ПРИЛОЖЕНІЯ, ПРИМѢЧАНІЯ
И
ДУМЫ
къ
РАЗРЯДУ ВТОРОМУ
Нумизматическихъ фактовъ
ПРИЛОЖЕНІЕ А.
ВЗГЛЯДЪ НА СОСТОЯНІЕ ГРУЗИНСКАГО ЦАРСТВА ВЪ ПЕРІОДЪ ВЫПУСКА МОНЕТЪ, ОПИСАННЫХЪ ВЪ І-мъ и II-мъ РАЗРЯДѢ, И НА ПРИЧИНЫ НЕОТКРЫТІЯ МОНЕТЪ ГРУЗИНСКИХЪ, ЧЕКАНЕННЫХЪ ПРИ ПЕРВЫХЪ ЦАРЯХЪ БАГРАТІАНАХЪ, ПОТОМКАХЪ АШОТА І-го.
Исходъ шестаго столѣтія ознаменованъ на западѣ Азіи значительнѣйшими государственными переворотами, приготовившими кровавую будущность народамъ ея. Двѣ, нѣкогда могущественнѣйшія державы: Византійская, подъ властію императоровъ и Персидская, подъ правленіемъ потомковъ Сасана, Хосроевъ, возобновили жестокую, губительную войну. Раздѣленная отъ Восточной Имперіи религіею и большимъ пространствомъ земель, но движимая открытою жаждою мести и тайною алчностію завоеваній, Персидская монархія объявила войну имперіи. Обѣ державы, какъ бы предчувствуя близость сокрушительныхъ ударовъ отъ новаго, стремительно шествующаго врага и скорое паденіе одной изъ двухъ, надѣялись каждая спасти себя на счетъ соперницы и съ остервененіемъ оспаривали первенство владычества надъ западомъ Азія, изнуренной уже продолжительными войнами предшествовавшихъ столѣтій. Греція и Персія, ослѣпленныя въ борьбѣ своей, продолжали доводить подвластныя и сосѣдствепныя имъ государства и собственныя силы свои до послѣдняго изнеможенія, даже самыми побѣдами и завоеваніями своими. Этимъ истощеніемъ себя онѣ какъ будто сами очищали путь къ торжеству надъ собою тому, который въ тиши готовилъ общее потрясеніе обѣимъ имперіямъ. Наступалъ вѣкъ Могаммеда!
Но лжепророкъ не препоясалъ еще обоюду остраго меча брани и религіознаго фанатизма и, казалось, дозволялъ будущимъ противникамъ своимъ торжествовать мнимыя побѣды, ослаблявшія ихъ силы, не препятствуя имъ завладѣвать, или, лучше сказать, обмѣниваться лоскутками земель, поочередно переходящими отъ одного властелина къ другому, вмѣстѣ съ народомъ, уже врагомъ обоихъ государствъ, рѣдко забывающимъ насильственное торжество завоевателей, лишившихъ его правъ и обычаевъ, которые, можно сказать, сроднились съ моральнымъ и физическимъ бытіемъ его.
Такимъ образомъ, христіане Греки и поклонники огню Персы, Хосрои, продолжали ослабленіемъ и даже истребленіемъ себя очищать путь Исламу, младенцу еще въ колыбели, но уже росшему не по годамъ къ кровавому торжеству надъ ними.
Это воинственное, всеразрушающее столкновеніе двухъ противоборствующихъ державъ, облегавшихъ Кавказъ, не могло не подѣйствовать и на древнихъ потомковъ Картлоса -- Георгіевъ, Иверовъ, Грузинъ, вѣковыхъ обитателей его. Тѣмъ болѣе, что, по пагубному для нихъ географическому положенію, Кавказъ былъ какъ бы обреченъ отъ Провидѣнія находиться всегда въ средоточія враждовавшихъ сосѣдей, и по мѣстности своихъ составныхъ частей и по громаднымъ, самою природою воздвигнутымъ укрѣпленіямъ, онъ долженъ былъ служить, въ одно и то же время, либо препятствіемъ для слабаго. либо проводникомъ для сильнаго, къ ближайшему вторженію чрезъ него въ предѣлы друзей или враговъ его.
Дальновидная политика Византіи, замѣнявшая въ ней ослабѣвающія силы государства, не могла упустить изъ виду этого необходимаго ей оплота, прикрывавшаго границы ея. И Византія искала союза съ тѣмъ воинственнымъ сосѣдственнымъ народомъ, который имѣлъ во власти своей ключъ къ неприступнымъ горамъ и храбростію своею могъ господствовать надъ тѣми тѣснинами и ущельями, чрезъ которыя безвременно, и часто неожиданно, неслись съ мечемъ, огнемъ и разрушеніемъ буйныя толпы племенъ многолюдной тогда и необузданной Персіи въ неогражденные и перемѣнчивые предѣлы Греческой имперіи. Чувствуя, какимъ полезнымъ и сторожевымъ войскомъ можетъ служить мужественное племя Иверовъ, обитавшихъ на вершинахъ, долинахъ и въ ущеліяхъ Кавказа, прозорливая политика Византійскаго двора стремилась заблаговременно оградить Грецію отъ Персіи этимъ воинственнымъ народомъ, который, съ незапамятныхъ временъ, пріобрѣлъ себѣ достойное право на родовое гражданство Кавказа, бывъ всегда первенствующимъ его воинствомъ, народомъ, предъ которымъ тогда трепетали племена, покусившіяся овладѣть цвѣтущими долинами Колхиды, омываемой Понтомъ, и отъ котораго, при Каспіи, тщетно ограждали Дагестанъ врата Дербенда желѣзными заклепами. Силою этого народа сжимались еще болѣе тѣснины гранитнаго Даріела, и бдительность его могла въ одно время сторожить, на высотахъ Арарата и на заоблачномъ Казбекѣ, враговъ, дерзновенно мнившихъ поработить, силою многочисленныхъ полчищъ, сыновъ Иверіи -- единственный священный разсадникъ воиновъ, поборниковъ Креста-Искупителя, среди Азіи, какъ бы не достойной тогда, и едвали и по днесь, созерцать свѣтъ святыя благодати, въ ней возсіявшей.
Союза съ этимъ народомъ должна была желать, домогаться Византія. Въ семъ союзѣ она предвидѣла и чувствовала по духу, управлявшему ею, двойственную для себя выгоду: ограду отъ Персіи въ настоящемъ, своей безопасности въ будущемъ -- непримѣтнымъ ослабленіемъ своего союзника, добродушнаго и храбраго, но опаснаго для нее народа, по родственнымъ связямъ царей его съ властителями Персіи, Хосроями. Византія могла не безъ причины полагать, что этому сосѣдственному народу со временемъ могутъ показаться равнины и ущелья Кавказа тѣсными, а приволье сосѣдственнои Греціи привлекательнымъ, и что, при малѣйшемъ потѣсненіи отъ другихъ народовъ, онъ можетъ покуситься, въ свою очередь, потѣснить имперію, едва поддерживаемую опасными союзниками, готовыми обратиться изъ наемниковъ въ покровителей, а за тѣмъ и въ властителей.
Права Греціи на союзъ съ Грузіей" и надежда перевѣса своего противъ другихъ сосѣдственныхъ державъ были очевидны и законны. Права эти заключались въ единствѣ вѣроисповѣданія. Большая часть Иверовъ осѣнена была знаменіемъ Креста. Греція не замедлила содѣйствовать къ довершенію спасительнаго начала, положеннаго Си Ниною. Тринадцать святыхъ отцовъ, неся слово Бога Живаго, направили путь свои изъ Сиріи въ Грузію, съ благочестивою ревностію -- извлечь изъ мрака невѣрія неосвѣщенныхъ еще свѣтомъ истины сыновъ Иверіи. Проповѣдь ихъ пала не на безплодную почву,-- и православная Грузія устремилась вручить судьбу свою Византіи, тогдашней патріархіи христіанскаго міра. Но цари Иверіи, хотя христіане, пребывая все еще соединенными связью родства съ поклонниками огня, Хосроями, могли быть нѣкоторою препоною къ порабощенію ее Греціею. Византіею и это предусмотрѣно. Усиленіе введенія религіи, противной чувствамъ и понятіямъ Хосроевъ, въ царствѣ, которымъ они пріобыкли распоряжаться какъ собственностію, не могло не превратить изступленныхъ огнепоклонниковъ изъ покровителей одноплеменныхъ съ ними царей въ гонителей, преслѣдователей всего народа Иверіи. Бакуръ ІІІ-й палъ жертвою Хосроя Нуширвана, предавшаго сиротствовавшее царство въ добычу междоусобіямъ и безначалію. Ожиданная гибель царства приближалась. Основныя связи государства были уже расторжены самими родоначальниками царей ея, и, лишенная подпоры ихъ, терзаемая внутри самоуправствомъ и всѣми слѣдствіями анархіи, христіанская Иверія прибѣгла добродушно къ единовѣрнымъ съ нею Грекамъ и преклонилась предъ главою Церкви, да уврачуетъ онъ язвы ея. Греція достигла желаемаго, и императоры ея стали назначать царей народу Иверійскому.
