НАШЕ ОБЩЕСТВО

(1820 -- 1870)

ВЪ ГЕРОЯХЪ И ГЕРОИНЯХЪ

ЛИТЕРАТУРЫ.

М. В. Авдѣева.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.

1874.

ЧАСТЬ II.

I.

СОФЬЯ ФАМУСОВА.

Передъ нами Москва. Раннее утро въ барскомъ домѣ, но въ немъ уже не спятъ, или, лучше сказать, не спятъ еще иные. Горничная, дремавшая на стулѣ -- просыпается и стучитъ въ запертую дверь своей барышни, которая,-- о ужасъ!-- сидитъ тамъ съ мужчиной и медлитъ съ нимъ разстаться. Если Жюльетта выходитъ ночью къ Ромео и даже, говоря возвышеннымъ языкомъ,-- лобзается съ нимъ, это не оскорбляетъ и ханжу: тамъ, въ Италіи, между какими-нибудь Монтекки и Капулетти оно можетъ быть такъ и слѣдуетъ. Но въ Москвѣ, въ хорошемъ домѣ, свѣтская дѣвушка, проводящая ночь съ мужчиной, -- это не только "исторія", а "сконапель истоаръ", какъ выражалась дама, пріятная во всѣхъ отношеніяхъ. Сконапель истоаръ дѣйствительно и происходитъ, но насъ не она занимаетъ.

Мы сейчасъ замѣтили, что сужденія объ одномъ и томъ же случаѣ бываютъ различны, смотря потому гдѣ, съ кѣмъ и въ какое время онъ произошелъ и кто судитъ; а потому посмотримъ, кто вышелъ на зарѣ изъ запертой комнаты. Выходитъ хорошенькая, молодая дѣвица высшаго круга -- Софья Павловна Фамусова, съ нѣкіимъ мужчиной. Софья Павловна получила воспитаніе "какъ всѣ", т. е. какъ всѣ дѣвушки ея средствъ и круга

Ужъ о твоемъ ли не радѣли

Объ воспитаніи съ колыбели?

говоритъ ея нѣжный отецъ

Мать умерла,-- умѣлъ я принанять

Въ мадамъ Розье вторую мать

воспитательницу-совершенство, которая имѣла одинъ недостатокъ, что

За лишнихъ въ годъ пятьсотъ рублей

Сманить себя другими допустила.

Да не въ мадамѣ сила

Когда въ глазахъ примѣръ отца.

Дѣйствительно, отецъ, окружающая среда,-- все благообразно и нравственно по наружности. Но развѣ и Софья по наружности не нравственна? Она ничѣмъ не высказываетъ своей любви къ избранному,-- она и избрала его, можетъ быть, потому, что это человѣкъ домашній, съ которымъ все можетъ быть шито и крыто и, какъ видимъ, скрываетъ все" очень хорошо: любовныя встрѣчи назначаетъ ночью и не только дверь запирается для этого, но и становится на часы предайная горничная. Слѣдовательно, почтенный Павелъ Аѳанасьевичъ напрасно кричитъ на Софью:-- примѣръ не пропалъ даромъ,-- и дочка его хоть и рискуетъ нѣсколько (нельзя же требовать въ 17 лѣтъ большаго благоразумія и осторожности!), но наружною нравственностью весьма дорожитъ. Затѣмъ, что еще можно сказать о Софьѣ? Да красивая московская барышня,-- и ничего болѣе! Конечно, по свѣтскому уставу, назначеніе всякой барышни вообще и московской въ особенности -- выйти хорошо замужъ и для этого уловлять въ свои сѣти жениха, пріятнаго во всѣхъ отношеніяхъ, но

Любви всѣ возрасты послушны

и мы не бросимъ камня осужденія въ хорошо развитую 17-ти-лѣтнюю красавицу, которая, прежде замужества, пробуетъ силы, такъ сказать in partibus іnfidelium. Но "мѣткою достоинства женщины, можетъ быть мужчина, котораго она любитъ", сказалъ Бѣлинскій. Кто же этотъ мужчина, этотъ избранный Софьи, для котораго она рискуетъ своей доброй славой?

