The Admirable Crichton by James Matthew Barrie (1902)

Перевел с английского Виктор Вебер

Комедия в четырех действиях

Действующие лица:

Лорд Лоум

Леди Мэри, его старшая дочь

Леди Кэтрин, его средняя дочь

Леди Агата, его младшая дочь

Эрнест Вулли, его племянник

Крайтон, дворецкий

Твини^[1], служанка, помогающая на кухне

Триэрн, священник

Лорд Броклхорст

Слуги:

миссис Перкинс

мсье Флэри

мистер Роллстон

мистер Томпсетт

мисс Фишер

мисс Симмонс

мадемуазель Жанна

Томас

Джон

Джейн

Глейдис

Мальчик с конюшни

Паж

Действие первое

Дом лорда Лоума, Мейфэр ^[2]. Перед тем, как поднимается занавес Эрнест Вулли подъезжает к дому Лоума в Мейфэр. На его симпатичном лице играет улыбка, как бывает всегда, когда он думает о себе, но, с другой стороны, он крайне редко думает о чем-то другом. Вероятно, больше всего Эрнест любит те мгновения, когда просыпается утром и обнаруживает, что он действительно Эрнест, потому что мы все хотим быть нашим идеалом. Мы можем представить себе, как он поднимается с кровати и ждет, пока все остальное сделает за него слуга. Одет он с отменным вкусом, может, чуть с этим перебарщивает, показывая тем самым, что не лишен чувства юмора. Эрнест недавно закончил Кембридж. Он — холостяк, любимец женщин, сочиняет афоризмы. В ресторанах — почти что знаменитость, часто там обедает, потом возвращается на ужин. За последний год, наверное, заплатил гардеробщику за право взять у него шляпу больше, чем стоит аренда квартиры работающему человеку. Парень он умный. Обычно плывет по течению, но может и взбрыкнуть, отстаивая свои убеждения, если это необходимо. Но предпочитает, чтобы стычка длилась недолго (в затяжном сражении он обречен на поражение). Характер у него легкий, он быстро принимает новые условия игры, но радостно возвращается к прежним. Эгоистичность — самая милая его черта. Будь его воля, он бы всю жизнь был домашним котом, который до старости выталкивает всех из теплых местечек, и при этом его всегда и все гладят по шерстке. Он отдает шляпу одному лакею, трость — другому. Поднимается по лестнице, никем не сопровождаемый. Он — племянник хозяина, так что ему нет нужды представляться даже Крайтону, который охраняет парадную дверь. Описывать Крайтона — дурной тон, потому что он, пусть и дворецкий, но всего лишь слуга. Во всех приличных домах сказали бы: «Фи!» — узнав, что именно он будет главным действующим лицом. Мы ничем не собираемся ему помогать. Нам уже не по себе, с того самого момента, как его имя появилось в названии пьесы, и мы, насколько возможно, не позволим ему оказаться в центре внимания. И пусть он нам небезразличен, не стать ему героем в одеждах слуги. И как он любит эту одежды! Как же нам его от них избавить? Тут без катаклизма не обойтись. Для Крайтона быть слугой — знак доблести. А уж стать дворецким в тридцать лет — реализация самых честолюбивых замыслов. Он очень привязан к своему хозяину, у которого, по его разумению, есть только один недостаток: лорд Лоум недостаточно презрителен к тем, кто стоит на социальной лестнице ниже него. И мы сразу поведем речь об этом самом недостатке великого пэра. Наш идеальный дворецкий открывает дверь, вводит Эрнеста в одну из комнат. И тут же в этой комнате поднимается занавес: представление начинается. Это одна из гостиных дома Лоума. Не самая роскошная, но и не затрапезная, в теплый день здесь приятно провести время. Есть в доме гостиные более просторные, величественны, лишенные мебели и ковров, в них приходится оставаться на ногах. Там собираются с какими-то благотворительными целями, они пользуются успехом после званых обедов: если вы, открыв дверь, зайдете туда, то окажетесь в полном одиночестве, не считая парочки в дальнем углу. А вот эта гостиная, наоборот, не поражает размерами и очень уютная. Везде так много подушек. Возникает вопрос: а зачем? Если вы — посторонний, откуда вам знать, что требуется шесть подушек, чтобы устроить голову с максимумом удобств. Диваны, по существу, те же подушки, и широкие, как кровати. Существует целое искусство: утонуть в них, а потом звать на помощь. Подняться самому нет никакой возможности. На стенах несколько знаменитых картин, о которых можно сказать: «Красиво, однако», — не опасаясь, что вас заподозрят в излишней учености, но дочери хозяина не знают, что это за картины и кто их написал. «Где-то есть каталог», — вот что они вам скажут. В вазах тысячи роз, на столиках — несколько романов, на одном — аккуратно сложенные иллюстрированные еженедельные газеты лежат, будто упавшие друг на друга убитые солдаты. Если кто-то разваливает эту стопку еженедельников, Крайтон мгновенно это чувствует, где бы он ни находился, подходит и заменяет выбывшего. Что необычного в этой комнате, так это чайные принадлежности, и в большом количестве. Эрнест их сразу же замечает, его губы расплываются в улыбке, в голове тут же складывается афоризм. Он, однако, не сразу наносит разящий удар.

Эрнест. Как я понимаю, Крайтон, исходя из обилия чашек, великое событие состоится здесь.

Крайтон (со вздохом). Да, сэр.

Эрнест (с бессердечным смешком). Слуги поднимутся в эту гостиную, чтобы выпить чая (с жутким сарказмом). Не удивительно, что вы выглядите таким счастливым, Крайтон.

Крайтон (обреченно). Увы, сэр.

Эрнест. Знаете, Крайтон, счастья на вашем лице хорошо бы прибавить. Вы не одобряете общение его светлости со своими слугами на равных… раз в месяц?

Крайтон. Не мое дело, сэр, одобрять или не одобрять радикальные взгляды его светлости.

Эрнест. Разумеется. Но, в конце концов, он только раз в месяц видит в вас равного.

Крайтон. В остальные дни месяца, сэр, его светлость ведет себя с нами, как положено.

Эрнест (вот он, афоризм). Чайные чашки! Жизнь, Крайтон, та же чайная чашка. Чем быстрее мы пьем, тем раньше добираемся до спитых чаинок.

Крайтон (внимая с почтением). Благодарю вас, сэр.

Эрнест (доверительно, как бывает, когда требуется союзник). Крайтон, на случай, что мне придется сказать слугам несколько слов, я приготовил короткую речь (сует руку в карман). И вот думаю, а где бы мне встать?

Он примеряется к разным местам, принимает разные позы, наконец, наклоняется на спинкой высокого стула, готовясь обратиться к собравшимся. Крайтон, с лучшими намерениями, дает ему скамеечку для ног и уходит, к счастью, не став свидетелем того, что Эрнест, обидевшись, пинком отшвыривает скамеечку.

Эрнест (обращаясь к воображаемой аудитории с желанием сразу потрясти слушателей). Представьте себе, что вы все — маленькие рыбки на дне моря…

Не нравится ему трибуна, причем он уверен, что виновата высокая спинка стула, а не его маленький рост. Приходит к выводу, что идея Крайтона — не из худших. Он идет за скамеечкой, поднимает ее, но торопливо прячет за спину, потому что входят леди Кэтрин и Агата, дочери хозяина дома. Кэтрин — двадцать, Агата на два года моложе. Обе — модные молодые женщины, которые могли бы проснуться ради танцев, но они очень ленивы. И Кэтрин на два года ленивее Агаты.

Эрнест (неловко, потому что мешает спрятанная за спину скамеечка). Как поживают сегодня мои маленькие подружки?

Агата (стремясь побыстрее добраться до дивана). Не задавай глупых вопросов, Эрнест. Если тебя интересует наше самочувствие, считай, что мы умерли. Даже сама мысль о том, что придется разливать чай, выматывает ужасно.

Кэтрин (усаживаясь на диван, который стоит ближе к двери). Кроме того, мы должны решить, какие платья брать на яхту, а эта работа требует огромного умственного напряжения.

Эрнест. Перетрудившиеся бедняжки (вероятно, Агата его фаворитка, потому что он помогает ей положить ноги на диван, тогда как Кэтрин приходится все делать самой). Дайте отдых вашим усталым ножкам.

Кэтрин (возможно, из мести). А почему у тебя в руках скамеечка для ног?

Агата. Да, почему?

Эрнест. Почему? (Ответ блестящий, но, будьте уверены, ему пришлось его поискать). Раз уж слуги сегодня будут гостями, я должен стать дворецким. Практикуюсь. Это поднос, видите ли.

Держа скамеечку для ног, как поднос, он проплывает по гостиной, как опытный слуга. Боги к нему благосклонны, потому что в этот момент входит леди Мэри, и он словно приносит ей на подносе чашку чая.

Эрнест. Чай, миледи?

Леди Мэри — очаровательное создание двадцати двух лет от роду, и красота эта от природы, вот и вызывает как злость, так и зависть сестер. При необходимости она может заставить любого почувствовать себя полным ничтожеством, хлебной крошкой, которую вот-вот смахнут со стола. К этому радикальному средству она прибегает редко, потому что нужно напрягаться. Обычно просто показывает человеку, что от него у нее устали глаза. Частенько она словно засыпает посреди фразы. Пауза получается долгая, нагоняющая тревогу, а потом она продолжает, как часы, которые выдерживали паузу перед очередным ударом.

Леди Мэри (изогнув брови). Это всего лишь ты, Эрнест. Я думала, пришел кто-то еще (устраивается на диване).

Эрнест (с легкой обидой, поставив табуретку на пол). И у тебя, Мэри, выдался утомительный день.

Леди Мэри (зевая). Не то слово. Все утро выбирали обручальное кольцо.

Эрнест (он обожает сплетни, как старейший член клуба). Кто он? (Обращаясь к Агате). Лорд Броклхорст? (Энергичная Агата кивает). Ты отдаешь ему свое юное сердечко? (Леди Мэри не воспринимает его юмор, но он храбро продолжает). Не хочу утомлять, тебя, Мэри, но, тем не менее, настаиваю на ответе. Готов удовлетвориться простым «да» или «нет». Уж на это у тебя должно хватить сил. (Леди Мэри поднимает руку, на самом важном пальчике которой сверкает кольцо). Кольцо! Значит, я опоздал, опоздал! (Сверлит леди Мэри взглядом, как прокурор). Позволь спросить, Мэри, а Броки знает? Разумеется, все это проделки его ужасной мамаши. Она делает за Броки все. Однако, в глазах закона, ты станешь его женой — не ее, вот я и считаю, что Броки нужно поставить в известность. Поэтому… (тут он замечает, что глаза всех сестер закрыты). Если вы заснули в ожидании, что я разбужу вас, как принято будить спящих красавиц, даже не надейтесь.

Кэтрин и Агата молча открывают глаза.

Леди Мэри (не открывая глаза). Нахал.

Эрнест (торопливо достает из колчана еще один афоризм). Я знаю, каково это, хотя знаю не все. Агата, я не так молод, чтобы знать все.

Он с надеждой переводит взгляд с одной на другую, но сестры, пусть и стараются, не могут постичь глубины его мысли.

Агата (его тайная поклонница). Не так молод?

Эрнест (поощряющее). Разве ты не понимаешь? Не так молод, чтобы знать все.

Агата. Я уверена, это очень глубокая мысль, но такая загадочная.

Крайтон вводит в комнату атлетически сложенного, симпатичного молодого священника, мистера Триэрна, который со всеми здоровается.

Кэтрин. Эрнест, повтори эту фразу мистеру Триэрну.

Эрнест. Послушайте, Триэрн, я не так молод, чтобы знать все.

Триэрн. И что вы хотите этим сказать, Эрнест?

Эрнест (начинает раздражаться). Только то, что сказал.

Леди Мэри. Скажите еще раз, только медленнее.

Эрнест. Я… не… так… молод… чтобы… знать… все.

Триэрн. Понимаю. Вы хотели сказать, мой мальчик, что вы не такой старый, чтобы знать все.

Эрнест. Нет, не хотел.

Триэрн. Я уверен, что хотели.

Леди Мэри. Ну, разумеется.

Кэтрин. Да, Эрнест, речь же об этом.

Эрнест (в отчаянии взывает к Крайтону). Я не так молод, Крайтон, чтобы знать все.

Неловкий момент, но, наконец-то из Крайтона удается выжать улыбку.

Крайтон. Благодарю вас, сэр (он уходит).

Эрнест (с облегчением). Будь у вас такая же голова, как у этого парня. Триэрн, вы бы нашли себе более интересное занятие, чем игра в крикет. Я слышал, вы гоняете шар головой.

Триэрн (с присущим священнику смирением). Боюсь, крикет — это все, на что я способен.

Кэтрин (она думает, что у Триэрна божественный нос). Разумеется, нет. Вы далеко пойдете, мистер Триэрн.

Триэрн. Благодарю вас, леди Кэтрин.

Кэтрин. Это слова епископа. Он сказал, что Англии священник, у которого такая подача, пойдет очень далеко.

Триэрн. Рад это слышать.

Входит хозяин дома в сопровождении лорда Броклхорста. Граф Лоум — вдовец, филантроп, носитель прогрессивных идей. Будучи вдовцом, он, по крайней мере, имеет право до некоторой степени вмешиваться в домашние дела, скажем, заглядывать в ящики, а такое желание было у него всю жизнь. Филантропия открыла для него множество других ящиков, а прогрессивные идеи привели к ожирению. Он выписывает все ежемесячники, но не читает их, а складывает, полагая, что этого достаточно. Он пишет письма в газеты, которые их публикуют, набирая шрифтом, который он считает достойным себя, и негодует, если тем же шрифтом набирают другие публикации. Пусть законы и знания обратятся в ничто, пусть умрут искусство и торговля, но этот шрифт оставьте для интеллектуальной аристократии! На его примере можно увидеть, какой станет палата лордов, если ее когда-нибудь реформируют.

Молодой лорд Броклхорст — пустое место, если не считать титула. Таких, как он, можно встретить по десять на день на Пиккадилли, покупающих носки или их продающих.

Лорд Лоум (оживленно). Ты уже здесь, Эрнест? Готов к отплытию, Триэрн?

Триэрн. Жду с нетерпением.

Лорд Лоум. Это правильно (своих домашних он гоняет, как цыплят). А теперь, Мэри, поднимайся, и за дело! Пора принимать слуг. Они это так любят.

Мэри. Они этого терпеть не могут.

Лорд Лоум. Мэри, выполняй свои обязанности (и строго указывает на стол с чайными принадлежностями).

Эрнест (подмигивая). Поздравляю, Броки.

Лорд Броклхорст (юмор он презирает). Благодарю.

Эрнест. Маменька довольна?

Лорд Броклхорст. Мама очень довольна.

Эрнест. Это хорошо. Плывешь с нами на яхте?

Лорд Броклхорст. К сожалению, нет. И послушай, Эрнест, я не хочу, чтобы меня называли Броки.

Эрнест. Маменьке не нравится?

Лорд Броклхорст. Не нравится.

Он отходит от Эрнеста, который сразу о нем забывает и начинает обдумывать свою речь.

Входит Крайтон.

Лорд Лоум (обращаясь к нему, как к равному). Мы готовы, Крайтон (на лице Крайтона написано страдание).

Леди Мэри (саркастически). Как Крайтону все это нравится!

Лорд Лоум (хмурясь). Он — единственный, кому не нравится. Мне его жаль.

Крайтон (страдая от того, что вызывает неудовольствие своего господина). Ничего не могу с собой поделать. Я — консерватор, милорд.

Лорд Лоум. Будьте человеком, Крайтон. Вы созданы из той же плоти и крови, что и я.

Крайтон (кривится, как от боли). Ох, милорд.

Лорд Лоум (резко). Приглашайте их. Между прочим, в прошлый раз собрались не все.

Крайтон. Все, милорд, за исключением уж самой мелкой сошки.

Лорд Лоум. Должны приходить все. И помните, Крайтон, на это время вы мне равный. (Резко). Иначе очень скоро я покажу тебе, что это не так. Делай, что говорят.

Крайтон удаляется, чтобы повиноваться его светлости. Лорд Лоум не знает жалости к дочерям, пускает в ход ужасные угрозы.

Лорд Лоум. Девочки, помните, никакого пренебрежения. Первая, кто выкажет пренебрежение, будет декламировать стихи. Между прочим, Броклхорст, вы можете что-то сделать?

Лорд Броклхорст. В каком смысле?

Лорд Лоум. Что-нибудь такое с пенни или носовым платком? Заставить их исчезнуть.

Лорд Броклхорст. Господи, да нет же!

