Дорогая мамочка, дядя Ваня правъ, ты должна съ нимъ согласиться, Наташу необходимо взять изъ здѣшней школы и помѣстить въ одну изъ городскихъ гимназій... Необходимо, для ея же личной пользы. Здѣшняя школа, во-первыхъ, не даетъ никакихъ правъ въ будущемъ, во-вторыхъ, и программа ея слишкомъ узкая, а не сама ли ты неоднократно высказывала, что послѣ смерти отца мы остались безъ всякихъ средствъ и должны собственнымъ трудомъ пробивать себѣ дорогу...
Такимъ образомъ разсуждалъ юноша, гимназистъ старшаго класса, Боря Нильскій, сидя на диванѣ рядомъ со своею матерью, женщиною еще не старою, но только что поправившеюся послѣ болѣзни и потому выглядѣвшею блѣдною, худою, слабою...
-- Все, что ты говоришь справедливо, мой другъ,-- отозвалась она:-- но...
-- Но?.. повторилъ Боря.
-- Но я не могу примириться съ мыслью о разлукѣ съ Наташей, а для того, чтобы самой переѣхать въ губернскій городъ, гдѣ находится гимназія, нѣтъ удобствъ; ты это знаешь.
-- Во всякомъ случаѣ оставлять ее здѣсь немыслимо; она теперь уже знаетъ больше, чѣмъ требуется по курсу... Она цѣлыми днями ничего не дѣлаетъ, ко всѣмъ придирается, относясь съ пренебреженіемъ не только къ подругамъ по школѣ, но даже къ школьному начальству.
-- Да, мы по поводу всего этого вчера долго съ братомъ бесѣдовали... Я вижу сама, что Наташѣ здѣсь не мѣсто.
-- Тѣмъ болѣе, моя дорогая, необходимо придти къ какому-нибудь рѣшенію.
-- Да... да... Я это сдѣлаю... Сдѣлаю обязательно.
-- Не откладывая въ долгій ящикъ?
-- Конечно, стоитъ только рѣшиться.
-- Слышу, что рѣчь идетъ обо мнѣ,-- раздался въ эту минуту голосъ Наташи, которая, неожиданно появившись въ дверяхъ, взглянула на брата сердитыми глазами.
Ни Боря, ни мать его на это ничего не отвѣтили.
-- Ты слишкомъ важничаешь тѣмъ, что скоро надѣнешь студенческій мундиръ,-- продолжала Наташа слегка дрожащимъ отъ волненія голосомъ.-- Важничаешь и вмѣшиваешься съ совѣтами туда, куда тебя вовсе не спрашиваютъ.
-- Я повторяю слова дяди Вани.
-- Да не твое это дѣло. Съ дядей Ваней я всегда говорю очень охотно и совершенно покойно, точно такъ же, какъ и съ мамой, а тебя прошу молчать!
-- Вотъ какъ!
-- Да, да, не только прошу, но требую!-- Грубый тонъ сестры задѣлъ Борю за живое, онъ сталъ возражать и доказывать, что по праву старшинства всегда можетъ высказать ей правду; но Наташа не принимала никакихъ резоновъ; между ними завязался споръ, который, пожалуй, перешелъ бы въ ссору, если бы не вмѣшалась мать.
-- Перестаньте! Замолчите!-- замѣтила она строго.
-- Пусть онъ замолчитъ, тогда и я перестану спорить!-- запальчиво вскричала Наташа.
-- Онъ говоритъ правду, и ты не должна относиться такъ къ старшему брату.
Серьезный тонъ матери, къ которому Наташа не привыкла, сразу ее озадачилъ, она замолчала и, подойдя къ столу, начала нервно перелистывать книгу; что касается Бори, то онъ всталъ съ мѣста и поспѣшно вышелъ изъ комнаты.
Мать и дочь въ продолженіе нѣсколькихъ минутъ не говорили ни слова. По выраженію лица той и другой не трудно было догадаться, что обѣ онѣ очень взволнованы и что обѣимъ хочется скорѣе объясниться.
-- Что онъ тутъ такое болталъ?-- проговорила наконецъ Наташа, подсаживаясь ближе къ матери, которая въ короткихъ словахъ передала все, что сейчасъ говорилъ Боря, и добавила въ заключеніе, что она совершенно съ нимъ согласна, тѣмъ болѣе, что и дядя (дядя Ваня, какъ его называли въ семьѣ) утверждаетъ то же самое.
