Повѣсть.
Молодой Ипполитовъ имѣлъ лице прекрасное, воображеніе пламенное, характеръ благородный, но слишкомъ слабый, чтобъ не заразиться худымъ примѣромъ. Ипполитовъ, лишенный родителей въ младенчествѣ, по производствѣ въ Корнеты сдѣлался независимымъ обладателемъ богатаго наслѣдства, и могъ бы блистать въ лучшемъ кругу; но, едва зная его по слуху, не желалъ въ немъ нравиться. Кругъ знакомства Ипполитова состоялъ изъ нѣсколькихъ товарищей -- по большой части развратныхъ. Пылкій юноша слѣдовалъ обольстительнымъ совѣтамъ и имѣлъ средства предаваться порочнымъ удовольствіямъ: угощалъ мнимыхъ друзей пирами, и пѣнистое вино лилось рѣкою.
Дорого стоили забавы; но не разорили бы Ипполитова, если бъ игра не сдѣлалась главнѣйшею его страстью. Онъ съ утра до поздней ночи сидѣлъ за картами, полуодѣтый, въ неопрятномъ видѣ, и полновѣсный кошелекъ его дѣлался часъ отъ часу легче.
Не стало у него денегъ -- не стадо и охотниковъ играть съ нимъ. Ипподитовъ началъ разсуждать о поправкѣ своихъ обстоятельствъ -- и нужда, лучшій наставникъ, показала къ тому способъ: онъ рѣшился жениться на приданомъ. Старался нравиться богатыми невѣстамъ, не щадилъ скудныхъ остатковъ своего имущества, чтобъ самому казаться богатымъ, и наконецъ достигнулъ желанной цѣли.
У владѣтельницы обширныхъ помѣстій, Нѣжиной, была дочь -- непріятной наружности, подверженная частымъ недугамъ, но Ангелъ душею кроткою и чувствительною. Ипполитовъ не усомнился принести несчастную въ жертву своему благополучію. Казался влюбленнымъ, не смѣлъ хвалить красоту Маріи, но превозносилъ душу ея: легковѣрная не подозрѣвала обмана и любила съ нѣжностію прекраснаго Корнета.
Бракъ совершился. Коварный скоро позабылъ о безобразной супругѣ, расточалъ ея имѣніе, и снова предался картамъ. Слезы текли изъ глазъ Маріиныхъ, но ни одинъ упрекъ не вырвался изъ устъ ея: удрученная душевными и тѣлесными скорбями, она не заботилась уже о земномъ, и возносилась духомъ къ небесному: Ея кротость и изнеможеніе тронули сердце легкомысленнаго: онъ оставилъ порочную жизнь, переѣхалъ въ деревню и попечительною привязанностію къ супругѣ желалъ загладить преступленіе. Марія сдѣлалась матерью, но чтобъ оставить сиротою дочь свою. Кончаясь, она молила его печься о благополучіи новорожденной; -- послѣднимъ словомъ ея было: "не играй!" и Ипполитовъ съ жаромъ клялся выполнить волю умирающей.
Софія имѣла красоту отца и душу матери -- слишкомъ чувствительную, чтобъ наслаждаться счастіемъ въ мірѣ. Знакомые; любуясь лазурью томныхъ глазъ и лилеями нѣжныхъ кудрей, называли ее красавицей, подданные, славя благотворительность сострадательной, называли ее доброю барышней. Софія, всегда тихая, задумчивая, любила уединеніе; и слезы часто орошали ея рѣсницы о ничто не омрачало яснаго утра чувствительной; но она, еще не зная собственныхъ горестей, уже крушилась о горестяхъ ближнихъ.
Въ деревенской тишинѣ расцвѣтала Софія. Сестра Ипполитова, не имѣя дѣтей, была для нее вмѣсто матери. Отецъ -- скупой вразсужденіи себя -- не щадилъ издержекъ для образованія дочери. Любя природу, она любила и Изящныя Искуства, читала Гескера -- и умѣла имъ восхищаться; извлекала изъ клавишей звуки Моцартовы, и чувствовала ихъ гармонію; еще не видала произведеній кисти чудесныхъ геніевъ, но замѣняла картинами Природы картины плѣнительнаго Корреджіо.
Ипполитовъ, желая составить счастіе дочери, переселился въ Петербургъ, гдѣ надѣялся найти выгоднаго жениха для ней, началъ жить роскошно, но съ расчетомъ; старался сдѣлать большое знакомство, и радовался, когда могъ доставить ей удовольствіе. Софія не любила городскаго шума, скучала на балахъ и въ блестящихъ обществахъ; но отдыхала, восхищаясь произведеніями изящнаго. Въ Эрмитажѣ съ жадностію разсматривала картины и бросала блуждающій взоръ на драгоцѣнные камни; въ Театрѣ плѣнялась музыкою Оперы; ощущала очаровательную томность, когда представляли Драму -- и не обращала вниманія на публику, не занималась уборомъ посѣтительницъ перваго яруса.
