Колеса вертятся, машины стучатъ,
Челны по основамъ снуютъ.
Глаза за движеніемъ нитей слѣдятъ,
И руки безъ устали ткутъ.
Ткутъ руки; потъ градомъ катится съ лица,
Въ грудь молотомъ сердце стучитъ...
А нити ползутъ да ползутъ безъ конца,
Подъ грохотъ работа кипитъ!
А тамъ, за стѣной, далеко-далеко
Лѣса и раздолье полей;
Тамъ дышется груди привольно-легко
Подъ тѣнью зеленыхъ вѣтвей.
Прохладно въ тѣни на опушкѣ лѣсной,
И тихо, такъ тихо кругомъ...
Волнуется рожь... Тучки свѣтлой грядой
Въ просторѣ плывутъ голубомъ...
-- На волю, на волю изъ душной тюрьмы
Безсонныхъ заботъ и труда!
Машины стучатъ: "Никогда, никогда!"
Здѣсь вѣчные узники мы.
Какъ въ бѣшеной пляскѣ, колеса бѣгутъ,
Ремни, извиваясь, шипятъ;
Проклятыя нити ползутъ да ползутъ,
Машины хохочутъ, гремятъ:
"Безплодныя думы, пустыя мечты --
Лѣса и раздолье полей!
Не люди вы, дѣти больной суеты,
Вы -- блѣдныя тѣни людей".
Безплодныя думы, пустыя мечты...
Сырые подвалы, нужда,
Да холодъ, да голодъ, позоръ нищеты --
Вотъ плата за муки труда!
Ни смѣха, ни пѣсенъ... Порою въ глазахъ
Безсильная злоба блеснетъ,
Слеза задрожитъ; на безкровныхъ губахъ
Безсильно проклятье замретъ,
Да руки съ угрозой сожмутся и... ткутъ!
Мы ткемъ, мы безъ устали ткемъ.
Проклятыя нити ползутъ да ползутъ,
Бѣжитъ и спѣшитъ все кругомъ...
"Скорѣе, скорѣй!" -- погоняютъ станки
Могучіе взмахи колесъ...
А въ сердцѣ такъ много безумной тоски,
Такъ много отчаянныхъ слезъ!
Скорѣе!.. И тѣло, и воля въ цѣпяхъ...
Покорно мы ткемъ... А потомъ,
Какъ силы не станетъ въ изсохшихъ рукахъ,
Мы въ грязныхъ подвалахъ умремъ.
Ткемъ... Тучи удушливой пыли висятъ
Надъ нами, дрожатъ и плывутъ...
Колеса вертятся, машины стучатъ,
Проклятыя нити ползутъ!
Л. Андрусонъ.
"Русское Богатство", No 5, 1902