-- Да я вѣдь уже сказала, мамочка, что ни противъ твоего мнѣнія, ни противъ мнѣнія дяди Вани никогда не пойду; мнѣ только не нравится вмѣшательство Бори; онъ хочетъ показать передо мною свое старшинство, а я не желаю ему покориться.
Любовь Ивановнѣ (имя матери Бори и Наташи) стоило большого труда успокоить Наташу и оправдать Бориса; Наташа твердо стояла на своемъ. Опоръ по этому поводу продолжался долго, и въ результатѣ все-таки получилось то, что Наташа снова повторила:
-- Противъ того, что говоришь ты, мамочка, и дядя Ваня я не пойду, но Борю прошу въ мои дѣла не вмѣшиваться.
Любовь Ивановна пожала плечами; въ комнатѣ снова наступило молчаніе, которое Наташа опять-таки нарушила первая.
-- Чѣмъ же ты рѣшила вопросъ касательно меня?-- проговорила она уже гораздо болѣе покойно, сдѣлавъ особенное удареніе на словѣ ты, чтобы дать понять, что Боринаго вмѣшательства не признаетъ.
-- Я хочу немедленно списаться съ Ниной Андреевной.
Нина Андреевна была старинная пріятельница и подруга Любови Ивановны, и въ данное время занимала должность начальницы гимназіи въ одномъ изъ ближайшихъ губернскихъ городовъ.
-- О чемъ ты хочешь съ нею списаться?-- спросила Наташа.
-- О томъ, чтобы помѣстить тебя къ ней. Окончивъ курсъ гимназіи, ты заручишься правомъ имѣть возможность впослѣдствіи разсчитывать на извѣстный заработокъ, такъ какъ мы люди небогатые и сидѣть сложа руки не можемъ; пока я въ силахъ, я тоже буду работать, но вѣдь мои года идутъ не къ молодости.
-- Боря давно толкуетъ о заработкѣ,-- не безъ ироніи замѣтила Наташа.
-- Онъ не только толкуетъ о немъ, но теперь уже примѣняетъ его къ дѣлу, такъ какъ еще съ прошлаго года нашелъ себѣ ученика, съ которымъ репетируетъ въ досужія минуты, но это тебя не касается; поговоримъ лучше о твоемъ предстоящемъ поступленіи въ гимназію, гдѣ тебѣ придется не только учиться, но и жить. Я сама воспитывалась при такихъ же точно условіяхъ, мои родители тоже жили въ провинціи, я должна была жить въ Петербургѣ одна; это еще дальше. Ты же будешь жить въ нашемъ губернскомъ городѣ, который отсюда недалеко, я могу пріѣзжать навѣщать тебя раза два въ мѣсяцъ, а мнѣ приходилось видѣться съ родителями только два раза въ годъ. Начальница нашей гимназіи была очень строга и требовательна; сначала намъ, какъ дѣвочкамъ неопытнымъ, все это, конечно, очень не нравилось, но впослѣдствіи, когда каждой изъ насъ пришлось жить самостоятельно и бороться съ различными невзгодами, то мы ее оцѣнили, и поняли всю пользу, которую намъ принесла ея строгость и настоятельное требованіе относиться какъ слѣдуетъ, не только къ наукамъ, но вообще къ обязанностямъ всякаго рода...
Любовь Ивановна начала подробно разсказывать Наташѣ про то, какъ родители привезли ее въ Петербургъ, какъ опредѣлили въ гимназію, какъ она тамъ сдружилась со многими дѣвочками, въ числѣ которыхъ находилась и Нина Андреевна, и какъ затѣмъ, кончивъ курсъ, она поступила на мѣсто гувернантки къ двумъ маленькимъ дѣтямъ.
Наташа слушала разсказъ матери съ видимымъ вниманіемъ; чѣмъ дольше мать говорила, тѣмъ выраженіе лица дѣвочки становилось покойнѣе.
-- Я ничего не имѣю противъ поступленія въ гимназію,-- сказала Наташа, когда мать замолчала:-- только ты сама не скучай здѣсь одна, вѣдь Боря тоже скоро уѣдетъ въ Петербургъ.