Такъ возведенъ былъ на престолъ Фарнавазо-Арзакидовъ и послѣдовавшихъ имъ Хосроевъ -- Гурамъ Куропалатъ, въ которомъ Грузинскіе лѣтописцы и преданія признаютъ родоначальника царствовавшей въ послѣдствіи въ Грузіи династіи Багратіанъ. Кратковременно было появленіе въ Иверіи Гурама и сына его, и престолъ ея возвращенъ былъ снова, теми же императорами Византіи, потомкамъ Хосроевъ. Но эти потомки царей были уже не царями Иверіи, а только безсильными владѣтелями ея, лишенными главной опоры съ паденіемъ могущественныхъ родоначальниковъ династіи своей. Возмужалый уже, на пагубу тогдашняго міра, Исламъ, напутствующій воиновъ своихъ Фанатизмомъ, громилъ вѣковую монархію Персовъ. Династія царей ея, Хосроевъ, пала главою своею подъ пяту халифата. Уцѣлѣвшіе члены этой сверженной съ престола Персидской династіи, страшась даже сознаться въ родовомъ произхожденіи своемъ, столь недавно еще отличавшемъ ихъ славою и величіемъ, скрывались подъ именемъ Испегбедовъ за дальними рубежами разрушеннаго своего царства. Нѣкоторые же изъ нихъ, съ цѣлью забытые искоренителями царственнаго ихъ племени, хотя еще я управляли мелкими частицами раздробленныхъ удѣловъ своихъ, но, не умѣя сохранить добраго согласія между собою, дробили и эти ничтожные участки земель и продолжали тѣмъ ослаблять себя, не оставляя отягощать несчастныхъ обитателей тѣхъ странъ игомъ самоуправства безпрестанно перемѣнявшихся властителей. Такимъ Хосроянамъ, или приличнѣе сказать, Грузинскимъ Испегбедамъ, передалъ императоръ Ираклій Иверію, послѣ избранныхъ предмѣстникомъ его для управленія ею Багратіанъ. Каждое урочище прежде самостоятельной Грузіи обратилось въ особенное владѣніе, и Хосрояне, безсильные потомки знаменитыхъ Хосроевъ {Хосроянинъ Стефаносъ ІІ-й, ревностный христіанинъ, соорудитель многихъ храмовъ въ Грузіи, чеканитъ монету съ выставленіемъ на ней письменъ Ислама, отъ котораго сокрывается самъ и оканчиваетъ жизнь свою въ пограничныхъ областяхъ царства Грузинскаго (См. Таб. I. Разряда І-го). Постепенно наслѣдовавшіе ему Миръ, Арчилъ, Іоаннъ, Джованширъ, были страдальцами, мучениками на престолѣ. Монета послѣдняго (Таб. II. Разряда І-го), но безобразности чекана своего, доказываетъ собою и подтверждаетъ аксіому нумизматовъ, опредѣляющихъ, по упадку искусства чеканенія монетъ, склоненіе царства или династія, имъ правящей, къ конечному разрушенію и паденію своему.}, Багратіане {Артавуджскіе, Таоскіе, Абхазскіе, Кахетинскіе.}, отлученная линія рода, мелькнувшаго на ступеняхъ престола Иверіи, раздирали ее, отнимая одинъ у другаго окровавленные остатки царства, какъ бы обреченнаго на конечное разрушеніе и врагами христіанства, и самими его защитниками. Къ довершенію бѣдствій, посланныхъ въ этотъ періодъ тягчайшаго испытанія, возложеннаго Провидѣніемъ на Иверію, и самая вѣра христіанская, казалось, перестала изливать цѣлебное мѵро, умягчающее язвы скорбей и удрученія. Два народа, искони соединенные единомысліемъ, сильные противъ враговъ соблюденіемъ священнаго союза, заповѣданнаго имъ христіанскою любовію, разрушили благоденствіе самобытности своей, раздѣлившись въ эту, какъ бы предсмертную для нихъ годину, на два исповѣданія. И вотъ послѣдствія: Нумазматическіе факты чекана Мусульманъ въ Тифлисѣ, въ самомъ сердцѣ Картліи! И подобные же памятники позора, произшедшаго отъ раздѣла христіанъ -- монеты мусульманскія, чеканенныя въ Арменіи {Онѣ недавно возвращены землею нумизматикѣ, пріобрѣтены и описаны мною въ Тифлисѣ. При повѣркѣ разобранныхъ мною надписей и сличенія ихъ съ монетами, знаменитый нашъ Академикъ-оріенталистъ X. Д. Френъ, признавъ разборъ точнымъ, монеты очень рѣдкими, доселѣ никѣмъ не описанными, подписалъ подъ каждою изъ нихъ ".inйdite". Полное описаніе монеты, чеканенной въ Тифлисѣ, будетъ помѣщено при изданіи Разряда V монетъ Грузинскихъ моего собранія. Но по неопредѣлительности времени для выхода его, я почелъ обязанностію ознакомить нумизматовъ, хоть краткимъ описаніемъ, съ неизвѣстными доселѣ разрядами монетъ Халифо-Тифлисскихъ и Халифо-Армянскихъ, чеканенныхъ во время царствованія династіи Омміадовъ.
Вообще типъ, чеканъ и надписи этихъ монетъ не отличаются ничѣмъ отъ обычныхъ, присвоенныхъ монетамъ этой династіи. Разность только въ надписи на поляхъ лицевой стороны, измѣнявшейся всегда для выставленія лѣтосчисленія и мѣста, гдѣ чеканилась монета. На чеканенной въ Тифлисѣ, выставлено въ этой надписи, послѣ обычной формулы, "Во имя Бога чеканенъ сей диргемъ"
-- и потомъ годы.
Надпись на Тифлисской монетѣ указываетъ, что она современна халифу Абд-ул-Мелику, первому вводителю чекана мусульманскихъ денегъ,-- царствовавшему въ 65 -- 86 годахъ Гиджры = 684 -- 705 г. отъ P. X.,-- и царствованію Грузинскаго царя Арчила II (См. Сбори. къ Разр. I, стр. 62).
Годы же, выставленные на Халифо-Армянскихъ монетахъ, хранящихся въ разрядѣ Оммі адовъ въ моемъ нумизматическомъ собраніи, указываютъ, что онѣ были чеканены при халифахъ Валидѣ I, Сулейманѣ, Омарѣ, Іезидѣ II и Гешамѣ. Кромѣ этихъ монетъ, я имѣлъ честь представить въ даръ Императорской С. П. Б. Академіи наукъ монету Іезида II, чек. въ 103 году Гиджры -- 721,2 г. отъ P. X., при металлическомъ снимкѣ съ нея, по изобрѣтенному мною способу. Г. Директоръ Азіатскаго Музея, Академикъ Дорнъ, сообщилъ мнѣ, что подобной монеты не имѣлось еще въ академическомъ собраніи.
Достопримѣчательно, что на этихъ монетахъ вмѣсто имени города выставлено имя области. Г. Академикъ Френъ, описывая Халифо-Армянскую монету, чеканенную при Аббасидахъ, съ годомъ 143 Гиджры (Recensio numor. muham., р. 21, No 21), объясняетъ сими словами: Arminijâ (s. Debil, Armeniae tunc primaria urbe), "въ Арминіи (т. e., главномъ тогда городѣ въ Арменіи)." При описаніи же еще Халифо-Армянской, также Аббасидской, монетѣ, найденной при рытьѣ фундамента для храма Христа Спасителя въ Москвѣ, съ годомъ Гиджры 252 = 866,7 отъ P. X., при имени "Арменія" сказано: въ Довинѣ, столицѣ Армянскаго царства. Для приведенія этого разногласія къ одному знаменателю я почитаю нужнымъ объяснить, что городъ Товинъ, столица тогдашней Арменіи, назывался по Армянски
Тувинъ и
Твинъ или Ддинъ, по Сирійски ( ) Адованъ, по Гречески Δοὺβιος и Τιβίον, по Арабски
Довинъ и
Дбинъ, отъ котораго вѣроятно и произошло испорченное Персидское
Дебиль, употребивши въ окончаніи его
за
. Этотъ городъ былъ въ послѣдствіи завоеванъ ц. Грузинскимъ Георгіемъ III, отцемъ Тамари.}, служатъ явнымъ подтвержденіемъ порабощенія и Армянъ, отдѣлившихся отъ Иверовъ въ ту годину, когда общее соединеніе, ихъ крестомъ и грудью могло бы защитить Эва царства, но одну родину единовѣрныхъ отъ поработителей, чуждыхъ и враждебныхъ по
Но царство православное, при всемъ изнуреніи силъ его, не утратило ни вѣковаго имени своего, ни достоинства. Насиліе и изувѣрство не въ силахъ были изгладить Картлію изъ ряда самостоятельныхъ государствъ. Она пережила истязателей своихъ. Омміады, послѣдователи первыхъ намѣстниковъ пророка Мекки, первыхъ Мусульманскихъ поработителей Персіи, пали подъ ножемъ Аббасидовъ, проложившихъ себѣ путь къ халифатству по трупамъ поколѣнія Моавія. Но истребителямъ его предстояла борьба съ ожесточенными сектаторами падшей династіи, не признававшими въ поколѣніи Аббаса законныхъ преемниковъ вводителя Ислама. Удержаніе за собою оспариваемаго владычества надъ Азіею побудило вторую династію халифовъ сосредоточить всѣ силы свои въ главныхъ областяхъ имперіи, чтобы, образовавъ изъ нихъ первоначальную опору могущества своего, распространить въ послѣдствіи владычество свое и надъ дальнѣйшими областями ея. Такимъ распоряженіемъ отдаленныя владѣнія, покореннаго предмѣстниками ихъ края, оставаясь какъ бы забытыми, вкусили въ это время, хотя не надолго, облегчительный отдыхъ, цѣлебный послѣ свирѣпаго урагана изувѣрства, оставившаго по себѣ тяжкіе слѣды насилія, буйства и разрушенія.
Въ продолженіе этого полу-летаргическаго отдохновенія отдаленныхъ областей халифата, Багратіане начали, въ разныхъ вѣтвяхъ своихъ, распространяться по Арменіи. Нѣкоторыя отрасли ихъ уже успѣли укорениться въ ней на престолѣ; другія же искали удѣловъ въ раздробленной Иверіи, чтобы тамъ основать себѣ княженія. Эти Багратіане,-- по словамъ Грузинской исторіи, потомки мгновенно показавшихся Багратіанъ на престолѣ Иверіи,-- были также покровительствуемы Византійскимъ дворомъ и его политикою; но, при одномъ только подготовительномъ званіи Куропалатовъ Константинопольскихъ, они не могли служить Иверіи твердою и надежною опорою. Мѣстомъ пребыванія ихъ вначалѣ былъ Артануджъ, на берегахъ Чороха. Они завѣдывали также частію области Тао, нынѣ Ахалцыхской, и роднились узами брака съ владѣтелями Абхазіи, которая до VIII вѣка была также удѣломъ Иверіи, и, какъ пограничная область, отдѣляла ее отъ имперіи Греческой по хребту Кавказа. Абхазія, еще прежде самой Грузіи, обратила на себя вниманіе Грековъ, и покровительство Византіи, отдѣливъ Абхазію отъ Грузіи, не замедлило снабдить ее владѣтелями, превратившимися потомъ въ царей, независимыхъ отъ царя Грузинскаго Но сдѣлавшись независимою отъ Иверіи, Абхазія не переставала однакожъ видѣть въ ней для себя оплотъ отъ непредвидимыхъ и быстрыхъ набѣговъ общаго имъ врага -- Персіянъ, и несмотря на нѣкоторыя незначительныя распри за частныя отношенія между собою, въ общихъ видахъ оба царства поддерживали обоюдное согласіе, какъ бы чувствуя необходимость прежняго своего соединенія, которое въ послѣдствіи и совершилось.