Въ числѣ новыхъ знакомыхъ Ипполитова былъ Графъ Мишуринской, недавно пріѣхавшій въ столицу. Мишуринской казался богатымъ, имѣлъ острый, образованный умъ и былъ прекрасный мущина; но подъ привлекательною наружностью скрывалъ отвратительную душу. Онъ началъ ѣздишь въ домъ Ипполитова, увидѣлъ Софію, узналъ привязанность къ ней отца, и показывалъ, что ищетъ руки ея: своимъ пріятнымъ обхожденіемъ скоро понравился отцу и теткѣ, которые уже ласкались надеждою увидѣть Софію счастливою супругою. Софія, еще не видавъ существа, къ кому бы могла почувствовать любовь, имѣла уже о ней темное понятіе: съ волненіемъ въ груди читала Новую Элоизу, съ пламенемъ на щекахъ пожирала взоромъ прелестныя Формы Аполлона Бельведерскаго. Неопытное сердце забилось для хитраго обольстителя, который не могъ жениться; ибо уже имѣлъ жену, хотя и не жилъ съ нею.
Мишуринской пригласилъ Ипполитова на обѣдъ. Ипполитовъ видѣлъ въ комнатахъ великолѣпіе, за столомъ удивительную роскошь. Пообѣдали. Гости вздумали сыграть въ вистъ. Ипполитову предложили карту, онъ отозвался, что не играетъ. "По маленькой, сказалъ хозяинъ, господа играютъ для удовольствія,-- отъ васъ зависитъ опредѣлить цѣну роберта." Ипполитовъ соблазнился, сѣлъ играть -- и выигралъ.
Онъ познакомился у Мишуринскаго съ Барономъ Зёйхе; Мишуринской предложилъ Ипполитову посѣтить новаго знакомаго: предложеніе было принято. Они застали Барона съ зонтикомъ и очками на глазахъ. Зёйхе жаловался на глазную боль и слабость зрѣнія, весьма благодарилъ гостей, что навѣстили его, и сказалъ, тихо умираетъ со скуки, не смѣя выходить на воздухъ. Посидѣли, поговорили, разговоръ мало по-малу потерялъ живость, хозяинъ, отъ нѣчего дѣлать, придумалъ сыграть въ бостонъ. Ипполитовъ сѣдъ играть; игра уже была нѣсколько значительна -- и онъ проигралъ; но Мишуринской проигралъ еще болѣе, показывалъ неравнодушіе и досадовалъ. "Графъ, не хочешь ли отыгрываться? " сказалъ Зёйхе.
-- Нѣтъ! тяжело отыграть такой проигрышъ.--
"Почему же? мечи банкъ: мнѣ пришла охота понтировать."
-- Нѣтъ, я не стану метать. Хорошо метать съ товарищемъ, чтобъ было съ кѣмъ перемѣниться: иначе проиграешь все на свѣтѣ.--
Ипполитовъ бывъ въ проигрышѣ, всегда слыхалъ, что метать очень выгодно: подумалъ, и предложилъ Мишуринскому метать пополамъ, съ твердымъ намѣреніемъ забастовать, какъ скоро отыграется. Напрасная надежда! страждущій глазами очень удачно отгадывалъ соника и удивлялся своему счастію; Мишуринской бранилъ свое несчастіе, рвалъ карты и упрекалъ Ипполитова въ томъ, что отъ него зашелъ въ большой проигрышъ.
Не много протекло времени, но много денегъ проигралъ Ипполитовъ, много надавалъ векселей и Барону и Мишуринскому, съ которымъ уже обходился по-пріятельски, ибо Графъ всегда, съ охотою платилъ за него. Софія сперва не знала къ чему приписать ночныя отсутствія родителя, его задумчивость и тяжелые вздохи. Онъ оказывалъ ей прежнюю горячность, но уже не доставлялъ прежнихъ удовольствій. Она томилась ужасною неизвѣстностію, сидѣла, одна въ своей комнатѣ, плакала, молилась и цѣлыя ночи проводила, ожидая возвращенія отца. Когда онъ приходилъ, принуждала себя казаться веселою; старалась извѣдать его тайну и пролить утѣшеніе въ страждущее сердце. Но Ипполитовъ былъ безмолвенъ и мраченъ: Принужденная улыбка еще болѣе показывала его страданія. Онъ безпрестанно проигрывалъ, и все еще надѣялся отыграться; мучился дутою, и таилъ свои мученія, боясь огорчить дочь, которой спокойствіе цѣнилъ дороже собственнаго. Бѣдная Софія! она не знала, сколько терпѣлъ отецъ отъ ея нѣжныхъ просьбъ и утѣшеній.