-- Да, онъ долженъ явиться въ университетъ черезъ два мѣсяца.
-- А почему тебѣ тоже не перебраться въ губернскій городъ; тогда я бы могла быть приходящей?
-- Думала я объ этомъ, Наташа, но, къ сожалѣнію, оно невозможно.
-- Почему?
-- Не на кого оставить нашъ домикъ, садъ, огородъ, коровушку, куръ, гусей; вѣдь мы здѣсь живемъ помѣщиками. Разорять гнѣздо жалко, потомъ снова все завести и устроить трудно!
-- Можно продать.
-- Что ты, Наташа; продать всегда приходится въ убытокъ; нѣтъ, объ этомъ нечего и говорить!
Наташа замолчала. Разговоръ о продажѣ имущества больше не повторялся.
Любовь Павловна между тѣмъ немедленно написала своей бывшей подругѣ, отвѣтъ отъ которой получился весьма скоро и былъ вполнѣ благопріятный. Нина Андреевна увѣдомила, что ваканція для Наташи имѣется, что она готова съ удовольствіемъ принять ее, но проситъ прибыть какъ можно скорѣе, потому что ваканцію могутъ перехватить.
Любовь Ивановна принялась собирать дочь въ дорогу. Наташѣ очень грустно было уѣзжать изъ дома, и, кромѣ того, ее тревожила мысль, какъ она сживется съ новымъ начальствомъ, съ новыми подругами, съ новыми порядками, но, разъ согласившись на поступленіе въ гимназію, она изъ самолюбія уже не хотѣла выказывать своего безпокойства и, затаивъ въ душѣ волненіе и тоску, повидимому, совершенно спокойно приготовлялась къ отъѣзду.
Прощаніе съ подругами въ школѣ для нее не было тяжело, потому что, сознавая свое превосходство надъ ними, она постоянно относилась къ нимъ, какъ говорится, съ высоты величія, за что дѣвочки ее не любили; не любило ее также и начальство... не любило за излишнюю самонадѣянность, рѣзкость обращенія и за ту постоянную небрежность, съ которою она относилась ко всѣмъ своимъ обязанностямъ.
Но вотъ, наконецъ, наступилъ день отъѣзда. Къ назначенному часу отхода поѣзда мать и дочь пріѣхали на вокзалъ; Боря по случаю экзаменовъ не могъ проводить Наташу, да Наташа, собственно говоря, этого и не хотѣла: она въ душѣ все еще не могла простить ему того, что онъ вмѣшивается въ ея дѣла.
Любовь Ивановна сама сдала вещи въ багажъ, взяла билеты, и послѣ перваго звонка поспѣшила войти въ вагонъ вмѣстѣ съ дочерью.
Переѣздъ предстоялъ непродолжительный: какъ уже сказано выше, губернскій городъ находился отъ ихъ маленькаго городка недалеко; къ обѣду онѣ уже достигли цѣли путешествія и, выйдя изъ вагона, наняли извощика прямо въ гимназію. Чѣмъ ближе подъѣзжали извощичьи дрожки къ тому дому, гдѣ помѣщалась гимназія, тѣмъ тревожнѣе билось сердечко Наташи.
Гимназія помѣщалась въ большомъ, двухъ-этажномъ, каменномъ зданіи, одна сторона котораго выходила на берегъ широкой рѣки, другая -- въ большой тѣнистый садъ и на аллею, ведущую прямо къ парадному подъѣзду.
-- Гдѣ квартира начальницы?-- спросила Любовь Ивановна вышедшаго навстрѣчу сторожа.
-- Во второмъ этажѣ; но вы можете теперь застать ее въ пріемной,-- добавилъ онъ, указывая рукою на одну изъ дверей, надъ которою висѣла черная доска съ надписью " пріемная ".
Любовь Ивановна и Наташа поспѣшили спять съ себя верхнее платье и вошли въ пріемную. Она состояла изъ довольно большой комнаты, а все убранство ея заключалось въ массивномъ, стариннаго формата, диванѣ, обитомъ темно-коричневою кожею, такихъ же креселъ, стульевъ и двухъ письменныхъ столовъ. По стѣнамъ висѣли картины царственныхъ особъ и еще какихъ-то незнакомыхъ личностей,-- очевидно принадлежащихъ къ числу начальства или педагоговъ.