Между тѣмъ одинъ изъ Багратіанъ, избравшихъ мѣстомъ пребыванія своего Грузію, Адарнасъ, сынъ Нерсія, потомка царствовавшаго въ ней Гурама І-го, возведенный царемъ Арчиломъ II въ достоинство эристава эриставовъ Кахетинскихъ, вступилъ въ родство и съ царствовавшею послѣ Стефаноca I, сына Гурама, династіею Грузинскихъ царей Хосроянъ, посредствомъ брачнаго союза дочери своей, Латавры, съ сыномъ и наслѣдникомъ Арчила II, Джованширомъ. По кончинъ сего государа и прекращеніи съ нимъ на престолъ Грузіи царей Хосроянъ, сынъ или, по сказаніямъ новыхъ историковъ, внукъ этого Адарнаса, Ашотъ, принялъ бразды правленія Грузинскаго царства, подвергшагося всѣмъ неизбѣжнымъ бѣдствіямъ, отъ безначалія проистекающимъ. Съ того времени царственные потомки Ашота, сохраняя въ память предковъ своихъ наименованіе Багратіанъ, занимали въ продолженіе XI столѣтіи, непрерываемымъ, поколѣннымъ слѣдованіемъ, престолъ царства Грузинскаго.
-----
Для желающихъ слѣдовать за этимъ постепеннымъ прохожденіемъ на немъ династіи царей Багратіанъ и ознакомиться съ именами ихъ, я прилагаю продолженіе къ
Примѣчанію З, объяснявшему, въ Разрядъ I, четверостишіе.
Ашотъ I, Багратіанинъ, XLVI царь Грузіи, царствовалъ въ 787 и 828 годахъ.
Родство сего государя съ прежними царями Грузіи посредствомъ брачныхъ союзовъ, принятое имъ участіе въ прекращеніи неминуемыхъ смутъ и безначалія въ государствѣ, по. случаю пресѣченія въ немъ царственной династіи, возведеніе его въ достоинство Куропалата Греческимъ императоромъ Константиномъ V, и признаніе его Княземъ Князней и владѣтелемъ Грузіи со стороны халифа Гаруна Эль-Решида, открыли Ашоту путь къ престолу царства Грузіи. Но несмотря на это утвержденіе его халифомъ, большая часть царства Грузинскаго и городъ Тифлисъ были заняты войсками Аравитянъ, а остальная часть владѣніи, облегавшихъ мѣстопребываніе Ашота, была въ стѣснительномъ положеніи отъ набѣговъ войскъ правителей халифскихъ (Остигановъ) въ Арменіи. Одинъ изъ этихъ набѣговъ былъ роковымъ для Ашота. Сей государь, принужденный искать спасенія въ самыхъ дикихъ дебряхъ нынѣшней Ахалцыхской области, былъ настигнутъ въ ней и умерщвленъ остиганомъ Халилемъ.
XLVII. Багратъ I, старшій сынъ Ашота I, также Куропалатъ, скрываясь отъ преслѣдованія побѣдителей, долго влачилъ странническую жизнь въ неприступныхъ горахъ Кавказа и уже послѣ продолжительнаго безначалія въ Грузіи былъ признанъ, въ 841 году отъ Халифа Мотевеккил'я владѣльцемъ Грузіи. Въ составъ тогдашнихъ владѣнія его входили только Артануджъ, провинціи Кларджетъ и Самшвильде. Въ послѣдствіи присоединена была къ нимъ часть Картліи, содѣйствіемъ Могаммеда, сына Халиля, также остигана Арменіи, которому Багратъ обязался платить дань. Скончался въ 876 году.
XLVIII. Давидъ I, сынъ Баграта, наслѣдовавъ эти владѣнія, также пребывалъ данникомъ мусульманъ. Война, предпринятая ямъ противъ царя Абхазіи, въ надеждѣ присоединить къ своимъ владѣніямъ область Абхазскую, ускорила смерть его. Онъ управлялъ Грузіею только пять лѣтъ, въ 876 я 881 годахъ.
XLIX. Адарнасъ II, вступивъ въ управленіе царства послѣ отца своего, Давида I, въ 881 году, былъ уже нѣсколько самостоятельнѣе своихъ предшественниковъ. Нося имя Куропалата, онъ пользовался не однимъ званіемъ владѣтеля Грузіи, но и нѣкоторою властію. Содѣйствуя къ возведенію на престолъ Арменіи Сумбата I, сына Ашота I, царя Армянскаго, онъ принялъ и самъ, въ 899 году, титулъ царя Грузіи) но царство его и во время продолжительнаго его державствованія не преставало страдать отъ безпрестанныхъ вторженіи въ предѣлы Грузіи войскъ халифовъ и императоровъ Византіи, которыя, какъ бы наперерывъ, избирали это царство,-- раздѣлявшее собою враждебныя имперіи,-- для своихъ вторженій, губительныхъ болѣе для Грузіи, чѣмъ для которой либо изъ воюющихъ державъ.
L. Сумбатъ I, по кончинѣ отца своего, Адарпаса, принялъ бразды правленія въ 923 году. И онъ, во время царствованія своего въ Грузіи, не только подвергался нападеніямъ Аравитянъ, владѣвшихъ Тифлисомъ, но и неоднократно долженъ былъ отражать притязанія царей Абхазскихъ на престолъ Грузіи. Изъ сихъ царей и дѣйствительно завладѣлъ престоломъ Грузіи
LI. Константинъ, сынъ царя Абхазскаго, Георгія II, Магистроса Константинопольскаго. По трехлѣтнемъ владычествѣ (925--928), онъ вооружился противъ отца, былъ имъ отстраненъ отъ царства Грузинскаго, и власть правительственная поступила снова къ Сумбату, скончавшемуся въ 958 году.
LII. Багратъ II Регвини, или Давидъ. По смерти Сумбата, старшій сынъ его, Багратъ, былъ возведенъ на царство. Этотъ государь показанъ въ Грузинской исторіи, также какъ и въ хронологической таблицѣ царей Грузіи, LII-мъ царемъ ея. Но при имени его, изложено такъ: Давидъ или Багратъ II. Изъ сего, хотя не совсѣмъ яснаго намѣка, заключали иногда, что слово или, поставленное при имени Багратъ, объясняетъ или то, что исторіи было неизвѣстно: Багратъ ли, или Давидъ правили царствомъ, или то, что Багратъ имѣлъ два имени, и назывался также Давидомъ. Но первое предположеніе не сходно было бы съ довѣріемъ къ исторіи, которая, какъ извѣстно, не ошибалась нигдѣ въ передачѣ потомству именъ царей, а второе опровергается тѣмъ, что исторія не представляетъ промѣра, чтобы цари Грузія носили когда либо два имена. Скорѣе, и съ большею вѣроятностію предположатъ можно, что Багратъ, по праву первородства и наслѣдія, былъ точно, по кончинѣ отца, возведенъ на престолъ и носилъ титулъ царя, Но управлялъ царствомъ не самъ собою. Тогдашнія смутныя и неопредѣлительныя обстоятельства государства, а проименованіе Регвени (полоумный), которымъ отличаетъ его исторія отъ другихъ государеи, даютъ этому объясненію большой видъ правдоподобія. Съ принятіемъ же его въ основаніе объяснятся и указаніе исторіи при имена царь: Багратъ или Давидъ, очевидно означающее, что съ Багратомъ II соцарствовалъ, или имѣлъ участіе въ государственномъ управленіи при немъ, Давидъ. Такое объясненіе тѣмъ болѣе вѣроятно, что, кромѣ разбираемаго указанія исторіи Грузинской, лѣтописцы Армянскіе и самыя событія того времени указываютъ на значительное вліяніе на Картлію Давида, къ которому народъ Картлійскій обращался сначала для испрошенія защиты отъ набѣговъ Кахетинцевъ, овладѣвшихъ крѣпостію Уплисъ-цихе, а въ послѣдствіи съ просьбою дать имъ въ цари усыновленнаго имъ отрока, что Давидомъ было и исполнено, хотя Багратъ Регвени, именующіяся царемъ въ это время, имѣлъ сына, Гургена, который бы естественно долженъ былъ наслѣдовать престолъ послѣ отца своего.
Но кто былъ этотъ Давидъ? Едва ли это не общій вопросъ всѣхъ читающихъ Грузинскую исторію, при статьѣ: Багратъ или Давидъ. При всей неясности и, можно сказать, запутанности въ этомъ мѣстѣ исторіи Грузинской, и при столкновеніи въ этомъ періодѣ многихъ соименныхъ Давиду владѣльцевъ въ Грузіи, мнѣ кажется, можно безошибочно отвѣчать и опредѣлить, что это тотъ Давидъ, которыя въ исторія именуется иногда царемъ, но чаще знаменитымъ Куропалатомъ и Давидомъ Великимъ, который былъ владѣтелемъ области Тао и многихъ сопредѣльныхъ княженіи, входившихъ въ прежній составъ Грузіи и Арменіи; тотъ Давидъ, который, будучи сыномъ Адарнаса Куропалата, меньшаго брата Баграта Регвени, пріобрѣлъ, по силѣ и могуществу своему, уваженіе отъ императоровъ Греціи, отъ слѣдственныхъ ему владѣтелей и отъ народа Грузинскаго. Давидъ этотъ, обладая обширными областями, облегавшими владѣнія близкаго ему родственника, могъ участвовать, и, какъ замѣтно, участвовалъ въ управленіи Грузіею, и, будучи защитникомъ ея народа, могъ также, по желанію Грузилъ, назначить въ преемники престола, занимаемаго Багратомъ Регвени, внука сего государя, Баграта же, и, по малолѣтству отрока-царя, возложить бремя правленія на отца его, Гургена.
Къ сему не излишнимъ считаю присовокупить, что нѣкоторые объяснители Грузинской исторіи признаютъ въ томъ Давидѣ, который соцарствовалъ съ Багратомъ ІІ-мъ Регвени -- Давида, третьяго брата Сумбата, носившаго также титулъ царя, и. предоставляютъ ему усыновленіе Баграта ІІІ-го; по кончина того Давида въ 937-мъ году, годомъ прежде Сумбата, доказываетъ невозможность этого событія.
LIII. Гургенъ, сынъ Баграта ІІ-го Регвени, Магистросъ Константинопольскій, супругъ Гурандухты, дочери царя Абхазскаго, Георгія ІІ-го, и назначенный по малолѣтству сына своего править Грузинскимъ царствомъ, вступилъ въ управленіе его по кончинѣ отца своего, въ 980 году.
Возведеніе Давидомъ въ цари Грузіи усыновленнаго имъ Баграта, помимо отца его, Гургена, произвело въ исторіи какъ бы нѣкотораго рода неопредѣлительности въ изложеніи времени царствованія послѣдователей Баграта ІІ-го и указаніе какъ бы на три послѣдовательныя одно за другимъ царствованія, когда онѣ въ сущности заключали только одно.
Напримѣръ: историкомъ Вахтангомъ и въ Родословной таблицѣ царей Багратъ II-й Регвени показанъ LII-мъ царемъ Грузіи, окончившимъ царствованіе въ 980-мъ году; за симъ также LII-мъ царемъ Поставленъ Багратъ ІІІ-й, сынъ Гургена, при объясненіи, что онъ царствовалъ 31 года, съ 980-го по 1014-й годъ; потомъ LIII-мъ царемъ выставленъ Гургенъ, отецъ Баграта ІІІ-го, съ 994-го по 1008-й годъ; а LIV-мъ снова показанъ Багратъ, сынъ Гургена, царствовавшимъ въ 1008-мъ и 1014-мъ годахъ.