Лорд Лоум. Жаль. Каждый из нас, высокорожденных, должен уметь что-то делать. Эрнест, я, вероятно, попрошу тебя сказать несколько слов. Что-нибудь яркое, остроумное.

Эрнест. Но, дорогой дядя, я не готовился.

Лорд Лоум. Экспромт очень даже подойдет.

Эрнест. Э… хорошо… если меня осенит.

Ненавязчиво ставит скамеечку за стул.

Появляется Крайтон, начинает объявлять гостей. Первая из них — домоправительница.

Крайтон (с неохотой). Миссис Перкинс.

Лорд Лоум (пожимает руку). Очень признателен. Миссис Перкинс. Мэри, это наша добрая знакомая, миссис Перкинс.

Леди Мэри. Добрый день, миссис Перкинс. Не присядете ли здесь?

Лорд Лоум (угрожающе). Агата!

Агата (торопливо). Добрый день. Не присядете ли здесь?

Лорд Лоум (представляет). Лорд Броклхорст… моя добрая знакомая, миссис Перкинс.

Лорд Броклхорст кланяется и пятится. Ему не остается ничего другого, как обратиться за помощью к Эрнесту.

Лорд Броклхорст. Ради Бога, Эрнест, не оставляй меня ни на секунду. Все это в высшей степени противоречит моим жизненным принципам.

Эрнест (небрежно). Держись за меня, Броки, и я тебя вытащу.

Крайтон. Мсье Флэри.

Эрнест. Шеф-повар.

Лорд Лоум (пожимает руку шеф-повару). Очень рад видеть вас, мсье Флэри.

Флэри. Премного вам благодарен.

Флэри кланяется Агате, которая не слишком дружелюбна.

Лорд Лоум (предупреждающе). Агата… стихи!

Она дергает головой, но тут же находит стул для мсье Флэри и ставит перед ним чашку чая. Триэрн и Эрнест ходят по гостиной, улыбаются. Леди Мэри разливает чай.

Крайтон. Мистер Роллстон.

Лорд Лоум (пожимая руку своему личному слуге). Как поживаете, Роллстон?

Кэтрин усаживает мистера Роллстона, подает ему чай.

Крайтон. Мистер Томпсетт.

Томпсетта, кучера, принимают с таким почетом, что он весь сжимается.

Крайтон. Мисс Фишер.

Эта неземное существо — служанка леди Мэри, и даже лорд Лоум немного нервничает.

Лорд Лоум. Рад, что вы оказали нам честь, мисс Фишер.

Эрнест (решительно). Если позволите, я поухаживаю за мисс Фишер (и уводит ее к столу).

Крайтон. Мисс Симмонс.

Лорд Лоум (обращаясь к служанке Кэтрин). Добро пожаловать, мисс Симмонс.

Эрнест (возможно, чтобы пробудить ревность в мисс Фишер). Наконец-то мы встретились. Не изволите присесть?

Крайтон. Мадемуазель Жанна.

Служанке Агаты находят место, и все вроде бы хорошо, но хозяин дома полагает, что его дочери недостаточно обходительны. Он хмуро смотрит на леди Мэри.

Леди Мэри (в тревоге). Мистер Триэрн, это Фишер. Моя служанка.

Лорд Лоум (резко). Твоя кто, Мэри?

Леди Мэри. Моя подруга.

Крайтон. Томас.

Лорд Лоум. Как поживаешь, Томас?

Первый лакей с неохотой пожимает протянутую руку.

Крайтон. Джон.

Лорд Лоум. Добрый день, Джон.

Эрнест отходит от лорда Броклхорста, который бросается за ним.

Эрнест (представляет). Броклхорст, это Джон. Думаю, ты уже познакомился с ним у входной двери.

Крайтон. Джейн.

Она заходит, пряча руки под фартук.

Лорд Лоум (упрямо). Позвольте пожать вашу руку, Джейн.

Крайтон. Глейдис.

Эрнест. Добрый день, Глейдис. Вы знакомы с моим дядей?

Лорд Лоум. Вашу руку, Глейдис.

Он отводит ее к Агате.

Крайтон. Твини.

Она — забитая и испуганная кухонная служка, которую нам еще предстоит увидеть. У нее даже нет имени.

Лорд Лоум. Очень рад вас видеть.

Фишер. Джон, я видела, как ты говорил с лордом Броклхорстом. Представь меня ему.

Лорд Броклхорст (одновременно обращаясь к Эрнесту). Какая на удивление красивая девушка. Если уж я должен кого-то угощать чаем, пусть это будет она.

Эрнест пытается увести его от Фишер, когда они уже готовы обменяться рукопожатием.

Эрнест. Нет, нет, так не пойдет, Броки. (Обращаясь к Фишер). Вы слишком красивы, дорогая моя. Его маменьке это не понравится. (Оглядывается, замечает Твини). Вот с ней ты будешь в безопасности. Милая девушка, Броки, и ей не терпится познакомиться с тобой. Позвольте вас представить. Твини, это лорд Броклхорст. Лорд Броклхорст, это Твини.

Броклхорст смиряется со своей судьбой, но все равно поглядывает на Фишер и, возможно, из этого что-то выйдет.

Лорд Лоум (строго). Здесь не все, Крайтон.

Крайтон (со вздохом). Вот и оставшиеся.

Входят мальчик, который чистит конюшню, и паж^[3]. В первый момент никто из дочерей не спешит им навстречу.

Лорд Лоум (грозно глянув на них). Кто будет декламировать?

Теперь все слуги в сборе.

Лорд Лоум (обращаясь к Томпсетту, с которым пьет чай). Дома все в порядке?

Томпсетт. Разумеется, милорд, если вы спрашиваете о лошадях.

Лорд Лоум. Нет, нет, я про вашу семью. Как малыш?

Томпсетт. Растет, милорд.

Лорд Лоум. Отличный мальчик. Помнится, я так и сказал, когда увидел его. Отличный мальчик.

Томпсетт (не зная, что и делать). Извините, милорд, это девочка.

Лорд Лоум. Девочка? Ага… ха-ха! Именно так я и сказал. Помню смутно, но вроде бы сказал: «Будет девочка».

Крайтон входит в гостиную.

Лорд Лоум. Рад видеть вас, Крайтон. (Крайтону приходится пожать руку лорду Лоуму). Мэри, ты знакома с мистером Крайтоном? (И отходит в поисках новой жертвы).

Леди Мэри. С молоком и сахаром, мистер Крайтон?

Крайтон. Мне стыдно, что все видят, как я разговариваю с вами, миледи.

Леди Мэри. Для такого идеального слуги, как вы, это выглядит верхом неприличия. (Крайтон слишком уважает леди Мэри, чтобы ответить). Но, пожалуйста, говорите со мной, или мне придется декламировать стихи. Вам все это противно, не так ли?

Крайтон. Мне больно, миледи. Эти чаепития разрушают этикет в столовой для слуг. Паж, проникнувшись идеями равенства, назвал меня Крайтоном. Его примерно наказали.

Леди Мэри. Но скажите… мне действительно интересно… почему вы остаетесь у нас?

Крайтон. У меня возникло бы желание подать заявление об уходе, если бы его светлость не заседал в Верхней палате. Я этим горжусь.

Леди Мэри. Пожалуйста, продолжайте говорить. Растолкуйте, в чем смысл фразы Эрнеста: «Я не так молод, чтобы знать все».

Крайтон. Понятия не имею, миледи.

Леди Мэри. Но вы же улыбнулись.

Крайтон. Он — второй сын пэра.

Леди Мэри. Действительно, этим многое объясняется. У вас доброе сердце, Крайтон.

Лорд Броклхорст (в отчаянной попытке поддержать разговор с Твини). А теперь скажите мне, вы бывали в опере? А какая погода обычно у вас на кухне? (с губ Твини срываются нечленораздельные звуки). Ради Бога, женщина, скажите, хоть что-нибудь.

Крайтон (продолжая разговор с леди Мэри). Нет, миледи. Его светлость может принудить нас к равенству в этой или любой другой гостиной, но в той части дома, что отведена слугам, никакого равенства не будет.

Лорд Лоум (подслушав). Это еще что? Никакого равенства? Неужели вы не видите, Крайтон, что наше разделение на классы искусственно, что при возвращении к природе, а это мечта всей моей жизни, мы все станем равными?

Крайтон (превозмогая себя). Если я посмею возразить вашей светлости…

Лорд Лоум. Продолжайте.

Крайтон. В разделении на классы и сословия нет ничего искусственного. Они — естественный продукт цивилизованного общества. (Обращаясь к леди Мэри). В любом цивилизованном обществе должны быть хозяева и слуги, миледи, потому что это естественно. А раз естественно, значит верно.

Лорд Лоум (морщась). Для меня совершенно неестественно стоять здесь, позволяя тебе нести всякую чушь.

Крайтон (с жаром). Совершенно верно, милорд. Именно эту мысль я и стремлюсь донести до вашей светлости.

Агата (обращаясь к Кэтрин). Что это с Фишер? Она рвет и мечет.

Кэтрин. С этой занудой? Полагаю, какое-то нарушение этикета. (Она плывет к Фишер). Что-то не так, Фишер?

Фишер (дергая головой). Все хорошо, миледи, все очень хорошо.

Агата. Дорогая, в чем дело?

Фишер (с обидой). Его светлость предложил этой кухонной девке вторую чашку чая.

Агата. А почему нет?

Фишер. Если его светлости нравится предлагать вторую чашку чая, он мог бы предложить ее мне.

Агата. Так вот в чем проблема. Вы хотите еще чая, Фишер?

Фишер. Нет, миледи, но мое положение… чай, прежде всего, следовало предложить мне.

Агата. Ах, бедняжка.

Все это занимает время, и к этому моменту гостям, которые с самого начала чувствовали себя неуютно, уже не до еды и питья. Но они знают, что впереди еще один номер программы — ежемесячная речь его светлости. Все ожидают ее с тяжелым чувством, особенно слуги, которые в прошлый раз аплодировали не там, где следовало, и дочери, потому что в позапрошлый раз хозяин дома прошелся по ним. Эрнест раздражен тем, что ему придется выслушивать речь дядюшки, хотя его речь гораздо лучше. Броклхорст предчувствует деградацию самого института лордства. Все думают только о себе, за исключением Крайтона, который знает слабость своего хозяина и боится, как бы тот не «заглох» на середине речи, забыв вторую ее половину. Лорд Лоум, однако, радостно движется к краю пропасти. Он видит скамеечку для ног, поставленную Эрнестом позади стула, и встает на нее, вызывая тем самым естественное негодование племянника. Три леди поджимают губки, слуги опускают головы, хозяин дома обращается к собравшимся.

Лорд Лоум. Друзья мои. Мне радостно видеть, что все так счастливы. Некоторые скептики предсказывали, что подобные встречи будут для многих неприятны. Разве они неприятны? Я слышу, как вы смеетесь при этом вопросе.

Ранее он их не слышал, но слышит теперь, и наблюдательный Крайтон подает пример остальным.

Лорд Лоум. Не вижу никакого вреда в том, чтобы сказать: до этого дня среди нас были те, кто враждебно относился к самой идее таких встреч, но сегодня эти люди признали свою неправоту. Я смотрю на лорда Броклхорста и не сомневаюсь, он скажет мне, что будет более чем удовлетворен, если для очаровательной дамы, которая сидит рядом с ним, его компания так же приятна, как ему — ее. (Все смотрят на Твини, которую аж трясет). На некоторое время все искусственные и неестественные барьеры (смотрит на Крайтона, который чуть кланяется) снесены. И очень хочется разрушить их навечно.

Паж громким криком приветствует слова лорда Лоума, и это единственный знаменательный момент его жизни. Он вырастет, женится, но более его никто не услышит.

Лорд Лоум. Но, боюсь, в реальной жизни такое пока невозможно. И вы знаете, что на несколько ближайших месяцев нас ждет разлука. Мои дочери, мистер Эрнест и мистер Триэрн будут сопровождать меня в путешествии на яхте, в дальние уголки Земли. Менее чем через сорок восемь часов мы выйдем в море.

Если бы не пристальный взгляд Крайтона, паж опять подал бы голос.

Лорд Лоум. Не думайте, что наша жизнь на яхте будет одним долгим праздником. Всем хорошо известно, что я думаю о чрезмерной роскоши нынешних дней. И я решил, что слова у меня не должны расходиться с делом. В этом путешествии у моих дочерей будет одна служанка на всех.

Три служанки вскакивают из-за стола, три дочери следуют их примеру.

Крайтон. Милорд!

Лорд Лоум. Решение принято.

Эрнест. Я полностью с ним согласен.

Лорд Лоум. А теперь, друзья мои, я бы хотел дать вам один совет, поделиться житейской мудростью, и, надеюсь, вы подумаете об этом в мое отсутствие. Эту пословицу я впервые услышал много лет тому назад. Никогда ее не забывал. Она постоянно служит мне путеводной звездой. Эта пословица, пословица эта, эта пословица, о которой я говорю…

Он бледнеет, стучит себя по лбу.

Леди Мэри. Боже, как я понимаю, пословицу он забыл.

Лорд Лоум (в отчаянии). Эта пословица… пословица, о которой я упоминал…

Увы, она ускользнула из памяти. Это катастрофа. В голову не приходит мысль о том, что надо бы сесть. Он ловит пословицу в воздухе. Слуги пытаются аплодировать, но пользы это не приносит.

Лорд Лоум. Я ее вспомнил (если бы).

Леди Мэри (уверенно). Крайтон!

Он ее не подводит. Прежде всего, отпускает слуг. Уходят они в том же порядке, в каком и появились. Через несколько мгновений их уже нет. Потом дает знак мистеру Триэрну и вдвоем они уводят лорда Лоума. Тот по-прежнему пытается ловить руками мух, все также бормочет: «Пословица… эта пословица», — но благодаря стараниям Крайтона не теряет достоинства, выглядит, как пэр. А дамы после его ухода получают возможность выразить свое негодование.

Леди Мэри. Одна служанка на трех взрослых женщин!

Лорд Броклхорст. Мэри, пожалуй, я пойду. Эта девушка с кухни…

Леди Мэри. Не могу тебя винить, Джордж.

Он отдает ей честь.

Лорд Броклхорст. Идеи вашего отца меня шокируют, и я рад, что не плыву с вами на яхте. Я не могу забывать о самоуважении, Мэри. А что скажет мама? Мы еще увидимся до отплытия, дорогая.

Он кланяется остальным и уходит.

Эрнест. Эгоистичный хам, думает только о себе. Он-то речь не готовил. А моя пропала.

Леди Мэри. Одна служанка на троих. Что же нам делать?

Эрнест. Ерунда! Сами справитесь.

Леди Мэри. Сами! Откуда мы знаем, где лежат наши вещи?

Агата. А тебе известно, что платья застегиваются на спине?

Кэтрин. И как же мы сможем надеть туфли?

Леди Мэри. Кто уложит нас в постель и поднимет? Как мы узнаем, что наступило утро, если никто не раздвинет шторы?

Крайтон пересекает гостиную.

Эрнест. Как его светлость?

Крайтон. Чуть получше, сэр.

Леди Мэри. Крайтон, пришли ко мне Фишер.

Он уходит.

Эрнест. Мне вас совершенно не жаль, девушки. Я…

Леди Мэри. Эрнест, уходи. Не добивай тех, у кого и так разбито сердце.

Эрнест. Ухожу и с радостью. Всем привет. Он попросил меня сказать несколько слов. Я пришел сюда, чтобы сказать несколько слов. И я не уверен, что не обижусь на него.

Он уходит, и девушки остаются со своими тревожными мыслями.

Леди Мэри (наконец-то становится матерью для младших). Мои бедные сестрички, подойдите сюда (они подходят, в недоумении). Этот удар должен сблизить нас. Я обещаю во всем вам помогать. Сейчас я совершенно не могу думать о себе.

Агата. Как это на тебя не похоже, Мэри.

Леди Мэри. Мой долг — оберегать моих сестер.

Кэтрин. Агата, я никогда не слышала от нее таких сладких речей. (Осторожно). И что ты предлагаешь?

Леди Мэри. На яхте я буду одалживать вам Фишер, когда смогу обходиться без нее.

Агата. Фишер!

Леди Мэри (самая властная из всех троих). Естественно.

Агата. Никто и ничто на свете не заставит Фишер шевельнуть пальцем ради меня или Кэтрин.

Леди Мэри. Этого я и боялась, Агата. Вот почему мне так тебя жаль.

Обмен любезностями прерывает появление Фишер.

Фишер. Да, миледи.

Леди Мэри (холодно, хотя другие могли попытаться пустить в ход лесть). В последнее время твоя работа меня устраивала, Фишер, и, чтобы показать тебе мое благорасположение, я решила, что именно ты будешь сопровождать нас в этом плавании.