Отъ всей этой обстановки на Наташу повѣяло холодомъ; она молча остановилась около окна, и только что хотѣла подѣлиться своими впечатлѣніями съ матерью, какъ находившаяся на противуположномъ концѣ комнаты дверь отворилась, и на порогѣ показалась горничная.
-- Начальница только что изволила уйти въ свой кабинетъ, куда и проситъ васъ пожаловать,-- сказала горничная, приглашая Любовь Ивановну и Наташу слѣдовать за нею.
Наташа была очень рада уйти изъ этой противной пріемной и, очутившись въ уютномъ кабинетѣ начальницы сразу почувствовала себя легче, хотя въ глубинѣ души не могла не сознаться, что наружность самой начальницы, которую она увидѣла тамъ, тоже произвела на нее не особенно пріятное впечатлѣніе.
Это была высокая сухопарая женщина въ очкахъ, изъ-подъ которыхъ выглядывали большіе сѣрые, точно насквозь пронизывающіе глаза... Одѣта она была въ длинную черную юбку и темно-малиновый бархатный лифъ.
Поздоровавшись съ бывшею своею подругою по школѣ, она слегка кивнула головой Наташѣ, которая въ отвѣтъ сдѣлала ей почтительный реверансъ.
-- Мнѣ очень пріятно будетъ принять въ число моихъ воспитанницъ вашу дочь,-- обратилась она къ Любови Ивановнѣ и, затѣмъ, освѣдомившись о годахъ дѣвочки, объявила, что согласно возрасту, назначаетъ ее во второе отдѣленіе.
-- У насъ ихъ всѣхъ четыре,-- добавила она, продолжая пристально разглядывать свою будущую питомицу:-- завтра будетъ произведенъ экзаменъ и тогда, согласно ея познаніямъ, выяснится въ какой ее назначить классъ. Кромѣ наукъ, вы, моя милая дѣвочка, будете обучаться здѣсь различнымъ рукодѣліямъ, дежурить на кухнѣ для того, чтобы имѣть понятіе о кулинарномъ искусствѣ, и поочереди съ остальными подругами присутствовать при томъ, какъ горничная убираетъ комнаты и покрываетъ столъ; это нововведеніе придумано лично мною. Практикуется ли оно въ другихъ гимназіяхъ, не знаю, но у меня обязательно.
Слушая рѣчь начальницы, Наташа опустила " голову и какъ-то нервно передергивала плечами, но начальница сдѣлала видъ, что не замѣтила ея движенія и продолжала говорить въ томъ же тонѣ.
-- Теперь, когда всѣ мои условія и требованія вамъ извѣстны, отъ васъ зависитъ оставить вашу дочь у меня или увезти обратно,-- сказала она въ заключеніе, обратившись къ Любови Ивановнѣ.
-- О, конечно, я согласна на первое,-- отозвалась Любовь Ивановна, искоса посматривая на дочь и стараясь угадать ея мысли но выраженію лица.
Наташа стояла блѣдная, взволнованная. Любови Ивановнѣ стало жаль ее. По свойственной ей слабохарактерности и по чувству безграничной материнской любви, она почти готова была увезти ее обратно, но начальница, точно угадавъ ея мысль, поспѣшила добавить, что ежели она разсчитываетъ сегодня вернуться домой, то мѣшкать некогда, такъ какъ пассажирскій поѣздъ ходитъ только одинъ разъ въ день.
-- Прощай, Наташа,-- сказала тогда Любовь Ивановна нѣжно обнявъ дочь и едва сдерживая подступавшія къ горлу слезы: -- прощай, мнѣ дѣйствительно надо торопиться,-- добавила она послѣ минутнаго молчанія и, какъ бы боясь не выдержать характера, поспѣшила удалиться.
-- Если тебѣ здѣсь не понравится, вызови меня письмомъ,-- шепнула она Наташѣ, когда послѣдняя вышла на одну секунду проводить ее съ подъѣзда.
Наташа молча кивнула головой.
Усадивъ мать въ экипажъ, дѣвочка провожала его глазами до тѣхъ поръ, пока онъ завернулъ за уголъ и скрылся изъ виду, затѣмъ, не будучи въ силахъ долѣе сдерживаться, горько заплакала.