Но несмотря на эту перестановку, показанные 34 года царствованія Баграта, сына Гургена, и соображеніе количества годовъ отъ кончины Баграта Регвени объясняютъ сами собою, и съ достовѣрностію, что все время управленія Гургена Грузіею включается въ общій счетъ годовъ царствованія Баграта ІІІ-го, и что оно только какъ бы подраздѣляетъ на періоды, изъ которыхъ первый указываетъ на вступленіе Гургена въ управленіе Грузіи тотчасъ по кончинѣ отца своего, въ 980-мъ году, и на управленіе ею. въ качествѣ регента, по 994-й годъ, хотя сынъ его носилъ титулъ царя и названъ царствовавшимъ; второй, съ 991-го по 1008-й, заключаетъ въ себѣ то время, когда регентъ и отецъ царя, вступившаго на престолъ Абхазіи, принялъ титулъ Царя царей; а третій, съ 1008-го года -- возшествіе Баграта, по кончинѣ отца, на прародительскій престолъ царства Грузинскаго {Что и разъясняютъ указанія: Разряда I, стр. 3 и Разряда II, стр. 5, могшія показаться разногласіемъ въ опредѣленіи сихъ событій, хотя онѣ выставлены для указанія предположенія -- въ какое время могла быть чеканена описываемая монета.}.
LIV. Багратъ III, внукъ Баграта II-го Регвени, Куропалатъ, былъ возведенъ Давидомъ на царство Грузинское въ 980-мъ году, но въ единодержавное правленіе имъ вступилъ лишь по кончинѣ отца своего, гургена, въ 1008-мъ году, царствуя до того времени въ Абхазіи, по праву наслѣдія, послѣ дѣда своего, Георгія ІІ-го, царя Абхазскаго. Вступленіе Баграта III на престолъ Грузіи ознаменовано не только, соединеніемъ царствъ Абхазскаго и Карталинскаго подъ одну державу, но и присоединеніемъ къ нимъ отторгнутыхъ Нерсіею у предшественниковъ его древнихъ достояній Грузіи -- Кахета, Герсти и областей, лежащихъ отъ нихъ къ Каспійскому морю. Избравъ древній Кутатисъ, Кутаисъ, для резиденціи царей Грузіи, изъ которыхъ онъ первый -принялъ титулъ царя Абхазовъ и Картвелей, онъ укрѣпилъ и украсилъ крѣпость и городъ многими зданіями. Воздвигнутый имъ во имя Божіей Матери великолѣпный соборный храмъ, величественный даже и понынѣ въ мастистыхъ развалинахъ своихъ, указываетъ потомству, что этотъ государь не за однѣ только воинственныя дѣянія, но за христіанское благочестіе и за введеніе въ государство изящныхъ искусствъ, ручателей благосостоянія обитателей его, достоинъ быть признанъ первымъ знаменитымъ царемъ Грузіи изъ династіи Багратіанъ и первымъ твердымъ основателемъ ея, на престолѣ Грузино-Абхазскаго царства. Защищая его и права свои храбростію и благоразуміемъ отъ притязаній Византіи и халифовъ, знаменитый государь сей скончался въ 1011-мъ году, во время обозрѣванія областей Картліи, соединенныхъ имъ въ одно владѣніе. Тѣло его предано землѣ въ воздвигнутомъ имъ храмѣ въ Бедіи, въ Эгреси (нынѣшней Мнигреліи), первоначальномъ обиталищѣ Эгроса, младшаго брата прародителя Грузинъ -- Картлоса.
-----
Къ этому примѣчательному періоду, отличенному въ лѣтописяхъ Грузіи царственнымъ вліяніемъ Давида, виновника возведенія на ея престолъ сына помимо отца, моя относитъ выпускъ монеты или медали No I-й, изображенной на Таблицѣ І-й Разряда ІІ-го монетъ Грузинскихъ. Причины, побудившія признать въ этомъ, до сихъ поръ единственномъ нумизматическомъ фактѣ -- первое, доселѣ открытое монето-производство въ Грузіи при царяхъ ея Багратіанахъ, изложены въ своемъ мѣстѣ.
Но упомянувъ о соборномъ храмѣ, воздвигнутомъ въ Кутивсѣ царемъ Багратомъ III-мъ, я почитаю умѣстнымъ именно здѣсь ознакомить нумизматовъ и съ достопримѣчательными лапидарными фактами, свидѣтелями царствованія сего государя. Они вѣкуютъ и понынѣ въ уцѣлѣвшихъ надписяхъ на стѣнахъ, или, приличнѣе сказать, на величественныхъ руинахъ воздвигнутаго имъ соборнаго храма, и съ X-го столѣтія служатъ вѣрными указателями и разъяснителями потомкамъ своихъ современниковъ достопамятностей, во дни ихъ совершившихся. Для иноземцевъ же, не ознакомившихся съ письменами Иверовъ, эти можно сказать автографы временъ былыхъ,-- начертавшихъ на переживающемъ ихъ гранитѣ какъ бы вѣковое напамятованіе о себѣ временамъ грядущимъ,-- пребывали очень долго какъ бы безсловесными только слушателями мнимыхъ толкователей іероглифическихъ для нихъ начертаніи. Туземцы, не спрошенные и не постигая можетъ быть причинъ оспариванія иноплеменниками видимой, знаменитой древности ихъ. Молчали, по примѣру руинъ храма, и дождались молча ХІX-го столѣтія. Въ немъ уже добросовѣстная любознательность разъяснила наконецъ Европейской учености то, что казалось ей какъ бы таинственностію іероглифа Картвелей. Достойно уважаемый путешественникъ Дюбуа де Mounepe (Voyage autour du Caucase etc., par Frédéric Dubois de Montpéreux, Paris, 1839, T. I. p. 417 -- 418) подарилъ Европѣ вѣрные снимки, снятые имъ съ вѣковыхъ надписей, начертанныхъ священными письменами Грузинъ на нѣкоторыхъ изъ древнихъ памятниковъ ихъ. Достойнѣйшій разъяснитель надписей, единственный нашъ Грузинологъ, Академикъ М. И. Броссе, передалъ содержаніе ихъ въ издаваемыхъ Императорскою Санктпетербургскою Академіею Наукъ Мемуарахъ {Mémoires de l'Académie Impériale des sciences de St.-Pétersbourg, VI série, sciences politiques etc. T. IV, 4-me et 5-me livraison. 1839.}. Желательно бы дождаться перевода вполнѣ на нашъ отечественный языкъ истинно любопытныхъ этихъ историческихъ передачъ быта народа, слившагося въ единый съ Всероссійскимъ, и тѣмъ болѣе, что ученыя разъясненія трудолюбиваго Академика открываютъ много доселѣ для исторіи невѣдомаго.
Представляю поколѣ тѣ изъ лапидарныхъ фактовъ Кутаиси, которые относятся къ временамъ Баграта III. Надписи на трехъ изъ нихъ, видимыя и понынѣ, передаютъ потомству:
Нужно ли объяснять, что первая изъ нихъ открываетъ -- имя и титулъ тогдашняго царя Грузіи.
Вторая, сохранивъ при имени царя имя Гурандухты, матери его, явно указываетъ, что Багратъ, соорудитель храма, не могъ быть иной, какъ Багратъ ІІІ-й, сынъ Гургена и Абхазской царевны Гурандухты, усыновленный и возведенный на престолъ Грузіи Давидомъ, соцарствовавшимъ съ Багратомъ ІІ-мъ, дѣдомъ Баграта ІІІ-го.
Третья подтверждаетъ сооруженіе храма Багратомъ ІІІ-мъ -- указаніемъ 223-го года Короникона {Тѣмъ болѣе, что и этотъ Корониконъ не можетъ быть иной, какъ третій послѣ того, который началъ свое 532-лѣтнее кругообращеніе на 19-мъ году царствованія Фарнаваза, основателя Грузинскаго царства. Вотъ расчисленіе: Первый при немъ Корониконъ начался въ 284-мъ году до P. X.; по истеченіи 532 лѣтъ послѣдовало начало втораго въ 24-8-мъ году по P. X., третьяго въ 780-мъ, четвертаго, нынѣ текущаго, въ 1312-мъ и оканчивающагося съ нынѣшнимъ 1844-мъ годомъ.}, соотвѣтственнаго 1003-му году отъ P. X., въ который (жъ царствовалъ.
Всѣ три надписи изображены ясно и отчетливо письменами Асомтаврули, заглавными Грузинскихъ церковныхъ буквъ, Хуцури. Всѣ письмена на нихъ сохранили форму тѣхъ, которыя изображены на монетахъ Стефаноса ІІ-го, чеканенныхъ около трехъ столѣтій послѣ введенія въ Грузію письменъ церковныхъ и за три слишкомъ столѣтія до выставленныхъ въ надписяхъ, и вообще сходны съ тѣмъ шрифтомъ, который достигъ неизмѣнившимся до сего ХІX-го столѣтія Но кромѣ этого явнаго доказательства неизмѣнности этого шрифта, по крайней мѣрѣ въ продолженіи ХІІ-ти столѣтій, надпись третья представляетъ еще одну достопримѣчательность, единственную въ своемъ родѣ, ни на какомъ изъ извѣстныхъ древнихъ памятниковъ невиданную, и которая указаніемъ своимъ долженствовала бы прекратить всѣ споры и недоумѣнія по неразъясненному долго предмету.
Годъ 223 выставленъ при письменахъ Асомтаврули не числительными буквами Грузинскими, а цифрами Арабскими Мусульманскими, съ тѣмъ только отличіемъ, что на тѣхъ, которыя употребляютъ Мусульмане {Т. е.
и проч., вмѣсто 1, 2, 3, 4, употребляемыхъ Европейцами, подъ названіемъ также Арабскихъ цифръ.}, завитки выставляются съ боку, а на представленныхъ въ надписи они болѣе закручены вверхъ, а не въ бокъ, быть можетъ и для того, чтобы удобнѣе было вмѣстить ихъ при надписи по тѣснотѣ мѣста.
