-- Кастейра, Жан-Пьер?!
-- Здесь!
-- Подойдите.
-- Я здесь!..
-- Вам говорят подойти. Да где же вы?
-- Здесь...
-- Как здесь? Вы смеетесь надо мною?!
-- О, сударь... Я не могу подойти ближе. Я просто еще недостаточно вырос...
Заинтригованный чиновник приподнялся на своем кресле и просунул через окошечко седую голову в черной бархатной ермолке, чтобы разглядеть своего незримого собеседника. Каково же было его удивление, когда он увидел мальчика лет двенадцати, с открытым и умным лицом, вставшего на цыпочки, чтобы быть повыше.
-- Как? Это вы и есть Кастейра? -- воскликнул пораженный чиновник.
-- Да, сударь.
-- Так это вы просили у господина префекта билет на бесплатный проезд в Алжир?
-- Да, сударь, с моими двумя маленькими братьями, которые стоят вон там, -- ответил Жан, указывая на двух мальчиков, восьми и десяти лет, сидевших рядом на скамье в глубине приемной.
-- Но что же вы будете делать в Алжире?
-- Мы должны отыскать нашего дядю Томаса. Папа и мама умерли... у нас остался только дядя... и потому мы...
-- Но, мой маленький друг, -- сказал растроганный чиновник, -- вы просите невозможного. Правом бесплатного проезда пользуются только гражданские и военные чины или лица, посылаемые по делам службы. А чтобы простым детям давали билет, такого никогда не бывало.
-- Так неужели же мы не сможем отыскать дядю? -- дрожащим голосом спросил мальчик. -- Боже мой! Что же с нами будет?..
-- Послушайте, -- отвечал старик, -- вы славный мальчик и нравитесь мне. У меня самого есть дети, и ради них я постараюсь помочь вам. Я сам лично буду хлопотать за вас перед господином префектом.
-- О, сударь, как я вам благодарен! И когда же мне снова прийти сюда?
-- Дней через пять или шесть.
-- Так долго! А у меня в кармане всего лишь семь франков и сорок сантимов!
-- Бедное дитя! Увы, у меня самого тоже едва на жизнь хватает... Ладно, приходите завтра, мой маленький друг, и я сделаю все, что в моих силах.
Поблагодарив доброго чиновника, Жан Кастейра взял братьев за руки и по широкой каменной лестнице префектуры спустился вниз.
Невеселые мысли одолевали мальчика. Он с тревогой спрашивал себя, хватит ли у него средств прожить в Марселе несколько дней. Жан наивно полагал, что моментально достанет даровой билет и немедленно отплывет с братьями в Алжир, не тратя ни сантима из своего скромного капитала. Вместо этого им, только что прибывшим с родины, из Оверни, пришлось разыскивать самый дешевый ночлег и ужин. Но это еще ничего, если удастся уехать завтра. А если нет? Их тощий кошелек быстро опустеет, и к кому тогда им обратиться в этом огромном городе?
Маленькие братья Жана, с беспечностью, свойственной их возрасту, весело спускались на улицу, радуясь, что им наконец-то позволили покинуть уже успевшую наскучить им префектуру. Впрочем, Жан не посвящал их в свои затруднения, а только сказал, что они поедут завтра, чем мальчики вполне удовольствовались -- без каких-либо расспросов.
На последней ступени маленький Франсуа споткнулся обо что-то и чуть не упал. Оказалось, он наступил на сафьяновое портмоне, плотно набитое бумагами. Жан, которому Франсуа передал свою находку, открыл его, чтобы посмотреть, нет ли имени владельца. Он действительно увидел надпись: "Мариус Гастальди, капитан "Марии-Габриэли"". Закрыв портмоне и тщательно спрятав его в карман своего камзола, Жан сначала решил было оставить его у привратника префектуры, пока не явится владелец. Но потом его взяло сомнение насчет честности привратника; он решил вернуться к доброму чиновнику и посоветоваться с ним, как поступить. Он начал подниматься вверх по лестнице, но тут ему преградила путь шумная группа людей, среди которых особенно громко кричал толстый краснолицый человек без шляпы.
-- Я вам говорю, что меня обокрали! -- кричал он. -- Только что портмоне было в моих руках. Я открывал его на площадке, чтобы достать нужную бумагу, а потом положил обратно в карман. Вор должен быть близко, и я непременно разыщу его!
И толстяк бросился вниз по лестнице, но в ту минуту, когда он пробегал мимо Жана, мальчик удержал его за рукав.
-- Вы господин Мариус Гастальди, капитан "Марии-Габриэли"? -- спросил он.
-- Разумеется, но не приставай ко мне, мальчуган, мне, право, сейчас некогда тебя слушать!..
-- Но ведь вы ищете вот это? -- продолжал Жан, не отпуская рукав капитана и показывая портмоне.
-- Мое портмоне! -- воскликнул толстяк, выхватывая его из рук мальчика.
Живо пересчитав находившиеся в портмоне деньги и убедившись, что все цело, он поспешно взбежал вверх по лестнице, крича во все горло:
-- Вот он! Нашелся!
Жан стоял, слегка ошеломленный бесцеремонным обращением капитана; ему казалось, что тот мог хотя бы поблагодарить его за оказанную услугу. Потом, сопровождаемый братьями, он снова спустился вниз и направился прямо к улице Рим а.