Я и хотѣлъ написать разсказъ о Ниночкѣ Крохиной.
И сюжетъ хорошій, и настроеніе у меня было такое, что по силѣ и яркости написаннаго -- критика признала бы "Ниночку Крохину" однимъ изъ удачнѣйшихъ моихъ разсказовъ.
Не судьба.
Такъ читатель никогда и не узнаетъ изумительной потрясающей судьбы рѣдкой дѣвушки -- Ниночки Крохиной.
Только что я, дрожа отъ нетерпѣнія и остраго стремленія окунуться въ океанъ увлекательнаго творчества, взялъ нѣсколько листовъ чистой бумаги и придвинулъ чернильницу поближе, какъ телефонный аппаратъ, стоящій на письменномъ столѣ, неистово зазвенѣлъ.
-- Что?! -- грубо бросилъ я въ трубку. -- Что надо?!
-- Ой-ой, что за кровожадность, -- засмѣялся гдѣ-то за нѣсколько верстъ женскій голосъ. -- Не въ духѣ?
-- А-а, здравствуйте, -- съ напряженной радостью протянулъ я, сжимая свободную руку въ кулакъ. -- Ну, что новенькаго?
-- Нѣтъ, вы лучше скажите, почему у васъ былъ такой сердитый тонъ?
-- Да нѣтъ... такъ просто... Это аппаратъ шалитъ.
-- Сердечный? -- слышится лукавый вопросъ.
-- Телефонный.
-- Вы, можетъ быть, на меня сердитесь, а? За то, что я позавчера каталась на островахъ не съ вами, a съ Дрягинымъ.
-- Нѣтъ, что вы... Пожалуйста...
-- Ахъ, такъ?!. Нечего сказать -- красиво. Такъ почему же выбыли такой злой сейчасъ, а? "Что"?!! Будто изъ пистолета выстрѣлилъ.
-- Простите, но когда я спросилъ: "что?" я вѣдь не зналъ, что это вы меня вызываете!..
-- А если не я, такъ съ другими нужно быть грубымъ?
-- Да нѣтъ... Но дѣло въ томъ, что я только что усѣлся писать, -- и поэтому всякій звонокъ можетъ легко сбить меня съ настроенія.
-- Даже мой звонокъ?
Свободная, уже ранѣе сжатая въ кулакъ рука закачалась въ воздухѣ.
-- О, нѣтъ, что вы... Я очень радъ, что вы позвонили. Ну, до свиданья, всего хорошаго.
-- Успѣете тамъ съ вашимъ писаньемъ. Все равно, всего не испишете... А что, васъ, все-таки, часто отрываютъ отъ работы?
-- Очень часто. То звонки, то визиты. Прямо ужасъ...
-- А вы бы трубку съ телефона снимали...
-- Не всегда удобно. Иногда бываютъ важные звонки, по экстренному дѣлу.
-- Бѣдняжка! Ждете важныхъ звонковъ, a къ вамъ звонятъ не важные звонки.
-- Да.
-- Вы бы говорили, что васъ дома нѣтъ.
-- Да.
-- Или время бы какое-нибудь назначили опредѣленное.
-- Да.
-- Что это вы какъ будто чѣмъ то недовольны?
-- Нѣтъ.
-- Я замѣчаю, что вы въ послѣднее время какой то нервный.
-- Да.
-- Я сама понимаю, что когда собираешься что-нибудь сдѣлать, a тебѣ помѣшаютъ -- такъ теряешь навѣрное.
-- Да.
-- И, навѣрное, большей частью, безъ дѣла звонятъ?
-- О, да, да, Конечно. Дѣйствительно!
-- Не понимаю такихъ людей...
-- Да. Ну, до свиданья!
-- Всего хорошаго. Завтра что дѣлаете?
-- Нѣтъ.
-- Что "нѣтъ"?
-- Да. Дѣлаю, вообще. Я вамъ позвоню. До свиданья.
-- Всего хорошаго. Пишите вашъ разсказъ. Вчера не видѣли Птицына?
-- Да.
-- Видѣли? Ну, разскажите, что онъ дѣлаетъ вообще?
-- Ничего. Спасибо. Гуляетъ. Ну, до свиданья.
-- Боже, какъ вы хотите отъ меня избавиться!.. Ну, до свиданья. Не буду васъ больше мучить. Теперь вы на меня не сердитесь?
-- Нѣтъ.
-- Ага! Значитъ, раньше сердились!
-- Нѣтъ.