Нѣкоторое отличіе почерка и этихъ цифръ отъ Арабско-Мусульманскихъ побудило почтеннаго объяснителя надписей,-- снятыхъ, какъ уже сказано, г. Дюбуа съ памятниковъ Грузіи,-- представить это новооткрытіе на усмотрѣніе Парижскаго Азіатскаго общества (Société asiatique de Paris), и онымъ было замѣнено {Mémoires académiques cités. Voyez p. 351, note 60.}, что употребленіе Арабскихъ цифръ на памятникахъ Мусульманъ хотя не восходило до столь отдаленной эпохи, что первая монета, на которой открываются впервые цифры Арабскія, принадлежитъ Ортокидскому государю, что она была выбита при КараАрсланѣ, царствовавшемъ въ 556 и 562 годахъ гиджры, соотвѣтственныхъ 1161 и 1166 годамъ христіанскаго лѣтосчисленія, и что на ней выставлены цифры No 492..., однако же, замѣтило Общество, цифры такъ называемыя Арабскія были уже извѣстны въ Индіи въ IX столѣтіи, и проч...... За симъ, по разсмотрѣніи цифръ этой надписи, одинъ изъ почтенныхъ членовъ этого знаменитаго общества, Г. Бюрнуфъ отецъ (Burnouf père), призналъ тотчасъ, что новоразсматриваемыя, по прямизнѣ формы своей, болѣе сближаются съ типомъ индійскихъ цифръ, чѣмъ съ почеркомъ (style), употребляемымъ Аравитянами. Изъ чего и заключено, что цифры достигли изъ Индіи въ Грузію прежде той эпохи, въ которую Аравитяне начали употреблять для своего счисленія цифры, выставляя его полною прописью буквъ, или такъ называемыми числительными буквами своими.
И такъ, благодаря просвѣщенію достойнѣйшихъ сочленовъ одного изъ ученѣйшихъ Обществъ Европы, напутствовавшаго любознательныхъ сотрудниковъ своихъ къ взысканію истинъ историческихъ въ первонаселенной части міра -- Азіи начинаетъ, хотя исподволь, разъясняться кое-что и о Грузинскомъ народѣ, древнемъ обитателѣ ея. Разъясненія эти заслуживаютъ тѣмъ болѣе уваженія и признательности лицъ, занимающихся изученіемъ древней исторіи Грузіи, что онѣ основаны не на однихъ только вычетахъ, вымыслахъ или предположеніяхъ осѣдлой, кабинетной умозрительности, но на доводахъ, открытыхъ зримостью, подтвержденныхъ вѣковыми свидѣтелями и указателями былаго, изслѣдованныхъ ученостію дѣйствительною, дѣятельною, влекущею любознательность къ изысканію истины и напутствующею добросовѣстность къ объясненію ея, съ свойственнымъ ей безпристрастіемъ. И такъ, повторяю, благодаря ей и народъ Грузинскій,-- долженствующій по соображеніямъ и опредѣленію кабинетной умозрительности слыть безсрочно народомъ, правда, храбрымъ, но закоснѣлымъ блюстителемъ стародавнихъ правилъ и обычаевъ предковъ своихъ,-- начинаетъ выказываться, мало по малу, по наблюденіямъ не только не отставшимъ познаніями своими отъ современныхъ съ нимъ народовъ, во даже и обогнавшимъ нѣкоторыхъ изъ нихъ просвѣщеніемъ своимъ, любовью къ изящному и даже смѣтливостію. Неоспоримыми и очевидными доказательствами въ справедливости этихъ открытіи служатъ введеніе тѣмъ народомъ съ незапамятныхъ, можно сказать, временъ въ государство свое письменъ, соотвѣтственныхъ звукамъ произношенія словъ того народа Дюбуа де Монпере) {Въ T. I, стр. М9 и 420, его Voyage autour du Caucase, etc., изложено: "Церковныя письмена Грузинъ изобрѣтены, по сказаніямъ Армянскихъ историковъ, Моисея Харенскаго и другихъ, въ V столѣтіи ученымъ Meсропомъ, почти въ одно время съ буквами Армянскими. Я признаю болѣе справедливымъ, что Месропъ только преобразовалъ, или исправилъ старинную форму прежнихъ (Грузинскихъ) буквъ, ибо извѣстно, что Грузины, еще во время Александра Македонскаго, имѣли уже свои письмена -- Почеркъ или руку воиновъ -- и Месропъ только оквадратилъ круглоту первообразнаго типа буквъ...."}.-- Далѣе, изящность зодчества храмовъ того же народа, восхищающая и понынѣ величественностію и красотою характера своего (см. Атласъ, приложенный къ путешествію г. Дюбуа). За симъ, постиженіе тѣмъ же народомъ, еще въ X столѣтіи, той пользы, которая произтекла отъ изобрѣтенія цифръ, и введеніе ихъ въ употребленіе {См. объясненіе Г. Бюрнуоа отца (Burnouf père), въ примѣчаніи 60, на стр. 351-й Mémoires de l'Acad. Imp. dee sciences de SL-Pétersbourg, T. IV, livraisons 4-me et 5-me.} прежде тѣхъ народовъ, которые слыли, по внушеніямъ умозрительности, просвѣщеннѣе его, но которые, облегая страну, гдѣ родилось впервые это наиполезнѣйшее изобрѣтеніе ума человѣческаго, для облегченія себѣ выводовъ счетоводства, не умѣли, однакожь, воспользоваться имъ. И, поколѣ, наконецъ, также постиженіе тѣмъ же народомъ Грузинскимъ, еще въ XIII столѣтіи, той неточности въ расчисленіи состава годовъ, которая побудила въ XVI-мъ (1883г.) Папу Григорія ХІІІ-го приступить къ исправленію Римскаго календаря {Открытіе г. Броссе, Mr. Brasset. Смотри выше Сборникъ къ Разряду I, стр. 32, отрывокъ I.}.
Эти достопримѣчательныя открытія любознательнаго запада Европы о западѣ Азіи не изданы еще на языкѣ державы, соединившей западъ Азіи съ востокомъ Европы и слившей воедино съ собою мастистое слѣдственное царство, вручившее себя благотворному покрову ея. За то, и какъ бы въ замѣнъ этихъ достопримечательныхъ открытій безпристрастной учености, издавалось въ ней {См., въ Прибавленіи къ Тому XV Русскаго Энциклопедическаго Лексикона, статью Грузины, "по Персидски и Турецки, въ единственномъ числѣ Гюрдж], по Арабски Джюрдзіе, что значитъ, Георгіаyе, сподвижники Юрія или Георгія" и прочее.} также новое и также достопримечательное, въ своемъ родѣ, открытіе, что -- "Политическое существованіе народа Гюрджъ, Юрьевцевъ, по всемъ историческимъ аналогіямъ Азіи и логическимъ вѣроятностямъ, должно начинаться съ какого нибудь Юрія или Георгія, который въ тѣхъ странахъ далъ народу свое имя {Тамъ же, стр. 420.}". И въ слѣдствіе этого опредѣленія выставленъ и рядъ царей, названныхъ Царями Грузиновъ или Юрьевцевъ {стр. 422.}, и проч. и прочее.
Но указавъ, но долгу добросовѣстности нумизмата -аматера, знакомящаго нумизматовъ съ монетами древняго Грузинскаго царства, и на это новое -- не только для занимающихся исторіею Грузіи, но и для самихъ родовыхъ и коренныхъ обитателей ея -- открытіе и на основанное на немъ опредѣленіе начала и произхожденія въ XI столѣтіи народа, изжившаго, до того столѣтія, также по всѣмъ историческимъ аналогіямъ Азіи и логическимъ вѣроятностямъ, нѣсколько десятковъ столѣтій жизнію историческою, я продолжаю, для объясненія древнихъ монетъ Грузинскаго народа (какъ бы предшествовавшихъ также, подобно ему, нѣсколькими столѣтіями началу новаго произхожденія его), заимствовать историческій ходъ событій въ Грузіи отъ извѣстныхъ и настоящихъ дѣеписателей ея.-- Въ слѣдствіе чего, безъ всякаго опасенія прослыть предъ благомыслящими -- старовѣромъ, и передаю нумизматамъ, что, по указаніямъ Вахтанга и Вахутатія, по кончинѣ Баграта III, царя Абхазовъ и Картвелей, въ 1014 году, вступилъ, по прямой и наслѣдственной линіи, на престолъ соединенныхъ Багратомъ царствъ сынъ его
LV. Георгій I. Историки Грузіи не умалчиваютъ, что въ царствованіе и сего государя {Кажется, Энциклопедическій Лексиконъ съ этого Георгія начинаетъ свой рядъ первыхъ царей Грузиновъ или Юрьевцевъ? } императоры Греціи, не довольствуясь, подъ видомъ покровительства, болѣе чѣмъ поверхностнымъ господствомъ надъ Грузіею, продолжали стремиться къ распространенію предѣловъ имперіи стѣсненіемъ Грузинскаго и Армянскаго царствъ. Георгій не могъ оставаться равнодушнымъ при явномъ насиліи и не отстаивать правъ своихъ и народа; во императоръ Василіи II почелъ справедливую оборону противъ насильствъ его за возмущеніе" перешелъ съ сильнымъ ополченіемъ Кавказскія горы, заставилъ царя искать убѣжища въ неприступныхъ горахъ Кавказа и оставить плодоносныя долины на жертву и разграбленіе покровителя-завоевателя. Георгій, стѣсненный, но не побѣжденный, продолжалъ защищаться и нападать на враговъ своихъ, и, нерѣдко съ такимъ успѣхомъ, что Греки должны-были отступать до границъ своихъ. Но силы императора были безпрестанно возобновляемы, а силы царя только истощались, и Георгій долженъ былъ наконецъ покориться могуществу императора, испросить миръ и отдать въ заложники сына своего, Баграта.
Монета Георгія I изображена на I Таблицѣ Разряда II.
LVI. Багратъ IV Севастосъ, сынъ Георгія I, послѣ трехлѣтняго пребыванія аманатомъ въ Цареградѣ, возвратилcя въ отечество, и, по, кончинѣ отца своего, вступилъ на престолъ въ 1027 году. Тяжкая зависимость отъ императоровъ Византіи побудила Баграта испытать всевозможныя средства, чтобы свергнуть съ себя и народа угнетавшее ихъ иго. Въ соединеніи съ Абхазіею, онъ продолжалъ съ успѣхомъ оспоривать права свои у преемниковъ императора Василія II. Но въ послѣдствіи, силы имперіи восторжествовали и междоусобіе прекратилось на нѣсколько времени примиреніемъ и женитьбою царя на дочери императора Романа III, Еленѣ. По кончинѣ ея, Багратъ вступилъ въ супружество съ дочерью сосѣдственнаго съ Грузіею владѣтеля Оссовъ. Утраченное для самостоятельности вознаграждено было нѣсколько возможностію продолжать введеніе просвѣщенія въ государство. Съ царевною Греціи отправлены были въ Грузію многіе художники, которые сильно способствовали къ продолженію начатаго Багратомъ III и къ поддержанію съ полнымъ приличіемъ и великолѣпіемъ правилъ зодчества, имъ введеннаго {Великолѣпный храмъ во имя Пресвятыя Атенскія Божіей Матери, воздвигнутый по повелѣнію Баграта IV близъ Атени {При бывшемъ монастырѣ и епископіb, Сіонѣ. Атени, нынѣ мѣстечко близъ города Гори, принадлежитъ фамиліи князей Эристовыхъ-Ксавскихъ и уважаемому члену ея, маститому воину-сенатору, покорителю Тебриза, князю Георгію Евсевіевичу Эристову.}, Карталиніи, сохранилъ и донынѣ на стѣнахъ своихъ въ надписи, изсѣченной на нѣсколькихъ камняхъ, память о благочестія сего государя и тотъ знаменитый титулъ, который отличалъ его отъ другихъ соименныхъ ему царей Грузіи. На одиннадцатой строкѣ этого драгоцѣннаго лапидарнаго факта читаются ясно изображенныя слова:
Объ этомъ титулѣ упоминаетъ и Вахтангъ сими словами: "Великій царь Оссовъ, Дургулелъ, пожелавъ видѣть супруга дочери своей, Баграта Севастоса, испрашивалъ о назначеніи ему свиданія съ нимъ." Царь Багратъ сопровождаемъ былъ сыномъ своимъ, Георгіемъ, бывшимъ уже Куропалатомъ.
