Вы, конечно, имѣли въ рукахъ хорошую греческую губку. Если она наберется достаточно воды, какъ трудно выжать изъ нея эту воду! Какъ-бы ни была мала эта губка, насыщеніе происходитъ очень быстро. Такъ и маленькая Греція настолько набралась воинственной отваги, что ничего съ нею не подѣлаешь. Какъ ее ни тѣснятъ, какъ ни прижимаютъ, а все въ ней остается этотъ задоръ. "Не потерпимъ насилія, отстоимъ свою независимость"!-- такіе голоса раздаются на площадяхъ, въ народѣ, при общественныхъ собраніяхъ. Тогда въ дѣло вмѣшались настройщики "европейскаго концерта".
-- Нельзя допустить такой дисгармоніи,-- въ этомъ крикѣ есть диссонансъ. Закрыть амбушюру!... И установлена блокада.
-- Ну что, грекъ! Плохо теперь вашему брату приходится съ этой самой абдокадой? Такъ спрашивалъ на Подолѣ одинъ торговецъ восковыми свѣчами у нѣжинскаго грека Нажриропуло. (Греція вѣрно и не знаетъ, что въ Кіевѣ есть цѣлое племя нѣжинскихъ грековъ).
Нажриропуло ехидно подсмѣивался надъ невѣжествомъ подолянина и спросилъ его:
-- "А пунимаесь-ли ты, милый целовекъ, цто такое блакада?"
-- Звѣстно, понимаемъ. Аблокатъ, значитъ, подсудимаго защищаетъ,-- а всю ежели страну защищать надо, такъ тутъ уже цѣлая аблокада.
-- Такъ оно вѣрно и есть, дуся моя. Блокада это только для нашей защиты, чтобы съ моря никто насъ не трогалъ.
-- Ну, а съ сухопутья какъ? Ужели сами расправитесь?
-- Тамъ будемъ посмотрѣть.
-- Да и съ чего, скажи, вы упрямитесь? Вѣдь отъ васъ чего требуется: разоружись и только всего.
-- Ничего ты, дуся моя, въ политикѣ не понимаешь. Вся политика наша вотъ въ чемъ заключается: разоружись Деліанисъ, да не поскупись Трикуписъ. да если-бы министерство столько денегъ не ухлопало, не надо-бы намъ и Папымихалопуло. Теперь-же мы все дѣло проиграли; не помогутъ намъ ни Ралли, ни Ракаки, и правду про нихъ сказалъ Валуисъ, что "всѣ вы халуи-съ".
-- Такъ, вѣрно! Теперь я понимаю, что вся ваша политика въ министерствѣ заключается.
Какъ ни страненъ кажется разговоръ подолянина съ нѣжинскимъ грекомъ Нажриропуло, но я убѣжденъ, что и очень многіе "интеллигенты" также точно понимаютъ такъназываемый греческій вопросъ.
Такого-же взгляда, между прочимъ, держится и нѣкій публицистъ -- поэтъ "Новаго Времени", графъ Алексѣй Жасминовъ, котораго стишки "Греческій вопросъ", по всей вѣроятности, замѣнившія передовицу, заканчиваются такъ: Ахъ, сокрыто все въ туманѣ-съ...
Лишь проносятся призраки: (?)
Трикуписъ и Деліанисъ,
И Микаки, иль Ракаки.
Впрочемъ, для насъ "греческій вопросъ" особеннаго значенія не имѣетъ: маслины, губки и греческіе орѣхи въ цѣнѣ не падаютъ, ни повышаются, а наши нѣжинскіе греки вовсе не думаютъ вооружаться, а по прежнему втихомолку обдѣлываютъ свои дѣлишки.
Покончивъ съ внѣшней политикой, обращаюсь къ текущимъ дѣламъ" или къ событіямъ нашей обыденной жизни. Чѣмъ мы занимались и что насъ интересовало?