-- Мнѣ этотъ Дрягинъ не нравится. Въ немъ есть что-то вульгарное... Или нѣтъ? Какъ вы находите?
-- Да.
-- Что -- "да"? Согласны вы со мной или нѣтъ?
-- Согласенъ. Ну, до свиданья.
-- Еще бы вы были не согласны!.. Когда при васъ выругаешь мужчину, вы всегда согласны, a похвалишь кого, такъ вы на стѣну лѣзете. Только такихъ циниковъ, какъ Мочуговъ, -- вы и можете хвалить. Давно его видѣли?..
-- Да, Давно. Спасибо. Гуляетъ. Ну, до свиданья.
-- Нѣтъ, постойте... Разговоръ становится интереснымъ! Это мнѣ нравится; я назвала Мочугова циникомъ, a вы даже не протестуете... Почему же вы раньше такъ горой за него стояли?! Ну-ка, вы, "мужская логика", отвѣчайте!..
-- Да. Гуляетъ. Спасибо.
-- Кто?
-- Этотъ... Мочуговъ. Вообще это все трудныя задачи. Ну, до свиданья. Позвоню.
-- Ну, теперь окончательно: до свиданья!
-- Послушайте... Только не звоните послѣ трехъ. Меня дома не будетъ. И до одиннадцати тоже. Или нѣтъ, въ десять. Даже немножко раньше. Не спутаете?
-- Да. Ну, до свиданія. Дрягинѣ и не думайте. Онъ для васъ не опасенъ. Можетъ быть, кто другой...
-- Да. Ничего. Онъ гуляетъ. Ну, до свиданья.
-- Кто гуляетъ? Что вы затвердили: "гуляетъ да гуляетъ" !
-- Да. Всѣ вообще. Погоды хорошія, они и тово...
-- Стыдитесь! О погодѣ заговорили. Неужели, у васъ съ дамой нѣтъ болѣе содержательнаго разговора?
-- Да. Кхе, кхе!.. Кх...
-- Что это вы какъ будто кашляете? Простудились?
-- Нѣтъ. Нервное.
-- Почему?
-- Да, знаете, мѣшаютъ всѣ. Приходятъ, звонятъ...
-- А вы бы трубку снимали. Или просто говорили, что заняты, работаете, молъ.
-- Я и говорю. Не помогаетъ.
-- Вотъ, ей Богу, наказаніе. Дѣйствительно, положеніе! Ну, если они такіе не чуткіе -- вы бы сказали "извините", но я сейчасъ не могу разговаривать!"
-- Извините, но я сейчасъ не могу разговаривать.
-- Вотъ такъ. Молодецъ. Запомните это?
-- Ну, до свиданья.
-- Послушайте... А мнѣ пришло въ голову: можетъ, вы и меня такъ же потомъ ругаете за мои разговоры, какъ и другихъ, а? Я вамъ вѣдь, кажется, тоже помѣшала?
-- Да. Ну, конечно!
-- Ну, вотъ вы уже и шутите... Вотъ и хорошо. Я, значитъ, разогнала ваше дурное настроеніе. А если, предположимъ... Неужели повѣсили трубку?! Свин... положимъ... Что эт...
-- Барина дома нѣтъ.
-- Да какъ же нѣтъ, если онъ сейчасъ по телефону разговариваетъ. Я вѣдь зашелъ на одну секунду.
Входитъ человѣкъ. Не на четырехъ ногахъ, a какъ любой человѣкъ -- на двухъ ногахъ.
-- Я вамъ помѣшалъ сейчасъ?
-- Собственно, какъ сказать?.. Я вѣдь пишу разсказъ..
-- А вы вонъ сейчасъ по телефону разговаривали..
-- Да; это одна дама оторвала меня. Только сбила съ настроенія...
-- А вы бы сказали, что заняты.
-- Говорилъ. Не помогаетъ.
-- Ни на одну іоту у этихъ дамъ нѣтъ чуткости! Трубку бы не снимали на это время.
-- Да.
-- Или просто: нѣтъ дома -- и конецъ.
-- Да.
-- Я вамъ, можетъ, мѣшаю? Я только на десять минутъ. Ну, что у васъ слышно съ вашей газетой?..
Я люблю людей.
Я готовъ ихъ всѣхъ обнять. Обнять и крѣпко прижать къ себѣ.
Такъ прижать, чтобы они больше не пикнули.
Отчего я писатель? Отчего я не холера?
И зналъ бы тогда, кому слѣдуетъ захворать...