Однажды Ипполитовъ проигралъ чрезвычайно много, и къ большему терзанію, началъ подозрѣвать неосторожнаго Зёйхе, который думалъ, что Ипполитовъ, разгорячась, ничего не замѣтитъ. Обыгранный, возвращаясь домой, предавался мучительнымъ размышленіямъ. Проиграть отъ несчастія -- было еще простительно въ глазахъ его; онъ могъ выиграть и тѣмъ способствовать благополучію дочери: но проиграть навѣрную -- не значило ли подарить ея имѣніе гнусному обманщику? Нѣсколько разъ подходилъ Ипполитовъ къ своему жилищу и опять возвращался -- не зная, что отвѣчать на вопросы дочери. Наконецъ превозмогъ себя. Надѣясь избѣжать ея встрѣчи, пробирался тихо въ свою комнату; вошелъ -- и сдѣлался недвижимъ отъ удивленія. Софія стояла на колѣняхъ передъ образомъ; лице орошалось слезами, нона устахъ блистала улыбка умиленія: чистыя уста произносили молитву за виновника ея жизни: она просила Всевышняго, чтобъ отвратить его отъ картъ. Тяжелый вздохъ вырвался изъ груди Ипполитова. Софія бросилась къ нему на шею: онъ почувствовалъ на блѣдномъ лицѣ слезы дочери -- и слезы полились изъ помутившихся глазъ его.
На другой день пріѣхалъ Мишуринскій. У Софіи были глаза заплаканы, но видъ ея выражалъ спокойствіе. Ипполитовъ все открылъ ей и обѣщался не играть болѣе; онъ и самъ чувствовалъ облегченіе; ему казалось, какъ будто онъ сдѣлалъ что-то доброе. Мишуринской не могъ не замѣтить разстройства, въ которомъ находилось все семейство; но извергъ не зналъ состраданія. Оставшись наединѣ съ Ипполитовымъ, Графъ изъявилъ свое сожалѣніе о вчерашнемъ его проигрышѣ. "Повѣрьте, прибавилъ онъ, я лучше желалъ бы самъ проиграть. Какъ бы мнѣ хотѣлось, что бы вы отыгрались!"
-- Я уже не имѣю надежды отыграться.--
"Отъ чего же не имѣть надежды?"
-- Я много проигралъ и хочу не играть болѣе!--
" Я тоже намѣренъ сдѣлать, подхватилъ Мишуринской; но знаете, что мнѣ пришло въ голову: я подозрѣваю Зёйхе -- не навѣрную ли онъ насъ обыгрываетъ? можетъ быть, у него плутовскія карты. Мнѣ хочется еще попробовать счастіе у себя дома."
Ипполитовъ не устоялъ противъ искушенія, и потомъ уже не въ силахъ былъ остановить своего стремленія къ гибели. Великолѣпныя комнаты его опустѣли: не стало картинъ, вазъ, бронзы; не стало и богатаго Англійскаго Флигеля -- послѣдняго утѣшенія Софіи. Ипполитовъ, лишаясь имѣнія, лишился другаго сокровища для него важнѣйшаго: нѣжная дочь, страдая духомъ, истощала жизненныя свои силы и разстроивала здоровье. Чѣмъ ужаснѣе были слѣдствія игры, тѣмъ Ипполитовъ болѣе къ ней влекся, и не прежде оставилъ ее, какъ уже не хотѣли играть съ нимъ.
Несчастный сдѣлался неспособнымъ ни о чемъ мыслить, ничего предпринимать, и ввѣрилъ сестрѣ разстроенныя дѣла свои. Ока Протестовала на недѣйствительность братниныхъ обязательствъ: качалась тяжба, но скоро противники заключили мировую, и у Ипполитова осталась маленькая деревенька, гдѣ покоился прахъ Маріи.
Отчаянное семейство оставило столицу, но не избѣгло ужасной участи, ему предназначенной; Софія, уже потерявшая здоровье, не перенесла извѣстія о коварствѣ Мишуринскаго, котораго любила и почитала женихомъ своимъ: умѣя утѣшать другихъ въ несчастіи, она не умѣла быть равнодушною къ собственному и впала въ чахотку. Ипполитовъ долженъ былъ считать себя тому причиною, и помѣшательство омрачило разумъ его. когда несчастный отецъ приходилъ въ память, то прижималъ къ палящей груди своей хладную грудь дочери и кропилъ горячими слезами оледенѣлыя щеки ея.
Смертію прекратились мученія страдальца: скромный памятникъ воздвигся близъ великолѣпнаго мавзолея Маріи. Софія почитала священною обязанностію каждое утро приходишь молиться на могилѣ родителя и усыпать ее цвѣтами. Недолго утреннее солнце освѣщало свѣжіе цвѣты на зеленомъ дернѣ: ранніе лучи упали на другую свѣжую могилу близъ гробницы Маріиной.