-- Начальница зоветъ васъ въ комнаты,-- окликнула ее горничная.
Наташа отерла слезы и, стараясь казаться покойною, послѣдовала за горничною въ кабинетъ, гдѣ на этотъ разъ кромѣ начальницы застала еще какую-то барышню, которая, какъ потомъ оказалось, была классная дама. Она ласково взяла Наташу за руку и проводила въ зало, гдѣ собравшіяся воспитанницы строились попарно, чтобы идти къ вечернему чаю.
-- Вотъ вамъ еще новая подруга,-- обратилась она къ дѣвочкамъ:-- съ кѣмъ мнѣ ее поставить рядомъ?
-- Лидія Александровна, у меня какъ разъ нѣтъ пары!-- раздался голосъ одной изъ маленькихъ гимназистокъ.
Лидія Александровна поставила Наташу рядомъ съ нею и хотѣла еще что-то сказать, но въ эту минуту раздался звонокъ. Дѣвочки пошли къ чаю.
-- Ты прямо изъ дома, или уже была раньше въ какомъ-нибудь пансіонѣ?-- спросила Наташу ея сосѣдка.
-- Я училась въ городской школѣ, только не здѣсь, а въ нашемъ маленькомъ уѣздномъ городкѣ Р.
-- Это кажется отсюда близко?
-- Недалеко.
-- Ты жила въ школѣ совсѣмъ, т.-е. тамъ и ночевала!
-- Нѣтъ, я была приходящею; жила дома у мамы. О, тогда жизнь здѣсь будетъ для тебя совершенно новою; думаю, что не соскучишься, у насъ весело, хотя начальница подчасъ бываетъ строга и взыскательна; кромѣ того, здѣсь заставляютъ дежурить на кухнѣ и присутствовать при уборкѣ комнатъ, чего въ другихъ гимназіяхъ не полагается; сначала намъ это не нравилось, но потомъ настолько обтерпѣлись и привыкли, что даже стали съ большимъ удовольствіемъ исполнять то и другое.
-- Неужели!
-- Ты удивляешься?
-- Да.
-- Почему?
-- Потому, что я дома этого никогда не дѣлала, и это мнѣ кажется очень скучнымъ.
Дѣвочка улыбнулась.
-- Я думала точно такъ же, когда поступила сюда, но теперь думаю иначе.
Разсуждая подобнымъ образомъ, обѣ дѣвочки одновременно съ остальными пришли въ столовую, гдѣ подъ руководствомъ дежурной воспитанницы, уже былъ накрытъ столъ.
Сѣвъ рядомъ, онѣ продолжали говорить съ большимъ оживленіемъ; помѣщавшіяся поблизости дѣвочки тоже принимали участіе въ ихъ разговорѣ, и Наташа по прошествіи самаго непродолжительнаго времени перезнакомилась со всѣми, знала, какъ зовутъ каждую воспитанницу по имени и по фамиліи.
На слѣдующій день она благополучно сдала экзаменъ, но, къ большому своему удивленію, попала классомъ ниже, чѣмъ разсчитывала.
"Боря былъ правъ,-- проговорила она сама себѣ мысленно: -- въ нашей маленькой городской школѣ мнѣ почти что нечему было учиться, здѣсь же -- выше меня стоятъ многія, но я во всякомъ случаѣ постараюсь приложить все свое стараніе, чтобы не отстать отъ другихъ".
И, дѣйствительно, Наташа съ перваго же дня поступленія совершенно переродилась: куда дѣвалась ея обычная лѣнь и безпечность? Куда дѣвалась ея равнодушіе къ урокамъ и небрежное обращеніе съ подругами. Теперь она сама первая стала заискиваться въ тѣхъ, кто былъ старше; охотно помогала болѣе слабымъ и всегда оказывала вниманіе и покровительство маленькимъ, которыя, видя въ ней добрую защитницу, безпрестанно обращались то за совѣтами, то съ жалобами.
Однажды, классная дама, войдя въ приготовительный классъ, замѣтила на полу большое чернильное пятно.
-- Кто пролилъ чернила?-- обратилась она къ дѣвочкамъ; но отвѣта на ея вопросъ не послѣдовало!
-- Кто пролилъ чернила?-- повторила она строгимъ голосомъ -- я приказываю сознаться, иначе весь классъ будетъ наказанъ безъ отпуска.
