Результаты моего вчерашнего совета "Как найти себе в Праге комнату" - сказались очень быстро. Даже - молниеносно!

Он вошел ко мне, не постучавшись, и первыми его словами были:

- Чтоб они провалились, ваши адовы, анафемские фельетоны!!!

- Сами вы провалитесь, - застенчиво сказал я.

- Чтоб она лопнула, газетенка ваша несчастная!! Будь они прокляты, все номера "Прагер Прессе", от первого до последнего!!

Я одобрительно потрепал его по плечу венским стулом, но он угрюмо уклонился от этой ласки и, стукнув кулаком по столу, сказал:

- Ищите мне комнату!

- Камера в городской тюрьме вам подойдет? - заботливо осведомился я.

- Скажите, вы зачем учите читателей разным гадостям?

- Ничего подобного! Я сею разумное, доброе, вечное.

- Пусть его вместе с вами в могилу положат, это вечное! Не откажитесь же вы от того, что напечатали вчера совет: "Как получить себе в Праге комнату"...

- Надеюсь, вы ее получили?

- Получил?., (он горько засмеялся). Так слушайте ж!

* * *

Я приехал в Прагу 3 недели тому назад. Конечно, о комнате или о номере в гостинице нечего было и думать!

Ну... устроился я пока у одного знакомого гостеприимного чеха-мануфактурщика под прилавком. Снаружи стенка прилавка была не до полу, и поэтому я, отдыхая после обеда, мог свободно изучать обувь всех покупателей...

Лежу я однажды днем, читаю книжку. Вошел один покупатель, купил что-то, а когда расплачивался - уронил бумажник. Нагнулся, глянул под прилавок - и узнали мы друг друга. Мой старый приятель!

- Что ты тут делаешь? - изумленно спросил он.

- Читаю при свечке Альфонса Доде.

- Под прилавком?!!

- Ну да. На прилавке - это было бы неудобно и для хозяина, и для покупателей. Одним словом: у меня нет комнаты!..

Он вытащил меня из-под прилавка, обнял, расцеловал, очистил от пыли и сказал:

- Я никогда не допущу, чтобы мои друзья валялись, как гнилая бумазея, под прилавками. Иди жить ко мне! У меня всего одна комната, но мы как-нибудь поместимся.

Представьте себе, что эта его комната мне очень понравилась: уютная, светлая... Но в ней был огромный недостаток: мой приятель. Одному мне она приходилась бы как раз по душе, а он был лишний.

Приятель угостил меня, напоил винцом и рассказал о себе. Рассказал, что он влюблен, что его избранница замужем, что они встречаются у нее, когда муж уходит на дежурство, - одним словом, выложил всю подноготную...

И как раз на другой день - только что я утром продираю глаза, натыкаюсь на ваш фельетон в газете - "Совет, как найти себе в Праге комнату".

Прочитал я, обрадовался - прекрасный верный способ, тем более что и комната была у меня на примете: та самая, где я жил.

И вот, когда приятель ушел на свидание к своей милой, я сел и тут же настряпал письмо ее мужу - по вашему же рецепту: "Ну, и фрукт же вы, господин рогоносец! Ха-ха. Пока вы дежурите на службе - у вашей жены дежурит возлюбленный! Бегите скорей домой, захватите револьвер и застрелите его, нечего там стесняться. Она же не виновата, это он ее соблазнил, я знаю! Ваш доброжелатель".

Написав, занес это письмецо мужу на дежурство, вернулся домой и стал ждать.

И вдруг раскрывается дверь...

Я вскочил и, с бешенством тряся его за плечи, вскричал:

- Раскрывается дверь?!! Так? Говори, каналья, - так?.. И вносят бездыханный труп вашего друга?!!

- Будьте вы прокляты с вашими "советами"!! Ничего подобного! Раскрывается дверь, и входит мой приятель - живой и здоровый - под руку с какой-то дамой... "Прости, - говорит, - Володя (это я Володя), - я, - говорит, - знаю, что поступаю не по-товарищески, но, понимаешь, какое вышло дело: кто-то донес мужу, он нас застал и, узнав обо всем, дал ей полную свободу! Теперь она будет жить у меня, а ты... Ты сам понимаешь, втроем жить неудобно... Так что - иди опять под прилавок".

- Ну-с?!

Он замолчал, злобно поглядывая на меня.

- Чего ж вы от меня хотите?

- Я вас спрашиваю: куда вы меня денете, раз вы во всем виноваты?

- Куда я вас дену?

Я дружески взял его сзади за воротник, любовно повернул, приветливо распахнул дверь, заботливо сбросил его с лестницы, и пока он катился, мелодично спускаясь головой по ступенькам, я задумчиво шептал:

- Однако какая страшная могучая сила - печать - в умелых руках!