Фишер (ледяным тоном). Благодарю, миледи.

Леди Мэри. Это все. Ты можешь идти.

Фишер. С вашего дозволения, миледи, я хочу подать заявление об уходе.

Кэтрин и Агата ахают, но леди Мэри так просто не проймешь.

Леди Мэри (берет книгу). Да, конечно… ты можешь идти.

Кэтрин. Но почему, Фишер?

Фишер. Я не могу прислуживать троим, миледи. У нас так не принято (в негодовании обращается к леди Мэри). Миледи, даже от одной мысли об этом…

Леди Мэри (поднимает голову). Кажется, я сказала, что вы можете идти, Фишер.

Фишер на мгновение застывает в нерешительности, потом уходит. Леди Мэри тут же отбрасывает книгу и плачет. Она — красивая женщина, но пока эти слезы — единственное, что мы видели в ней красивого.

Агата (ехидно). Это послужит тебе хорошим уроком.

Входит Крайтон.

Кэтрин. Все-таки с нами поедет Симмонс. Пригласите ее ко мне.

Крайтон (после паузы). Миледи, позвольте сказать.

Кэтрин. Что такое?

Крайтон. Как мне стало известно, Симмонс подает заявление об уходе. По той же причине, что и Фишер.

Кэтрин. Ох!

Агата (торжествующе). Тогда, Кэтрин, мы возьмем Жанну.

Крайтон. Жанна тоже, миледи.

Леди Мэри читает, безразличная ко всему, но ее сестры не стыдятся показать Крайтону, что они в отчаянии.

Агата. Мы не можем их винить. Какая служанка будет уважать себя, если согласится обслуживать троих?

Леди Мэри (с чуть заметным интересом). Полагаю, есть такие служанки, Крайтон?

Крайтон (осторожно). Мне представляется, что да, миледи.

Леди Мэри (в голосе слышны нотки отчаяния). Мы отплываем через два дня. Удастся найти такую за столь короткое время?

Агата (искренне поддерживая сестру). Конечно же, вы сможете ее найти!

Крайтон (помявшись). В этом доме, миледи, есть одна молодая женщина.

Леди Мэри. Правда?

Крайтон. Молодая женщина, на которую я некоторое время обращаю внимание.

Кэтрин (с жаром). Вы прикидывали, сможет ли она со временем стать служанкой у одной из нас?

Крайтон. Не совсем, миледи.

Леди Мэри. Понятно.

Крайтон. Но я уверен, что именно она вам и нужна. Возможно, если вы примите ее, миледи…

Леди Мэри. Обязательно приму. Приведите ее ко мне (Крайтон уходит). Вам ее дожидаться незачем.

Кэтрин. Незачем? Мы не будем участвовать в твоих играх, Мэри!

Агата. Мы останемся и возьмем положенные нам две трети.

Они сидят, пока Крайтон не проводит Твини. На ее лице написан испуг.

Крайтон. Миледи, вот эта молодая женщина.

Кэтрин (искренне). Господи!

Очевидно — все трое считают, что такая служанка их не устроит.

Леди Мэри. Подойдите сюда, девушка. Не бойтесь.

Твини умоляюще смотрит на своего идола.

Крайтон. Внешностью она не блещет, манеры, увы, оставляют желать лучшего, но сердце у нее золотое.

Леди Мэри. А что вы делаете на кухне?

Твини (скороговоркой). Все, что придется, ваша светлость. Я же Твини.

Кэтрин. Кто?

Крайтон. Твини. Подай-принеси. То есть, миледи, определенных обязанностей у нее нет. Она делает то, что требуется в какой-то момент. Помогает резать овощи, переставляет блюда с одного конца кухонного стола, куда их ставит повар, на другой, откуда их забирают Томас или Джон.

Леди Мэри. Понятно. И вы, Крайтон… э… водите с ней компанию?

Крайтон поджимает губы.

Твини (в ужасе). Дворецкий ни с кем не водит компанию, ваша светлость.

Леди Мэри (безразлично). Не водит?

Крайтон. Нет, ваша светлость. Мы, дворецкие, возможно… (руками обводит воображаемую женскую фигуру), но не водим компанию.

Агата. Я знаю, о чем речь. Вы обручены.

Твини с вожделением смотрит на Крайтона.

Крайтон. Разумеется, нет, миледи. На текущий момент можно сказать, что я к ней благоволю. Ничего больше.

Леди Мэри. Как скажите. Но, боюсь, Крайтон, она нам не подойдет.

Крайтон. Миледи, под этой простотой скрываются мягкий характер и удивительная женственность.

Агата. К сожалению, это не то, что нам нужно.

Крайтон. Именно она, миледи, причесывает служанок к вечерней трапезе.

Сестры наконец выказывают заинтересованность.

Леди Мэри. Она причесывает Фишер?

Твини. Да, миледи, и я их одеваю, когда они отправляются на приемы. И подгоняю платья по фигуре.

Агата. Мэри.

Леди Мэри. Я, конечно же, ее беру.

Кэтрин. Мы, конечно же, ее берем. Твини, мы решили, что вы станете нашей служанкой.

Твини. Класс!

Агата. Мы выбрали вас, так что ваш социальный статус будет чуть ли не равным статусу Крайтона.

Крайтон (важно). Ваше решение, безусловно, положительно скажется на будущем этой молодой особы.

Леди Мэри. Тогда, если миссис Перкинс даст вам хорошую характеристику, я попрошу ее уладить все необходимые формальности (и снова утыкается в книгу).

Твини (в восторге). Премного вам благодарна, миледи!

Леди Мэри. Между прочим, надеюсь, вы не страдаете морской болезнью?

Твини (изумленно). Миледи, вы же не хотите сказать, что я поплыву на корабле?

Леди Мэри. Само собой. Поплывете.

Твини. Но… вы не поплывете, сэр?

Крайтон. Нет.

Твини (наконец-то уверенно). Тогда и я не поплыву.

Агата. Вы должны!

Твини. Не поплыву!

Крайтон. Я этого боялся, миледи.

Твини. И никто меня не заставит.

Леди Мэри. Покиньте гостиную.

Крайтон подчеркнуто вежливо провожает Твини до дверей.

Агата. Крайтон, я думаю, вам следовало выказать неудовольствие ее поведением.

Крайтон (не соглашаясь). Оно меня тронуло, миледи. Видите ли, миледи, расставание с ней опечалит меня, потому что я еще не решил, как далеко могу зайти в наших отношениях.

Он собирается уйти, когда возвращающий кипящий от гнева лорд Лоум.

Лорд Лоум. Мой слуга, этот Роллстон, он отказывается сопровождать меня, потому что у вас будет только одна служанка.

Агата. Ур-ра!

Леди Мэри (более мягче). Дорогой отец, ради того, чтобы сохранить тебе Роллстона, мы согласны на трех служанок.

Лорд Лоум. Ерунда! Крайтон, найди мне камердинера, который может обойтись без трех служанок.

Крайтон. Да, милорд. (Озабоченно). Но, с учетом временного фактора… чем больше человек подходит на это место, тем дольше его приходится уговаривать.

Лорд Лоум. Сойдет любой.

Крайтон (в шоке). Милорд!

Лорд Лоум. Это Роллстон! Неблагодарный! Мерзавец!

Агату осеняет, она что-то шепчет на ухо леди Мэри.

Леди Мэри. Чтобы я просила слугу об одолжении? Никогда!

Агата. Тогда попрошу я. Крайтон, это же ужасно, отправлять его светлость в длительное плавание со слугой, который может не обладать всеми необходимыми навыками. Мы вернемся через три месяца. Может быть, вы… вы сами… вы… (Когда Крайтон понимает, куда она клонит, на его лице отражается такое негодование, что Агата отступает на шаг). Простите.

Он чуть кланяется.

Кэтрин (обращаясь к Крайтону). Но подумайте, как обрадуется Твини.

Крайтон тронут, но качает головой.

Леди Мэри (пока самая умная из всех). Крайтон, вы не думаете, что это опасно, оставлять без вашего пригляда его светлость, которого вы так любите? С его идеями о равенстве?

Мэри пронимает Крайтона. Он подходит к лорду Лоуму, который кружит по гостиной.

Крайтон. Милорд, я нашел такого человека.

Лорд Лоум. Так быстро? Кто он? (Крайтон указывает на себя). Ты?

Кэтрин. Отец, какой он хороший.

Лорд Лоум (довольный, но полагая, что это мелочь). Действительно. Спасибо, Крайтон. Ты вытащил меня из крайне неловкого положения. И Роллстон так разозлится. Пойдем, скажем ему. Я не думаю, что этим ты унизил себя. Пошли.

Он уходит. Крайтон собирается последовать за ним, но его останавливает Агата, импульсивно протягивая руку.

Крайтон (потрясен до глубины души). Миледи… рука слуги!

Агата. Почему вы принимаете все это так близко к сердцу? Почему вы это сделали?

Крайтон испытывает слишком глубокое уважение к хозяевам, чтобы ответить.

Леди Мэри (не отрывая от него глаз). Крайтон, мне любопытно. Я настаиваю на ответе.

Крайтон. Миледи, я — сын дворецкого и служанки леди, возможно, о лучшем сочетании нельзя и мечтать, и для меня нет ничего прекраснее высокомерного аристократического английского дома, где у каждого есть положенное ему место. И будь я равен вашей светлости, получил бы я от этого удовольствие? Если б и получил, его свело бы на нет осознание того, что Томас и Джон равны мне.

Кэтрин. Но, по словам отца, если мы вернемся к природе…

Крайтон. Если мы вернемся, миледи, то, прежде всего, нам придется выбрать вождя. Обстоятельства могут изменить статус. Хозяин может перестать быть хозяином, слуга — слугой. И я не могу сказать, кто станет кем, тут мы не властны. За нас все решит природа.

Леди Мэри. Похоже, вы об этом много думали, Крайтон.

Крайтон. Да, миледи.

Кэтрин, И вы сделали это для нас, Крайтон, потому что… чтобы удержать отца на положенном ему месте?

Крайтон. Я бы предпочел назвать другую причину, миледи. Я это делаю ради дома, в котором живу.

Агата. Спасибо, Крайтон. Мэри, будь с ним повежливее (но Мэри уже читает). Как мы можем выразить вам свою признательность?

Крайтон. Если позволите сказать, миледи, я бы хотел, чтобы в своем поведении вы брали пример с леди Мэри. Надменность — вот что мы ценим в тех, кто стоит выше нас. Именно так и ведем себя мы, высшая каста слуг, с теми, кто стоит ниже, а уж они отыгрываются на самой мелкой сошке.

Он уходит, девушки зарываются в подушки.

Агата. Какой утомительный день.

Кэтрин. Я просто мертвая от усталости. Подбери ноги, эгоистка.

Леди Мэри лежит на другом диване, читает.

Леди Мэри. Что он подразумевал, говоря, что обстоятельства меняют статус?

Агата. Помолчи, Мэри, я засыпаю.

Леди Мэри. Хозяин может перестать быть хозяином, слуга — слугой.

Кэтрин. Угомонись, Мэри, оставь это природе. Он же сказал, природа все решит сама.

Леди Мэри. И все-таки…

Но больше она об этом не думает. Подумала бы, если б знала, что грядет. Книга падает на пол. Леди отдыхают, пока не подошло время одеваться к обеду.

Действие второе

Остров Два месяца спустя. Место действия — необитаемый остров в Тихом океане, на который наших путешественников вынесло после кораблекрушения. Занавес поднимается, открывая бамбуковый лес, за которым торчат несколько пальм и скалы. Иногда появляются Крайтон и Триэрн, которые рубят бамбук. Их усилиями растет вырубка, за которой глазам зрителей открывается море и торчащая из воды мачта, все, что осталось от яхты «Синий колокол». Виден также каркас хижины, которую строит Крайтон. Сам он в красной рубашке и матросских бриджах, заправленных в сапоги. Новый наряд ему к лицу, а мы вспоминаем чьи-то слова о том, что только катаклизм может вытряхнуть его из одежды слуги. Теперь самое время обратить внимание на его внешность. Выдающимся красавцем его не назвать, но у него волевой подбородок и зеленые глаза, которые горят огнем, чего раньше не бывало. Темные волосы, ранее аккуратно прилизанные, растрепались. Мышцы еще дряблые и молят об отдыхе, но он продолжает махать топором, скорее всего, впервые в жизни, но ему это нравится. Он не лесоруб, кое-где на его руках кровь, но он не отвлекается на царапины. Конечно, лицо у него бледное, как у любого дворецкого, который никогда не выходит из дома, и маленькие полешки он носит, как столовое серебро. Он еще остается слугой, но процесс перерождения уже начался, пусть он об этом не подозревает. Топоры рубят деревья, иногда что-то ужасное падает на девушек с крон, но они ничего не замечают, слышат только грохот волн, которые обрушиваются на коралловый берег. Сидят они кучкой у скалы, и далеки от дома, как никогда. Тридцатью шестью часами раньше им дали три минуты на то, чтобы одеться, без помощи служанки, и добраться до шлюпки, и это время они использовали не лучшим образом. Все без обуви, а на острове, где коралловый песок так колется, обувь — первейшая необходимость. С одеждой у них тоже не очень. Леди Мэри в парусиновом плаще и шляпе, Кэтрин — в синем вязаном жакете и красной кепке, Агата — в слишком уж веселеньком халате Эрнеста, который она обеими руками прижимает к себе, словно боится, что владелец может потребовать его вернуть. На троих у них две пары банных шлепанцев, а их волосам так не хватает шпилек. Рядом с ними на перевернутом ведре сидит Эрнест, одетый достаточно аккуратно, но тоже босиком. Из всех четверых он пребывает в наилучшем настроении, вызванном не столько стремлением бодриться, как радостью от сочинительства, которым он в последнее время занимался, и удовлетворенностью полученным результатом. Он читает леди сочиненное им письмо, и они слушают, иногда с испугом поглядывая на то, что падает с деревьев.

Эрнест (писал он на чистой странице форзаца, вырванной из единственной спасенной при кораблекрушении книги). Вот что я написал: «Кораблекрушение, кораблекрушение, кораблекрушение! На остров в тропиках высадились: Эрнест Вулли, преподобный Джон Триэрн, леди Мэри, Кэтрин и Агата и двое слуг. Мы — единственные спасшиеся с паровой яхты „Синий колокол“ лорда Лоума. Яхта попала в жуткий шторм, которые нередки в этих краях, и вскоре затонула. Команда вела себя мужественно, позволив нам воспользоваться первой спасательной шлюпкой. Что сталось с матросами и капитаном, сказать не могу, но нам, после ужасных страданий, удалось добраться до берега, одетыми в жалкие одежды»…

Леди Мэри. Пожалуйста, не описывай, во что мы одеты.

Эрнест. «…Мы высадились на берег, потеряв только одного, лорда Лоума, который отдал жизнь в попытке спасти слугу, упавшего за борт».

Леди в последнее время пролили немало слез, оплакивая отца, но что-то в последнем предложении заставило их поднять головы.

Агата. Но, Эрнест, это же Крайтон прыгнул за борт, пытаясь спасти отца.

Эрнест (с прямотой, которая всегда была одним из его положительных качеств). Знаете, дядя расстался с жизнью по глупости, пытаясь первым перебраться в шлюпку. И если это письмо будет напечатано в английских газетах, мне показалось, что пэр Англии… вы понимаете…

Леди Мэри (истинная дочь пэра Англии). Эрнест, с твоей стороны это очень предусмотрительно.

Эрнест (продолжает, весьма довольный). К ночи рев диких кошек и шипение змей нагнали на нас страха… (это ему не нравится) … нагнали на леди страха. Против диких зверей не было у нас никакого оружия, кроме топора и сабли. На берег вынесло ведро, на текущий момент… единственное удобное сидение.

Леди Мэри (не без ехидства). И на нем сидит Эрнест.

Эрнест. Ш-ш-ш. Не перебивайте. «В этих краях ночь наступает внезапно, и тут же, совсем рядом, мы услышали рев лесного хищника, вышедшего на охоту».

Леди Мэри. Ты написал про летучих мышей? Вампиров, которые, пока мы спали, пили нашу кровь, присосавшись к пальцам ног?

Эрнест. Нет, это все. Я закончил следующим: «Спасите нас или мы погибнем. Вознаграждение гарантируется. Подписано: Эрнест Вулли, возглавивший спасшихся. Записано на странице, вырванной из книги стихов, которую Крайтон нашел в своем кармане». Представить только, Крайтон — любитель поэзии. Я суну листок в бутылку и брошу ее в море.

Он скручивает драгоценный листок в трубку, засовывает в бутылку из-под содовой, загоняет в горлышко пробку. И в этот момент в его голове, безо всяких усилий, рождается очередной афоризм.

