, потому, что они сказали:сочтутъ меня эгоистомъ, отвергающимъ общежитіе и не желающимъ ихъ знакомства; почему я и не могъ отказаться, угостилъ ихъ всѣмъ тѣмъ, что у меня случилось и, они просили меня, чтобъ я безъ всякой церемоніи приѣзжалъ къ нимъ.

Исполнявши я это, нашелъ у нихъ дружелюбіе. Дочери ихъ играли на фортопіанахъ, а я бывши тогда холостъ, находилъ удовольствіе акомпанировать имъ на скрипкѣ и подарилъ я многимъ изъ нихъ фортепіанныя ноты, которыя по хорошему ихъ изложенію доставили мнѣ способъ болѣе распространить знакомство.

Однажды, обѣдавши я у одного богатаго помѣщика, отъ него приглашенъ былъ другимъ помѣщикомъ на вечеръ. По приѣздѣ къ нему, встрѣтили мы у него много молодыхъ, разныхъ кавалеровъ и дѣвицъ. Въ этомъ кругу одинъ мужчина лѣтъ 19-ти, веселый и довольно красивый, разсказывалъ разные юморы, обратилъ на себя вниманіе. О которомъ на вопросъ мой, хозяинъ отвѣчалъ: это Филадельфъ, живетъ отъ меня съ полверсты; когда вы поѣдете отсюда, то увидите теремъ, при которомъ неимѣется ни кола ни двора. Въ немъ живетъ 60-ти тѣтняя шляхтянка, а это внукъ ея и живетъ у ней.

Напившись я у этого помѣщика вечерняго чаю, собирался въ свою квартиру и, даровитый хозяинъ предложилъ мнѣ въ слѣдующее воскресенье приѣхать къ нему обѣдать.

Шляхтичъ Филадельфъ встрѣтился мнѣ на пути и шелъ въ малинькую свою хижину, съ которымъ я остановился и любопытствовалъ: Каковъ этотъ помѣщикъ? имѣетъ ли состояніе и на какомъ счету въ обществѣ?

Филадельфъ отвѣчалъ: Этотъ помѣщикъ имѣетъ фольварокъ, при которомъ водятся гуси, утки, индѣйки и рогатый скотъ. Имѣется возлѣ Фольварка озеро, рѣчка, садикъ и небольшой лѣсъ, пахатныя поля и сѣнные луга. Живетъ хорошо и по-просту, нерѣдко приглашаетъ меня обѣдать потому, что я съ его сыномъ учился, который теперь оканчиваетъ курсъ въ университетѣ.

Въ слѣдующее воскресенье, приѣхалъ я къ этому помѣщику, у котораго похаживалъ въ комнатахъ шляхтичъ Филадельфъ. Столъ былъ набранъ, обѣдъ былъ готовъ. Хозяинъ просилъ меня и Филадельфа садиться за столъ, съ нимъ обѣдать, мнѣ указалъ стулъ возлѣ себя, самъ занявши первое мѣсто. Напротивъ меня сѣла жена его съ молодинькой дочкой.

Филадельфъ стоялъ, поглаживалъ рукою свой животъ и говорилъ: печену куру съ масломъ яды, не хочу обѣдать.

Дочь помѣщика, должно быть востринькая, безъ застѣнчивости сказала: Э, ой! гдѣ тебѣ взять куръ, черезъ день у насъ обѣдаешь, а черезъ день всегда хвалишься дома куръ ѣшь, которыхъ у тебя ни одной нѣтъ,

Филадельфъ. Почему ты знаешь?

Дочь. Какъ мнѣ не знать? Ты за меня сватаешься и просишь у родителей моей руки. Я вчера съ своею сѣнною дѣвушкою Ксеніею, по приходѣ твоемъ къ намъ, чрезъ конопли и рожь, прибѣгла къ твоей хижинѣ, нашла въ малинькомъ окошкѣ надъ дверью ключъ, отперла запоръ и все высмотрѣла твое богатство, увидѣла что у тебя ни одной курицы нѣтъ и разсмотрѣла, что ты идешь домой, заперла дверь и ключъ положила на то же мѣсто ) и съ Ксеніею спрятались подъ кровать. Ты пришелъ, а вслѣдъ за тобой взошла и твоя бабка, которая при требованіи твоемъ кушанья, сказала: есть только одни вчерашнія щи и каша, да немного свинаго сала; въ чемъ и состоялся твой обѣдъ. Послѣ котораго ты сей часъ ушелъ. Старушка также ушла. Мы взглянувъ въ окошко, увидѣли, что вы ушли далеко и скрылись изъ виду, и мы ушли, оставя ключъ на томъ же мѣстѣ. Я за тебя ни за что не пойду?

Филадельфъ схватилъ свою шляпу и ушелъ.

Впослѣдствіи Филадельфъ выигралъ въ лоттерею лошадь, которую онъ очень любилъ и старался, чтобъ она всегда была сыта и чиста.

Жители города, гдѣ онъ жилъ, занимались тоpговлею, Троицынъ день, былъ у нихъ храмовой праздникъ, а на Духовъ день дѣвицы ихъ собирались гурьбою въ самыхъ лучшихъ нарядахъ, на луга и плели себѣ изъ разныхъ цвѣтовъ вѣнки, и, надѣвали ихъ себѣ на главы, пѣли пѣсни, гуляли въ вѣнкахъ и ходили изъ города въ деревни и на лугахъ ходили хороводами.