Молчалина знаетъ всякій и распространяться о немъ нечего:-- это нравственный лакей, самаго лакейскаго сорта, сказали бы мы, если-бы не боялись обидѣть всѣхъ порядочныхъ лакеевъ. Но... бывали, говорятъ, случаи, что наши прабабки, запертыя въ теремахъ, наши бабки, жившія однѣ въ деревенской глуши, снисходили и до смертныхъ, стоявшихъ на общественной лѣстницѣ не выше запятокъ. Да и у насъ ли однихъ? Конечно, въ этомъ случаѣ у бѣдныхъ женщинъ не доставало силы противиться побужденіямъ чисто физическимъ, но виноваты ли онѣ, если требованія общества такъ сложились, что въ то время, когда молодые люди отдаютъ свои лучшія силы горничнымъ, или женщинамъ гораздо худшаго ремесла,-- на дѣвушку, полную жизни и здоровья падаетъ неизгладимое пятно за неозаконенную связь не только съ человѣкомъ низшаго общественнаго слоя, но и со всякимъ мужчиной!

Однако же, въ наше время повѣрки общественныхъ мнѣній, справедливость требуетъ сказать, что и съ чисто физіологической стороны женщина должна быть гораздо разборчивѣе въ своемъ выборѣ, чѣмъ мужчина, ибо вліяніе развитости родителей на способности ребенка уже достаточно доказано новѣйшими наблюденіями. Смотря на вопросъ съ этой точки зрѣнія -- мужчина при связи своей съ ниже его по нравственному развитію стоящей женщиной оказываетъ на происшедшаго отъ этой связи ребенка благотворное вліяніе -- онъ его возвышаетъ до себя; женщина же напротивъ при связи съ менѣе ея развитымъ мужчиной унижаетъ, низводитъ качество своего плода. Такимъ образомъ, установившееся мнѣніе свѣта -- болѣе строгое къ женщинѣ, нежели мужчинѣ, имѣетъ касательно ея выбора свое оправданіе и право.

"Предразсудокъ -- онъ обломокъ старой правды", сказалъ намъ Гамлетъ-Баратынскій и наука въ этомъ случаѣ подтверждаетъ то, что кажется предубѣжденіемъ. Поклонники установившейся нравственности, можетъ быть, сочтутъ бъ нашей стороны дерзостью даже. и разборъ такихъ общепринятыхъ, патентованныхъ и привиллегированныхъ понятій, какъ тѣ, которыхъ мы коснулись, но по крайней мѣрѣ, они отдадутъ намъ справедливость, что мы относимся къ этимъ понятіямъ добросовѣстно и безъ предубѣжденія. И такъ, Софья Павловна погрѣшила не только противъ условныхъ общественныхъ понятій, избравъ предметомъ своей склонности Молчалива, человѣка какого-бы то ни было класса, но самаго низкаго развитія,-- она погрѣшила и протитъ требованій болѣе разумныхъ и основательныхъ. Если она жива -- а мы въ этомъ не сомнѣваемся, да и каждому до днесь случается встрѣтиться съ Софьями Павловнами,-- то она не можетъ сказать, что мы гремимъ противъ нее тѣми истрепанными "благородными" фразами и съ тѣмъ жаромъ, которыми "о честности высокой говоритъ" извѣстный ея знакомецъ Гепетиловъ, и должна будетъ согласиться, что мы стараемся смотрѣть покойно и безпристрастно. Но какъ ловкая барышня, она, конечно, возразитъ, что мы говоримъ "Богъ знаетъ о чемъ", что она любила Молчалина весьма чисто, и если и имѣла неосторожность запираться съ нимъ по ночамъ, то занималась тамъ дуэтами самаго невиннаго свойства. Мы однакоже очень удивимъ Софью Павловну Фамусову и другихъ Софій Павловнъ, если скажемъ, что обстоятельство, которое она приводитъ въ свое оправданіе, въ нашихъ глазахъ еще болѣе обвиняетъ ее, если мы ей отвѣтимъ: вы тѣмъ болѣе виноваты, что ваша любовь была, какъ вы говорите, самаго невиннаго сорта. Дѣйствительно, если бы m-lle Фамусова не сладила съ побужденіями чисто матеріальнаго свойства и отдалась хотя бы Молчалину, -- мы бы пожалѣли объ ней и пожалѣли о тѣхъ условіяхъ, которыя помѣшали ея болѣе свободному и разумному выбору,-- но нѣтъ! Она сладила и борется успѣшно съ этими побужденіями,-- она прикрываетъ и полуудовлетворяетъ ихъ общеніями чисто нравственнаго свойства. Но съ кѣмъ-же бесѣдуетъ и толкуетъ, чьимъ обществомъ наслаждается она?-- Молчалина, этого прототипа подлости, пронырливости и тупоумія! Молчаливъ, въ ослѣпленіи чувственнаго порыва, могъ быть допущенъ, какъ любовникъ неопытной дѣвушки;-- его, по выраженія Чацкаго, на это станетъ и можетъ къ тому же онъ былъ красивый мужчина, но Молчалинъ -- предметъ любви, ограничивающейся умственнымъ общеніемъ, Молчалинъ, воплощеніе нравственнаго идеала дѣвушки, это позоръ и безобразіе, это -- паденіе, ниже котораго мы ничего не можемъ придумать! О любовницѣ Молчалина мы бы пожалѣли, влюбленную въ Молчалина мы презираемъ! Посмотримъ-же, каковы должны быть наслѣдственныя качества, развитіе и строй окружающаго общества, которые низводятъ дѣвушку до такого унизительнаго ничтожества.