Эрнест. Прилив уходит, не опоздать бы на почту.

Леди в такой тоске, что не реагируют, вот он с неохотой зовет Крайтона, чтобы тот оценил его остроумие. Крайтон появляется тут же, думая, что леди в опасности.

Крайтон. Что-то не так, сэр?

Эрнест (уверенный в себе). Прилив, Крайтон, это почтальон, который дважды в день приходит на остров за письмами.

Крайтон (после паузы). Благодарю вас, сэр.

Он возвращается к прерванному занятию, не удостоив сочинителя афоризмов улыбки, и Эрнест разочарован.

Эрнест. Бедный Крайтон! Иногда мне кажется, что он начисто лишен чувства юмора. Прогуляемся, Агата (и он уводит свою фаворитку за скалы).

Кэтрин. Как это все ужасно.

Леди Мэри (вспоминая ночные звуки). Лучше всего, когда тихо.

Кэтрин (прижимается к ней). Мэри, я слышала, что они всегда затихают перед тем, как прыгнуть.

Леди Мэри. Помолчи. (Слышится дальний удар, и они вздрагивают). Это Крайтон валит деревья.

Кэтрин (умоляюще). Мэри, пойдем к нему и постоим рядом.

Леди Мэри (холодно). Показать слуге, что я боюсь!

Кэтрин. Нет, конечно. Но нельзя забывать, как часто они прыгают сверху.

Она уходит, на звук ударов топора, и на какое-то время леди Мэри остается одна. Она — самая храбрая и самая надменная, но что-то шуршит совсем рядом, она забывает о гордости и кричит.

Леди Мэри. Крайтон! Крайтон!

Должно быть, деревья валит Триэрн, потому что Крайтон появляется тут же. С саблей в руке.

Крайтон. Вы меня звали, миледи?

Леди Мэри (вновь возвращаясь в прежний образ, раз уж Крайтон рядом). Я? С какой стати?

Крайтон. Мне послышалось, ваша светлость. (После паузы). Если вам страшно одной, миледи…

Леди Мэри. Страшно? Конечно же, нет. Вы можете идти.

Но она довольна тем, что он остается в пределах видимости, вырубая бамбук, расширяя поляну. Вскоре открывается большая часть берега, наполовину построенная хижина. Торчащая из воды мачта вновь вызывает у леди Мэри слезы.

Крайтон. Не падайте духом, миледи. Все могло быть гораздо хуже.

Леди Мэри. Мой бедный отец.

Крайтон. Я бы с радостью отдал ради него жизнь.

Леди Мэри. Вы сделали все, что в человеческих силах. Я благодарю вас, Крайтон. Вы — настоящий мужчина.

Крайтон. Спасибо, миледи.

Леди Мэри. Но все так ужасно, Крайтон. Есть ли надежда на появление корабля?

Крайтон (после паузы). Разумеется, есть, миледи.

Леди Мэри. Не разговаривайте со мной, как с ребенком. Я должна знать худшее, Крайтон. Скажите правду.

Крайтон (с неохотой). Нас отнесло далеко в сторону от торговых путей.

Леди Мэри. Спасибо. Я понимаю.

Она сокрушена его словами, но через мгновение берет себя в руки, выпрямляется в полный рост.

Крайтон (наблюдая за ней, на мгновение забыв, что они не просто мужчина и женщина). Вы хорошо держитесь, миледи.

Леди Мэри. Я стараюсь (приходит в себя). Крайтон, как вы смеете?

Крайтон. Прошу прощения у вашей светлости, но это там. (Она улыбается. Приятно слышать такое, пусть и из уст Крайтона). И пока не подойдет корабль, мы будем делать все, что возможно, для наших дам.

Леди Мэри. Эрнест ничего не делает.

Крайтон (весело). Будет.

Леди Мэри. Я в этом сомневаюсь.

Крайтон (уверенно). Кто не работает — тот не ест. Думаю, мистер Эрнест быстро оценит эту мысль.

Леди Мэри. Кто не работает — тот не ест? Когда вы это придумали, Крайтон?

Крайтон (набрав охапку бамбука). Я ничего не придумывал, миледи. На острове об этом говорит все.

Леди Мэри (тревожно). Крайтон, как-то странно вы изъясняетесь.

Крайтон (с болью в сердце). Надеюсь, что нет, ваша светлость.

Леди Мэри (решив выяснить все до конца). Вы же не хотите сказать, что мне и моим сестрам придется работать, чтобы получить обед? Это же неестественно.

Крайтон (небрежно). Неестественно везде, кроме такого вот острова.

Леди Мэри. Кроме такого вот острова? Теперь я понимаю. Идеальный слуга заговорил о равенстве. Так?

Крайтон (обиженно). Миледи, вы обвиняете меня в непоследовательности?

Леди Мэри. Именно.

Крайтон. Миледи, я не верю в равенство в Англии, потому что там оно противоречит природе, и по той же причине я не верю в равенство на этом острове.

Леди Мэри (испытывает облегчение, чувствуя, что он говорит искренне). Я извиняюсь.

Крайтон (продолжая, пусть и с неохотой). Всегда должен быть тот, кто командует, и те, кто подчиняются.

Леди Мэри (полностью с этим согласна). Один командует, остальные подчиняются. Да! (Потом вдруг понимает, что у его слов есть и другое толкование). Крайтон!

Крайтон. Что такое, миледи?

Но она только смотрит на него, а потом торопливо уходит. Он недоуменно провожает ее взглядом, но время дорого, и он вновь начинает собирать нарубленный бамбук. Появляется Твини, с кокосовыми орехами в подоле юбки. Три минуты, отведенные ей на сборы, она использовала продуктивнее, чем три леди.

Твини (она счастлива и на необитаемом острове, если Крайтон рядом). Посмотрите, что я набрала.

Крайтон. Кокосовые орехи. Браво!

Твини. Они растут на деревьях.

Крайтон. А где еще, по-твоему, им расти?

Твини. Я думала, они растут рядами на маленьких палочках.

Крайтон (качает головой). Ох, Твини, Твини.

Твини (озабоченно). Я опять оскорбила ваши чувства, сэр?

Крайтон. Есть немного.

Твини. Я знаю, что я необразованна и у меня плохие манеры, но тут уж ничего не поделаешь. Когда произошло кораблекрушение, я молилась: «Господи, пусть это будет остров, где не нужны хорошие манеры» (Крайтона передергивает). Я — такая, какая есть, и другой быть не могу. Так что вам лучше поставить на мне крест.

Она вздыхает, такая несчастная, такая одинокая, что Крайтон не может не отреагировать.

Крайтон (удивляясь, что произносит эти слова). Я тебя не брошу. Странно, что такая простолюдинка, как ты, могла привлечь мое внимание, но так уж вышло. Что-то в тебе есть Твини.

Твини (осчастливленная его словами). Правда? Правда? Я так рада.

Крайтон (обнимая ее за плечи, как защитник). Будем вместе бороться с твоими плохими манерами и необразованностью (все это время он укладывал бамбуковые палки в костер). А теперь принеси сухой травы (она приносит, и он подкладывает траву под бамбук, достает два скрепленных друг с другом стекла и пытается сфокусировать солнечные лучи).

Твини. Что это? Зачем?

Крайтон (великодушно). Эти стекла с часов, моих и мистера Триэрна. Между ними вода. Я пытаюсь с их помощью разжечь огонь.

Твини (с благоговейным восторгом). Да, сэр.

Пусть не с первой попытки, но трава занимается. И тут же отчаянные крики заставляют их вскочить. К ним подбегает Агата, за ней — Эрнест.

Эрнест. Берегитесь! Крайтон, тигр!

Крайтон (хватает саблю). Где?

Агата. Преследовал нас по пятам.

Эрнест. Вон там, Крайтон.

Крайтон. Ш-ш-ш.

Триэрн встает плечом к плечу с Крайтоном, тогда как леди уходят в недостроенную хижину.

Эрнест. Он сейчас будет здесь (хватает тесак, охраняет дверь в хижину. Приятно осознавать, что Эрнест — не трус).

Триэрн. Прислушайтесь.

Эрнест. Шуршит трава. Он приближается.

Он выходит на сцену. Не тигр — лорд Лоум ползет на четвереньках, одетый в лохмотья пэр. Девушки видят его, выбегают из хижины с радостными криками.

Леди Мэри. Отец.

Лорд Лоум. Мэри, Кэтрин, Агата! Дорогие мои, дорогие, дорогие.

Леди Мэри. Дорогой.

Кэтрин Милый.

Агата. Милый.

Триэрн. Рад вас видеть, сэр.

Эрнест. Дядя, дядя, дорогой дядя.

Радостные крики какое-то время продолжаются, потом стихают.

Триэрн. Эрнест принял вас за тигра.

Лорд Лоум. Правда? А я сразу узнал тебя, Эрнест. По твоему бегу.

Эрнест лишь улыбается.

Крайтон (наконец-то подает голос). Сэр, я очень рад.

Эрнест. Но ты что-то стоишь без дела, Крайтон (садится, устраивается поудобнее). Мы не должны терять времени. За работу, за работу.

Крайтон (одарив его беззлобным взглядом). Да, сэр.

Приносит из хижины котелок, вешает над костром, который уже ярко горит.

Триэрн. Эрнест, тебе бы быть чуть вежливее. Крайтон, позвольте вам помочь.

И отходит к Крайтону, помогает тому достраивать хижину.

Лорд Лоум (смотрит на котелок, как женщины — на драгоценные камни). Это… это все те же грезы или все-таки котелок над огнем?

Леди Мэри. Котелок, дорогой отец. Это наш ужин.

Лорд Лоум. Два дня я грезил котелком над огнем (по его телу пробегает дрожь). В нем ничего нет, так?

Эрнест. Принюхайтесь, дядя.

Лорд Лоум принюхивается.

Лорд Лоум (с благоговением). Запах лука.

И тут разговор резко меняет направление.

Кэтрин. Папа! Ты в сапогах!

Леди Мэри. Это точно.

Лорд Лоум. Разумеется, в сапогах.

Эрнест (хитро). Вы действительно в сапогах, дядя. Это небезопасно, знаете ли, в здешнем климате.

Лорд Лоум. Правда?

Эрнест. Мы все сняли обувь, как вы можете заметить. Кровь, артерии, вы понимаете.

Лорд Лоум. Я и представить себе не мог.

Он вытягивает ноги, Эрнест опускается на колени. Еще мгновения, и сапоги будут его.

Леди Мэри (быстро). Отец, он просто пытается заполучить твои сапоги. За обувь мы готовы отдать все на свете.

Эрнест (поднимается, в голосе звучит обида: его не так поняли). Я лишь хотел одолжить их на какое-то время.

Агата (нежно проводит по сапогам пальцами). Если ты их одолжишь, то кому-нибудь из нас, не так ли, папа?

Лорд Лоум. Разумеется, дитя мое.

Эрнест. Очень хорошо (уходит от этих эгоисток). Не нужны мне ваши старые сапоги. (Дает дяде последний шанс). У вас нет желания одолжить мне один сапог?

Лорд Лоум (резко). Нет.

Эрнест. Ну и ладно. Могу только сказать, что мне вас жаль (и отходит, чтобы присесть в другом месте).

Леди Мэри. Отец, мы думали, что никогда больше не увидим тебя.

Лорд Лоум. Волнами меня выбросило на берег. Упав в воду, я успел схватиться за смытую с палубы клетку для кур. Какой жуткой была первая ночь!

Леди Мэри. Бедный ты наш.

Лорд Лоум. Проснувшись, я заплакал. А потом ужасно захотелось есть. Я увидел на берегу большую черепаху. Вспомнил из «Робинзона», что черепаха становится беспомощной, если перевернуть ее на спину. Дорогие мои, я пополз к ней, я бросился на нее (тут он потер ногу) … мерзкое, злобное чудище.

Леди Мэри. Так ты ее не перевернул?

Лорд Лоум (злобно, хотя по натуре человек он добрый). Мэри, эта бездушная тварь не стала меня ждать. Я выяснил, что никто из них не ждет.

Кэтрин. И нам пришлось бы туго, если бы не Крайтон.

Леди Мэри (быстро). Не хвали Крайтона.

Лорд Лоум. А эти поганые обезьяны. Я всегда думал, если бросить в них камнем, они закидают тебя кокосовыми орехами. Поверите ли, я бросил сотню камней, и ни одна обезьяна не поняла, чего я от них хочу. Как же мне не хватало Крайтона!

Леди Мэри (поморщившись). И нас тоже, отец?

Лорд Лоум. И вас тоже. Долгие часы я пытался разжечь костер. Все писатели в один голос утверждают: если ты попал на необитаемый остров, огонь можно добыть, потерев палкой о палку. Лгуны!

Леди Мэри. И все это время ты думал, что кроме тебя на острове никого нет?

Лорд Лоум. Я так думал до этого утра. Бродил по озерцам в поисках мелких рыбешек, которых ловил шляпой, когда внезапно увидел перед собой, на песке…

Кэтрин. Что?

Лорд Лоум. Шпильку для волос.

Леди Мэри. Шпильку для волос! Должно быть, одну из наших. Дай ее мне, папа.

Агата. Нет, она моя.

Лорд Лоум. Я ее не поднял.

Леди Мэри (говорит за всех троих). Не поднял? Нашел шпильку для волос на необитаемом острове и не поднял ее?

Лорд Лоум (смиренно). Дорогие мои.

Агата (раздраженно). Ох, папа, мы вернулись к природе в куда большей степени, чем мы могли предположить.

Леди Мэри. Стыдись, Агата (ее занимает одна важная мысль). Отец, я хочу, чтобы ты сразу заявил о своем главенствующем положении.

Все удивлены.

Лорд Лоум. А кто поставил его под вопрос?

Кэтрин. Должно быть, она про Эрнеста.

Леди Мэри. Ты уверена?

Агата. Разве можно устоять перед Эрнестом?

Лорд Лоум (твердо). Если кто-то выразит сомнения в моем главенствующем положении, я тут же поставлю его на место.

Агата. Вон идет Эрнест. Давай посмотрим, сможешь ли ты сказать ему это в глаза.

Лорд Лоум. Без труда.

Леди Мэри (озабоченно). Но как?

Лорд Лоум (смеясь). Только что придумал очень забавный способ. (Обращается к приближающемуся Эрнесту). Эрнест.

Эрнест (небрежно). Извините, дядя, я думаю. О том, как спланировать хижину.

Лорд Лоум. Я тоже кое о чем подумал.

Эрнест. Это значения не имеет.

Лорд Лоум. Что?

Эрнест. Пожалуйста, дядя, это важный момент.

Лорд Лоум. Я думал, а не отдать ли тебе сапоги.

Эрнест. Правда?

Леди Мэри. Отец!

Лорд Лоум (великодушно). Бери их, мой мальчик. (С невероятной быстротой Эрнест натягивает сапоги). И тебя не интересует, почему я решил отдать их тебе, Эрнест?

Эрнест (с удовольствием прохаживаясь взад-вперед). Нисколько. Самое главное, они — мои. Они — мои.

Лорд Лоум (величественно, бросив на дочерей многозначительный взгляд). Причина в том, что ты, Эрнест, становишь нашим охотником. Тебе предстоит очистить леса от всех этих хищников, которые в них затаились. Теперь ты знаешь, мой дорогой племянник, почему я отдал тебе сапоги.

Эрнест. Вот мой ответ.

Скидывает сапоги.

Леди Мэри (все еще озабоченно). Отец, утверди свое главенство.

Лорд Лоум. Сейчас я это сделаю. (Но как это сделать? В голову приходит счастливая мысль). Позови Крайтона.

Леди Мэри. Ох, папа.

Крайтона зовут, он появляется. Его сопровождает Триэрн.

Лорд Лоум (командным голосом). Крайтон, мне нужен твой совет. Как поступить с мистером Эрнестом? Он не выполнил моего указания.

Эрнест. Фи!

Крайтон (взяв паузу). Могу я говорить откровенно, сэр?

Леди Мэри (не отрывая от него взгляда). Именно этого мы и добиваемся.

Крайтон (смиренно). Тогда позвольте сказать, что я раздумывал о поведении мистера Эрнеста еще до кораблекрушения.

Эрнест. О моем поведении?

Лорд Лоум (строго). Помолчи.

Крайтон. После того, как мы высадились на остров, у меня создалось ощущение, что афоризмы мистера Эрнеста стали просто блестящими.

Эрнест (преисполненный благодарности). Спасибо, Крайтон.