Филадельфъ, предъ праздникомъ, приказалъ вычистить своего коня, сбрую и сѣдло. Какъ насталъ этотъ день и дѣвушки стали гулять, то Филадельфъ приказалъ своего коня осѣдлать и подать ему.-- Сѣлъ на него и поѣхалъ въ поле, на которомъ дѣвушки рѣзвились, бѣгали и шли противъ него. Филадельфъ прибадривалъ своего коня и думалъ: поровняюсь я съ дѣвушками, уроню хлыстъ, и которая подастъ мнѣ его.-- Пусть судьба опредѣлитъ мнѣ ту дѣвушку въ невѣсты. Филадельфъ недоѣзжая немного до дѣвицъ, уронилъ будто нечаянно хлыстъ и просилъ: любезныя дѣвушки, подайте мнѣ хлыстъ. Дѣвицы всѣ смѣялись и никоторая нерѣшалась подойти къ нему. Одна небольшая дѣвочка, которая хуже всѣхъ, подбѣгла, подняла хлыстъ и сказала: извольте сударь. Филадельфъ взялъ хлысть и такъ сильно взмахнулъ имъ, что на шеѣ дѣвочки сдѣлался розовый рубецъ, а самъ во весь карьеръ ускакалъ отъ нихъ, и говорилъ самъ себѣ; никогда я на эдакой мизерной не женюсь.

Оставшіяся дѣвицы, надъ дѣвчонкой смѣялись и трунили надъ ней, говоря: что, выслужилась? очень проворна, по дѣламъ, впередъ не суйся, а другія сожалѣя объ ней, урекали подругъ и выговаривали: но еслибъ ты подала, то тебѣ стыднѣй былобъ претерпѣть эту насмѣшку. Дѣвчонка заплакала и ушла домой.

Филадельфъ прпѣхалъ на квартиру другою дорогою, слегъ въ постель и призвалъ къ себѣ лѣкаря, объявилъ ему, что онъ издавна чувствуетъ себя больнымъ и перемогался насильно.

Филадельфъ впослѣдствіи опредѣлился въ Американскую компанію, на ихъ корабль каптейномъ и, отправился съ шхиперами и большимъ количествомъ людей на новыя земли, гдѣ явилась имъ значительная промышленность бобровъ, соболей, чернобурыхъ лисицъ и другихъ богатыхъ звѣрей. Промыслъ былъ удачный и занимались имъ столько, сколько было возможно потому, что къ осени становились тамъ дни весьма малые, приѣхали съ большою добычею домой.

Филадельфъ получилъ за свою должность 15 тысячъ рублей, и подрядился отъ той же компаніи за 25 тысячъ рублей съѣздить въ Америку и Калифорнію съ хлѣбными припасами, съ которыми заготовлялся, не одинъ, а 4 корабля. Филадельфъ выпросилъ слѣдуемыя ему деньги впередъ и заготовилъ на 40 тысячъ рублей хлѣба, помѣстилъ его съ дозволенія компаніи при себѣ потому, что на сихъ корабляхъ отправился не одинъ онъ, а еще и компаніонъ этихъ хлѣбныхъ припасовъ.

Достигши Калифорніи, распродали хлѣбъ съ большою выгодою, получили за оный золото и отправились въ Парижъ, гдѣ Филадельфъ опредѣлился къ одной милліонеркѣ, на фабрику, управляющимъ, по 40 тысячъ рублей въ годъ и занимаясь должностью на постоянномъ мѣстѣ, вздумалъ тамъ пріискать себѣ невѣсту.

Филадельфъ, познакомившись въ Парижѣ со многими, дозналъ, что тамъ Россійскіе купцы торгуютъ въ лавкахъ крупитчатой мукой и другими Россійскими продуктами. У этихъ купцовъ рекомендовали ему дочь въ невѣсты.

Филадельфъ, при разговорѣ ободноземцахъ, вспомнивъ объ отчизнѣ, почувствовалъ любовь къ родинѣ и уваженіе къ Россіи, предпочелъ родившихся въ ней, лучше Француженокъ.

Нимало не медля, отыскалъ лавки Россійскихъ купцовъ, объявилъ, что онъ Россійской поданный и желаетъ знакомства ихъ, оставя о своемъ мѣстопребываніи адресъ, просилъ дать ему знать: когда можно будетъ видѣть ему этихъ купцовъ. Послѣ чего вышелъ изъ лавки и уѣхалъ.

Въ вечеру, чрезъ городовую почту, Филадельфъ получилъ пригласительный билетъ. Одѣвшись, поглядѣлся въ зеркало и сказалъ: кажется хорошъ! хоть куда молодецъ! Надо взять съ собою въ гости изъ знакомыхъ ловкаго собесѣдника; да, возлѣ насъ живетъ забиратель съ нашихъ фабрикъ издѣлій. Онъ хорошо говоритъ порусски. Съ этимъ словомъ послалъ за нимъ.

Когда призванный пришелъ, то Филадельфъ сказалъ ему: я намѣренъ высмотрѣть невѣсту и если она мнѣ покажется, то чтобъ вы помогли уладить это дѣло. Поѣдемте со мною.

Призванный согласился и поѣхали вмѣстѣ въ одной каретѣ.

Купецъ принялъ ихъ, какъ наивозможно лучше.

Филадельфъ говорилъ: имѣю честь рекомендовать себя. Я здѣсь управляю фабриками.-- Самъ смотрѣлъ на дочку. Она ему пріятною казалась.

Хозяинъ сперва рекомендовалъ свою жену, потомъ дочь и говорилъ: вотъ какая наша промышленность. Занесла насъ отъ своей родины въ дальній чужой край потому только, что мы здѣсь получаемъ выгоды, но съ другой стороны мы тутъ не можемъ желаній исполнить.