Природными качествами Софья Павловна уродилась въ мать; Фамусовъ самъ, въ минуту огорченія, выразился, что

Ни дать, ни взять, она

Какъ мать ея, покойница жена.

Бывало я съ дражайшей половиной

Чуть врозь:-- ужъ гдѣ нибудь съ мужчиной.

Нравственными-же взглядами, судя по ея выбору, наградилъ ее почтенный родитель. Она растетъ вмѣстѣ съ умнымъ, бойкимъ и способнымъ мальчикомъ Чацкимъ и между ними начинается дѣтская любовь. Но мальчику, едва онъ обратился въ юношу, показался душенъ и тѣсенъ этотъ домъ и онъ вырвался изъ него. Софья остается съ мадамъ Розье и отцемъ и развивается подъ благотворнымъ вліяніемъ наемной француженки, учителей,-- "числомъ поболѣе, цѣною подешевле" -- и дорогого родителя. Влекомый возобновившимся чувствомъ Чацкій, ставъ на свои ноги, возвращается къ Софьѣ "влюбленнымъ, взыскательнымъ и огорченнымъ", и мы охотно вѣримъ послѣднимъ эпитетамъ, потому что не нужно быть очень требовательнымъ, чтобы остаться недовольнымъ обстановкою и развитіемъ, въ которыхъ онъ нашелъ свою возлюбленную. Онъ уѣзжаетъ странствовать, учиться а дѣвушка, кончившая весьма необширный курсъ наукъ, брошенная гувернанткою, сманенной за лишнихъ 500 рублей, остается со вдовцемъ родителемъ полновластною хозяйкою. Въ этомъ домѣ живетъ чиновникъ и нахлѣбникъ ея отца, вытащенный имъ по его выраженію изъ грязи -- Молчалинъ, но остающійся вполнѣ грязнымъ въ нравственномъ отношеніи. И вотъ, дѣвушка, въ ожиданіи жениха, вздумала заняться этою дрянью. Каковы должны быть скука, бездѣлье, уровень понятій, нравственное развитіе дѣвушки, чтобы ей пришло въ голову заняться подобнымъ господиномъ? Мы говоримъ, ей пришло въ голову, потому что Молчалинъ, конечно, въ этомъ нисколько не виноватъ; онъ не смѣлъ поднять глаза на дочь своего начальника, онъ зналъ, что любовь съ нею не доставитъ ему ничего, кромѣ хлопотъ и можетъ кончиться изгнаніемъ по шеѣ въ старую грязь. Но и противиться Софьѣ онъ не смѣетъ; онъ любитъ ее, какъ справедливо выразился "по должности" и ни минуты не забывается:

Возьметъ онъ руку, къ сердцу жметъ.

