(по Годен).
Был маленький мальчик, у которого, право, всего-то было вдоволь, и который всё же и был всегда и всем недоволен. То было ему чересчур жарко, то слишком холодно~ никто ему ни в чем не мог угодить, да и сам он часто не знал, чего ему нужно; знал только одно: что всем другим детям и даже птицам и зверям в лесу и в поле лучше, чем ему. Как ни огорчались родители мальчика его вечным ворчаньем, но отучить его от того никак не могли.
Вот как-то раз собрались они всей семьей в имение дяди, а имение было славное, и было там много чего, что могло бы позанять умного ребенка. Двоюродные братья и сестры рады были поиграть с маленьким гостем, водили его по хлевам и конюшням, по задворкам и огородам; но всё было не по нем, и на другой же день ему уже так надоело, что когда пошли опять погулять в ржаное поле, он отстал от товарищей и забился в рожь. Дети, довольные отделаться от такого ворчуна, оставили его в покое, и пошли своей дорогой.
Сидел он там, сидел, надувшись, с предлинным лицом, точно его не-весть как обидели, и думал про себя, какой-де он бедненький и какие они все противные!
Удивился косой, увидев перед собою маленького человечка, поиграл лапками, да вдруг, как вскочит, повернется налево кругом -- и был таков.
"Экие счастливцы -- эти зайцы!" подумал опять про себя с досадою мальчик: "скачет, куда хочет; никто слова не скажет. Господи ты, Боже мой! хоть бы мне сделаться зайцем!"
Услышал, знать, Господь его мольбу. В тот же миг мальчик наш сталь съеживаться всем телом, только глаза делались всё больше, круглее, да уши длиннее. Не прошло и минуты, как он был уже зайцем, настоящим серым зайцем. Вот так обрадовался ворчунишка! Он запрыгал взад и вперед, большими скачками побежал по дороге, присел на задние лапки и заиграл передними. Вблизи был огород, засаженный капустой; как увидел зайка -- так есть захотелось, что и сказать нельзя; махнул он через канаву в огород и принялся за первый кочан: сырая капуста показалась ему слаще пирожного!
Тут из-за опушки показался охотник с ружьем за плечами. Охотник этот был не кто иной, как сам хозяин имения, дядя мальчика. Едва только заметил он в капусте вороватого зайца, как сорвал с плеча ружье, взвел курок, прицелился и -- бац! Выстрелил. Зайке попало в ногу, и он раза три перекувырнулся. Но он был, еще жив и хотел только что удрать, как вдруг к нему подбежал дядин охотничий пес, хапнул его, своими острыми зубами, прикусил до смерти и отнес к своему господину.
Мальчугану нашему это показалось крайне обидно, потому что хотя зайка уже был мертв, но мальчик в нем был еще живёхонек и знал всё, что с ним делается. Дядя взял и положил его в свой яхташ; мальчику куда как хотелось поведать ему свое горе, но так как он был зайцем, да притом же застреленным, то не мог и пикнут!
Так понес его дядя домой, а там сдал в кухню. Кухарка схватила его своими толстыми, грубыми пальцами и содрала с него его прекрасную блестящую шкуру, так что он остался совсем голеньким и ужасно застыдился. Затем она вынесла его за дверь и вывесила на гвоздь у входа.
Здесь провисел бедняга целую ночь напролет и имел время пораздумать о том, что мальчиком ему всё-таки было лучше. Но этим далеко еще не окончились его испытания. На другой день опять захватили его толстые пальцы кухарки, поволокли назад в кухню и разложили на кухонную доску.
"Что теперь-то со мною будет?" в ужасе подумал зайка.
А ожидало его, в самом деле, еще нечто худшее! Кухарка взяла длинную иглу, насадила на нее свиного сала и давай шпиговать им спину зайки -- брр! Как это было неприятно! В заключение же она продела в него сзади длинный-предлинный вертел, -- это показалось ему всего обидней!
Тогда она его завертела над большим огнем, нему стало так жарко и дурно! Наконец, положила его на блюдо, и лакей понес его в столовую, где сидели уже за столом его дядя, и родители, и все другие дети. Его место было незанято, и, видя это, он готов был заплакать -- если б только мог.
-- Какой славный заяц! -- вскричали все: -- вот так будет вкусно!
"Да!" печально подумал мальчик: "вы будете меня кушать, а я -- я должен молчать!"
Тут дядя взял большущий нож, наточил его хорошенько, разломил им зайке все рёбра, отрезал ему обе ноги и раскрошил его на небольшие куски. Все взяли себе по куску и стали есть его с аппетитом. И вот его всего скушали, остались одни косточки...
"Господи, Боже мой! сделай меня опять мальчиком!" была последняя мысль бедного зайки...
И что же? он вдруг раскрыл глаза: он всё еще сидел, прикорнувшись, во ржи, а что он быль зайцем -- ему только приснилось!
Как обрадовался мальчик -- нечего и говорить. Он никому не сказал ни слова о своем сне; но все: и родители его, и другие дети, не могли надивиться, что вдруг сталось с маленьким ворчуном, каким он сталь с тех пор послушным, сговорчивым, веселым!..
Вот вам и вся сказка о мальчике-зайке.