(*) Буквы мхедрулм добавлены здѣсь для поясненія словъ, выставленныхъ безъ гласныхъ буквъ.}. Въ тѣ же времена прибылъ въ Грузію изъ Греціи знаменитый Георгій Аѳонскій, достопамятный тщательнымъ и вѣрнымъ исправленіемъ прежняго перевода книгъ Священнаго Писанія. Возвращеніе въ отчизну тогда же Іоанна Петриція, посланнаго Георгіемъ I для изученія древнихъ философовъ, также много содѣйствовало къ пользамъ возникавшей Грузинской словесности. Но къ сожалѣнію, почти полувѣковое, сорокапятилѣтнее, царствованіе Баграта IV протекло въ безпрестанной борьбѣ съ народами, облегавшими Грузію и въ усмиреніи мятежей, неоднократно возгоравшихся въ средоточіи ея. Обида, нанесенная царемъ вѣрному и опытному полководцу силъ царства, главѣ издревле знаменитаго княжескаго дома Орбеліанъ, Аппарату, возбудило негодованіе многочисленныхъ свойственниковъ и приверженцевъ его и было причиною возстанія большей части государства противъ царя своего. Губительвое междоусобіе побудило его прибѣгнуть къ посредничеству Византіи. Но обычная политика ея не упустила и въ семъ случаѣ изъ виду правилъ своихъ -- обезсиленія Грузіи -- и задержавъ царя, лично испрашивавшаго вспомоществованія къ прекращенію мятежа, она настоятельно требовала уступленія царемъ возставшему противъ него подданному, въ пожизненное владѣніе, областей, прилегавшихъ къ родовой его собственности, что и было исполнено': Месхія, включавшая въ себѣ области Самхетъ и Ахалцыхъ, отдана была Аппарату. Между тѣмъ и самое царство ввѣрено было въ управленіе несовершеннолѣтнему сыну царя, Георгію, возведенному уже императоромъ Византіи въ Куропалаты. Правленіе имъ Грузіей" подъ регентствомъ сестры Баграта, Мирандохты, продолжалось до возвращенія законнаго государя. Багратъ, принявъ бразды правленія, запечатлѣлъ побѣду надъ Липаратомъ истребленіемъ большей части знаменитаго рода Орбеліанъ, служившаго искони твердою опорою государству, и это ослабленіе силъ царства послѣдовало въ то время, когда новыя бѣдствія готовились разразиться надъ нимъ. Султанъ Тогрулъ-бекъ (1038--1064) начиналъ уже съ своими Турками-Сельджуками первые опустошительные набѣги на Арменію и Грузію. Сильный натискъ его едва могли удержать, и то на короткое время и съ большими потерями, всѣ соединенныя силы Греціи, Грузіи и Арменія. Вскорѣ за Тогруломъ, братъ и преемникъ его, Алпъ-Арсланъ (1064--1072), завладѣвъ Карсомъ и столичнымъ городомъ Арменіи, Ани, прошелъ съ толпами своими чрезъ Грузію и владѣнія ея, опустошилъ ихъ и заставилъ Баграта просить мира, платить тяжкую дань и выдать за бича царства племянницу свою.-- Вотъ въ какомъ положеніи находилось царство Грузинское, когда по кончинѣ Баграта IV, въ 1072 году; вступилъ на престолъ сынъ его
LVII. Георгій II. Семнадцатилѣтнее царствованіе сего государя было однимъ лишь продолженіемъ бѣдствій для него и для многострадальнаго государства.
Хищничество и набѣги Турокъ-Сельджуковъ не только не прекращались, но усиливались еще съ большимъ остервененіемъ, подъ предводительствомъ Малекъ-Шаха (1072--1098). Ни личная храбрость царя, ни мужество войскъ не могли устоять противу нихъ. Тифлисъ сталъ добычею Сельджуковъ, въ 1078 году. Они, завладѣвъ имъ, поселили при рѣкахъ Куру и Алазани разбойническія орды Татаръ, Персіянъ и Турокъ, единовѣрцевъ своихъ. Пришельцы эти, владѣя самыми плодоносными урочищами края, грабили безпрестанно города и села и обрекали жителей тягчайшей неволѣ. Обезсиленный Георгій долженъ былъ отступить къ неприступнымъ горамъ Абхазіи, въ которыхъ и прекратилась жизнь его. Но Провидѣніе даровало Грузіи въ сынѣ его, Давидѣ, отмстителя, достойнаго царя и изцѣлителя ранъ ея.
LVIII. Давидъ III, Возобновитель. Вотъ въ какомъ состояніи находилось наслѣдіе Давида, доставшееся ему по кончинѣ родителя его, Георгія II, въ 1089 году:
Изъ всѣхъ владѣній, входившихъ въ составъ Трузинскаго царства, однѣ лишь горы и ущелія Абхазіи сохранили въ себѣ единственное, можно сказать, безопасное убѣжище для царя и для народа его отъ самоуправнаго властвованія въ самомъ сердцѣ Имеріи, Кутаисѣ, императоровъ Византіи,-- слывшихъ родовыми покровителями единственнаго въ Азіи единовѣрнаго съ ними царства. Столица Картліи, Тифлисъ, страдала также подъ тяжкимъ гнетомъ изступленныхъ послѣдователей Ислама, распространителей ученія Корана огнемъ, мечемъ и истязаніями. Столица эта отдѣлена была отъ законныхъ государей ея -- страдальцевъ также, но отъ единовѣрцевъ своихъ -- буйными ордами всякаго сброда Мусульманъ, завладѣвшими плодоносными урочищами, облегавшими Тифлисъ и образовавшими какъ бы особое въ Картліи владѣніи, которому присвоили даже наименованіе -- военный рубежъ Тифлиса, Тцогръ Тифлисъ. Турки-Сельджуки неиствовали также въ свою очередь равномѣрно въ области Тао и въ порубежныхъ съ ихъ собственными владѣніями областяхъ Картліи и Имеріи, насильствуя обитателей къ Припятію Ислама.-- Персы, обычные враги Грузіи и святой вѣры ея, не довольствовавшись завладѣніемъ прежнихъ достояній Грузіи, областей Рани (Карабага) и Мовакани (Нухи), продолжали, не только одними губительными вторженіями своими, терзать остальныя, прилегавшія къ нимъ владѣнія Грузіи, но и насланіями покоренныхъ Армянъ, и обращенныхъ ими какъ бы въ передовыя полчища Персіи, для безпрестанныхъ насильственныхъ набѣговъ въ предѣлы нѣкогда единовѣрнаго съ ними царства.
-----
Вотъ и то состояніе Грузіи, въ какомъ Устроитель царства передалъ наслѣдіе свое сыну своему, Димитрію, и краткій очеркъ дѣяній безсмертнаго Отца отечества:
Усилія и притязанія Византіи на продолженіе покровительства императоровъ ея, надъ единовѣрнымъ съ ними царемъ и народомъ, были отстранены благоразуміемъ, твердостію характера и храбростію юнаго царя. Давидъ III занялъ самъ первое мѣсто въ Абхазо-имеретинской столицѣ своей и, очистивъ ее отъ враговъ и покровителей, возсѣлъ на престолъ царства Абхазскаго и Карталинскаго не царемъ вассало-куропалатомъ Цареградскимъ, но Царемъ царей и Кесаремъ (См. монету V, Таб. I, Разр. II).
Покореніе и изгнаніе Царемъ щи рей неистовыхъ ордъ Мусульманъ изъ завладѣнныхъ ими урочищъ въ Картліи, возвращеніе оныхъ законнымъ владѣтелямъ и соединеніе Имеріи съ Амеріею, положило конецъ истязаніямъ Картвелей и основало начало благоденствія соединенныхъ въ царствованіе его.-- Вырвавъ Тифлисъ изъ обладанія нечестивыхъ, христолюбивый царь водрузилъ въ немъ снова Крестъ Искупителя въ луну Ислама.-- Владѣнія мелкихъ, во самостоятельныхъ и близкихъ къ Тифлису владѣльцевъ Кахета и Герета, ведшихъ произхожденіе рода своего отъ предковъ царя, вошли снова въ составъ Груаіи, и давно отдѣлившіеся отъ нея владѣльцы признали въ Давидѣ главу безсмертнаго дома Багратіавъ и достойнаго единодержца царства Грузинскаго.-- Движимый высокою предусмотрительностію царя, готовящаго возрожденіе славы и благоденствія въ царствѣ своемъ, Давидъ, въ исполненіе предпріятія своего -- обезопасить средоточіе Картліи и столицы ея отъ внезапныхъ вторженій близкихъ и дальнихъ враговъ, отдвинулъ и самые предѣлы государства до оконечности земель, омываемыхъ Каспіемъ. Древній Дурубанди, Дербендъ, приморскія врата (въ Закавказьѣ) Згвисъ-Кари {И врата-вратъ, Бабъ эл-абуабъ, арабовъ, желѣзныя врата, Демиръ-Капи, Турокъ, укрѣпленіе ( Седдъ-Исканд ) или плотина Александра Великаго Македонскаго, сооруженная по повелѣнію завоевателя Персидской монархіи, для воспрепятствованія Гипербореямъ (обитателямъ сѣвера) вторженія въ предѣлы юга Азіи. Вѣка пронеслись надъ этими укрѣпленіями, съ обычною печатью своею -- разрушеніемъ.-- Цари Персіи, Іездигердъ въ IV столѣтіи, Хосрой I Нуширванъ въ VI-мъ, въ огражденіе также отъ Гипербореевъ, возобновляли укрѣпленія и плотину, продливъ ее далеко въ море -- для загражденія пути и чрезъ него къ вторженію въ ихъ государство. Въ XVIII, Великій Петръ, изъ столицы Гиперборея міра, шагнулъ шагомъ исполина сѣвера и мощною ступнею своею сталъ на вѣковыя укрѣпленія Дербенда, и укрѣпленія Искандера стали въ Азіи Персовъ первымъ подножіемъ, первымъ пьедесталомъ мощному колоссу Россіи, указавшему единовѣрнымъ съ нимъ Картлосіанамъ прибѣжище -- гдѣ обрѣтутъ они спасеніе, покровъ, благоденствіе и защиту отъ угнетеній изувѣрства, долго преслѣдовавшаго ихъ. Въ XIX, на тѣхъ же укрѣпленіяхъ Александра завоевателя, угнетателя Картліи, вознеслось и возсіяло неугасаемымъ свѣтомъ, славимое устами разноязычныхъ поколѣній народа, но съ единодушнымъ благоговѣніемъ, имя Александра Перваго, Великаго Миротворца міра, новаго благотворнаго Агма-шенебели Грузіи, благоговѣйно и радушно вручившей Ему судьбу свою.}, стали твердою оградою владѣній Грузіи при Каспійскомъ морѣ.