Изъ глубины души вздохнетъ;

Ни слова вольнаго и такъ вся ночь проходитъ

Рука съ рукою и глазъ съ меня не сводитъ,

повѣствуетъ Софья своей горничной, которая не удержалась, чтобы не расхохотаться надъ такимъ препровожденіемъ времени, потому что, дѣйствительно, глупѣе ничего придумать нельзя... Софья командуетъ, Софья назначаетъ свиданія и ей, конечно, пришлось и вызвать Молчалина на эту любовь. Все это показываетъ тайный полуразвратъ, смѣлость и совершенное отсутствіе всякихъ строгихъ понятій о требованіяхъ жизни въ семнадцатилѣтней дѣвушкѣ. А посмотрите, какъ она въ тоже время ловко и съ какимъ тактомъ держитъ себя въ свѣтѣ, какъ умѣла отклонить навязчивость и даже одурачить такого человѣка, какъ Чацкій! Чѣмъ она не "прекрасная", въ свѣтскомъ смыслѣ, дѣвица, чѣмъ не отличная невѣста? Правда, любовь, или, лучше сказать, развратное занятіе; -- потому что совѣстно называть любовью подобныя отношенія къ подобному человѣку,-- какъ они ни скрыты отъ свѣта, не могли не отозваться на образѣ мыслей Софьи. Мы очень невысокаго мнѣнія о томъ нравственномъ состояніи, въ которомъ была она до знакомства съ Молчалинымъ, но не можемъ себѣ представить, чтобы у молоденькой дѣвочки, хотя бы воспитанной какъ Софья, сложился такой идеалъ мужчины, будущаго возлюбленнаго и мужа, какимъ восхищается потомъ Софья. Любовь, говорятъ, слѣпа, она не видитъ, или скрашиваетъ недостатки въ любимомъ человѣкѣ,.но послушайте какъ сама Софья отзывается о Молчалинѣ:

Смотрите, дружбу всѣхъ онъ въ домѣ пріобрѣлъ;

При батюшкѣ три года служитъ, тотъ часто безъ толку сердитъ

А онъ безмолвіемъ его обезоружитъ,

Отъ доброты души проститъ.

Веселостей искать бы могъ --

Ничуть: отъ старичковъ не ступитъ за порогъ

Мы рѣзвимся, хохочемъ --

Онъ съ ними цѣлый день: засядетъ -- радъ не радъ --

Играетъ...

Конечно, нѣтъ въ немъ этого ума,

Что геній для иныхъ, а для иныхъ -- чума

весьма зло замѣчаетъ она Чацкому

Да этакій-ли умъ семейство осчастливитъ

Чудеснѣйшаго свойства

Онъ наконецъ уступчивъ, скроменъ, тихъ,

Въ лицѣ ни тѣни безпокойства

И на душѣ проступковъ никакихъ...

Не правдали, что подобный идеалъ могъ быть подготовленъ; но не могъ сложиться даже у пустѣйшей свѣтской барышни, если-бы растлѣвающее общеніе съ Молчаливымъ не низвело ее постепенно до него. Она могла не любить Чацкаго, она совершенно справедливо замѣтила, что такой умъ какъ его не обѣщаетъ семейнаго счастія, и счастія особенно по ея требованію, она могла думать и прежде, что

Если любитъ кто кого

Зачѣмъ ума искать и ѣздить такъ далеко?