Крайтон. Но я обнаружил… я обнаружил, что проку от них никакого. Фразы, которыми можно восхищаться в Англии, на острове никому не нужны. Поэтому я предлагаю: всякий раз, когда мистер Эрнест порадует нас очередным афоризмом, окунать его головой в ведро с холодной водой.

Мертвая тишина.

Лорд Лоум (неуверенно). Послужит ему уроком.

Эрнест. Хотел бы я посмотреть, как вы это сделаете, дядя.

Крайтон (всегда готовый прийти на выручку его светлости). Полагаю, сэр, после этого оскорбительного выпада, я обязан отвести его в уединенное место и наказать вашего племянника указанным способом, проявляя, разумеется, должное уважение.

И хотя голос звучит почтительно, Крайтон преисполнен решимости. Считает необходимым не дать словам разойтись с делом.

Леди Мэри (в голосе сталь). Отец, ты не должен этого допустить. Эрнест — твой племянник!

Лорд Лоум (потирая рукой лоб). В конце концов, он мой племянник, Крайтон. И теперь, когда он понимает, что сила на моей стороне…

Эрнест. Силы у вас нет, дядя, один жир.

Он оглядывается, ожидая одобрения, но никто не улыбается, а Крайтон закатывает рукава. Эрнест машет рукой на дядю, воинственно поворачивается к Крайтону.

Крайтон. Где будем окунаться, мистер Эрнест? Перед леди или в лесу? (Он смотрит Эрнесту в глаза, и тот опускает голову). Пошли.

Эрнест (с бравадой). Ну, хорошо.

Крайтон. И захватите ведро.

Эрнест колеблется. Потом берет ведро и следом за Крайтоном идет к ближайшему ручью.

Лорд Лоум. Мне его жаль, но я должен проявлять твердость.

Леди Мэри. Ох, папа, твердость проявил не ты. Крайтон все сделал сам.

Лорд Лоум. Похоже на то.

Леди Мэри. Отец, покажи свою власть.

Лорд Лоум (в недоумении). Ты хочешь сказать, что мой верный Крайтон…

Леди Мэри. Именно это я и хочу сказать.

Триэрн. Леди Мэри, я готов дать руку на отсечение, что Крайтон не способен на бесчестный поступок.

Леди Мэри. Я это знаю. Так же, как и вы. Неужели вы не понимаете, что именно этим он и опасен?

Триэрн. Господи, я… я понял, о чем вы.

Кэтрин. Они возвращаются.

Лорд Лоум (который всегда считал, что умеет находить правильные решения). Пойдемте в хижину, чтобы сразу показать ему, что она — наша.

Леди Мэри (когда они идут к хижине). Отец, умоляю тебя, раз и навсегда покажи, что главный тут — ты!

Крайтон возвращается, подбрасывает дров в костер.

Лорд Лоум (с порога хижины). Ты выполнил мои указания, Крайтон?

Крайтон (покорно). Да, милорд.

Появляется Эрнест, с мокрыми волосами. Но он не злится, занят тем, чтобы побыстрее их высушить. Агата все равно жалеет его.

Агата. Это ужасно, ужасно!

Лорд Лоум (твердо). По моему приказу, Агата.

Леди Мэри. Сейчас, папа, пожалуйста.

Лорд Лоум (входя в роль). Прежде чем я отдам тебе какое-нибудь распоряжение, Крайтон…

Крайтон. Да, милорд.

Лорд Лоум (радостно). Ну вот, все хорошо.

Леди Мэри. Нет. Пожалуйста. Продолжай.

Лорд Лоум. Ладно, ладно. Вопрос о главенстве. Что ты думаешь, Крайтон?

Крайтон. Милорд, я чувствую, что тут ничего поделать нельзя.

Лорд Лоум. Прекрасно. Ну, что, Мэри? Как я понимаю, все решено.

Леди Мэри. Вроде бы да… но я не уверена.

Крайтон. Вопрос этот решается естественным образом, милорд, безо всякого нашего участия.

Эта фраза никому не нравится.

Леди Мэри. Отец!

Лорд Лоум (чуть строже). Он решен давным-давно, Крайтон, когда я родился пэром, а ты — слугой.

Крайтон (не споря). Да, милорд, для Англии это естественный порядок вещей. Там мы в него не вмешивались, не можем вмешаться и здесь.

Триэрн (облегченно). Тогда все хорошо?

Леди Мэри (в решимости довести дело до конца). Один момент. Короче, Крайтон, его светлость остается главным и здесь.

Крайтон. Очень надеюсь на это, миледи, очень надеюсь.

Кэтрин. Но вы должны знать!

Крайтон. Уж простите меня, миледи, но точно знать это не надо никому… на острове.

Лорд Лоум (с угрозой). Крайтон, мне это не нравится!

Крайтон (печально). Чем дольше я об этом думаю, милорд, тем больше у меня возникает сомнений. Когда я услышал, что вы оставили на песке шпильку для волос… (на лице написана боль).

Лорд Лоум (оправдываясь). Одна шпилька могла вызвать только ссору между моими дочерьми.

Крайтон (сожалея, что приходится возражать его светлости). Нет, милорд. Из этой шпильки мы смогли бы сделать игру. А с помощью иглы сшить из шкур брюки, в которых нуждается ваша светлость… собственно, мы все в них нуждаемся.

Леди Мэри (вдруг засмущавшись). Все?

Крайтон. На острове, миледи.

Леди Мэри. Отец!

Крайтон (еще более огорченный такой перспективой, чем она). Миледи, если бы природа не думала, что они необходимы, то, конечно, не попросила бы вас их надеть (качает головой). Но при всей этой растительности…

Леди Мэри. Теперь вы все видите истинное лицо этого человека.

Лорд Лоум (яростно). Крайтон, или ты тотчас же скажешь: «К черту природу!» — или…

Крайтон (в ужасе). Милорд!

Лорд Лоум. Тогда это мое последнее слово, обращенное к тебе. Ты уволен.

Будь в хижине дверь, его светлость с треском бы ее захлопнул, показывая, что разговор закончен.

Крайтон (в великой печали). Ваша светлость, такого позора…

Лорд Лоум. Более ни одного слова. Можешь идти.

Леди Мэри (твердо). И не приходите ко мне за рекомендательными письмами, Крайтон.

Эрнест (окунание в ведро прочистило ему мозги). Вы все забыли, что мы на острове?

Эта фраза возвращает их на землю. Лорд Лоум смотрит на старшую дочь в надежде, что она найдется с ответом.

Леди Мэри (все тем же стальным голосом). Что ж, разница будет только в одном, Крайтон. Немедленно уходите в другую часть острова.

Крайтон верно служил своим хозяевам с рождения. Но верность его основывалась на том, что таков естественный закон природы. Дрова вываливаются у него из рук. Склонив голову, он поворачивается, чтобы подчиниться. Но любовь к тем, кто всегда стоял выше его, разгорается с новой силой.

Крайтон. Миледи, позвольте мне работать для вас.

Леди Мэри. Уходите.

Крайтон. Я вам совершенно необходим. Я не могу вас покинуть. Не могу.

Леди Мэри (в тревоге, а вдруг другие согласятся). Тогда, отец, выход у нас только один — уйдем мы.

Лорд Лоум с тоской смотрит на Крайтона.

Триэрн. А зря.

Кэтрин. Ты будешь работать для нас?

Триэрн. Безусловно, и с радостью. Но, должен предупредить, что девять десятых работы сделано Крайтоном.

Леди Мэри. Вопрос остается тем же. Покинем мы этого человека?

Лорд Лоум (со всем лордским достоинством). Пошли, дорогие мои.

Крайтон. Милорд.

Лорд Лоум. Триэрн… Эрнест… возьмите наши вещи.

Эрнест. У нас их нет. Они все принадлежат Крайтону.

Триэрн. Все, что здесь есть, он перевез с тонущей яхты. Вернулся на нее до того, как мы добрались до берега. Рискуя жизнью.

Крайтон. Милорд, все, что вы захотите взять — ваше.

Леди Мэри (быстро). Ничего.

Эрнест. Черт! Если бы вы могли дать мне ваши носки, Крайтон…

Леди Мэри. Пойдемте, папа. Мы готовы.

Она и лорд Лоум идут к скалам, остальные следуют за ними, даже не замечая, что день быстро, как положено в тропиках, сменяется ночью.

Крайтон. Милорд, умоляю вас, у меня нет ни малейшего желания становиться главным. Попробуйте еще раз, милорд.

Лорд Лоум (в ярости). Попробуйте!

Крайтон (с надеждой). Возможно, вы докажете, что лучше вас никого нет.

Лорд Лоум. Возможно! Дети мои, за мной.

Они исчезают в тростнике.

Триэрн. Крайтон, мне очень жаль, но, разумеется, я должен идти с ними.

Крайтон. Разумеется, сэр.

Он зовет Твини, и она появляется из-за хижины. Затаившись там, она наблюдала за происходящим.

Крайтон. Иди, Твини (подводит ее к Триэрну). Мы встретимся очень скоро, Твини. Спокойной ночи, сэр.

Триэрн. Спокойной ночи. Едва ли они ушли далеко.

Крайтон (раздумчиво). Они пошли на запад, куда дует ветер, а это значит, что природа уже все взяла в свои руки. Все они голодны, сэр, а суп вот-вот закипит (он снимает с котелка крышку). Ветер понесет запах с собой. Этот котелок говорит голосом природы, мистер Триэрн. Это очень громкий голос. Спокойной ночи, сэр.

Триэрн. Спокойной ночи.

Он уходит, вместе с Твини, какое-то время слышны их шаги. Крайтон стоит с крышкой в руке, словно забыл, по какой причине снял ее с котелка. Он взволнован до глубины души, будто изменил своим принципам. Но вера, что природа все решит сама, крепка, как и прежде. Вот Крайтон и начинает готовиться к ночи. Зажигает фонарь, одно из считанных сокровищ, достав ленных на берег, набивает трубку крошками табака, найденными в различных карманах. Потом его тревожит движение какого-то животного в траве. С фонарем в одной руке и саблей в другой он обходит хижину. Возвращается, раскуривает трубку, садится у костра. Огонь подсвечивает красным его лицо, волевое и немного зловещее. Шум прибоя усиливается. Костер — единственное световое пятно в кромешной тьме.

Раз или два, как того требует природа, Крайтон наклоняется к котелку, помешивает варево и запах уносится на запад. Потом продолжает молчаливую вахту.

Появляются новые тени. Не те, что отбрасывает огонь. Спасшиеся в кораблекрушении возвращаются. Один за другим усаживаются у костра. Протягивают к огню руки. Нет только леди Мэри. Но появляется и она, сцепив зубы, встает у дерева. Нет сомнений, что и ей не устоять против природы.

Действие третье

Счастливый дом Все тот же остров. Только теперь мы видим бревенчатый дом, построенный в миле от того места, где была хижина, на берегу ручья. Место действия — гостиная, стены и потолок которой — из крепких бревен. У колонн, поддерживающих потолок, различные орудия труда, лопаты, пилы, удочки. На крюках, вбитых в колонны — мешки с продуктами, есть и копченые окорока. На полу несколько шкур. Стулья и столы — тоже деревянные. В стенных нишах какие-то мешки и кули. Видны и кое-какие вещи, доставленные с яхты, скажем, с крыши свисает штурвал, на котором закреплены несколько электрических ламп. Спасательный круг превратили в спинку одного из стульев. Пару бочек распилили пополам и они стали пуфиками. В дальнем конце комнаты — кухня, которую можно отделить от комнаты раздвижной стенкой. Труба над очагом доставлена с яхты. На стенных полках — аккуратно разложены раковины. Некоторые служат тарелками, другие — мисками и супницами. Входная дверь довольно необычна. Она вращающаяся и состоит из четырех радиусов, покрытых шкурами. Такие ставят в отелях и ресторанах, чтобы человек мог выйти, а теплый воздух — остаться. В этом доме такая дверь демонстрирует лишь творческий потенциал того, кто ее сконструировал. Еще одна дверь, обычная, ведет в коридор, где находятся спальни и кабинет-мастерская Крайтона. Там он в настоящее время и пребывает, но мы его, увы, не видим. Через большое окно мы, однако, видим коровники, курятники, пшеничное поле. Стоит прекрасный летний вечер. Твини сидит на кухне, ощипывает птицу и бросает перья на простыню, которая расстелена на полу. Она полностью довольна жизнью. Мы, конечно, помним, что из всех женщин только Твини успела одеться, как положено, когда они покидали тонущую яхту. Наряд этот по-прежнему на ней, пусть весь и в заплатах. Особенно она гордится юбкой и иногда, если повод достаточно важный, одалживает ее другим женщинам. Снаружи кто-то свистит Твини. Она то ли поглощена своим делом, то ли не слышит, так что свистун забрался в окно, чтобы застать ее врасплох. Это добродушный пожилой толстячок, который откликается на прозвище Папаня… но, несмотря на прозвище, мы его сразу узнаем. Это лорд Лоум, чей статус значительно понижен новыми обстоятельствами, но его вполне устраивает нынешнее положение. В этом счастливом доме он помогает всем, кто его об этом просит. Работа у него простая: подай-принеси. Одет он в шкуры. Полнота никуда не делась, но от дряблости не осталось и следа. Ушла и помпезность. Глаза чистые, кожа загорелая. И на физическое состояние жалоб у него нет. В руках он держит изготовленную на острове то ли гитару, то ли банджо, и от избытка чувств начинает играть что-то веселое. Твини радостно улыбается. Но идиллия длится недолго. Что-то щелкает, шуршит и в окне над дверью в коридор появляется табличка «ТИХО». Его светлость тут же перестает играть и на цыпочках подходит к Твини.

Лорд Лоум. Я думал, Губерна нет дома.

Твини. Как видишь, он дома. И если увидит, что ты бездельничаешь…

Лорд Лоум бледнеет. Откладывает музыкальный инструмент и торопливо повязывает фартук. Твини отдает ему птицу, а сама начинает накрывать стол к обеду.

Лорд Лоум. И чем он сейчас занят?

Твини. Думаю, проектирует водопровод.

Лорд Лоум (гордясь своим хозяином). И у него получится! Смог же он построить кузницу без инструментов.

Твини (не менее горда). Он сделал инструменты!

Лорд Лоум. Из дюжины ржавых гвоздей. Лесопилка, Твини. Переговорные трубки. Электрическое освещение! И посмотри, Твини, как он использовал те части яхты. Что вынесло на берег. И все это за два года. Я горжусь тем, что служу ему.

Он радостно ощипывает птицу, а Твини с любопытством смотрит на него.

Твини. Папаня, толку от тебя никакого, но человек ты хороший, умный, веселый. Приятно, когда такой живет в доме (лорд Лоум лучезарно улыбается). Ты когда-нибудь думаешь о прежних временах? Когда мы были другими?

Лорд Лоум (после паузы). Обстоятельства меняют людей (и продолжает с удовольствием ощипывать птицу).

Твини. Но, Папаня, а если появится шанс вернуться?

Лорд Лоум. Я об этом уже не думаю.

Твини. Но вспомни, как не так уж и давно мимо острова проплыл корабль. И мы, как безумные, забежали в воду, кричали, махали руками. Но он проплыл мимо, а другого мы больше не видели.

Лорд Лоум. Если бы у нас и тогда было электрическое освещение, на корабле нас бы заметили (они смотрят на загадочный аппарат, который стоит в углу). Одно прикосновение к этому рычагу, Твини, и весь берег засияет яркими огнями.

Твини (пятится от рычага, словно он может прыгнуть на нее). Это самая удивительная машина из созданных им.

Лорд Лоум (мечтательно). А потом… Англия… дом!

Твини (тоже с головой уходит в мечты). Лондон субботним вечером.

Лорд Лоум. Милорды, поднимаюсь еще раз, чтобы обратиться…

Твини. А около Эдгрейв-роуд есть такой маленький магазинчик…

Грезы уходят, они возвращаются в реальность.

Лорд Лоум. Твини, как думаешь, мне сегодня дадут яйцо к чаю?

В этот момент в окне возникает силуэт атлетически сложенного мужчины, также одетого в шкуры. На плече коромысло с двумя ведрами. Это Эрнест. Но совершенно изменившийся Эрнест. Он входит на кухню через окно. Услышал последнюю фразу Папани и, возможно, справедливо, негодует.

Эрнест. Какое яйцо? За что тебе давать яйцо?

Лорд Лоум (резко). Это мое дело, сэр. Губерн никогда не окунал мою голову в ведро (обиженно отходит в глубину комнаты).

Эрнест (усаживаясь на одно из принесенных ведер). И мою, за последние три месяца, ни разу. На прошлой неделе он сказал мне, Твини: «Эрнест, лечение водой творит с тобой чудеса. Я даже задаюсь вопросом, а придется ли применять его еще раз?» (Самодовольно). Конечно же, такое доверие вдохновляет.