Филадельфъ. Какъ такъ?

Хозяинъ. Да вотъ причина. У моей дочери многіе просятъ руки; но они не Русскіе. Ей недавно пришло 16 лѣтъ и назначено отъ меня ей 200 тысячъ рублей. Въ Россіи я могъ бы желаемое исполнить съ удовольствіемъ.

Филадельфъ. Не Русскіе! просили у вашей дочери руки? Я имѣю около 180 тысячъ рублей -- я Русскій. Я счелъ бы себя счастливымъ, еслибъ я получилъ бѣлинькую ручку вашей дочери. Вотъ мой банковый билетъ. Деньги мои здѣсь лежатъ въ казнѣ. Самъ доставши изъ боковаго кармана бумажникъ и, вынувъ изъ онаго билетъ, подалъ хозяину. А что я получаю еще здѣсь 40 тысячъ рублей въ годъ, о томъ господинъ этотъ можетъ васъ завѣрить. Онъ приобрѣтаетъ съ нашихъ фабрикъ разныя модныя издѣлія.

Дочь хозяина слышавши о себѣ разговоръ, покраснѣла и побѣгла въ другую комнату, смотрѣла тайкомъ на Филадельфа и сама не знала что думать, видѣвши, что Филадельфъ отъ природы красавецъ.

Хозяинъ прочелъ банковый билетъ, подалъ его Филадельфу, и сказалъ: Я душевнобъ радъ, но не знаю какъ жена и дочь согласятся и просилъ гостей садиться.

Французскій купецъ подошелъ къ хозяину и сказалъ: можно вамъ супругу свою спросить, а она дочери присовѣтуетъ. Чегожъ вамъ лучше этого жениха,-- молодой и красавецъ. Ябъ порекомендовалъ ему невѣсту изъ дома богатѣй васъ; но онъ желаетъ имѣть Россіянку, Долго будете думать,-- злые люди какъ узнаютъ, то разстроятъ дѣла.

Хозяинъ. Пожалоста садитесь, садитесь. Я пойду немножко приготовлюсь.

Принесли чай съ сахарными сухарями, ромъ, сливки и лимонъ, а на столъ поставили яблоки, персики, виноградъ, и разныя красивыя сласти.

Филадельфъ для смѣлости подлилъ въ чай рому и положилъ ломтикъ лимона, что сдѣлалъ хозяинъ и Французской купецъ. Выпивши таковаго чая по 3 чашки, сдѣлались всѣ повеселѣе.

Дочь купца, чтобъ получше высмотрѣть Филадельфа, вбѣгала къ нимъ часто, можетъ быть и для того, чтобъ себя показать и болѣе обратить на себя вниманіе любезнаго ей мужчины Филадельфа.

Филадельфъ выпивши четвертую чашку, накрылъ ее ложечкой и благодарилъ хозяина за угощеніе, сказавъ: если вы желаете видѣть меня у себя, то скажите мнѣ теперь рѣшительно.

Хозяинъ. Да еще будемъ съ вами у насъ ужинать.

Филадельфъ. Безъ рѣшительнаго дѣла я у васъ ужинать не буду.

Хозяинъ. А если мы еще что-нибудь прибавимъ дочери, видѣвши, что такой молодецъ проситъ ее руки, то вѣрно останетесь ужинать?

Филадельфъ. Я не о деньгахъ говорю, а желаю знать рѣшимость.

Подойдя къ нимъ жена хозяина, сказала: Что много думать?-- Желаемъ имѣть тебя своимъ сыномъ. Дочь я спрашивала: она тебя хвалитъ.

Хозяинъ. Когда такъ, то веди сюда дочь.-- Пусть они поцѣлуются, и намъ будетъ веселѣй.

Мать пошла, дочь привела. Филадельфъ поцѣловалъ невѣсту свою, и прижалъ ее къ себѣ. Невѣста его покраснѣла, вырвалась, приняла видъ стыдливости, что при всѣхъ Филадельфъ поцѣловалъ ее, побѣгла въ другую комнату, мать за ней.

Принесли разныя вина и розовую водку, легонькую закуску.

Мать оросила дочь подчивать избраннаго ею жениха.

Не стану описывать пышнаго ужина, вкуснаго обѣда и всѣхъ церемоній,-- свадьба окончена въ короткое время.

Филадельфъ Григорьевичъ, выжилъ въ Парижѣ по контракту годъ, приѣхалъ съ женою въ свою отчизну, нашелъ, прежде уважаемый свой предметъ. Что же?-- Дочь Длоуканскаго, которая ужъ вышла за одного шляхтича въ замужство, который, получивъ за женою фольваркъ, велъ себя хорошо и хозяйствомъ занимался прилежно, а жена его вострушка, нерѣдко навѣшала свою корчму, отданную въ оброкъ, особо въ праздничные дни и, оттуда выходила какъ клюковка. Братъ ея, послѣ родителей, прожилъ все доставшееся имѣніе и, занимался у помѣщиковъ письменными дѣлами.

Филадельфъ, чтобъ не забыть свою родину, купилъ возлѣ своей хижины усадьбу и указалъ своей женѣ, всѣ тѣ мѣста, гдѣ онъ юношество свое проводилъ, сказавъ, что онъ въ дѣтствѣ своемъ былъ самый бѣдный шляхтичъ, а бабки его ужъ небыло въ живыхъ.

