Едва помянули мы усопшихъ родственниковъ, поплакавъ на ихъ могилкахъ, занесенныхъ запоздалымъ весеннимъ снѣгомъ, упавшимъ на насъ ужъ именно "какъ снѣгъ на голову", едва замолкло заунывное подтягиваніе "со святыми упокой", какъ всѣ мѣстные храмы огласились радостными "Исаіе, ликуй!" и учащенными "ты-же, чистая, кра--суйся"... Панихиды и брачное служеніе! Сколько смысла въ этомъ сопоставленіи, по мнѣнію разныхъ Недовольцевыхъ!
-- Отчего это, въ самомъ дѣлѣ, у насъ не поютъ погребальныхъ псалмовъ и не облекаются въ черныя ризы на обрядахъ вѣнчанія?-- спросилъ меня тотъ-же ненавистникъ женщинъ, особенно озлобленный цѣлымъ рядомъ аристократическихъ свадьбъ, совершившихся на этой недѣлѣ,-- Ну, развѣ при условіяхъ нынѣшняго, современнаго строя семейной жизни, вѣнчаніе -- это не тѣ-же похороны?.... Прежде всего старинная истина, въ видѣ поговорки: "бракъ -- могила любви", конечно, неоспорима.
-- Ну, это какъ кто понимаетъ! Вонъ Лидочка объяснила мнѣ, что со вступленіемъ ея въ бракъ она хоронитъ только любовь къ своему жениху: разъ онъ на ней женился -- онъ сталъ ея мужемъ, нечего съ нимъ болѣе вздыхать, нѣжничать, котетничать, заставлять его страдать, желать ее.... однимъ словомъ, исчезли всѣ прелести любовнаго времяпровожденія. Ну, еще куда не шелъ медовый мѣсяцъ, въ смыслѣ любопытства, конечно,-- продолжала свои размышленія Лидочка: а потомъ что-же? Поймите, что вѣдь я безъ любви совсѣмъ не могу существовать: котетство, нѣжничаніе, вздохи все это мнѣ необходимо, какъ воздухъ. Ну, а какъ все это продѣлывать съ своимъ законнымъ мужемъ?...
Очевидно, Лидочка -- продуктъ такого-же воспитанія, какъ и жена городничаго Анна Андреевна, искусившаяся во всѣхъ этихъ любовныхъ пріемахъ. Нельзя не вспомнить по этому случаю одной изъ сценъ "Ревизора" въ первой редакціи комедіи. Наставляя дочь о томъ, какъ надо увлечь столичнаго гостя, Анна Адреевна, между прочимъ, говоритъ:
"-- Но еще не столько костюмъ, какъ нужно -- теперь пріемы. Это важная вещь, душенька, пріемы. Я не знаю... умѣешь-ли ты дѣлать глазки?
Марья Антоновна.
Какъ глазки, маменька? Это такъ, какъ вы дѣлаете, когда бываютъ у насъ молодые офицеры?
Анна Андреевна.
Да, я -- Тебѣ еще, я думаю, трудно умѣть это хорошо дѣлать. Тебѣ еще многое нужно узнать въ свѣтѣ. Однако-жъ, какъ это выходитъ?..."
Далѣе, о "глазахъ" Анна Андреевна говоритъ:
"-- Ты говоришь -- "глазки!" Оно кажется легко. Меня учила двоюродная сестра моя. Я вотъ тебѣ говорю, что я больше двухъ мѣсяцевъ не отходила отъ зеркала, пока выучилась".
Лидочка твердо изучила "глазки" и, конечно, не выброситъ изъ головы этой науки и по выходѣ замужъ. Между тѣмъ "глазки", очевидно, мужу не дѣлаютъ. Вотъ вамъ и женитесь послѣ того на Лидочкѣ! А такъ, вѣдь она безспорно очень мила, даже очаровательна, какъ "ангелъ небесный". Въ каждомъ смертномъ, которому не чуждо эстетическое чувство,-- Лидочка способна зажечь тотъ святой огонь любви, въ жертву которому отдается вся жизнь, всѣ душевныя стремленія.... Только изъ-за такихъ "небесныхъ ангеловъ" собственно и дѣлаются всякія подлости,-- банковскія растраты, подлоги; съ такими всего охотнѣе идутъ къ алтарю для удостовѣренія ихъ клятвъ въ вѣрности,-- хотя здравый смыслъ всякаго долженъ-бы совершенно отчетливо сознавать, что здѣсь имѣетъ мѣсто ни что иное, какъ настоящее "клятвопреступленіе".
На самомъ дѣлѣ, въ нашемъ богоспасаемомъ градѣ эта недѣля можетъ быть по справедливости названа брачною недѣлей. Въ бракъ поступило, т. е. вступило, нѣсколько видныхъ паръ изъ среды мѣстнаго beau mond'а. Эти "сочетанія" всѣхъ интересовали; только о нихъ постоянно и толковали въ салонахъ, будуарахъ, въ присутственныхъ мѣстахъ (въ особенности во время перерыва засѣданій) и на биржѣ, конечно. Да еще-бы! Если въ столицѣ газеты наполняютъ свои столбцы описаніемъ свадебныхъ торжествъ, то какъ-же намъ въ провинціи не заниматься свадьбами? Городъ какъ будто ожилъ,-- вездѣ усиленное движеніе; появилось множество новыхъ каретъ съ "резинками", которыя предназначены для укачиванія новобрачныхъ. Газъ, тюль, блонды и цѣлые сады флеръ д'оранжу быстро раскупаются. Изъ питій и яствъ большой спросъ былъ на шампанское и въ особенности на шеколадъ.
