Сказка про белого бычка
Существуют на свете два молодых человека -- прекрасных, как майское утро, и обаятельных, как принцы из волшебной сказки...
Это -- Мартов и Абрамович.
Они -- эсдеки.
Они издают газету "Социалистический Вестник".
И носятся слухи, что эту газету даже кто-то читает. Летом ее тираж больше, зимой меньше. Летом, как известно, разводятся мухи -- этот бич населения.
И вот, если разложить на столе "Социалистический Вестник", он через час почернеет от дохлых мух.
Очень полезно.
Если же подойти к этой газете, как к материалу для чтения, то у читателя получается ощущение, какое, вероятно, бывает у голодной собаки, когда озорной мальчишка дает ей проглотить кусочек сала, привязанный к крепкой бечевке, и потом начнет подергивать за другой конец бечевки.
Я полагаю, что собака в этом случае питает страстное желание вывернуться наизнанку, только чтобы избавиться от навязанного ей ощущения.
Те же эмоции испытывает и читатель, решивший проглотить одним духом соблазнительное издание Радика и Дудика -- Мартова и Абрамовича.
Однажды я прочел в этой газете энергичный и трогательный протест против расстрелов, практикующихся Советской властью.
Мартов и Абрамович категорически утверждали, что расстрел эсдеков -- возмутительный произвол, и что эсдеков большевики расстреливать не имеют права.
О не социалистах ничего не было сказано: значит, их расстреливать можно.
Протестовали и правые эсеры против расстрелов правых эсеров и левые эсеры протестовали тоже против расстрела левых эсеров.
Вышло как-то так, что меня -- не эсдека и не эсера -- может всякая каналья расстрелять, и ни эсдек, ни эсер даже не почешется.
Так как я человек беспартийный, то я собираюсь сузить этот принцип еще больше: меня зовут Аркадий, и я накатаю обращение ко всему миру с протестом против расстрела всех Аркадиев.
Раз человек носит поэтичное имя: Аркадий -- не трожь его, скотина! Расстреливай Геннадиев или Аполлинариев, если уж так тебе приспичило.
Другие человеки тоже могут организоваться по своим отличительным признакам: брюнеты напишут протест против расстрела брюнетов, рыжие станут грудью за рыжих, косоглазые за косоглазых и привычные кретины за... впрочем, последнего не надо. Уже сделано.
* * *
Однако, как говорят французы -- "вернемся к нашим баранам" -- к Мартову и Абрамовичу.
Итак, они энергично протестуют: против расстрелов эсдеков, против удушения эсдековской прессы и против не включения эсдеков в число правящего класса.
А представьте вы себе такую картину: сидят Мартов с Абрамовичем у себя в редакции, тихо, мирно испускают "Социалистический Вестник" -- вдруг является депутация русских мужичков и, повалившись в ноги, заголосит:
-- Земля наша очень велика и обильна, большевики вырезаны -- придите княжить и володеть нами!
Пражские эсеры позеленеют и лопнут от зависти, что не их пригласили править, но Мартову и Абрамовичу уже не до них: мало ли какие бедные родственнички корчатся по передним царственных домов.
-- Наша взяла! -- радостно гаркнет Мартов и тут же покосится на Абрамовича, подумав: "Эх, хватил бы тебя паралич -- можно бы тогда начать устраиваться без компанионов!".
А Абрамович крепко пожмет Мартову руку и мелькнет в его светлой голове мысль:
-- Эх, не руку бы тебе так сжать, а горло! Ведь, знаю, поеду в Москву -- сейчас же за мной потащишься!..
Но наружно они будут сиять и, ужмая коленями пухлые чемоданы, пообещают делегации:
-- Раз вы передаете власть в наши эсдекские руки -- всякий произвол и насилие прекратятся! Долой гнет печати, долой расстрелы и Че-ка!..
* * *
Вот и Москва развернула свои пышные красоты перед двумя новыми Рюриком и Синеусом.
-- С чего ж мы начнем? -- спросил деятельный Абрамович. -- Надо составлять коалиционное правительство!
Мартов поморщился:
-- Значит, с эсерами и кадетами?
-- С какой радости? Что у нас меньшевиков мало, что ли? Составим коалиционный кабинет из меньшевиков левых, меньшевиков правых и меньшевиков так себе.
* * *
Пришел Абрамович к Мартову -- лица на нем нет:
-- Вы послушайте какое хамство! Эсеры ругательски изругали нас в своей газете за то, что мы их не включили в кабинет! Можете представить -- меня назвали бездарным слизняком! По-моему, эту их паршивую газету нужно закрыть навсегда!
-- Ну, положим, -- усмехнулся Мартов. -- Это недостаточный мотив для закрытия.
-- А про вас написали, что вы пузатый Калигула с темпераментом скопца-менялы!
-- Гм... да. Тогда мотивы для закрытия, пожалуй, достаточны. Заготовьте ордерок.
* * *
Снова прибежал Абрамович к Мартову -- снова лица на нем нет. Вместо лица -- трагическая маска.
-- Послушайте! После закрытия нами эсеровских и кадетских газет -- эти каторжники совсем на стену полезли: получил сведения, что они организуют заговор с целью нас свергнуть.
-- Кукиш с маслом! -- воскликнул, с царственным жестом, Мартов. -- Нам нужно создать особый орган, который следил бы за общественной безопасностью и раскрывал заговоры.
-- Чрезвычайную Комиссию?
-- Дубовая голова! Разве можем мы воскрешать Че-ка, вызвать к жизни мрачные страницы большевизма?! Нет, нужно создать Обыкновенную Комиссию.
-- Значит Об-ка?
-- Об-ка -- это звучит спокойно и безобидно.
* * *
Через год за границей встретились двое русских.
-- Вы каким образом из России?
-- Бежал от ужасов Об-ка.
* * *
Я не моралист, но я только хотел доказать читателям -- что такое партийная власть.
Всякий человек, говорящий "А", неизбежно произносит и следующую букву...
Когда расстреливают всю Россию, а Черт Иваныч протестует только против расстрела Чертей Иванычей, такой человек у власти будет самым сугубым Нероном, только без его уменья играть на цитре.
Партийные люди напоминают бездарных с болезненным самолюбием актеров.
А ведь сказано:
-- Не всякий император на месте Нерона был бы актером, но всякий актер на императорском месте будет Нероном.