Жена Филадельфа, высмотрѣвши купленное имѣніе, Просила мужа съѣздить на ея родину, гдѣ ей хочется повидаться съ подругами.-- Филадельфъ согласился.-- Ѣхавши на родину, заснули въ коляскѣ. Филадельфъ проснулся,-- видитъ: мѣстность ему знакома,-- дорога извѣстная. Онъ на ней прогуливался... Жена въ крѣпкомъ снѣ сбросила съ шеи косынку. Мужъ смотритъ на неё... любуется ею и видитъ у ней на шеѣ продолговатый знакъ, провеленный до лица. Она проснулась, пригладила свои кудри, сѣла ближе къ мужу. Онъ поцѣловалъ ее и спрашивалъ: что у тебя за знакъ на шеѣ, протянувшійся до лица?

Жена отвѣчала: какой-то шалунъ проѣзжій задѣлъ меня хлыстомъ, за то, что онъ, ѣхавши на конѣ, уронилъ хлыстъ, я ему подала, бывши тогда на 13-мъ году, считала угодить полезнымъ.

Филадельфъ, увидѣвши, что они подъѣзжаютъ къ тому городу, гдѣ ихъ конный полкъ стоялъ, обнялъ жену и сказалъ: просты меня. Этотъ знакъ на шеѣ я сдѣлалъ съ досады, что нарядныя и взрослыя дѣвицы не подали мнѣ уронившій хлыстъ. Тогда просилъ, чтобъ Провидѣніе опредѣлило послушную мнѣ въ невѣсты, по ты мнѣ совсѣмъ не нравилась и такъ была мала, полагалъ, что судьба надомной смѣялась. Разскажи, сдѣлай одолженіе, какъ ты явилась въ Парижѣ?

Жена. Родители мои дальніе родственники купцу K**, который родителю моему поручалъ закупать ссыпной хлѣбъ и продавать иностранцамъ въ большомъ количествѣ на корабли. Это довѣріе хозяину приносило большія выгоды и за то родителю моему увеличивалось жалованье. Впослѣдствіи родитель мой посланъ былъ отъ К** на корабляхъ главнымъ прикащикомъ съ крупитчатой мукой и другими товарами въ Парижъ. Тамъ получилъ большіе прибытки, а оттоль вывезъ все то, что въ Россіи требуется. Потомъ, при вторичномъ отправленіи въ Парижъ товаровъ, заготовилъ родитель мой и свои, взялъ меня туда съ матерью, открылъ тамъ свою лавку, завелъ своихъ прикащиковъ и черезъ нихъ получалъ изъ Россіи хлѣбные припасы, управлялъ и дѣлами К**. При хорошей торговлѣ мы жили въ изобиліи въ Парижѣ три года.

Филадельфъ, по приѣздѣ на родину жены, остановился въ домѣ отца ея, куда не замедлили явиться подруги къ ней, которыхъ она приняла съ радушіемъ и пригласила тѣхъ, которыя прежде смѣялись надъ ней и говорили: что, выслужилась? проворная..... по дѣламъ... впередъ не суйся?-- Она напомнивъ имъ эти слова, показывала имъ мужа и хвалила его, говоря: вотъ какаго я молодца и красавца выбрала себѣ въ супружество, что онъ и на конѣ отъ меня не уѣхалъ. Нѣкоторые, смѣясь, отвѣчали: это кажется тотъ молодецъ, который давно какъ-то свисталъ хлыстомъ... Услышавъ эти слова, и, самъ Филадельфъ расхохотался.

Жена Филадельфа приняла справедливое событіе въ шутку, тоже смѣялась со всѣми своими подругами, которыхъ она угощала разными Фруктами и сладкимъ питьемъ, подарила имъ гостинцы. Разговаривала съ ними, шутила, рѣзвилась, хохотала и запѣла:

Не любила я кропивку:

Но слѣтала на побывку,

Гдѣ мои родители живутъ,

Тамъ кропивушку всѣ во щахъ жуютъ.

Кто, гордясь судьбой, меня обжогъ,

Тотъ отдалъ мнѣ все съ собой въ залогъ.

Погостивши Филаделфъ на родинѣ у жены, поѣхалъ съ нею въ М**, тамъ купилъ, не въ дальнемъ разстоянія отъ этого города, деревеньку съ господскимъ домомъ, гдѣ при занятіяхъ хозяйствомъ живутъ, играютъ и веселятся, а иногда ѣздятъ въ разные города и по ярмаркамъ.

ДЕРСИЛЛА

Донъ Алонзо Дерсилла, Гишпанскій полководецъ, весьма отличный побѣдитель, никогда время напрасно безъ дѣла не упускалъ. При отдыхѣ отъ войны, занимался онъ для походовъ сочиненіемъ плановъ. Онъ имѣлъ страсть къ славѣ, о которой занимался и размышленіемъ.

При окончаніи XVI столѣтія, Алонза въ младыхъ лѣтахъ своихъ разбилъ Французовъ; не удовольствуясь тѣмъ, онъ вознамѣрился отличить себя особымъ подвигомъ и возжелалъ посмотрѣть страны новаго свѣта, пустившись по морямъ въ невѣдомыя мѣста, дошелъ въ Америку, покорилъ тамъ провинціи: Перу и Хилію, оттуда отправился во владѣніе Касиканцовъ, которые понятія не имѣли о корабляхъ и огнестрѣльныхъ орудіяхъ, чрезвычайно удивились, увидѣвши тварей, похожихъ на человѣковъ, носящихъ огнь въ рукахъ своихъ и, ѣздящихъ на чудовищахъ, выпускающихъ изъ себя огнь, громъ и молніи убивающихъ людей и сражающихся съ малымъ числомъ противъ цѣлаго государства. Касиканцы, не имѣя противъ ихъ никакой обороны, тотчасъ сочли ихъ за боговъ, вооруженныхъ Перунами, все разрушающими,-- покорились имъ и просили пощады

Послѣ, когда познакомились Касиканцы съ своими побѣдителями, увидя ихъ страсти и пороки, узнали, что они были такіе же люди, тогда устыдившись, что поработили себя такимъ же смертнымъ какъ и сами, вознамѣрились отбиться отъ нихъ, но не могли.