Твини (приходя к выводу, что стол накрыт). Знаешь, Эрни, я никогда не видела молодого парня, который сумел бы так измениться к лучшему.

Эрнест (искренне). Спасибо тебе, Твини, твоя похвала очень важна для меня.

Она возвращается к очагу, чтобы мехами, которые управляются ногой, добавить огня, а Эрнест поворачивается и Триэрну, который заходит на кухню. Триэрн выглядит, скорее, ковбоем, чем священником. В руке он держит маленькую коробочку, которую пытается спрятать.

Эрнест. Что это у тебя, Джон?

Триэрн. Никому не говори. Подарок для Губерна. Набор бритв. По одной на каждый день.

Эрнест (открывая коробочку). Раковины! Ему понравится. Он любит наборы.

Триэрн. Ты заметил?

Эрнест. Само собой.

Триэрн. Идеи у него становятся все более величественными.

Эрнест (приглушенно). Джон, иной раз у меня от них мурашки по коже бегут.

Триэрн (убедившись, что Твини не слышит). А что ты думаешь о той роскошной мантии, которую по его указанию сшили ему девушки?

Эрнест (ему не по себе от собственных слов). Я думаю, он выглядит в ней чуть ли не королем.

Триэрн. Именно! И ему так нравится ее носить. Не по этой ли причине? (Возвращаясь к прозе жизни). Пойду к точильному камню, чтобы заострить края.

Эрнест. Джон, хочу с тобой поговорить.

Триэрн. О чем?

Эрнест (вдруг смущаясь). Помимо всего прочего, ты еще и священник.

Триэрн. Губерн настаивает на том, чтобы никто этого не забывал.

Эрнест (собравшись с духом). Тогда… ты сможешь, Джон?

Триэрн. Что?

Эрнест. Провести свадебную церемонию.

Триэрн (после паузы). Странно, однако.

Эрнест. Странно? Что естественно, Джон, то правильно.

Триэрн. Видишь ли, тот вопрос мне сегодня уже задавали.

Эрнест (с интересом). Одна из женщин?

Триэрн. Нет, нет. Они все задали мне этот вопрос. Давным-давно. Сам Губерн.

Эрнест. И ты ответил…

Триэрн. Да. Я думаю, это мой долг, соединить два любящих сердца.

Эрнест. Вот и славно!

Триэрн. Наилучших тебе пожеланий. Агата — милая девушка.

Эрнест. Агата? А почему ты решил, что я собираюсь жениться на Агате?

Триэрн. Ты же твердил мне об этом с самого кораблекрушения.

Эрнест. Агата, конечно, хороша, Джон, но я нацелился на более крупную дичь.

Триэрн. Эрнест, на кого?

Эрнест. Естественно, на Твини.

Триэрн. На Твини? Эрнест, надеюсь, ее кулинарное искусство не имеет к этому никакого отношения?

Эрнест (с достоинством). Если и имеет, то самое малое.

Триэрн. И она отвечает тебе взаимностью?

Эрнест. Да, Джон, я чувствую, что да. Я недостоин Твини, но думаю, что тронул ее сердце.

Триэрн (со вздохом). Некоторым так везет. Как ты знаешь, Кэтрин даже не смотрит на меня.

Эрнест. Мне очень жаль, Джон.

Триэрн. Я получаю по заслугам. Смотреть-то и не на что? От всего сердца поздравляю тебя, Эрнест.

Эрнест. Благодарю, Джон. Как сегодня черный хряк?

Триэрн (уходя). Поправляется. Опять начал есть.

После короткого колебания Эрнест зовет Твини.

Эрнест. Твини, ты занята?

Твини (подходит к нему). Работа мне найдется всегда, но, если я тебе нужна, Эрнест…

Эрнест. Я бы хотел тебе кое-что сказать, если ты сможешь уделить мне минутку.

Твини. С удовольствием. Что?

Эрнест. Я был таким говнюком, Твини.

Твини. Чего поминать прошлое, Эрнест.

Эрнест (искренне, от всей души). Я и теперь далеко не идеал. Но, послушай, Твини, я знал многих женщин, но, пока не познакомился с тобой, не знал ни одной.

Твини (для ушей которой фраза эта очень уж близка к афоризму). Осторожнее… ведро.

Эрнест (торопливо). Никакой это не афоризм (он падает на колени). Ах, Твини, воспитательная роль ведра велика, но я хочу сказать, что присутствие такой женщины, как ты, принесло мне больше пользы, чем сто ведер холодной воды.

Твини (с округлившимися глазами). Эрни, ты хочешь, чтобы я присутствовала при окунании?

Эрнест (страстно). Да нет же! Я хочу построить для тебя маленький домик, на солнечном склоне у ручья Дикобраза. Я хочу мастерить для тебя столы и стулья, вилки и ножи, буфет!

Твини. Мне нравится тебя слушать (пристально смотрит на него). Будет в этом домике кто-то, кроме меня, Эрнест?

Эрнест (смиренно). Не часто. Лишь иногда там будет появляться обожающий тебя супруг.

Твини (решительно). Ничего не выйдет, Эрнест.

Эрнест (с мольбой в голосе). Но я действительно смогу бывать там очень редко.

Твини. Я знаю, знаю. Но я не люблю тебя, Эрнест. Извини.

Эрнест (в надежде, что эти уточнения помогут). Дважды в неделю не буду появляться вовсе… дежурства на дамбе. В остальные дни ты не увидишь меня с завтрака до ужина. Если захочешь, по воскресеньям я буду уходить на рыбалку.

Твини. Бесполезно, Эрни.

Эрнест (поднимается). Спасибо, Твини. А я так надеялся. (Тут он вспоминает). Твини, мы разочаруем Губерна.

Твини (сердце ее падает). Почему?

Эрнест. Он хочет, чтобы мы поженились.

Твини (тупо). Ты и я? Губерн? (Голова тоскливо падает на грудь, но тут же слышится веселый посвист, и Твини вскидывает голову). Эта она. Вот кто украл у меня его сердце.

В окне появляется отважный юноша, такой красивый, такой энергичный, что нам хочется воскликнуть: «Вот идет герой!» — и далее сосредоточить все внимание на нем, а не на Крайтоне. Но, увы, это не герой, а героиня. В этого прекрасного юношу, одетого в шкуры, природа превратила леди Мэри. При ней лук, стрелы, на плече тушка оленя, которую она с торжествующим криком бросает на пол. Забыв, что есть дверь, леди Мэри запрыгивает в окно.

Твини (сердито). Полли, почему ты не вытираешь ноги?

Леди Мэри (добродушно). Да ладно, Твини, не дуйся на меня. Посмотри, какой откормленный олень.

Но Твини не желает иметь с ней дело, отходит к очагу.

Эрнест. Где ты его добыла?

Леди Мэри (радостно). Я нашла стадо около ручья Пингвинов, но мне пришлось обойти Серебряное озеро, чтобы ветер дул на меня. Они все равно меня учуяли, и вот тут началась забава. Мне не оставалось ничего другого, как перебегать их, я отсекла этого оленя и погнала его по берегу озера, в долину. Потом он бросился в реку, я — за ним. Он выбрался на противоположный берег, я не отставала. Мы взбежали на холм, потом спустились с него. Я потеряла его в болоте, потом снова нашла около леса Хлебных деревьев, и сразила стрелой около рощи Светлячков.

Твини (глядя на нее). Ты не устала?

Леди Мэри. Устала! Я в восторге! (Она поднимается по приставной лестнице, кладет лук и стрелы на потолочную балку. Снова насвистывает).

Твини (возмущенно). Терпеть не могу свистящих женщин.

Леди Мэри (безразлично). А мне нравится.

Твини (топает ногой). Говорю тебе, Полли, перестань!

Леди Мэри (задетая). И не подумаю. С чего это ты мне указываешь? (Они воинственно смотрят друг на друга).

Эрнест (в шоке). Нужно ли вам ссориться? Подумайте, как это опечалит его. (В глазах леди Мэри появляется новое выражение. Мы впервые видим, что они могут быть нежными).

Леди Мэри (раскаиваясь). Твини, извини. Если мой свист раздражает тебя, я постараюсь избавиться от этой привычки. (Но Твини, вместо того, чтобы успокоиться, начинает рыдать). Твини, дорогая, почему ты расплакалась?

Твини. Потому что я не могу вывести тебя из себя.

Леди Мэри. Со мной такое случается часто. Но я говорю себе: будь добрее к людям.

Твини. А почему ты себе это говоришь?

Леди Мэри (с жаром). Из чувства благодарности, Твини. Это же такое счастье — просто жить!

Входят Кэтрин и Агата, с удочками и плетеной корзинкой для улова. Обе в мужской одежде из шкур.

Кэтрин. Мы наловили рыбы к обеду Губерна. Успели вовремя? Бежали всю дорогу.

Твини (злобно). Готовь ее сама, Китти, и смотри не пережарь (она возвращается к очагу, Агата идет с ней).

Агата (с надеждой). Губерн решил, кто будет сегодня подавать еду?

Кэтрин (она уже чистит рыбу). Сегодня моя очередь.

Агата. Это еще почему?

Твини (с горечью). Вы обе пролетели, Агги. Он опять хочет Полли.

Леди Мэри не может удержаться и радостно посвистывает.

Агата (с завистью). Полли, ты — жаба.

Но им не под силу разозлить леди Мэри.

Твини (кипя от злости). Как ты смеешь выглядеть такой счастливой?

Леди Мэри (готова ее обнять). Твини, я готова сделать, что угодно, лишь бы и ты почувствовала себя счастливой.

Твини. Я? Так я счастлива (она вспоминает про Эрнеста, которого так легко забыть на острове). Мне, между прочим, только что сделали предложение.

Вот этим она пронимает леди Мэри. Начинают волноваться и ее сестры.

Агата. Предложение?

Кэтрин (бледнеет). Не… не… (не решается назвать самого завидного претендента на руку и сердце Твини).

Эрнест. Можете не волноваться. Всего лишь я.

Леди Мэри (с облегчением). Ах, это ты.

Агата (сразу же успокоившись). Эрнест, дорогой, а я-то уже так напугалась.

Кэтрин. Всего лишь Эрнест (указывает на корзинку с уловом). Рыба такая свежая. Помоги мне почистить и приготовить ее.

Эрнест. Не будешь возражать, если этим вечером тебе придется обойтись без моей помощи? (Она не возражает. Они все уже забыли про него. Их сердца поют). Я думаю, вы могли бы пожалеть бедного парня (но они совершенно не жалеют, и он обращается непосредственно к Агате). Особенно меня разочаровала ты, Агги. Учитывая, что мы почти что обручились. Я думал, ты хоть как-то покажешь, что тебя это задело.

Агата. Какие пустяки.

Эрнест. Пойду к себе, немного полежу (удаляется, но на его уход никто внимания не обращает).

Леди Мэри подходит к Твини. Обаятельно улыбается.

Леди Мэри. Твини, раз уж Губерн захотел, чтобы за обедом прислуживала ему я, не сможешь ли ты снова одолжить мне свою юбку?

Твини. Не смогу.

Агата (поддерживая Твини). Не давай ей юбку.

Леди Мэри (все еще пытаясь добиться своего убеждением). Ты прекрасно знаешь, он любит, чтобы его обслуживали в юбке.

Твини. Мне без разницы. Достань себе юбку.

Леди Мэри. Но на острове она только одна.

Твини. И это моя юбка.

Леди Мэри (как ни крути, аристократка). Твини, немедленно отдай мне юбку.

Кэтрин. Нет.

Твини. Не отдам.

Леди Мэри (готовая прибегнуть к силе). Я тебя заставлю.

Твини. Хочу посмотреть, как у тебя получится.

Стычка неизбежна, но что-то происходит. Слышится какое-то шуршание, в окошке над дверью появляется табличка с надписью: «Только собакам нравится лаять и кусаться». Эффект мгновенный. Женщины виновато смотрят друг на друга и на цыпочках расходятся, чтобы заняться делом. Все они озабочены обедом своего господина. Кэтрин готовит рыбу. Агата кладет хлеб на поднос и приносит меню, написанное на панцире. Леди Мэри надевает на голову венок из листьев и кладет цветок рядом с тарелкой господина. Твини убеждается, что все готово, после чего она и молодые сестры удаляются на кухню, отделяя ее от гостиной стенкой. Леди Мэри бьет в барабан, который заменяет колокольчик. Берет опахало, которое мы раньше не видели, и встает навытяжку. Несомненно, надеется, что Губерн заговорит с ней, но она слишком вышколенная служанка, чтобы эта надежда отразилась на ее лице.

Губернатор входит, с книгой в руке, это по-прежнему единственная на острове книга, потому что он еще не счел необходимым построить печатный станок. Одет он, как и все остальные, разве что шкуры выделаны более тщательно или носит он эту одежду чуть лучше. Видно, однако, что он переоделся к вечерней трапезе. Во всяком случае, куртка отдаленно напоминает то ли фрак, то ли смокинг. Лицо очень суровое для тридцати двух лет, словно он полностью поглощен делами, но иногда оно освещается лучезарной улыбкой. Высокий рост, широкие, прямые плечи, мускулистые руки, ухоженные ногти (это не укрывается от взгляда). Одно из многих свидетельств его принадлежности к высшей касте. Романтическая фигура. Не удивительно, что все женщины обожают его и боятся.

Ему вроде бы без разницы, кто этим вечером его обслуживает, он просто кивает, усаживаясь за стол, как бы говоря, что видит служанку. Леди Мэри почтительно кладет перед ним меню-панцирь. Губернатор бросает на него короткий взгляд.

Крайтон. Подавайте, пожалуйста.

Леди Мэри стучит в сдвижную стенку, открывается лючок, Твини предлагает две тарелки с супом. Леди Мэри выбирает одну, лючок закрывается. Она опахалом отгоняет мух, пока господин ест суп.

Крайтон (он всегда считает необходимым отметить хорошую работу). Отличный суп, Полли, но чуть жирноват.

Леди Мэри. Благодарю вас.

Следующее блюдо — рыба, и когда его тарелку передают через лючок, мы видим трех ревнующих женщин.

Движения леди Мэри точны и бесшумны, создается ощущение, что она родилась для того, чтобы прислуживать за столом.

Крайтон (откинувшись на спинку стула). Полли, ты очень красивая девушка.

Леди Мэри (смущенная, но польщенная). Да ладно вам.

Крайтон (улыбаясь). Готов спорить, я — не первый, кто говорит тебе об этом.

Леди Мэри (уходя от ответа). Господи!

Крайтон. На острове у тебя есть кавалеры?

Леди Мэри (вскидывая голову). Конечно же, нет!

Крайтон. Я думал, может Джон или Эрнест…

Леди Мэри. О них могли бы и не упоминать!

Крайтон. Пожалуй. (Возможно, он думает, что зашел слишком далеко). Можно убирать.

Раскрасневшись от удовольствия, она ставит перед ним фрукты, убеждается, что стакан наполнен вином, возвращается к опахалу. Ей бы хотелось продолжить разговор, но решать ему. А он вроде бы забыл про нее.

Крайтон. Ты сегодня не расходовала стрелы?

Леди Мэри. Только одну, в роще Светлячков.

Крайтон. Ты ходила так далеко? А как ты перебралась через Черное ущелье.

Леди Мэри. По веревке.

Крайтон. Перебирая по ней руками?

Леди Мэри (раздуваясь от гордости). У меня даже не закружилась голова.

Крайтон. Ты — храбрая девушка. Но больше никогда этого не делай.

Леди Мэри (надувая губки). Это такое удовольствие, Губерн.

Крайтон (решительно). Я тебе запрещаю.

Леди Мэри (маленькая бунтовщица). А я буду.

Крайтон (удивленно). Полли! (Он дает ей знак встать перед ним, она выполняет приказ, но неохотно, как непослушный, надувшийся ребенок. Тем не менее, он обращается к ней мягко, без излишней суровости). Ты должна делать, что я говорю. И ты это знаешь.

Леди Мэри (в ярости). Не буду!

Крайтон (ее ярость вызывает у него улыбку). Это мы посмотрим. Нахмурься, Полли. Все правильно, сожми руки в кулачки, топни ножкой, укуси воротник (знаток женщин, во всяком случае, женщин этого острова, он знает, что все так и будет, и Полли не разочаровывает его. Но потом по щекам бегут слезы. И Он сразу добреет). Ты — дитя природы. Я лишь хочу уберечь тебя от беды. Что в этом плохого?

Леди Мэри (вытирает глаза). Я — неблагодарная свинья. Господи, я не делаю и половины того, что могла бы, чтобы порадовать вас. Я даже в… (она печально смотрит вниз), хотя знаю, что вы предпочитаете.