-- Не я -- не я!-- раздалось со всѣхъ сторонъ.
-- Знать ничего не хочу,-- продолжала классная дама:-- ежели до вечера виновная не найдется, то всѣ будутъ наказаны.
Съ этими словами она сердито хлопнула дверью и вышла изъ комнаты.
Между дѣвочками поднялся гамъ и шумъ; онѣ настоятельно требовали, чтобы виновная созналась, но требованіе ихъ осталось безуспѣшно.
Требовали всѣ, а не сознавался никто.
-- Одно средство просить Наташу разбирать дѣло,-- сказала маленькая Варя Забѣлина, бойкая, бѣлокурая дѣвочка, большая шалунья и проказница, на которую въ данномъ случаѣ падало общее подозрѣніе, но которая ни за что не хотѣла признать себя виноватою. По окончаніи уроковъ къ Наташѣ была отправлена цѣлая депутація съ просьбою немедленно разобрать дѣло.-- Наташа явилась на зовъ.
Прежде всего она попробовала употребить все свое краснорѣчіе, чтобы заставить виновную сознаться въ совершенномъ ею проступкѣ, но затѣмъ когда никакое краснорѣчіе съ ея стороны и никакіе доводы не принесли желаемаго результата, то рѣшила пуститься на хитрость.
-- Если виноватая не желаетъ сознаться добровольно, то я буду вынуждена прибѣгнуть къ колдовству,-- сказала наконецъ Наташа.
-- Къ колдовству!-- воскликнули удивленныя дѣвочки:-- развѣ вы умѣете колдовать?
-- Умѣю.
Она пристально взглянула на личики окружающихъ малютокъ, надѣясь отыскать виновную, хотя бы по выраженію глазъ; но маневръ не удался... Дѣвочки всѣ до одной казались смущенными; очевидно, слово "колдовство" подѣйствовало на нихъ угрожающе.
-- Встаньте въ кружокъ!-- приказала Наташа.
Дѣвочки повиновались.
-- Стойте смирно: не поворачивая, головы ни направо, ни налѣво... Я сейчасъ начинаю колдовать... Буду произносить тихонько мнѣ одной извѣстныя слова, проходя мимо каждой изъ васъ, и когда поровняюсь съ виноватою, то она въ одну минуту выростетъ выше всѣхъ.
Дѣвочки пришли въ еще большее удивленіе.
Наташа между тѣмъ, сдѣлавъ серьезное лицо и съ большимъ трудомъ удерживаясь отъ смѣха, начала тихо обходить кругомъ; дѣвочки стояли неподвижно. По выраженію ихъ личиковъ, легко можно было понять, что всѣ онѣ, охвачены сильнымъ страхомъ... Въ тотъ моментъ, какъ она поровнялась съ Варей Забѣлиной, послѣдняя поблѣднѣла и присѣла на колѣнки, чтобы казаться ниже.
-- Вотъ виноватая!-- торжественно воскликнула тогда Наташа и, не будучи въ силахъ долѣе сдерживать смѣха, громко расхохоталась.
-- Да... Да... Я виновата...-- созналась Варя, покраснѣвъ до ушей.
-- Но почему вы могли узнать?-- въ одинъ голосъ проговорили остальныя дѣвочки и, окруживъ Наташу со всѣхъ сторонъ, стали убѣдительно просить открыть имъ секретъ, въ чемъ, именно заключается ея интересное колдовство.
-- Колдовства тутъ нѣтъ никакого, я пошутила, а вы и повѣрили!
-- Но почему же тогда вы указали именно на Варю, и главное, почему ваше предположеніе оправдалось?
-- Да, да, Почему вы указали на нее, а не на кого другого?
-- По очень простой причинѣ: Варя сама себя выдала!
-- Какимъ образомъ?
-- Чувствуя свою вину и боясь вырости при моемъ приближеніи къ ней, она присѣла книзу въ то время, какъ вы всѣ продолжали стоять спокойно.
Поясненіе Наташи заставило дѣвочекъ тоже расхохотаться.
Что касается Вари, то она стояла сконфуженная и, уткнувшись лицомъ въ стѣну, тихо всхлипывала... Ей было не до смѣха.