На сессіи Окружнаго суда разбирались большею частью обыкновенныя дѣла: о тройныхъ, четверныхъ кражахъ, небольшихъ мошенничествахъ и т. п. дѣяній мысли и рукъ человѣческихъ. Изъ выдающихся надо отмѣтить дѣло дворянина Райскаго. Оно заключается въ слѣдующемъ. Нѣкая госпожа съ поэтическимъ именемъ -- Нимфа Городецкая, имѣетъ племянника Райскаго, который, по видимому, вовсе не доставлялъ своей теткѣ НимфѢ райскаго, спокойнаго существованія, постоянно вымогая денежныя пособія. Нимфа, однако, благоволила къ Райскому, довѣряла ему вполнѣ и выдала ему довѣренность на веденіе одного дѣла,-- довѣренность полную, печатную, въ которой предоставлялось, между прочимъ, Райскому получатъ и деньги, слѣдуемыя Нимфѣ, кончать дѣла миромъ и т. п. Въ этой довѣренности былъ пробѣлъ, который внимательный къ интересамъ своихъ кліентовъ нотаріусъ Меленевскій не счелъ нужнымъ перечеркнуть и въ такомъ видѣ ее получилъ Райскій, имѣя возможность, очевидно, вписать въ этомъ пробѣлѣ, что ему заблагоразсудится. Его и обвиняли въ томъ, что онъ будто вписалъ туда полномочіе выдавать отъ имени тетушки Нимфы всякія долговыя обязательства. Вписавъ такое полномочіе, онъ имъ не замедлилъ воспользоваться и выдалъ векселей отъ имени тетки тысячъ на 10. Таковые векселя учитывалъ какой-то благодѣтель рода человѣческаго, еврей Маріонесъ, который даетъ деньги подъ векселя и процентъ беретъ самый небольшой -- "почти что даромъ". Защитникъ Райскаго, для выясненія вопроса, какъ сей благодѣтель могъ учитывать векселя неизвѣстной ему особы, г-жи Нимфы Городецкой, которая не живетъ въ Кіевѣ,-- спросилъ Маріонеса, откуда онъ ее знаетъ и гдѣ онъ самъ живетъ. Инымъ показалось, что защитникъ предложилъ этотъ вопросъ только подъ вліяніемъ удивленія,-- что находится, молъ, такой феноменъ, который даетъ деньги подъ векселя "почти даромъ". Вышелъ курьезный эпизодъ на судѣ. Райскій, однако, доказывалъ, что такую полную довѣренность онъ получилъ съ согласія тетки и никакого подлога не дѣлалъ, да и не могъ сдѣлать, ибо довѣренность писана его рукой, въ присутствіи нотаріуса, который не могъ не видѣть вписанныхъ имъ словъ и навѣрное зачеркнулъ-бы пробѣлъ,-- а этого онъ не сдѣлалъ. Надо замѣтить, что Райскій считался единственнымъ наслѣдникомъ тетки Нимфы Городецкой, такъ что все равно послѣ ея смерти все имущество послѣдней перешло-бы къ нему. Обвиненіе въ сущности сводилось къ тому, что Райскій не имѣлъ достаточно терпѣнія выждать смерти Городецкой. Она это, конечно, замѣтила и стала принимать мѣры осторожности. Нашлись около нея совѣтчики и также въ своемъ родѣ благодѣтели, которые ей въ этомъ помогли. Такимъ, между прочимъ, является нѣкій г. Кушакевичъ, бывшій секретарь радомысльскаго съѣзда мировыхъ судей, а нынѣ, какъ онъ заявилъ на судѣ, назначенный уѣзднымъ судьей въ Тургайскую область. Спасая Нимфу Городецкую отъ Райскаго, Кушакевичъ, между прочимъ, пріобрѣлъ отъ Городецкой на имя своей жены контрактъ на 69 десятинъ земли съ лѣсомъ, на 28 лѣтъ, съ платою за всѣ 69 десятинъ въ годъ всего 5 рублей. По поводу такого выгоднаго дѣльца гг. присяжные засѣдатели довольно подробно распрашивали г. Кушакевича, недоумѣвая, какъ можно было состряпать подобный контрактъ. Интересно знать, уничтожитъ-ли г. Кушакевичъ этотъ контрактъ передъ тѣмъ, какъ отправится творить правосудіе въ Тургайскую область, или, въ видахъ спасенія Нимфы Городецкой отъ будущихъ Райскихъ, удержитъ его за собою? Защитникъ Райскаго, по назначенію суда, прис. пов. Андреевскій доказывалъ, что при полномъ довѣріи Нимфы Городецкой къ Райскому, она могла выдать ему подобную довѣренность, такъ что Райскому нечего было прибѣгать къ подлогу, который къ тому-же является необъяснимымъ, разъ довѣренность писалась вся въ присутствіи нотаріуса. Затѣмъ отношенія между теткой и племянникомъ могли измѣниться, и вотъ она посадила это на скамью под-' судимыхъ. Присяжные дали Райскому снисхожденіе, но все-таки онъ отправится въ губернію, гдѣ не растутъ лимоны.
Изъ криминальныхъ происшествій на этой недѣлѣ насъ поразило страшное убійство съ самоубійствомъ,-- драма, разыгравшаяся въ ночь на 29-е апрѣля на Большой Васильковской, между новобрачными Бихневичами. Всего 10 дней, какъ этотъ союзъ благословленъ церковью и вдругъ... на полу трупъ убитой Людмилы Бихневичъ, а въ рукахъ убійцы -- ея мужа, дымящійся револьверъ, которымъ онъ наноситъ себѣ три раны въ грудь. Полуживой, онъ шепчетъ: "я любилъ ее... я любилъ... она ушла... возвратилась... Я спросилъ: гдѣ была?.. она съ улыбкой отвѣчала: "вездѣ"..
Паки и паки приходится напомнить всѣмъ, стремящимся связать себя узами Гименея: "приступайте къ этому дѣлу съ оглядкой, съ разумѣніемъ, да перекрестясь и со страхомъ Божіимъ!"
4 Мая 1886 г.