Чрезъ эту побѣду Гишпанія приобрѣла половину своего государства. Касиканцы, хотя многократно покушались освободить себя отъ владѣнія Гишпаніи, но всѣ ихъ предпріятія не сдѣлали никакаго успѣха.

ПОВѢСТЬ

Цыганъ съ жидомъ на дѣло сговорились,

Работать нарядились.

Коса, топоръ, пила и плугъ --

Явились имъ въ натугъ.

И дѣло у нихъ стало,

Да силъ работать Не достало.

Взмѣчтали: Можно деньги просто доставать.

Сперва задумали колечки продавать,

Потомъ рѣшились плутовать,

Лошадокъ воровать

И, зажили, ну, хоть куда.

И, ѣздили во всѣ мѣста туда, сюда,

Мѣнять лошадокъ съ барышомъ,

Гуляли не съ грошомъ.

Табунъ скопили лошадей.

Чего на свѣтѣ не бываетъ у людей?

Жидъ въ одну пору,

Товарищу сказалъ:

Ступай на гору

И на чужую лошадь указалъ.

Цыганъ къ добычѣ загулялъ,

А жидъ табунъ угналъ.

Цыганъ добычу не поймалъ,

И юртъ свой не сыскалъ.

Цыганъ увидѣлъ много лошадей,

Незналъ, что много тамъ людей,

Сталъ лучшую изъ стада выбирать,

Поймалъ, и, ну на ней скакать гулять...

Взлетѣлъ къ хозяевамъ въ станицу,

Отъ нихъ попалъ въ темницу.

На зло и жидъ не долго укрывался.

Туда же онъ попался.

Одна дорога -- всѣмъ ворамъ

И вору мука по дѣламъ.

ЧИЖИКЪ И ВОРОНА

басня

Въ перья красныя ворона нарядилась,

Предъ нижемъ она хвалилась:

Я орлица,

Я пѣвица.

Чижъ ей тухъ сказалъ:

По фигурѣ ты ворона: я узналъ.

Я малютка и пѣвецъ въ кустахъ,

А тебя бранятъ въ стихахъ.

Тутъ ворону птицы обступили,

Перья съ ней сорвали и тузили.

Не лѣталъ кто, какъ орелъ подъ облака,

Не хвались тотъ много съ высока.

СТИХОТВОРЕЦЪ

Анзарскихъ водъ кто непивалъ,

Тотъ стихотворцемъ не бывалъ.

Констальскія, кто воды пилъ,

Тотъ чистый слогъ излилъ.

Изъ свѣтлаго ручья лицо кто мылъ,

Тотъ всѣхъ плѣнялъ, любимъ онъ былъ.

НЕВРОДЪ

Невродъ имѣлъ ростъ великій и силу необыкновенную. Распоряженіями его построенъ былъ городъ Вавилонъ, изъ котораго выбылъ, знаменитый Ассуръ, состроилъ другой городъ Ниневію. Отъ Ассура произошли потомки, прозываемые храбрые Ассиріане.

Чрезъ нѣсколько лѣтъ въ этихъ важнѣйшихъ городахъ язычники стали покланяться красивымъ дѣвамъ. Изъ нихъ лучшихъ выбирали въ жрицы къ своимъ богамъ.

Атесгатисъ, происходившая изъ знаменитаго рода въ Ассиріи, была выбрана по красотѣ въ начальницы надъ жрицами и, опредѣлены были ей въ услуженіе и для увеселительныхъ забавъ фестфалки и нимфы.

При младыхъ лѣтахъ обожаемая Атесгатисъ, видѣвши къ себѣ многихъ людей поклонниками и, живя въ пріятномъ продовольствіи, занималась одними нарядами и играми. Это все болѣе придавало ей прелести и, съ красотою ея, никто не могъ сравниться. Изъ числа поклонниковъ ея многіе плѣнялись ея красотою и одинъ ловкій и красивый молодой Ассиріанинъ, имѣвши пріятный голосъ, осмѣлился при играхъ ее воспѣть съ нимфэми, и тронулъ ея сердце. Она не могла преодолѣть своей пылкой страсти и остановить влюбленнаго пѣніе, завлеклась въ дальнѣйшую любовь.

Атесгатисъ сбѣжала, родила на полѣ дочь, оставила ее, сама скрылась неизвѣстно куда.

Кричавшую безъ матери малютку услышали пастухи и увидѣли возлѣ ее однихъ только голубей, подняли ее и представили главному надзирателю стадъ королевскихъ Симмѣ, который сжались надъ сиротою, принялъ ее вмѣсто своей дочери и наименовалъ ее по причинѣ, что она между голубей найдена, Семирамидою. Это значитъ на Ассирійскомъ языкѣ, рожденное отъ голубя.

Семирамида, при возрастѣ, разцвѣтала какъ цвѣтокъ.

Меннонъ, главный военачальникъ Ассирійскаго государя Нина, увидя Семирамиду, плѣнился ею и женился на ней.

Нинъ, живши въ столичномъ своемъ городѣ Ниневіи, нерѣдко получалъ донесенія, что Батріанскіе наѣздники наносятъ подданнымъ его грабительства, собралъ войска и выступилъ съ Меннономъ противъ Бактріанскаго царя Оксіарта. Продолжалъ войну около шести мѣсяцевъ, незначительныя дѣлалъ побѣды.