Крайтон. Признаю, предпочитаю. Наверное, в таких делах я очень уж старомоден (из глаз Полли вот-вот вновь побегут слезы). Нет, нет, Полли, это ерунда.

Леди Мэри. Если бы я могла только радовать вас.

Крайтон (медленно). Ты радуешь меня, дитя, радуешь (привстает) …даже очень радуешь. (Снова садится, смотрит на тарелку). На сегодня все, благодарю. (С трапезой покончено, но осталось вино и орешки. Крайтон — занятый человек, ему жаль терять на них время, но этикету положено следовать). Полли, есть только одно, что мне в тебе не нравится. Движения рук.

Леди Мэри. А что я делаю?

Крайтон. Ты… словно моешь их. Я заметил, что и другие делают тоже самое. Как-то это странно.

Леди Мэри. Но, Губерн, разве вы забыли?

Крайтон. Что?

Леди Мэри. Когда-то давно так делал один человек.

Крайтон. Ты про меня? (Она кивает, а его передергивает). Ужасно.

Леди Мэри (боясь, что обидела его). Не так уж и долго. Наверное, это естественное движение для слуг.

Крайтон. Должно быть. (Встает). Полли? (Она выжидающе смотрит на него, но он лишь вздыхает и отворачивается).

Леди Мэри (мягко). Вы вздохнули, сэр.

Крайтон. Правда? Я задумался. (Он прохаживается по комнате, потом поворачивается к леди Мэри. Видно, что он волнуется, но старается держать волнение под контролем. И в голосе какая-то печаль). На острове я всегда старался вести себя правильно. Прежде всего, Полли, я хотел вести себя правильно.

Леди Мэри (со сверкающими глазами). И мы все абсолютно вам доверяем. Это ваша награда, Губерн.

Крайтон (в нем идет внутренняя борьба). Но теперь я хочу получить большую награду. Тебе кажется это справедливым? Я играю по правилам? Билл Крайтон всегда хотел играть по правилам. Если бы мы были в Англии… (он так надолго замолкает, что она нарушает молчание).

Леди Мэри. Теперь мы знаем, что никогда не увидим Англию.

Крайтон. Я думаю о двух людях, которых мы давно уже не видели — о леди Мэри Лейсенби и некоем Крайтоне, дворецком (он храбро выговаривает последнее слово, которое когда-то любил, хотя теперь для него оно — самое ужасное из всех слов). — Эта холодная, высокомерная, наглая девица. Губерн, оглянитесь вокруг и забудьте их обоих.

Крайтон. Я давно их забыл. Он получил шанс, Полли, этот дворецкий, за два года стать человеком, и попытался воспользоваться этим шансом. Потерпел множество неудач, но и добился кое-каких успехов, которые вроде бы позволяют отвернуться от прошлого, забыть его. Этот дворецкий теперь незнакомый мне человек — не я. Мы едва знаем друг друга. Если мне придется призывать его назад, для меня это будет насилием над собой, потому что в душе я от него в ужасе. Но, если бы я думал, что для тебя так будет лучше, я бы его позвал. Клянусь в этом, как честный человек, я бы его позвал, с присущими ему подобострастием и услужливостью, чтобы ты увидела, что в том, кого ты называешь Губернатором, по-прежнему живет ваш слуга.

Леди Мэри (ее трясет). Этими словами вы причиняете мне боль. Вы ведете речь о слугах, но говорите, как король. Для меня то прошлое более не существует.

Крайтон (величественно). Как король! Я иногда чувствую… (На мгновение зеленые глаза загораются желтым огнем. И мы вдруг вспоминаем, что говорили Триэрн и Эрнест о его королевских замашках). Трудно об этом говорить, но все время во мне кричит другой голос… (он замолкает).

Леди Мэри (она дрожит, но не боится). Если это голос природы…

Крайтон (уверенно). Я знаю, что это голос природы.

Леди Мэри (шепотом). Тогда, если вы хотите дать ему высказаться, Губерн, пожалуйста, пусть он обратится к Полли Лейсенби.

Крайтон (вновь возвращается к этой идее). Король! Полли, некоторые люди считают, что душа оставляет одно человеческое пристанище и переселяется в другое, а потому живет вечно. В последнее время я иногда думал о том, а не был ли я, в одной из прошлых жизней, королем? Все ведь у меня получилось так естественно, словно я этим всегда и занимался, словно мне пришлось лишь вспомнить, как это делается. «Ушли те рыцарские годы, в могилу вместе с прежним миром, когда царем я был Вавилонским, а ты — христианской рабыней». Может, так оно и было.

Леди Мэри (зачарованно). Может, так оно и было.

Крайтон. Я тут владыка. Мои и леса, и реки. И берега принадлежат мне. Почему я должен колебаться? Прочь сомнения! Я верю, что поступаю правильно. Дорогая Полли, я тебя полюбил. Ты не боишься стать моей? (Она так потрясена, что не может произнести ни слова). «Я — царь вавилонский, ты — рабыня христианская».

Прах старого мира — собранье могил,

Навеки ушли сомны рыцарей в лету.

Царем Вавилонским я некогда был,

А ты — христианской рабыней с браслетом

Леди Мэри (восхищенно). Вы — самый удивительный человек, которого я встречала в своей жизни, и я не боюсь. (Он прижимает ее к себе, потом садится, а она устраивается у его ног, с обожанием смотрит на него. По мере того, как напряжение спадает, ее губы расплываются в улыбке). Скажите мне… каждая женщина хочет это знать… когда вы впервые выделили меня из остальных?

Крайтон (как и все здоровяки, он бесхитростен). Думаю, годом раньше. Когда мы преследовали козлов на Большом склоне, и ты вырвалась вперед. Первой из нас завалила козла. В тот день я очень тобой гордился.

Леди Мэри (покраснев от удовольствия). Губерн, я сделала это, чтобы порадовать вас. Все, что я делала, служило одной цели — порадовать вас. (В голос вплетается озабоченность). Если вы думаете, что унизите свое достоинство, выбрав жену среди нас…

Крайтон (может, излишне величественно). Об этом не волнуйся, дорогая. Я это уже продумал. Жена, Полли, всегда занимает то же положение, что и муж.

Леди Мэри. Но я недостойна. Мне хватит и дозволения постоянно прислуживать вам за этим столом.

Крайтон. Ты больше не будешь мне прислуживать. За каким бы столом мне ни пришлось сидеть, Полли, ты будешь сидеть рядом со мной. (Как мальчишка). Давай посмотрим, как это выглядит.

Леди Мэри. Как слуга у твоих ног.

Крайтон. Нет, как верная подруга рядом со мной.

Они так и садятся. Открывается лючок, предлагается чашка кофе. Но леди Мэри и не собирается ее брать. Три женщины заглядывают в лючок. Напрасно звенят чашкой о блюдце. Агата приносит кофе Крайтону.

Крайтон (забывая на мгновение, что леди Мэри ему еще не жена). Сначала обслужи свою госпожу, детка (все три женщины лишаются дара речи, но он этого не замечает, обращается к Кэтрин). Ты — хорошая девочка, Китти?

Кэтрин (когда к ней возвращается голос). Стараюсь быть, Губерн.

Крайтон (все еще рассеянно). Это хорошо. (Наконец, берет себя в руки, возвращаясь в реальность, предлагает женщинам сесть).

Входит Эрнест, широко улыбаясь, но, увидев Крайтона, сразу тушуется. Садится, гадая, что тут происходит).

Крайтон. Эрнест (Эрнест встает). Ты стал небрежно одеваться, Эрнест.

Эрнест (с уважением). Исправлюсь, сэр (снова садится).

Входят Папаня и Триэрн.

Крайтон. Папаня, ты мне нужен.

Лорд Лоум (в тревоге). Потому что я забыл подмести дамбу?

Крайтон (добродушно). Нет, нет (наливает в раковину-чашу вино). Хочу выпить с тобой вина, Папаня.

Лорд Лоум (торопливо). Ваше здоровье, Губерн. (Уже собирается выпить, но хозяин останавливает его).

Крайтон. И ее. Папаня, эта дама оказала мне честь, согласившись стать моей женой.

Лорд Лоум (изумленно). Полли!

Крайтон (с легкой тревогой). Сначала мне следовало попросить дозволения у тебя. Я очень сожалею… но природа… Надеюсь, ты согласен?

Лорд Лоум. Конечно, Губерн. Полли! (Гордо обнимает ее).

Эрнест. Долгой и счастливой жизни вам обоим, сэр.

Много, много рукопожатий, и все искренние.

Триэрн. Когда состоится свадьба, Губерн?

Крайтон (после того, как повернулся к леди Мэри, которая что-то прошептала ему на ухо). Как только будет пошита юбка для новобрачной. (Он ведет себя крайне демократично, безо всякого намека на свое положение. Но знает, что он тут главный, и его присутствие смущает остальных). Друзья мои, благодарю вас за добрые пожелания, благодарю вас всех. А теперь позвольте вас оставить. Веселитесь. Пусть сегодня вечером будут песни и танцы. Полли, я выпью кофе в моем кабинете… ты понимаешь.

С достоинством он уходит, унося чашку кофе. Тут же обе младшие сестры подскакивают к леди Мэри.

Леди Мэри. Ой, ой! Папа, они меня щипают.

Лорд Лоум (берет ее под свою защиту). Агата, Кэтрин, никогда больше не смейте щипать свою сестру. С другой стороны, она теперь может щипать вас, когда ей вздумается.

Тем временем Твини плачет, а эти двое не прочь использовать ее, как оружие.

Кэтрин. Бедная Твини, это форменное безобразие.

Агата. После того, как он практически обещал жениться на ней.

Твини (поворачивается к ним). Нет, он никогда не обещал. Он всегда был честным человеком. И потом я слишком вульгарна. Не смейте говорить плохого про этого человека.

Эрнест (обращаясь к лорду Лоуму). Кто не прогадает, так это ты.

Лорд Лоум. Я тоже так думаю.

Эрнест (задумчиво). Боюсь, дамбу теперь придется подметать мне.

Лорд Лоум (бессердечно). Скорее всего. (Сердце его поет, он хватает гитару-банджо, начинает играть).

Триэрн (с жаром). Вот это правильно! (Он обнимает Кэтрин за талию, и через мгновение все они танцуют под музыку Папани. Никогда эти люди не чувствовали себя такими счастливыми. Музыка, правда, смолкает, едва появляется Крайтон, в великолепной мантии, упомянутой ранее. Никогда ранее не выглядел он таким величественным, никогда ранее не ощущал себя таким величественным. Но мы не должны ставить ему в укор этот единственный недостаток его правления, ибо оно подходит к концу).

Крайтон (видя, что они остановились). Нет, нет, я рад, что вы счастливы. Танцуйте.

Триэрн. Нам неудобно в вашем присутствии, Губерн.

Крайтон (его последний приказ). Таково мое желание.

Вновь звучит музыка, вновь кружатся пары. Веселье набирает ход, и тут слышится орудийный выстрел. На мгновение все застывают. Эрнест первым бросается к окну.

Триэрн (у него сел голос). Это корабельное орудие. (Они поворачиваются к Крайтону за подтверждением, даже в такой момент они поворачиваются к Крайтону). Губерн?

Крайтон. Да.

В следующее мгновение леди Мэри и лорд Лоум остаются вдвоем.

Леди Мэри (видя, что его отец не реагирует). Папа, ты слышал?

Лорд Лоум (без эмоций). Да, дитя мое.

Леди Мэри (встревоженная его неестественным спокойствием). Но это орудие, папа.

Лорд Лоум (выглядит глубоким стариком, по его телу пробегает дрожь). Да… орудие… я часто его слышал. Это всего лишь сон, знаешь ли… почему бы нам не продолжить танцевать?

Она берет его за руки, они такие холодные.

Леди Мэри. Папа, разве ты не видишь? Все убежали на берег. Пойдем.

Лорд Лоум. Побежали на берег. Да, как и всегда… мне часто это снится.

Леди Мэри. Пойдем, папа, пойдем.

Возвращается Крайтон. Бледный, но решительный.

Крайтон. Мы видели огни в миле от берега. Большой корабль.

Лорд Лоум. Корабль… всегда корабль.

Леди Мэри. Папа, это не сон.

Лорд Лоум (застенчиво глядя на Крайтона). Это сон, так? Никакого корабля нет?

Крайтон (успокаивающе гладит его по плечу). Ты не спишь, Папаня. И это корабль.

Лорд Лоум (хватает его за руку). Вы меня не обманываете?

Крайтон. Это правда.

Лорд Лоум. Правда… корабль… наконец-то!

Крайтон. Между кораблем и берегом мы увидели шлюпку. Должно быть, ее посылали на остров за водой.

Леди Мэри. Она плыла сюда?

Крайтон. Нет, обратно. Орудийный выстрел служил сигналом на возвращение. Наших криков они не услышали.

Леди Мэри (сжимая виски). Обратно. Так близко… так близко. (Скорее, обращаясь к себе). Я рада.

Крайтон. Не бойся. Я могу их вернуть.

Поворачивается к углу, где стоит электрическая машина.

Леди Мэри (встает у него на пути). Что вы собираетесь сделать?

Крайтон. Включить маяки.

Леди Мэри. Нет (смотрит ему в глаза). Или вы не знаете, к чему это приведет?

Крайтон (твердо). Наша жизнь на острове закончится естественным образом.

Леди Мэри (хрипло). Губерн, пусть корабль уплывет…

Крайтон. Старик… ты видишь, что это для него значит.

Леди Мэри. Но я боюсь.

Крайтон (с любовью). Дорогая Полли.

Леди Мэри. Губерн, позвольте кораблю уплыть.

Крайтон (она бросается ему на шею, стремясь остановить, но даже под страхом смерти он бы освободился от нее рук). Билл Крайтон должен играть по правилам (он передвигает рычаг, и за окном начинает мигать яркий огонь. Долгая пауза. Потом слышатся крики. Первым появляется Эрнест).

Эрнест. Полли, Губерн, шлюпка возвращается. Это английские матросы. Мы спасены. Говорю вам, мы спасены!

Леди Мэри (сухо). И с чего такие вопли?

Эрнест (уставившись на нее). Не понял.

Леди Мэри. Разве мы ни были здесь счастливы?

Эрнест. Счастливы? Ну, конечно.

Леди Мэри (хватает Эрнеста за рукав). Эрнест, мы никогда не должны забыть того, что Губерн сделал для нас.

Эрнест. Забыть? Человек, который может это забыть — эгоистичный негодяй и… но обстоятельства многое меняют.

Леди Мэри. Нет, не меняют.

Эрнест. Меняют, и еще как.

Прибегают остальные. Кто-то плачет от радости, кто-то восторженно кричит. В окно мы видим синюю форму. Лорда Лоума сопровождает офицер.

Лорд Лоум. А это сэр, наш маленький дом. Позвольте мне поблагодарить вас от имени нас всех, снова и снова.

Офицер. Спасибо, милорд. Для меня это большая честь, прийти на помощь такому выдающемуся джентльмену, как лорд Лоум.

Лорд Лоум. Знаменательный, знаменательный день. Я покажу вам другие комнаты. Пойдемте, дети мои. Пошли, Крайтон.

Никакой жестокости в его словах нет. Он даже не знал, что произнес их. Просто прошлое разом вернулось. Они все уходят. Все оставляют Крайтона, кроме леди Мэри.

Леди Мэри (протягивая к нему руки). Дорогой Губерн, я никогда вас не покину.

Кривая улыбка появляется на его лице, он качает головой. Мантия падает на пол. Леди Мэри не согласна на такой ответ, вновь протягивает к нему руки. Но процесс самоотречения продолжается. Усилие воли, и спина сгибается, плечи сутулятся. Уверенный в себе губернатор превращается в покорного слугу. Руки сходятся вместе, он словно их моет.

Крайтон (и это слово дается ему ой как нелегко). Миледи.

Она уходит. Никто не воздает ему должное, если только этого не сделаем мы.

Действие четвертое

Другой остров Прошло несколько месяцев, и мы вновь гостиной лондонского дома лорда Лоума. Там мы уже побывали в первом действии, но интерьер чуть изменился. Добавились трофеи с острова: оружие, которым пользовались островитяне, чучела убитых ими животных. Видны таблички: «УБИТ ЛОРДОМ ЛОУМОМ», «ЛУК ЭРНЕСТА ВУЛЛИ». В двух больших застекленных шкафах выставлены вещи, привезенные с острова, в том числе, странное дело, ведро, в которое окунали голову Эрнеста, но соответствующей таблички нет. Время одеваться к обеду еще не подошло, и его светлость сидит на диване, торопливо и воровато переворачивая страницы новой книги. Рядом две его младшие дочери и племянник. Леди торопливо и воровато читают рецензии на эту самую книгу в вечерних газетах. Эрнест принес с собой целую кипу. Слово «воровато» не зря упомянуто дважды. Они не хотят, что дворецкий застал их за этим, в остальном приятном занятием.