Онъ подкрѣпилъ Ширваномъ, покореннымъ храбростію сына его, Димитрія, твердыни Дербенда, чрезъ которыя пролегала единственная тропа, извивавшаяся по скалистымъ излучинамъ ущелій Кавказа, единственный при взморьѣ проводникъ въ Закавказье буйныхъ Хазаръ и ордъ Кипчаковъ, кочевавшихъ тогда на рубежахъ Европы и Азіи.-- Возвративъ отечеству отторгнутыя отъ него области Мовакани и Раня, побѣдоносный царь и за противоположными Каспію предѣлами царства Грузинскаго, омываемыми Понтомъ, оставилъ въ Анатоліи и Трапезондѣ памятники побѣдъ своихъ и славы.-- Наказавъ Армянъ за дерзновенные, во время отсутствія его, набѣги на Грузію -- покореніемъ бывшей столицы Арменіи, Ани, громя въ Адербейджанѣ владѣнія наславшихъ ихъ Персіянъ, и возвращая Грузіи отнятыя ими у предмѣстниковъ его области, онъ вырвалъ также и отъ Турокъ-Сельджуковъ завладѣнную ими область Тао, нынѣ Ахалцыхскую.-- Возвращая отчизнѣ храбростью своею и это древнее достояніе Шидо-Картліи, отдѣлявшее ее гранями своими отъ сосѣдственныхъ съ нею владѣльцевъ въ Азіи, дальновидный государь оковывалъ еще новымъ укрѣпленіемъ скалы, сжимающія тѣснины ущелія Даріела, Врата Хеви, Хевисъ-Кари, {Также, Portae Caucasiae, Porta Сишана Древнихъ; врата Алановъ, Торнъ Аланацъ Армянъ; Бабъ-Алланъ, Арабовъ. Этими именами называлось тѣсное, между огромныхъ утесовъ ущеліе, какъ бы вырванное буйнымъ Терекомъ изъ скалъ Кавказа для простора неистовому стремленію своему сквозь твердыни его, и чрезъ этотъ прорывъ пролегалъ единственный и понынѣ входъ въ средоточіе Закавказья, знакомый издавна дикарямъ тогдашней Европы. Для преграды неистовыхъ также вторженій ихъ въ Картлію, третій царь ея, Мирванъ I (см. Сборникъ къ Разряду I, страница 37), повѣсилъ, можно сказать, надъ бездною крѣпостныя укрѣпленія. Остовы ихъ торчатъ я доселѣ надъ нею. Близъ нихъ замѣтны и другія разновѣковыя пристройки, также самыми вѣками разрушенныхъ крѣпостей. Сколько было труда -- и для чего?.. Нынѣ одно русское бревно, названное шлагбаумомъ, управляемое тонкою цѣпочкою Русскаго стража, замѣняетъ всѣ эти укрѣпленія.-- "Не ураганъ (передаетъ сказаніе старожиловъ) заставляетъ свернуть башлыкъ, а пригрѣвъ благотворнаго свѣтила." Такъ и свершилось. Солнце владычицы Даріела не жжетъ, а пригрѣваетъ, и непроходимый, удушливый Даріелъ сталъ нынѣ ничто иное, какъ великолѣпный проходъ изъ одного Русскаго уѣзда въ другой, чрезъ единственную въ мірѣ галлерею самыхъ оригинальныхъ, кистью неподражаемыхъ, живыхъ картинъ неимовѣрно-ужасныхъ красотъ природы.} врата изъ Европы въ центръ Закавказья.
------
Соединивъ такимъ образомъ подъ единодержаніе свое всѣ владѣнія, входившія издревле въ составъ Грузинскаго царства, Отецъ отечества обратилъ вниманіе свое на внутреннее благоустройство его, какъ на основу благоденствія подданныхъ своихъ. Путеводимый благочестіемъ, его отличавшимъ, онъ воздвигалъ, возобновлялъ и возвращалъ святынѣ храмы, разрушенные изувѣрствомъ, устроивалъ при нихъ благоприносящія учебныя заведенія, и для возстановленія въ полной силѣ порядка въ духовномъ управленіи Церкви, подвергшагося ослабленію во время сильнаго вліянія иновѣрцевъ на управленіе государственное, онъ созвалъ священный соборъ, да уврачуетъ язвы ея, изувѣрствомъ нанесенныя. Содѣйствіемъ его не только были исправлены вкравшіяся упущенія въ исполненіи въ подобаемой чистотѣ догматовъ священнѣйшей религіи, но, съ согласія Патріарха Цареградскаго, подтверждена и прежняя независимость отъ него Католикоса Грузіи и возвращены ему всѣ права и преимущества, приличествующія независимому главѣ (αντοκὲφαλος) Православныя Грузинскія Церкви. Постановленія собора сего внесены были въ большой Грузинскій Номоканонъ {Они достигли и до нашихъ временъ, переписанныя рукою Георгія Святогорца, извѣстнаго переложителя Грузинскихъ церковныхъ книгъ.-- Этотъ самый экземпляръ, какъ увѣряли меня въ Грузіи, находится въ Библіотекѣ Императорской С. Петербургской Академіи Наукъ.}, тщательно сличенный съ Греческимъ текстомъ, и въ концѣ ихъ приложено возглашенное соборомъ Іерарховъ многолѣтіе "Давиду, благочестивому и Богомъ спасаемому царю нашему, Абхазскому, Карталипскому, Райскому и Кахетинскому Самодержцу".
Нумизматическій "актъ, представленный подъ No V, на Таб. I Разряда II, даритъ исторію новооткрытіемъ, что, кромѣ прописаннаго выше титула, Давидъ отличенъ былъ и титуломъ Кесаря, невмѣщеннымъ въ Номоканонъ, вѣроятно потому, что былъ принятъ царемъ по окончаніи собора. Подобно сему не внесенъ также въ этотъ достопримѣчательный харатейный фактъ и тотъ титулъ, или, приличнѣе сказать, то отличительное проименованіе, которое однимъ реченіемъ Агма-шенебели, Возобновитель, Устроитель царства, выразило и воздало достойнѣйшее царю, возвратившему славу и благоденствіе отечеству.-- Поднесенное благоговѣйно признательностію народа, вырваннаго имъ изъ многолѣтнихъ истязаній, его сокрушавшихъ, оно срослось, можно сказать, на вѣки неотторгаемымъ отъ имени незабвеннаго Царя- Кесаря Грузіи, и было предтечею того прославленія, которымъ вознаградила Высшая Благость Устроителя царства пріобщеніемъ его къ лику святыхъ угодниковъ Господнихъ.
Православная Грузинская Церковь постановила славить торжественнымъ празднествомъ ежегодно, въ 26-й день Января, память святаго царя Грузіи, Давида ІІІ-го. Въ этотъ день, въ лѣто 1130 отъ Р. X., царствованія его въ 41-е, совершилось воззваніе Давида къ соединенію его въ вѣчности съ царями, благодѣтелями подданныхъ своихъ. Великолѣпный соборный храмъ Гелатскаго монастыря {Въ семи верстахъ отъ Кутаиса, на возвышенномъ урочищѣ, названномъ Давидомъ Генати, нынѣ извѣстномъ подъ именемъ Гелати, красуется и доселѣ этотъ величественный храмъ, достопримѣчательный и по самой изящности наружной и внутренней архитектурѣ его, по драгоцѣннымъ древностямъ и надпрестольнымъ мозаикамъ, въ немъ сохранившимся. Воздвигнутый Давидомъ III во имя Пресвятыя Божія Матери, онъ хранитъ божественный ликъ Ея, списанный Евангелистомъ Лукою. Св. Икона пребывала долгое время въ области Самцхе, при урочищѣ Хогхули, въ сооруженномъ великимъ Куропалатомъ Давидомъ, усыновителемъ Баграта III, монастырѣ, подпавшемъ въ послѣдствіи власти Аравитянъ. Возобновителъ отечества, исторгнувъ Св. Икону изъ обладанія нечестивыхъ, освятилъ ею воздвигнутый въ честь и во имя ея Гелатскій храмъ; но и въ немъ сохранила она именованіе первовоздвиженной для нея обители. Риза, прикрывающая святой ликъ, излитая изъ чистаго злата, усѣянная драгоцѣнными камнями, сохранила надпись, передающую потомству, "что Давидъ, отрасль Давида (пророка-царя), повергаетъ предъ Владычицею міра храмъ сей и предаетъ ей душу и животъ свой, и что новый Везелеелъ (созидатель Скиніи и Кивота Завѣта), новый Соломонъ, по двойственному праву рода и величества сана своего, Димитрій, благоговѣйно украсилъ образъ Пречистыя Дѣвы, и придалъ ризѣ Ея сіяніе, подобное изливаемому лучезарнымъ свѣтиломъ міра."} хранитъ благоговѣйно на стѣнахъ своихъ ликъ святаго соорудителя храма сего. Въ близъ лежащемъ къ этому храму придѣлѣ покоются земныя останки безсмертнаго царя, подъ сѣнію огромнаго притвора, оставшагося отъ желѣзныхъ вратъ, вырванныхъ храбростію его изъ крѣпкихъ заклеповъ твердынь Дербенда {Надпись Арабская, выбитая на этомъ притворѣ, или половинѣ воротныхъ затворовъ, списанная знаменитымъ путешественникомъ Дюбуа де Монпере, переведенная достопочтеннымъ оріенталистомъ нашимъ, X. Д. Френомъ (Voyage autour du Caucase, T. II. p. 178) указываетъ, что этотъ притворъ выкованъ въ 455 году Гиджры (1063 отъ P. X.), при Эмирѣ Эд-Сеидѣ, знаменитомъ Шавирѣ, сынѣ Эл-Фазсла или Фаздла. Но Кіо этотъ Эмиръ-Эд-Сеидъ, неизвѣстно; хотя предполагаютъ, что онъ тотъ самый, который Армянскими историками названъ Абулъ-Асваромъ-шавиромъ, также сыномъ Эл-Фазсла. Сожалительно, что другая половина воротъ не уцѣлѣла. Быть можетъ, надпись на ней разъяснила бы подробнѣе кѣмъ и когда они были перенесены въ Дербендъ, и тѣмъ прекратилось бы сомнѣніе, произведенное неполнотою надписи, сомнѣніе однакоже не bl сущности этого трофея, сознаннаго вырваннымъ храбростію Давида, но только въ томъ -- изъ какихъ укрѣпленій и изъ котораго изъ городовъ, имъ покоренныхъ: Товина ли, Берды, Ани, или, согласно указаніямъ Грузинскихъ историковъ, изъ Дербенда?}. Камень надгробія передаетъ потомству помышленія сокрытаго подъ нимъ, при назначеніи для себя мѣста успокоенія.