Меннонъ, его военачальникъ, соскучившись по своей любезной, молодинькой супругѣ, написалъ ей, чтобъ она приѣхала къ нему въ лагерь. Семирамида нарядилась въ тонкое платье и надѣла мужской преукрашенный спензарь, подтянулась имъ, чтобъ блеснуть собою, явилась въ станъ Ассирійскій,

Повидавшись съ мужемъ, выпросила у него себѣ въ управленіе нѣсколько полковъ и эскадроновъ войска. Явившись съ мужемъ къ Нину, дала ему совѣтъ: напасть на непріятеля съ трехъ сторонъ.-- Съ правой, чтобъ дѣйствовалъ ея мужъ, а съ лѣвой дозволить ей востать. Въ срединѣ командовалъ бы и распоряжался бъ самъ Нинъ. Это одобрено.

Бактріанскія войска увидя это распоряженіе, смутились, не знали съ которой стороны обороняться, испугались, побѣжали въ тылъ и скрылись въ столицу свою Бактры. Этотъ городъ Нинъ атаковалъ и благодарилъ Семирамиду за хорошій планъ и удачно выполненный совѣтъ.

Чрезъ 6 дней Семирамида, избравъ изъ своего войска самыхъ сильныхъ воиновъ и смѣлыхъ, назначила имъ тройное жалованье, содержаніе, поддабривая ихъ виномъ, приказала имъ въ темную ночь взобраться по крутымъ скаламъ до самой крѣпости съ тѣмъ, чтобъ истребить передовую стражу. О чемъ дала знать царю Нину и мужу Меннону.

Когда охотники, исполнивъ ея повелѣніе, поразили стражей, тогда она въ тужъ минуту послала туда запасное войско и съ нимъ взошла на крѣпость сама, а вслѣдъ за ней и мужъ ея Меннонъ туда же взошелъ съ войскомъ. Побѣдивъ Бактріанъ, очистили стѣны крѣпости. Семирамида съ высоты оной повергала огромные каменья и бросала зажженныя вещества, отогнала отъ стѣнъ крѣпости народъ. А Нинъ, разбивши запертыя ворота, взошелъ на разсвѣтѣ по утру съ войскомъ въ городъ.. Гдѣ царь Аксіаръ, сопротивляясь съ своимъ войскомъ противъ царя Нина, получилъ тяжелую рану, палъ мертвъ и Нинъ провозглашенъ царемъ всей Бактры.

Послѣ того Нинъ горѣлъ нетерпѣніемъ увидѣть героиню, которой онъ одолженъ былъ всею славою сего подвига. Она предстала къ нему въ своемъ полувоинскомъ одѣяніи, которое еще болѣе возвысило ея прелести Иннъ осыпалъ ее дарами и плѣнился ея красотою, предложилъ ей сердце и руку свою.

Семирамида любила одного Меннона такъ пріятно, какъ сама себя, сказала: Очень лестно быть царицей и готова бы повиноваться волѣ вашей, по чувства къ Менному преодолѣть не могу. Если самъ онъ охладѣетъ ко мнѣ и отвергнетъ мою любовь, то я съ удовольствіемъ приму вашу руку.

Нинъ очень полюбилъ Семирамиду; а когда скончался отъ печали мужъ ея Меннонъ, то Семирамида для благопристойности носила нѣсколько времени трауръ; но послѣ сочеталась она торжественно съ Ниномъ, и была коронована Ассирійскою царицею. Нинъ чрезъ годъ увидѣлъ, что жена его принесла ему къ большему утѣшенію сына, которому дано имя Ниніасъ. Послѣ того, при празднествахъ, отъ чрезмѣрныхъ роскошей, пресыщеніи и пиршествъ,-- Нинъ заболѣлъ и недолго полежавъ, скончался.

Когда депутаты собрались къ Семирамидѣ, и признали ее царицею, тогда Семирамида приказала имъ собрать сильныя ополченія, которыя въ короткое время были и представлены ей.

Семирамида, высмотрѣвъ свое воинство, выступила съ нимъ въ походъ и покорила подъ свое владѣніе сперва Екбатану, потомъ Египетъ и Мидію, и, отрѣзала нѣсколько городовъ отъ Персіи и Ливіи. Въ-послѣдствіи дошла до Индіи.

Владѣтель этого государства Страдобатъ, услышавъ о приближеніи къ Индіи побѣдоносной героини Семирамиды, отправилъ къ ней на встрѣчу посланниковъ съ дорогими подарками, которые она приняла съ благодарностію и сказала: какъ ихъ страна изобилуется златыми и серебряными рудниками и драгоцѣнными каменьями, то ей нужно еще получить этихъ драгоцѣнностей за трудный походъ. Назначеніе ея исполнилось и заключивъ съ Индіею вѣчный миръ, возвратилась Семирамида Въ свое государство. На пути покорила подъ свое владѣніе Вавилонъ и рѣшилась его обстроить такъ, чтобъ онъ обширностію и великолѣпіемъ превосходилъ всѣ въ свѣтѣ существовавшіе тогда города, въ уваженіе того что первый царь Невродъ положилъ основаніе этому городу и далъ имя ему Вавилонъ.

Семирамида, по вступленіи въ свою Ниневію, соорудила тамъ памятникъ первому мужу Мемнону, съ изображеніемъ живости его лица. И этотъ памятникъ такъ былъ высокъ, что видѣнъ былъ издалека со всѣхъ сторонъ, а по перенесеніи изъ Ниневіи всѣхъ своихъ драгоцѣнностей въ Вавилонъ, построила тамъ памятникъ второму мужу Нину, въ разстояніи отъ Вавилона на 1 милю. Сей памятникъ включенъ въ число семи чудесъ, и извѣстенъ подъ названіемъ Обѣлиска Семирамидина.

