За утренним чаем Ната Корзухина посмотрела внимательно и беспокойно на мужа, провела рукой по его голове и спросила:
-- Почему ты такой желтый?
Корзухин удивился.
-- Желтый? Почему бы мне быть желтым?
-- Я не знаю. Только очень желтый. Мне не нравится твой цвет.
-- Хорошо, -- пообещал Корзухин. -- Постараюсь, чтобы этого больше не было!
Корзухин поднялся и ушел на службу. Через два дня утром жена опять сказала с беспокойством:
-- Знаешь -- ты опять желтый... Даже какой-то синеватый. А виски коричневые.
Корзухин испугался.
-- Что ты говоришь?! О, черт возьми... Вот история...
-- Тебе, вероятно, нельзя пить. Обратись к доктору.
-- Все доктора мошенники.
-- Уж и все! Иногда попадаются и не мошенники. Хочешь, я приглашу своего доктора, у которого я зимой лечилась? Очень хороший. Я напишу ему записку, и он сегодня после обеда заедет.
-- Неужели я такой... желтый и синий?
-- Ужас! Ужас! Прямо какой-то зеленый.
-- Я смотрел нынче в зеркало. Как будто ничего.
-- Так... -- печально сказала жена. -- Значит, жена врет, а зеркало не врет? Зеркало, значит, лучше? Почему же ты, в таком случае, не устроишься так, чтобы оно варило тебе по утрам кофе, заказывало обед, целовало тебя и ездило с тобой в театры...
-- Зови доктора.
После обеда приехал доктор.
-- Здравствуйте, Наталья Павловна. Я получил вашу записку и сейчас осмотрю вашего мужа.
Осмотр продолжался недолго. Доктор выстукал Корзухина, осмотрел его язык и убежденно сказал:
-- Вам нельзя пить! Это для вас смерть.
-- Что вы говорите? -- побледнел мнительный Корзухин. -- Что же я тогда буду делать?
-- Что вы обыкновенно пьете?
-- Немного водки, шампанское, ликеры...
-- Вот водки вам и нельзя. И шампанского вам нельзя и ликеров.
-- Стоит ли жить после этого?
-- Стоит. Нужно только заниматься больше духовными запросами.
-- Займусь, -- с искаженным страхом лицом пообещал Корзухин.
* * *
-- Ты кашлял во сне. Знаешь ли ты это?
-- Нет, я спал.
-- Ты кашлял. Я тебя уверяю -- ты кашлял, а не спал.
-- Почему же я сам этого не заметил?
-- Очень просто: потому что ты спал. Тебе, вероятно, вредно куренье... Я уже давно косо посматривала на твои ужасные сигары. Сегодня позовем моего доктора -- пусть он осмотрит тебя.
-- Странно... Вчера только в департаменте мне говорили: как вы поздоровели!
-- Да? Так если тебе говорят в департаменте такие приятные вещи -- ты взял бы и поселился там, вместо того, чтобы приходить сюда. Конечно, человек ищет где глубже, а рыба... тоже ищет этого самого... как это говорится; как рыба об лед. Я бьюсь, как рыба об лед, измучилась, беспокоясь о тебе...
-- Зови доктора. Зови доктора!
Приехал доктор и опять осмотрел Корзухина... Ната оказалась права. Доктор, даже не досмотрев голого Корзухина, всплеснул руками и сказал:
-- Ой-ой! Вам нужно бросить курить... А то выйдет очень неприятная штука.
-- Что же вы называете неприятной штукой?
Доктор поднял палец вверх.
-- Туда пойдете.
-- Вы, вероятно, хотите сказать, -- со слабой надеждой в голосе прошептал Корзухин, -- что куренье сигар расшатает мой бюджет, и мне придется перебраться этажом выше?
-- Я говорю о смерти, -- веско сказал доктор.
Корзухин сжал губы в мучительную гримасу, подошел к столу, схватил ящик с сигарами и решительно бросил его в огонь камина.
-- Молодцом! -- сказал доктор. -- Зуб нужно вырывать сразу.
-- И зуб? -- пролепетал Корзухин. -- И зуб... нужно?
-- Нет, зуб пока не нужно. Это я так.
* * *
Через неделю доктор опять был у Корзухиных.
-- Наталья Павловна телефонировала мне, что вы ночью бредили...
-- Ей-Богу не бредил. Чего мне бредить?
-- А вот мы посмотрим. Разденьтесь... Те-те-те... Батенька! Да у вас скверная вещь: я бы за ваши нервы ни копейки не дал.
Корзухин и не думал вступать с доктором в какую-нибудь коммерческую сделку, но все же встревожился.
-- Что же мне делать? Ради Бога...
-- Поздно ложитесь?
-- Часа в три, в четыре. Бываю в клубе.
-- Он, доктор, в карты играет, -- пожаловалась Ната.
-- Что вы говорите?! Это самоубийство! Вы хотите сохранить остатки вашего здоровья?
-- Хочу!
-- Клуб к черту. Карты к дьяволу. Сон -- в двенадцать часов ночи. Перед сном обтиранье холодной водой.
-- Хорошо... -- скорбно сказал Корзухин. -- Оботрусь.
* * *
...Доктор долго мял, тискал и выстукивал Корзухина. Он бил Корзухина кулаком по спине и спрашивал:
-- Больно?
-- Конечно, больно.
-- А тут?
-- Ой!
-- Нервы, нервы и нервы. Нужно их успокоить. Вы музыку любите?