Подруги долго продолжали подтрунивать надъ нею, но Наташа въ концѣ концовъ сжалилась и стала уговаривать ихъ оставить ее въ покоѣ, доказывая, что она уже достаточно наказана за желаніе скрыть свою вину, тѣмъ, что сдѣлалась общимъ посмѣшищемъ.
-- Въ самомъ дѣлѣ, не будемъ больше смѣяться надъ нею, тѣмъ болѣе, что ей предстоитъ еще быть наказанною классной дамой за пролитыя чернила,-- замѣтили нѣкоторыя изъ дѣвочекъ и, окруживъ Варю, стали ее успокаивать.
Наташа удалилась изъ комнаты, но вмѣсто того, чтобы вернуться въ свое отдѣленіе, прошла прямо въ пріемную, гдѣ классная дама репетировала урокъ музыки съ воспитанницами старшаго класса, и принялась упрашивать ее не взыскивать больше съ Вари, въ виду того, что Варя раскаялась въ своемъ поступкѣ и достаточно за него пострадала; при этомъ она, конечно, должна была подробно разсказать все то, что намъ уже извѣстно. Классная дама долго смѣялась выдумкѣ Наташи и, находясь подъ вліяніемъ хорошаго расположенія духа, согласилась простить Варю.
-- Я васъ прощаю только на основаніи просьбы Наташи,-- сказала она, войдя въ помѣщеніе приготовительнаго класса;-- ей, и только ей одной вы должны быть обязаны за то, что не останетесь безъ отпуска и не получите дурной отмѣтки по поведенію.
Варя бросилась на шею своей покровительницѣ, и съ этого достопамятнаго дня никогда больше не скрывала своихъ проступковъ и провинностей, когда они у нея случались.
Къ Наташѣ она относилась съ любовью, да не одна она, а и всѣ остальныя послѣ вышеописаннаго случая стали еще больше цѣнить ее; однимъ словомъ, Наташа сдѣлалась общею любимицею. Къ жизни въ гимназіи она совершенно привыкла и не только не скучала, но даже не безъ сожалѣнія думала о томъ, что рано или поздно наступитъ время, когда ей придется покинуть это заведеніе, съ которымъ она успѣла совершенно сродниться; эту сухопарую начальницу, которая въ первый день пріѣзда ея туда показалась ей такою несимпатичною, этихъ подругъ, съ которыми она не надѣялась никогда сойтись, и вообще всю эту обстановку съ непріятными дежурствами по кухнѣ и по уборкѣ комнатъ, что въ первую минуту, какъ мы видѣли выше, настолько не согласовалось съ ея взглядами и понятіями, что она готова была бѣжать изъ гимназіи.
Домой она писала часто; письма ея съ каждымъ разомъ доставляли Любови Ивановнѣ все больше и больше удовольствія.-- Любовь Ивановна видѣла, что ея дорогая дѣвочка перестала скучать, а когда Наташа прислала ей полугодовыя отмѣтки, то положительно пришла въ восторгъ. На праздники и на каникулы Наташа, конечно, ѣздила домой. Боря тоже самое; но теперь они уже больше не ссорились, не спорили, разговаривали дружно, разсказывая одинъ другому про то, какъ каждому изъ нихъ живется среди подругъ и товарищей.
Время шло обычной чередой; проходили недѣли, мѣсяцы, годы. Боря шелъ въ университетѣ превосходно; что касается Наташи, то она окончила не только гимназію, но и педагогическіе курсы одною изъ первыхъ. Вернувшись обратно къ матери, она задумала открыть въ ихъ маленькомъ уѣздномъ городкѣ приготовительное училище для дѣвочекъ.
Благодаря хорошей подготовкѣ и правамъ педагогички, она скоро достигла задуманнаго предпріятія безъ всякихъ затрудненій. Результатъ получился прекрасный, трудъ оплачивался хорошо, и Наташа не только сама ни въ чемъ не нуждалась, но даже еще помогала матери. Нѣсколько лѣтъ спустя, Варя Забѣлина тоже окончила гимназію, Наташа взяла ее къ себѣ въ помощницы; онѣ жили очень дружно, часто вспоминали прошедшія времена совмѣстной жизни въ гимназіи у Нины Андреевны, вспоминали мельчайшія подробности и, касаясь случая съ "колдовствомъ", каждый разъ отъ души смѣялись.