Употребивъ она всѣ средства къ приведенію въ цвѣтущее состояніе новой столицы, старалась поддерживать торговлю съ сосѣдственными государствами и съ населенными жителями на берегахъ Тигра и Евфрата, чтобъ тѣмъ осчастливить и обогатить своихъ подданныхъ, въ особенности живущихъ въ Вавилонѣ, который дѣйствительно въ короткое время сдѣлался обширнѣйшій цвѣтокъ.,

Для зрѣнія Семирамиды это недостаточно было: она выдумала построить противъ дворца своего двуэтажный большой садъ такъ, чтобъ верхній этажъ поддерживаемъ былъ искусственными колоннами, и огромными статуями, украшенными разной гравировкой и, устроены были на сводахъ лѣстницы, на которыхъ края обсажены были яблонями, апельсинами и виноградными деревьями, между которыхъ обсѣены лѣстницы цвѣтами. Въ серединѣ сада устроены были фонтаны, которые орошали весь садъ тогда, когда это было нужно.

На устройство этого сада, служащаго для украшенія города Вавилона, употреблено денегъ несчетныя суммы, которыя Семирамидою были собраны при покореніи ею разныхъ городовъ и царствъ, которые исполнивъ ея контребуціи, избавлялись ея меча и избѣгли отъ наносимыхъ ею пожаровъ, оставались ея данниками.

До основанія всѣхъ совершенствъ красоты Вавилона, заботливые труды рабочихъ, архитекторовъ и механиковъ при дѣятельномъ попеченіи Семирамиды, продолжались около 20 лѣтъ.

Вотъ когда во всей красотѣ расцвѣлъ Вавилонъ и Семирамида оставшись довольна, наслаждалась въ садахъ всѣми пріятными играми, обѣдывала нерѣдко въ саду и Фрукты во время обѣда срывались по указанію ея самые лучшіе и подавались ей свѣжіе.

Въ вечернее время съ эратнаго сада, поддерживаемаго высокими статуями, голоса поющихъ дѣвицъ, въ утѣшеніе царицы, раздавались по всему городу; жители его увеселялись въ этихъ садахъ и наслаждались роскошными фруктами; средній классъ допускаемъ былъ въ первой эдемъ, а вельможи и главное купечество восходило на эратъ.

По окончаніи великолѣпнаго сада, наслаждалась Семирамида роскошностями его только около двадцати лѣтъ.

Александръ Македонскій покоривши Дарія, подступилъ подъ стѣны Вавилона.

Семирамида, сама распоряжалась своимъ войскомъ, и приказала чтобъ со стѣнъ кидать на противниковъ бревна, каменья, стрѣлы и зажигательныя вещества, чрезъ что Александръ, потерявъ нѣсколько войска, долженъ былъ отступить отъ стѣнъ Вавилона.

Семирамида, увидѣвши это, погналась за нимъ и взяла въ плѣнъ полтораста человѣкъ; приведши ихъ въ Вавилонъ, приказала отрубить у нихъ кисти правой руки, а у нѣкоторыхъ еще по одному глазу выколоть и отпустить ихъ къ Александру.

Македонскій, увидѣвши этихъ изуродованныхъ своихъ воиновъ, озлобился и закричалъ: Какъ! это женщина,-- побѣдителю многихъ царствъ, осмѣлилась дѣлать насмѣшку? Нѣтъ! надо ее проучить.-- Она вѣрно не знаетъ меня.-- Возму Вавилонъ -- сожгу его!

Александръ присланныхъ изъ плѣна воиновъ обласкалъ и наградилъ каждаго по горсти золотыми деньгами и сверхъ того назначилъ имъ пенсіонъ, отпустилъ ихъ на свои родины. Но стоявши противъ Вавилона слишкомъ полгода, не могъ его взять и отъ него не отступалъ.

Вавилонъ находился между рѣкъ Тигра и Евфрата близь Чернаго моря, котораго приливы омывали стѣны крѣпости Вавилона. Онъ построенъ былъ на такомъ мѣстѣ, что съ двухъ сторонъ нельзя было къ нему подступить

Колосъ Родоскій созижденъ, нѣкоторые писатели увѣряютъ, Семирамидою, а другіе утверждаютъ: онъ воздвигнутъ не рукою человѣческою, а природою,

Французскій писатель Вольтеръ, въ своихъ выпущенныхъ книгахъ въ свѣтъ утверждаетъ, что Вавилонъ находился на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ нынѣ существуетъ отличный городъ Португаліи Лиссабонъ; по это совершенно несправедливо, потому, что Невродъ построилъ городъ Вавилонъ между рѣкъ Тигра и Евфрата, и рѣки эти отъ Лиссабона весьма въ дальнемъ разстояніи.

Александръ Македонскій, примѣтивши между своихъ воиновъ, въ нѣкоторыхъ происходило неудовольствіе, что они безъ дѣла проживаютъ, сказалъ имъ: терпѣніе все преодолѣваетъ. Будетъ время повеселимся, а непобѣдивши это царство, отступить, оставить его, значитъ помрачить всю свою славу, а потому и приказалъ нѣкоторымъ всадникамъ разъѣзжать по полямъ, горамъ и лѣсамъ, не попадется-ли кто изъ Вавилонскихъ жителей, поймать и представить къ нему.-- Вскорѣ послѣ этого, доставили къ нему пастуха, котораго Александръ спросилъ: откуда ты вышелъ?-- Я всегда вижу, здѣсь ворота заперты.