Вотъ слова надписи:
LIX. Димитрій I. Хранившееся издавна при Гелатскомъ монастырѣ духовное завѣщаніе {Оно изложено вполнѣ любознательнымъ Грузинологомъ Броссе въ вышесказанныхъ Mémoires de l'Académie etc., T. IV, стр. 361, и заимствовано имъ изъ приписки на поляхъ Исторіи Грузіи Вахуштія, при надлежавшей Г. Чубинову.} царя, созидателя соборнаго храма сего, можетъ точнѣе ознакомить съ тѣми отличительными свой ствами Димитрія, которыя были признаны въ немъ самимъ великимъ отцемъ его, Давидомъ, и потому заимствую изъ этого достопримѣчательнаго факта относящееся къ знаменитому сыну Устроителя царства. Вотъ отрывокъ:....... "Иду предъ царя безсмертнаго, излившаго на меня въ мірѣ семъ великія щедроты свои, содѣлавъ меня отцемъ Димитрія и даровавъ въ немъ сына, превзошедшаго меня мудростію, праведностію, твердостію и храбростію. Таковой царь есть даръ неба вѣрнымъ, остающимся на землѣ. Таковой сынъ преисполнилъ меня радостію до глубины сердца моего. Разставаясь съ міромъ, я желалъ оставить въ немъ царя ему. Господь, совѣсть моя и духовный отецъ вѣдаютъ, два года, помышленія мои. Но изволеніе праведнаго Судіи не совершило ихъ -- призваніемъ меня предъ себя, а его къ царствованію надъ наслѣдственными и надъ новопокоренными мною, содѣйствіемъ вѣрныхъ сподвижниковъ моихъ, областями отъ Никофеіи {Вахуштій признаетъ въ Никофеіи -- Бичвиндъ, Пишуинтъ.} до моря Дербендскаго, отъ Ѳсетіи до Соври и Арагатци {Я полагаю, что слово Соери должно читать Спери (см. Сборникъ къ Разряду I, стр. 21), а явно перепутанное переписчиками слово "Арагатци" указываетъ на Ракси, т. е. на имя рѣки Аракса, по Грузински называемой Ракси, по Арабски и Персидски -- Расъ или Арасъ по Армянски Эрасхъ. Эта рѣка, протекая по большой части тогдашней Арменіи, была свидѣтельницею побѣдъ Давида въ этой странѣ. Нынѣ г-на служитъ границею между Россіею и Персіею.}".
Достойный сынъ и преемникъ добродѣтелей и престола Давида ІІІ-го Возобновится, не только содѣйствовалъ ему распорядительностію и храбростію своею къ покоренію Ширвана и многихъ другихъ областей, но и по кончинѣ его продлилъ, можно сказать, на долго благотворное его царствованіе. Не отступая отъ тѣхъ правилъ, которыя напутствовали Давида къ прославленію государства и къ поддержанію благоденствія подданныхъ своихъ, Димитрій защищалъ ихъ отъ набѣговъ и притязаній внѣшнихъ обычныхъ враговъ Грузіи, усмирилъ и внутри ея возникшія возмущенія Мусульманъ. Хунани, крѣпость при впаденіи рѣки Дебеды въ Куръ, гнѣздо возмутившихся, покоренная имъ, была отдана въ даръ военачальнику его, Іоанну Орбеліану. Царствуя съ неизмѣнною славою 20 лѣтъ, онъ удалился отъ міра и предъ вступленіемъ въ иноческій чинъ, вѣнчалъ на царство сына своего, Давида, въ 1159-мъ году.
Монеты царя Димитрія І-го, изображенныя на Таблицѣ I Разряда III, ознакомливаютъ нумизматовъ съ первыми, доселѣ открытыми и описанными монетами Грузинскаго царства, чеканенными на мѣди.
LX. Давидъ IV, возведенъ былъ на престолъ Грузинскаго царства родителемъ своимъ, Димитріемъ; но новый царь не долго пережилъ царственнаго отшельника. Чувствуя приближеніе часа соединенія съ нимъ въ вѣчности, Давидъ, въ присутствіи Католикоса и чиновъ государственныхъ, назначилъ преемникомъ престола юнаго сына своего, Димитрія, и, до совершеннолѣтія его, правителемъ царства младшаго брата своего, Георгія. Принявъ клятвенное обѣщаніе объ исполненіи ненарушимо завѣщаннаго имъ и поручивъ сына блюденію и покровительству военачальника своего, Іоанна Орбеліана, Давидъ IV скончался въ 1150-мъ году и погребенъ въ Гелатѣ.
LXI. Георгiй III. Во исполненіе воли царя и брата своего, Георгій принялъ бразды правленія царствомъ, и, какъ регентъ, управлялъ имъ именемъ племянника и законнаго государя своего) но вскорѣ повелѣлъ вѣнчать себя на царство и, помимо Димитрія, вступилъ на престолъ Абхазіи и Картліи въ 1151-мъ году, подтвердивъ обѣщаніе свое возвесть на него Димитрія, по вступленіи его въ совершеннолѣтіе. Оно совершилось, но Георгій продолжалъ царствовать. Царевичъ, сильный правами своими, напутствуемый и поддерживаемый вѣрностію и присягою мощнаго попечителя своего, Іоанна, приверженностію многочисленныхъ членовъ знаменитаго рода его и преданностію къ законному наслѣднику престола многихъ князей Грузіи, потребовалъ отъ дяди возвращенія ему завладѣннаго имъ царства. Неминуемая война была слѣдствіемъ настояній царевича. Междоусобіе возродилось въ Грузіи со всѣми пагубами, его сопровождающими. Храбрость и силы Георгія восторжествовали. Димитрій былъ осажденъ въ крѣпости Лори, послѣднемъ убѣжищѣ оставшимся Орбеліанамъ отъ многочисленныхъ владѣній ихъ, стертыхъ, можно сказать, рукою побѣдителя съ лица земли.
Семь мѣсяцевъ твердость характера и храбрость Іоанна защищали сына царя, ввѣреннаго попечительству его. Предлагаемыя Георгіемъ условія къ примиренію съ племянникомъ и обѣщанныя милости доблестнымъ защитникамъ его, не поколебали рвенія Іоанна къ возведенію царственнаго сироты на престолъ родителя его. Но Димитрій, желая прекратить губительное для государства междоусобіе, рѣшился, безъ вѣдома генія-хранителя своего, итти на призывъ могущественнаго противника, но близкаго роднаго своего. Радостно встрѣтилъ его Георгіи, воздалъ всѣ почести, приличествующія высокому сану ввѣрившагося ему плѣнника, чествовалъ Іоанна и сподвижниковъ его", но вскорѣ престолъ Грузинскаго царства и старшая линія Фамиліи Багратіанъ остались безъ наслѣдника мужескаго пола, а изъ знаменитаго дома Орбеліанъ избѣгли смерти мучениковъ одинъ лишь Липаритъ, братъ Іоанна, и два сына Липарита {Стефанъ Орбеліанъ, Архіепископъ Сіунійскій, жившій въ XIII столѣтіи, передалъ потомству исторію знаменитаго въ Грузіи и Арменіи рода своего. Долго изнывала она какъ бы въ забытьи и въ самой родинѣ своей. Но любознательный и незабвенный Сенъ-Мартенъ (Saint-Martin) вырвалъ и ее изъ угнетательной летаргіи и подарилъ Франціи труды Стефаноса, вмѣстивъ въ изданные имъ Mémoires historiques et géographiques de l'Arménie, Paris, 1819, и пополнивъ ихъ примѣчаніями, носящими печать высокаго просвѣщенія его и неотдѣльнаго отъ него безпристрастія.}. Они не застали уже въ живыхъ доблестнаго защитника царственнаго страдальца, ни щадимаго и прославленнаго храбростію и вѣками имени рода своего. Велѣніемъ Георгія, оно было вырвано съ позоромъ изъ государственныхъ хартіи, и воспоминаніе о немъ считалось преступленіемъ въ государствѣ его. Убійственный для Липарита говоръ молвы встрѣтилъ его на границахъ родины. Пораженный имъ, онъ не переступилъ чрезъ нихъ и явилъ себя достойнымъ сыномъ ея. Исторія передаетъ слова его, при возвращеніи Атабеку Адербейджана воиновъ, врученныхъ ему для защиты Іоанна,-- воиновъ, могшихъ, по мановенію Липарита, превратиться изъ защитниковъ въ мстителей: "Христіане, сказалъ онъ, невинны въ совершеніи этихъ беззаконій; за что же пойду я карать ихъ?"
Георгій III сталъ единодержавцемъ Грузіи. Царствованіе его ознаменовано многими славными завоеваніями и разширеніемъ границъ царства Армянскій городъ Ани, завладѣнный Турками-Селджуками, присоединенъ, храбростію его, къ царству Грузинскому. Въ этомъ городѣ выдержалъ онъ въ послѣдствіи долговременную осаду отъ соединенныхъ силъ владѣтелей Адербейджана и Испагана. Покоривъ древнюю столицу Арменіи, Товинъ, онъ разрушилъ въ ней мечети, освободилъ и вывелъ изъ нее до 60 тысячъ плѣнниковъ. Государствомъ управлялъ самодержавно, пріобрѣлъ уваженіе своихъ подданныхъ и сосѣдственныхъ царству его народовъ, и возвеличенъ славою быть отцемъ знаменитой Тамари, возведенной имъ при жизни своей на престолъ Грузинскаго царства. Скончался, по указаніямъ Вахуштія, въ 1174 году.