-- Почему это на шеколадъ въ особенности?
Не знаю,-- но въ послѣднее время изъ жизни нашего зажиточнаго барства совершенно исчезли свадебныя пиршества. Женится какой нибудь тузъ, мѣстный крезъ. Въ старину, да и не такъ давно, по такому случаю крезъ задалъ-бы пиръ на весь міръ. Да и отчего не попировать, когда на то и денегъ у креза много, и палаты обширныя, и друзей, которые непрочь попировать, достаточно: пей, ѣшь и веселися! Такъ вотъ подите-же! скоро такая "русская свадьба" станетъ какимъ-то анахронизмомъ, преданіемъ старины глубокой. Всѣ заразились какой-то глупой модой. Повѣнчаются и сейчасъ удираютъ, скрываются отъ свѣта, точно женитьба это уже такое зазорное дѣло, что на другой день послѣ свадьбы и людямъ стыдно на глаза показываться. Положимъ, въ глубокую старину браки совершались "увозомъ" и тогда въ бѣгствѣ настояла надобность. Но теперь вѣдь мало охотниковъ похищать невѣсту. Хищниковъ таки достаточно и охотниковъ до солиднаго куша въ средѣ нашей молодежи также не мало; но, съ другой стороны, и невѣсты не берегутся въ теремахъ,-- этотъ "сладкій товаръ" производители стараются сбыть съ рукъ съ неменьшей охотой, какъ то дѣлаютъ съ своимъ сахаромъ наши фабриканты. А то чего добраго залежится, да не будетъ спросу,-- тогда чтоже!-- прійдется прибѣгать къ спасительной преміи.
Итакъ, на нашихъ аристократическихъ свадьбахъ пированій не было, такъ что рѣдко у кого изъ гостей даже "по усамъ текло". Обрядъ вѣнчанія, а изъ церкви на бокалъ шампанскаго и шеколаду -- вдоволь.... Потомъ отдѣльное купэ, иногда съ безплатнымъ билетомъ, и "увозъ".
Да, такъ все мельчаетъ въ нашъ вѣкъ расчета и мелкаго эгоизма.
На минувшей недѣлѣ и мы, не отставая отъ столицы, почтили 50-лѣтній юбилей "Ревизора". Его давали въ двухъ театрахъ и оба были переполнены. Вотъ что самое важное въ этомъ чествованіи. Какъ бы ни играли "Ревизора", съ какими-бы силами и при какой обстановкѣ,-- его всѣ пошли смотрѣть и мѣста не было для многихъ, не попавшихъ на это чествованіе. Въ который разъ дивились мы глупости городничаго, принявшаго такого мальчишку за ревизора; какими пошлыми и жалкими трусами казались намъ всѣ эти Земляники, Шпекины, Ляпкины-Тяпкины; какою скоромной бабой выступила передъ нами городничиха; какъ возмущались мы нахальству расходившагося Хлестакова; сколь наивнымъ казалось намъ все продѣланное имъ надувательство и какъ вдругъ.... послѣ словъ городничаго: "Чему смѣетесь? Надъ собою смѣетесь!" мы съ разу поняли опять, въ который разъ и черезъ сколько лѣтъ, опять,-- что все еще "надъ собою смѣемся". И узнали мы опять и Землянику, и Шпекина, и Ляпкина-Тяпкина, и соромную городничиху, и всѣхъ героевъ комедіи, какъ будто мы ихъ вотъ сейчасъ видимъ возлѣ себя,-- правда, въ нѣсколько обновленномъ изданіи, въ другой формѣ, въ другихъ прическахъ,-- но того-же типа, той-же природы. И къ чему послѣ того придаютъ какое-то особенное значеніе костюмамъ и полной обстановкѣ "того времени"! Въ какой комедіи, какъ "Ревизоръ" -- "то время" никакого значенія пока не имѣетъ, да и врядъ-ли скоро имѣть будетъ. Слишкомъ "коренныя черты" схвачены геніальнымъ писателемъ, много времени надо, чтобы ихъ вырвать съ корнемъ.
Еще одно доказательство современности "Ревизора". Труппою г. Форкати пьеса сыграна безъ всякаго успѣха, за отсутствіемъ выдающихся артистовъ. Самъ г. Форкати, говорятъ, на сценѣ былъ весьма слабымъ Хлестаковымъ,-- но однако такъ вошелъ въ эту благодарную роль, что продолжаетъ ее исполнять и послѣ спектакля, разсылая по всей Россіи депеши о колоссальномъ успѣхѣ спектакля и о какой-то "роскошной обстановкѣ"... Тридцать пять тысячъ курьезовъ!!!
(Заря. 27 Апрѣля 1886 г.).