Пастухъ отвѣчалъ: Я съ другой стороны вышелъ въ другія ворота, которыя днемъ всегда бываютъ отворены.

Александръ. Какимъ способомъ могъ ты пройти на эту сторону тогда, какъ вашего города стѣны съ обѣихъ сторонъ обливаются водами? Говори мнѣ справедливо, а въ противномъ случаѣ лишенъ будешь жизни. Укажи мнѣ эту дорогу, за что будешь награжденъ.

Пастухъ сказалъ: Во время отлива Чернаго моря съ поспѣшностію можно пройти на другую сторону и на стухъ, по необходимости, указалъ имъ дорогу.

Александръ, хотя съ опасностію, но успѣлъ перейти съ воинствомъ чрезъ воды во время отлива, на другую сторону,-- чего Семирамида не ожидала. Александръ увидѣлъ отворенныя ворота, взошелъ въ самой расплохъ въ городъ.

Семирамида сочла,-- поздно распоряжаться войскомъ, признала лучше просить помилованія, надѣясь хитростію склонить Александра къ миролюбію и, послала къ нему съ драгоцѣнными дарами и хлѣбомъ дѣвицъ, и велѣла сказать: покоренныхъ и безоружныхъ женщинъ щадятъ.

Александръ вошелъ во дворецъ. Семирамида его встрѣтила съ ласковымъ видомъ и просила его съ нею обѣдать.

Александръ торжествовалъ въ Вавилонѣ около мѣсяца и обѣдами угащивался во дворцѣ и садахъ, въ которыхъ Фрукты воинство его все подняло, и оставило одни деревья.

При одномъ отлично изготовленномъ пиршествѣ, Александръ веселился въ самыхъ пріятныхъ удовольствіяхъ и разсказалъ, что онъ намѣревался по взятіи города Вавилона, его сжечь, но видя красоту его и радушіе, обладательницы этого города, предполагаетъ отмѣнить это намѣреніе и оставить Семирамиду въ покоѣ. При этомъ разговорѣ изъ особъ Семирамиды одна дѣвица, вѣроятно чѣмъ-нибудь была недовольна Семирамидою, подстрекнула Александру, сказавъ: не всегда великихъ людей обѣщанныя слова исполняются. Александръ попалъ это на свой счетъ, приказалъ въ тоже время дѣвицамъ зажечь весь городъ Вавилонъ.

Семирамида, оплакавши свой любезный городъ, собрала своихъ вельможъ, объявила имъ, что она намѣрена съ себя корону сложить, и взявши своего сына Ниніаса, явилась съ нимъ и вельможами своими въ станъ къ Александру, и вставъ на колѣни, говорила: я лишилась цвѣтущаго города, но короны не лишилась. Я имѣю еще столичный городъ Ниневію.-- Позволь мнѣ корону съ себя сложить и надѣть ее на представляемаго моего здѣсь сына и указала на него.

Александръ взялъ его за руку и поцѣловавшись съ нимъ, просилъ Семирамиду встать, самъ возложилъ на главу сына ея корону, и вручилъ ему скипетръ, при собраніи многочисленнаго народа, сказалъ: это корона

Ниневіи.-- А корону Вавилона потребовалъ себѣ.

Семирамида своего сына Ниніаса провозгласила королемъ Ниневіи.-- Сама удалилась въ уединенный замокъ за сто стадій отъ Вавилона. Ассиріане обожали ее. Царствовала она 44 года, а скончалась спокойно 73 лѣтъ.

Мы обратимся къ исторіи Александра. Онъ препроводивши Семирамиду съ сыномъ, почувствовалъ горесть, вспомнилъ смиреніе Семирамиды и говорилъ самъ себѣ: царства и города строятся вѣками, а погубить можно ихъ въ короткое время; вспомнивъ красоту Вавилона,-- рыдалъ, сожалѣлъ и упрекалъ себя въ невозвратной потерѣ.

Въ это время, изъ прелестнѣйшихъ Вавилонскихъ красавицъ, взошла къ нему молодинькая дѣвушка Пальмира, застала его плачущимъ, и узнавъ причину его горести, сказала ему: У тебя есть много городовъ и царствъ, ненужно плакать о Вавилонѣ. Небеса послали твою руку на погубленіе его.-- Пальмиру за утѣшеніе его, взялъ онъ съ собой. Подходя къ Египту, увидалъ пожаръ и дозналъ, что владѣтель онаго, услышавъ идущаго Александра, приказалъ драгоцѣнную библіотеку свою съ чародѣйскими книгами, зажечъ,-- которая считалась тогда -- лучшая во всемъ мірѣ, и цѣнилась на многіе милліоны. Александръ свергнулъ владѣтеля, за уничтоженіе библіотеки съ престола, и повелѣлъ построить въ Египетскомъ царствѣ во имя свое Александрію, которая и теперь существуетъ во владѣніи Сардинскаго короля, гдѣ есть Медіоланская крѣпость. Съ Египта Александръ собравши дань, возвратился съ торжественнымъ тріумфомъ въ Македонію.

ЭНХИРИДІОНЪ

ЛЮБОЗНАТЕЛЬНЫЙ

Человѣкъ, одаренный разумомъ, употребляетъ труды въ пользу, для себя и для другихъ, выдумываетъ, собираетъ, составляетъ превосходное, записываетъ важныя событія, случайности, достойныя къ преданію для любознательности другимъ, что могло бъ служить къ пріятному занятію. Это есть по выраженію философа Эпиктета Энхиридіонъ любознательный.