-- Не выше оперетки.
-- Нет, это не подходит. Вам нужно ходить на что-нибудь серьезное, действительно художественное. Гм... Вот что! На днях начинается серия вагнеровских опер. Достаньте абонемент.
-- Как кстати! -- воскликнула, всплеснув руками, Ната. -- Мои знакомые, как раз, хотят уступить кому-нибудь абонемент. И мы вдвоем будем ходить... Вагнер -- такая прелесть!
-- Осмотрите меня внимательно, -- заискивающе попросил Корзухин. -- Может быть, найдете что-нибудь полегче, чем можно было бы заменить Вагнера. Обыкновенную оперу, что ли... Или цирк...
-- Доктор ударил Корзухина кулаком под ложечку и спросил:
-- Больно?
-- Еще как!
-- Ну, вот видите -- лучше Вагнера не придумаешь... Чудак человек... Говорит -- цирк. Это все равно, что больному ревматизмом давать пилюли от кашля. Медицина, батенька, такая вещь, что гм... гм!
Доктор сделался домашним врачом Корзухина. Однажды он осмотрел его, ощупал и сказал со вздохом:
-- На этот раз -- дело серьезное.
-- Говорите -- не мучайте меня -- что такое? -- скривился Корзухин.
-- Мотор!
-- Неужели есть такая болезнь? Вероятно, психо-мотор?
-- Нет, просто мотор. Вам нельзя пользоваться извозчиком -- никаких сотрясений! Слышите? Грудо-брюшная преграда не в порядке. Нужен мотор!
-- Послушайте! -- сказал Корзухин. -- Вы доктор? Так. Вы осматриваете пациента?.. Так, прекрасно. Он, предположим, болен. Хорошо. Вы садитесь и пишите ему рецепт. Существует правило, по которому с рецептом ходят в аптеку. Но я никогда не слышал, чтобы с рецептом бежали в автомобильный гараж!!
-- Вы забываете о физическом методе лечения, -- сухо сказал доктор.
-- Это что за музыка?
-- Механотерапия.
-- Странно... -- обиженно улыбнулся Корзухин. -- У меня, может быть, и всей-то грудо-брюшной преграды на дешевенький велосипед наберется, а вы -- целый автомобиль прописываете.
Доктор нахмурился.
-- Я не гомеопат. Не нравится -- можете обратиться к гомеопату. Он вам может даже швейную машину прописать. Пожалуйста!
И ушел, гулко хлопнув дверью в передней.
-- Можно подержанный, -- робко сказала жена.
* * *
Это было однажды осенью...
Корзухин лег после обеда спать, но ему не спалось: грезились разные болезни, эпидемии и несчастья. Он встал, оделся и, печальный, расстроенный, побрел к жене.
В дверях ее комнаты, перед портьерой, приостановился, услышав голоса. Прищурился... Потом опустился на стул у окна и стал слушать. Разговаривали двое:
-- Вы должны, доктор, это сделать!
-- Ни за что! Вы сами не знаете, чего просите... Нужно же знать меру.
-- Я и знаю меру. Но мне необходимо иметь зеленую гостиную! Слышите? Вы должны это устроить. Наша старая красная опротивела мне до тошноты.
-- Вы говорите вздор. Как я это сделаю?!
-- Ваше дело. На то вы доктор.
-- Это скорей дело обойщика.
-- Придумайте что-нибудь! Скажите, что красный цвет ему вреден, а что зеленый там что-нибудь такое... увеличивает кровообращение, что ли. Или расширяет сосуды.
-- Вздор! Зачем ему расширение сосудов?
-- Скажите просто, что ему вредна красная гостиная.
-- Да он ведь там никогда и не бывает.
-- А вы найдите такую болезнь, чтобы ему нужно было сидеть в гостиной, намекните на кубический объем воздуха, а потом скажите, что такой красный цвет в гостиной ему вреден.
-- Наталья Павловна... Это черт знает что! Он уже на автомобиле чуть не поймал меня. Если он догадается -- подумайте, что будет... Я понимаю мои первые опыты -- они хоть что-нибудь имели под собою... Хоть какую-нибудь почву... Конечно, куренье вредно, напитки вредны, картежная игра вредна... Но Вагнер-это безобразие, автомобиль -- это наглость. У вас нет ни такта, ни логики.
-- Ну, хорошо. Устройте мне последнее -- красную гостиную -- и ладно. Больше ни о чем не попрошу.
-- Даете слово?
-- Даю! Честное слово!!
-- Ну, в последний раз. Господи благослови.
* * *
Доктор и Ната отправились в спальню на поиски Корзухина, но Корзухина там не нашли.
Отыскали его в красной гостиной. Он сидел на красном диване, тянул из горлышка бутылки коньяк и курил чудовищную сигару.
-- А, доктор! -- сказал он, подмигнув. -- Здравствуйте! Не находите ли вы, что красный цвет гостиной мебели дурно влияет на меня? Кубический объем, как говорится, не тот. Хе-хе... Продается хороший автомобиль, дети мои! Срочно нужны деньги за выездом в клуб, и если я, черт побери, не заложу сегодня хорошего банчишки -- потащите меня опять на Вагнера. Ха-ха! Дорогой врач! Ломаются нынче все преграды, в том числе и ваша грудо-брюшная, если вы не покинете немедленно одр тяжело больного Корзухина. Неужели мы никогда с вами, доктор, не увидимся? Ну, что ж делать... Я с этим совершенно примирился. Пошел вон!