Умирал недавно один богатый старичок -- мой приятель.

Получил я от него такую записку, написанную неверной рукой:

"Кажись, подыхаю. Докторишки уверяют, что не выживу. Приходите проститься со старым греховодником. Я, признаться, всегда любил вас, непутевого".

Я оделся во все черное, скроил перед зеркалом необходимое для этого случая выражение лица и поехал.

В передней богатого стариковского дома меня будто обухом по голове ударили: не было еще 12 часов дня, а из внутренних покоев доносились звуки развеселой музыки из "Орфея в аду".

-- Неужто выздоровел? -- охнул я, сбрасывая чинному лакею пальто на руки.

-- Какое! Нынче к обеду помереть должны.

-- Да что же это за бал такой?

-- Не могу знать. Приказали. Пожалуйте в красную гостиную. Они там.

Это было незабываемое зрелище... Посреди большой гостиной стояла оттоманка, на которой раскинулся исхудалый, посиневший умирающий, в углу, у рояля, приютился большой румынский оркестр, а вокруг оттоманки живописным цветником раскинулись десятка два дам в вычурных туалетах, все как на подбор красивые, все как на подбор лучшие представительницы столичного демимонда.

А сбоку оттоманки стоял накрытый стол, сплошь уставленный запыленными бутылками, фруктами и яствами...

-- А-а... -- оживился умирающий. -- Рад видеть вас, дорогуша... Meed mes! Я на себя взял смелость... Позвольте представить моего молодого друга... Хочешь вина? Мальвазия -- пятьсот монет за бутылочку недавно плачено. Садись... А я, видите ли, умираю. Сейчас будет петь тенор, хороший, собака, -- пять тысяч содрал с меня за эту экстравагацию. Да не жаль! И десять отдал бы. Потом бывший императорский кордебалет станцует. Вообще, тут у нас совсем недурно. А потом эту самую красавицу Кло-Кло в шампанском купать будем. Уже сто двадцать бутылок в ванну вкатили... Гуляй, душа! Капитон!

-- Что прикажете?

-- Это простеночное трюмо у нас продано?

-- Все продано, кроме трюмо. Маклаки размера очень опасаются, а также цены. Двадцать тысяч пугают.

-- Ну нет, -- захохотал умирающий, -- этого я не допущу... И, схватив бутылку с мадерой, -- запустил в зеркало.

-- Ловко! Совсем звезда получилась. Капитон! А что, клетку со львом привезли?

-- Так точно.

-- Распрекрасно. Это, видите ли, у меня такая идея явилась: скормить моего гнедого Принца льву. Хотел продать, но никто больше десятка тысяч не дает. Не хочу обидеть Принца мизерными деньжишками. Пусть лучше царь зверей его ест.

Я пожал плечами и наклонился к уху старикашки.

-- Ну, к чему вы это? Зачем вам все это понадобилось?

Он приподнялся на локте и прохрипел:

-- Зачем? Очень просто: совдепов не люблю.

-- ?!?!

-- Не понимаете? Вышел декрет, что после смерти русского гражданина все имущество его переходит в советскую республику, а опекуном будет совдеп. А я не хочу совдепа! Вот поэтому все и устроил. Ни копеечки им не достанется!

-- Но ведь у вас же миллионное состояние...

-- Будьте покойны: распорядился. Всего несколько сот рублей и останется. Эти кроткие девушки обеспечены, Капитан, Илья, Никанор и Яков -- обеспечены, обстановка продана, деньги получены, растрачены, гробовщику и бюро уплачено вперед, даже попам авансы розданы! Пусть теперь совдеп получает. Нет, я этого дела так не оставлю! Музыка! "Сильву"! Тенор, можешь "Сильву" изобразить? Не хочешь? Десять тысяч за это хочешь? То-то и оно. Пой, брат, пока поется! Ванна готова? Кло-Кло, раздевайся! Капитан! Вскрой еще дюжину мальвазии! Сирийских танцовщиц сюда! Рабы, разносите фиалы! Капитан, дурак! Говорил я тебе, что роз на 25 тысяч не хватит на весь пол! Это тебе не совдеп. Я им покажу декрет о праве наследования................

Когда я уходил, он потянулся к моему уху и прошептал холодеющими устами:

-- Друг! Сердце мое! Выручи меня... Попал я в дурацкое положение, а ты можешь легко помочь мне.

-- А что такое?

-- Да засунул сейчас нечаянно руку под подушку -- глядь -- а там пачка. Пятьдесят тысяч. И как я о ней забыл -- ума не приложу... Бери!

-- Ну, что вы... Мне не надо.

-- Не обижай умирающего... Это моя предсмертная воля!! Только бери незаметно, а то потом отберут. Читал декрет о дарении? Я этим совде... Прощай!

Он откинулся на подушку, вытянулся и затих...

Оркестр играл "Осеннюю песню"... Красные розы умирали на полу... В углу, в клетке, лев доедал жеребца...

Тихо плескалось шампанское в ванне...

Я сунул в карман пачку тысячерублевок и, поцеловав покойника в лоб, -- неслышно вышел.

От цветов или от вина, или от того и другого, но на улице у меня закружилась голова. Сердце остановилось и в глазах потемнело.

Мелькнула мысль:

-- Неужели умираю?

И другая мысль:

-- Умираю, а у меня пятьдесят тысяч наличными... Допустимо ли это?

Я поднял палку и ударил по зеркальному стеклу магазина. Выскочили приказчики.

-- Сколько?

-- Помилуйте, по десяти тысяч стекло!

-- Так я еще два разобью. Получите.

Побрел тоскливо с двадцатью тысячами... Встретил генерала, продающего газеты. Купил у него на десять тысяч "Чертову перечницу".

Зашел в парфюмерный магазин.

-- Сколько за этот большой флакон герленовских духов?

-- Тысячу.

-- Десять штук! Раскупорьте и облейте меня! Желаю благоухать. Если я буду покойником, то покойником благоухающим. Единственный случай в природе.

К счастью, я не умер. Легкое головокружение, которое скоро прошло.

Жаль, зря деньги потратил. Благоухаю до сих пор.

Мертвец-саботажник

КОММЕНТАРИИ