Но чтобы снизойти и не только примириться, но оправдывать и полюбить такое ничтожество, какъ Молчалинъ, даже въ ея прикрашенномъ изображеніи,-- до такой степени ничтожества свѣтской и сколько-нибудь воспитанной дѣвушки можно дойти только постепеннымъ паденіемъ. Причиной этого паденія, причиной ея любви къ Молчалину, были, какъ мы видимъ, родовыя наклонности, воспитаніе и совершенное бездѣлье и скука. Дѣвушка въ подобномъ положеніи, если нѣтъ никого подъ рукою, начинаетъ развлекаться даже такимъ нравственнымъ лакеемъ, какъ Молчалинъ, увлекается далѣе и далѣе и наконецъ, начавъ отъ скуки, отъ неумѣренныхъ занятіями и серьозными стремленіями физическихъ побужденій, она падаетъ до того уровня, на которомъ мы находимъ Софью. А между тѣмъ, при этой низости понятій и совершенномъ нравственномъ растлѣніи, какъ остался невредимъ весь наружный свѣтскій блескъ! Какъ Софья кажется по наружности нравственно чиста и строга, какъ ее уважаютъ въ обществѣ, какъ всѣ довольны ея развитіемъ, умомъ и тактомъ. И даже самъ Чацкій, выслушавъ ея сужденія о Молчалинѣ, принимаетъ ихъ за иронію и шутку. Таковы гниль, ничтожество и развратъ внутри, и таковы отношенія, такой кругъ дѣятельности -- если только была въ темъ какая-нибудь дѣятельность -- и воззрѣнія ея общества, что эта гниль, даже не скрываемая (кромѣ тайныхъ свиданій), ничѣмъ не рѣжетъ глазъ и никого, кромѣ Чацкаго, не поражаетъ. Вотъ каковы были развитіе, мнѣнія, занятія свѣтской дѣвушки и требованія относительно ея общества во времена, изображенныя въ "Горе отъ ума" и въ кругу, имъ описанномъ. Затѣмъ, предоставляемъ наблюдательнымъ свѣтскимъ людямъ судить, какъ далеко отъ Софьи Павловны ушла съ тѣхъ поръ въ своемъ развитіи, взглядахъ и образѣ дѣятельности современная дѣвушка подобнаго круга.

Но очеркъ нашъ былъ бы не полонъ и причины, руководившія Софьей Павловной въ ея выборѣ, не всѣ исчерпаны, если-бы мы не упомянули объ одной чертѣ, ясно проглядывающей въ женскихъ характерахъ, выведенныхъ въ замѣчательнѣйшей общественной комедіи.

Читатель улыбнется, если мы скажемъ, что Софья Павловна, какъ и другія грибоѣдовскія дамы и дѣвицы, стремятся къ тому, что нынѣ называютъ эмансипаціей, стремятся къ женской свободѣ и независимости.

Да, это несомнѣнно. И то еще замѣчательнѣе, что женщины того времени были гораздо требовательнѣе нынѣшнихъ. Нынче женщина мечтаетъ, какъ о высшемъ идеалѣ,-- о равенствѣ съ мужчиной: тогдашняя женщина этимъ недовольствуется. Она хочетъ господствова надъ мужчиной и даже достигаетъ этого. Средство ею употребленное очень просто: она избираетъ мужа изъ людей тѣхъ свойствъ, которые смѣло полѣзутъ на заряженную пушку, но противъ мало-мальски настойчивой и ловкой женщины опускаютъ руки. Примѣровъ такихъ мужей мы видимъ нѣсколько въ комедіи: таковъ бывшій гусаръ и хватъ Платонъ Михайловичъ Горичь, котораго хорошенькая жена въ полгода превратила въ тряпку. Таковъ князь Тугоуховскій, до глубокой старости состоящій на посылкахъ у жены. Чацкій очень хорошо подмѣтилъ этотъ способъ освобожденія, придуманный московскими женщинами, сказавъ что:

Мужъ мальчикъ, мужъ слуга изъ жениныхъ пажей --

Высокій идеалъ московскихъ всѣхъ мужей.

И очень можетъ быть, что Софья Павловна, занявшись отъ нечего дѣлать Молчалинымъ, впослѣдствіи стала подумывать о немъ, какъ о мужѣ, именно потому, что онъ безъ хлопотъ обѣщалъ олицетворить московскій идеалъ мужа-лакея и выкупалъ этимъ недостатки рожденія, состоянія и проч. Очень можетъ быть, что сбудется рѣченное Чацкимъ: Софья помирится съ Молчалинымъ, примирится съ нимъ и Фамусовъ, согласится на бракъ его съ дочерью, будетъ общими съ ней силами выводить въ люди зятя и, судя по качествамъ Молчалина, нѣтъ сомнѣнія, легко въ этомъ успѣетъ и въ Москвѣ будетъ одной счастливой парой и одной свободной женщиной болѣе!

Такова свѣтская дѣвушка и ея первыя патріархальныя попытки къ господству и освобожденію, которыя мы видимъ въ нашей литературѣ.