Изъ лѣсу темнаго тропиною глухой
Старикъ Панфилъ къ себѣ домой,
Отъ устали едва передвигая ноги,
Вязанку дровъ тащилъ
И выбившись изъ силъ,
Вязанку ту онъ бросилъ на дорогѣ
И потъ съ лица отерши рукавомъ,
На ношу сѣлъ, подперся локоткомъ,
И началъ говорить, вздохнувши, самъ съ собою:
"Зачѣмъ и для чего родился я на свѣтъ
Съ такой несчастною судьбою?
Отъ младости моей не знаю я покою,
Мнѣ въ праздники подъ часъ отъ дѣлъ свободы нѣтъ!
Иной въ мои года давно ужъ отдыхаетъ,
Ни своего труда, ни барскаго не знаетъ;
А ты или пахать, или и молотить,
И за водой, и за дровами,
И въ городъ на базаръ съ плетушками, съ лаптями.
Ну можно-ль трудъ такой въ мои года сносить!
Охъ! если бы была готова мнѣ могила,
Вотъ такъ бы взялъ да легъ, хотя бы даже тутъ;
По видно ужъ и смерть меня совсѣмъ забыла!"
А смерть не далеко въ то время проходила,
Услышала: зовутъ
Къ Панфилу подошла и такъ проговорила:
"Я здѣсь, любезный мой! зачѣмъ меня ты звалъ?"
Увидѣвъ смерть, старикъ предъ нею задрожалъ;
И, позабывъ свои года и хилость,
Почтительно привсталъ,
И, задыхаясь, ей съ поклономъ отвѣчалъ:
"Затѣмъ къ себѣ я вашу милость
Теперь осмѣлился просить,
Чтобъ мнѣ помочь дрова на спину навалить!
-----
Читатели! мудрецъ нашъ этимъ приключеньемъ,
Хотѣлъ лишь подтвердить
Природное внушенье:
"Что горе всякое ужь лучше претерпѣть,
Чѣмъ прежде времени отъ горя умереть!"
1862 года 29 сентября.