Агата (читает вслух). «В заключении мы от всей души поздравляет Эрнеста Вулли. Эта книга, рассказывающая о приключениях самого мистера Вулли и его храбрых спутников на необитаемом острове, отзовется в каждом сердце».

Эрнест (протягивая ей другую газету, на розовой бумаге). Вот еще одна.

Кэтрин (читает). «С первой до последней страницы не оставляет ощущение, что с мистером Вулли не страшно потерпеть кораблекрушение. Он — настоящий герой». (Округляет глаза). Эрнест!

Эрнест (спокойно). Такое у них создалось впечатление, знаешь ли. Вот еще одна.

Агата (читает). «В книге много теплых слов о двух слугах, которые попали на остров вместе с семьей, и в сносках мистер Вулли отдает должное дворецкому».

Лорд Лоум покашливает.

Лорд Лоум (он просматривал индекс на букву «Л»). Прекрасно, прекрасно. И все же, Эрнест, должен отметить, что вся книга исключительно про тебя.

Эрнест (с жаром). Как автор…

Лорд Лоум. Конечно, конечно. И, однако, учитывая мое главенство… думаю, Эрнест, ты мог бы оставить мне одно из своих приключений.

Эрнест. Я же написал, что именно вы научили нас добывать огонь трением друг о друга двух деревяшек.

Лорд Лоум (просияв). Правда? Это приятно. На какой странице?

Открывается дверь, входит Крайтон с вечерними газетами, которые выписывает лорд Лоум. Все тушуются, за исключением незваного гостя, и как только он выходит из гостиной, раздается вздох облегчения. Они набрасываются на новые газеты. Одна, похоже, вызывает у Эрнеста шок, и он бросает ее на пол.

Агата (ей повезло больше). Папа, открой книгу на странице восемьдесят один. «Это был тигр, — говорит мистер Вулли. — Смерть смотрела в лицо лорду Лоуму, но он не дрогнул».

Лорд Лоум (листает книгу). Страница восемьдесят один.

Агата. «С хладнокровием, достойным его мужеству, он натянул тетиву лука».

Лорд Лоум. Спасибо, Эрнест. Спасибо, мой мальчик.

Агата. «К сожалению, он промахнулся».

Лорд Лоум. Гм?

Агата. К счастью, я услышал его крики…

Лорд Лоум. Мои крики?

Агата. «И бросившись на тигра с ножом в руке, пронзил сердце монстра».

Лорд Лоум захлопывает книгу. Скорее всего, началась бы ссора, но заходит Крайтон и направляется к одному из застекленных шкафов. Выяснение отношений, само собой, откладывается.

Лорд Лоум. Кэтрин, есть что-нибудь интересное в газетах?

Кэтрин. Нет, папа, ничего… совсем ничего.

Эрнест (конечно же, с новым афоризмом). Газеты! Газеты поучают, что нам делать, и именно этого мы никогда не делаем.

Крайтон открывает шкаф и достает ведро. Эрнест, оглядывающийся в ожидании аплодисментов, видит, что Крайтон несет ведро к двери. На мгновение забывает, что он больше не на острове, со вздохом поднимается, чтобы последовать за Крайтоном в уединенное место. Но дверь за дворецким закрывается, и Эрнест вспоминает, что они уже в Англии.

Лорд Лоум. Я попросил унести ведро.

Эрнест. Я подумал… (он вытирает лоб). Пойду переодеваться к обеду (уходит).

Кэтрин. Папа, это ужасно. Пока Крайтон здесь, мы словно ходим на цыпочках.

Лорд Лоум (мрачно). Пока Крайтон здесь, мы словно живем на вулкане.

Агата. Какие вы злые. Я уверена, он остается с нами только для того, чтобы помочь нам вернуться в прежнюю жизнь. Если бы он сразу ушел, выглядело бы это очень подозрительным.

Кэтрин (думает о самом худшем). А если леди Броклхорст начнет его допрашивать. Более ужасной и подозрительной старой карги не найти во всей Англии. И Крайтон просто не сможет солгать.

Лорд Лоум. Дорогая моя, это тот самый вулкан, о котором я говорил. Во всем виновата Мэри. Она сказала мне вчера, что разорвет помолвку с Броклхорстом, если я не расскажу ему о… вы знаете, о чем.

Все думают о Крайтоне.

Агата. Она сошла с ума?

Лорд Лоум. Она называет это честностью.

Кэтрин. Папа, ты ему рассказал?

Лорд Лоум. Она думает, что да, но я не смог. И этим вечером она, разумеется, это выяснит.

Случайно он касается гитары-банджо, которая лежит под рукой. Чуть раньше он показывал инструмент очередному интервьюеру, рассказывал, что собственноручно изготовил для Твини. Гитара-банджо бренькает, и все подпрыгивают.

Кэтрин. Знак беды.

Лорд Лоум. Мне надо было сразу ее убрать. Уже второй раз пугает меня.

Входит леди Мэри, в вечернем платье. Собиралась, конечно, вплыть, но забыла, так что входит мужской походкой, словно по-прежнему одета в шкуры. Конечно же, ей стыдно. Она замирает, потом все-таки плывет. У нее получается. Знаком она показывает сестрам, что хочет остаться с отцом наедине.

Агата. Хорошо, но мы знаем, о чем пойдет речь. Пошли, Китти.

Они уходят. Леди Мэри, садится, как юноша, спохватывается, меняет позу. Смотрит на отца, но тот в глубоком раздумье. Она свистит, чтобы привлечь его внимание. И это тревожит их обоих.

Леди Мэри. Этот свист — просто ужас.

Лорд Лоум (в печали). Если попытаться помнить…

Леди Мэри (со вздохом). Я пытаюсь. Но помнить нужно так много.

Лорд Лоум (сочувственно). Да, конечно… (понижает голос). Знаешь, Мэри, я постоянно ищу на полу шпильки для волос.

Леди Мэри. А я с трудом сдерживаю себя, поднимаясь по лестнице. Хочется прыгать через ступеньку.

Лорд Лоум. В прошлый четверг я обедал с пятью членами моего клуба. Мэри, они несли такую чушь, что я подумал, а скольких бы он окунул головой в ведро.

Леди Мэри. Я повторяю многие из его фраз. И у меня безобразный аппетит. Папа, я обычно съедаю отбивную перед обедом.

Лорд Лоум. А моя одежда… Дорогая, какими же ненужными я нахожу все эти воротники.

Леди Мэри. Они — сущая ерунда в сравнении с тем, как раздражают меня все эти… (она смотрит на юбки).

Лорд Лоум (торопливо). Именно… именно. Ты что-то рано оделась, Мэри.

Леди Мэри. Потому что получила записку от Броклхорста. Он написал, что приедет на несколько минут раньше матери, потому что хочет поговорить со мной. Насчет чего не указал, но мы и так знаем (Лорд Лоум заерзал). Папа, спасибо, что выполнил мою просьбу. Я совершила ужасный поступок… (она закрывает лицо руками), но там он казался таким естественным.

Лорд Лоум. Никогда больше не произноси это слово в моем доме, Мэри.

Леди Мэри (с усилием). Отец, лорд Броклхорст хранил мне верность два года, и я должна презирать себя за то, что оступилась. Если бы он не показал себя с самой лучшей стороны, ты мог бы и не делиться с ним моим маленьким секретом.

Лорд Лоум. Полли… то есть, Мэри, вина целиком Крайтона. Он…

Леди Мэри. Нет, папа, нет. Не говори о нем ни одного плохого слова. Это я не могу сдержать своего обещания. Не могу даже понять, как такое могло случиться. Папа, ты все еще слышишь прибой? Видишь, как загибается берег?

Лорд Лоум. Я уже начал забывать… (понизив голос). Счастливые были дни. Что-то в них было волшебное.

Леди Мэри. И сказочное. Но это все в прошлом, случилось в эпоху Вавилона, а я вернулась в настоящее. Он показал себя настоящим рыцарем. И если праздное, самодовольное существо, каким я была до кораблекрушения, изменилось к лучшему, то это целиком его заслуга. Во многом я становлюсь прежней, но твердо решила, не стану такой, как была, из уважения к нему и его острову. Вот почему я настаивала на том, чтобы ты все рассказал лорду Броклхорсту. Он может разорвать нашу помолвку. (Гордо). Мэри Лейсенби играет честно.

Лорд Лоум. Но, дорогая…

За сценой объявляют о приходе лорда Броклхорста.

Леди Мэри. Папа, дорогой, не пора ли тебе переодеваться к обеду?

Лорд Лоум (смущенно). Перед тем, как я пойду… я хочу сказать…

Лорд Броклхорст. Лоум, если не возражаете, я бы хотел сказать Мэри что-то очень важное.

Лорд Лоум. Но…

Леди Мэри. Да, папа (она взглядом указывает на дверь и поворачивается к лорду Броклхорсту, чтобы услышать свой приговор). Я готова, Джордж.

Лорд Броклхорст (он так возбужден, что совершенно ясно: думает он не о ней, а о себе). Вопрос очень деликатный… я бы очень хотел избежать этого разговора, Мэри.

Леди Мэри. Пожалуйста, продолжай.

Лорд Броклхорст. Справедливости ради отмечу, что прошло два года. У нас не было оснований верить, что мы снова встретимся.

Она и не ожидала от него такой чуткости.

Леди Мэри. Весь мир считал меня погибшей, Джордж.

Лорд Броклхорст (со стоном). И при этом, случилось неслыханное, непростительное…

Леди Мэри. Ох…

Лорд Броклхост. Так я и сказал маме.

Леди Мэри (презирая его). Ты сказал матери?

Лорд Броклхорст. Конечно, Мэри, конечно. Я рассказываю маме все.

Леди Мэри (кривя губы). И как она отреагировала?

Лорд Броклхорст. К моему удивлению, сочла всю эту историю не заслуживающей внимания.

Леди Мэри (не веря своим ушам). Леди Броклхорст сочла эту историю не заслуживающей внимания?

Лорд Броклхорст. Она сказала: «Мы с Мэри над этим посмеемся».

Леди Мэри (в ярости). Джордж, твоя мать — бездушная, злобная старуха.

Лорд Броклхорст. Мэри!

Леди Мэри (отворачиваясь). Смеяться над тем, что причинило мне такую боль.

Лорд Броклхорст (со странным смирением). Если бы ты только позволила мне взять на себя всю эту боль, Мэри.

Леди Мэри (крайне удивлена). Джордж, я думаю, ты благороднейший человек…

Она тронула, протягивает к нему руки. Увы, его благородство кажущееся.

Лорд Броклхорст. Она была такой милой (глаза Мэри широко раскрываются, а он продолжает). Нет, не такой прекрасной, как ты. Заверяю тебя, это был всего лишь легкий флирт. Несколько писем, но мы их уже вернули. А во всем виноват паром, который так долго плыл в Кале. Видишь ли, у нее были такие большие, взывающие о помощи глаза.

Леди Мэри (прерывая его). Джордж, когда сегодня ты встретился с моим отцом за ленчем…

Лорд Броклхорст. Мы не встретились. ОН прислал телеграмму, что не может прийти.

Леди Мэри. Но он написал тебе?

Лорд Броклхорст. Нет.

Она спасена. Но должен ли он выйти сухим из воды? Конечно же, нет. Она надвигается на него, как броненосец.

Леди Мэри. Джордж, кто эта женщина?

Лорд Броклхорст (с дрожью в голосе). Она… она… стыдно сказать… служанка.

Леди Мэри (в ужасе). Кто?

Лорд Броклхорст. Служанка. Простая служанка, Мэри (Леди Мэри отворачивается, и мы не видим ее разом покрасневшее лицо). Впервые я встретил ее в этом доме, во время чаепития для слуг. То есть, виноват, по большей части, твой отец.

Леди Мэри (меряет его взглядом с головы до ног). Служанка?

Лорд Броклхорст. Ее фамилия Фишер.

Леди Мэри. Моя служанка!

Лорд Броклхорст (простирает к ней руки). Ты сможешь меня простить, Мэри?

Леди Мэри. Ох, Джордж, Джордж…

Лорд Броклхорст. Мама требовала, чтобы я ничего тебе не говорил, но…

Леди Мэри (от чистого сердца). Я рада, что ты сказал, Джордж.

Лорд Броклхорст. Ты видишь, ничего дурного в этом нет.

Леди Мэри (вероятно, думая о другой коллизии). Действительно.

Лорд Броклхорст. И она повела себя очень достойно. Поняла, что причина — в опоздании парома. Я полагаю, служанке это приятно — выказать уважение к мужчине высокого положения.

Леди Мэри. Это точно.

Лорд Броклхорст. Мама говорит, что девушку можно извинить, если в таких обстоятельствах она теряет голову.

Леди Мэри (импульсивно). Джордж, я сожалею, что обозвала твою мать нехорошими словами. Я уверена, она добрая и милая.

Лорд Броклхорст (наконец-то успокаиваясь). Разумеется, к женщинам нашего класса она подходит с другой меркой.

Леди Мэри (внутренне сжимаясь). Разумеется.

Лорд Броклхорст. Видишь ли, зная, какая она хорошая женщина, мама, естественно, хочет, чтобы моя будущая жена ей ничем не уступала. Вот почему она столь ревностно следила за твоим поведением, Мэри.

Леди Мэри (быстренько соображая, что нужно сделать). Я знаю. Джордж, мне нужно кое-что сказать отцу до приезда твоей матери.

Лорд Броклхорст (нервно). Об этом?

Леди Мэри. Нет. Совсем о другом.

Лорд Броклхорст. Ты меня прощаешь, Мэри?

Леди Мэри (улыбаясь ему). Да, да. Я уверена, паром очень сильно опоздал.

Лорд Броклхорст. Именно так.

Леди Мэри. Я даже порадовалась, узнав, что ты — не идеал, дорогой. (Она кладет руки ему на плечи. Для нее это момент искреннего раскаяния). Джордж, поженившись, мы не должны стать очень уж легкомысленной парой. Мы должны приложить к этому максимум усилий.

Лорд Броклхорст. Происхождение к тому обязывает.

Леди Мэри. Мэри Лейсенби всегда играет по-честному, Джордж.

Про себя она, наверное, добавила: «За исключением одного раза». Поцелуй закрывает для них этот эпизод. И едва леди Мэри убегает, как объявляют о приходе леди Броклхорст. Это дама очень грозного вида.

Леди Броклхорст. Один, Джордж?

Лорд Броклхорст. Мама, я рассказал ей все. Она показала себя с лучшей стороны.

Леди Броклхорст (которая не разделяла его страхи). Глупый мальчик. (Она оглядывает привезенные с острова трофеи). Вот эти сокровища они и привезли с собой? Как я понимаю, она пошла высушить глазки?

Лорд Броклхорст (гордится своей избранницей). Она не плакала, мама.

Леди Броклхорст. Не плакала (размышляет). И правильно. Я бы тоже не плакала. Превратилась бы в лед, камень. Да, именно так.

Лорд Броклхорст (который не часто противоречил матери). Нет, мама, этого тоже не было. Она сразу меня простила.

Леди Броклхорст (ее глаза широко раскрываются). Сразу?

Лорд Броклхорст. Она все поняла насчет опоздания парома. Даже порадовалась тому, что я — не идеал.

Леди Броклхорст (хватается за эти слова). Она так сказала?

Лорд Броклхорст. Да.

Леди Броклхорст. Я бы такого не сказала. А если бы сказала, что бы это значило? (Подозрительно). Джордж, Мэри именно та, за кого мы ее принимаем?

Лорд Броклхорст (с жаром). Если бы было по-другому, ты бы это знала!

Леди Броклхорст. Придержи язык, мой мальчик. Мы не знаем, что в действительности происходило на острове.

Лорд Броклхорст. Ты же все утро читала книгу.

Леди Броклхорст. Откуда мне знать, что в книге написана правда?

Лорд Броклхорст. Все говорят, что это правда.

Леди Броклхорст. Откуда мне знать, что они не лгут?

Лорд Броклхорст. Зачем им лгать?

Леди Броклхорст. А почему нет? (Она размышляет). Если бы я после кораблекрушения попала на остров, то по возвращении, скорее всего, много бы чего наврала. С ними были слуги?

Лорд Броклхорст. Крайтон, дворецкий (к его удивлению, она звонит). Мама, ты же не собираешься…

Леди Броклхорст. Собираюсь. Джордж, слушай внимательно. Следи, не будет ли Крайтон начинать фразы со слов: «По правде говоря».

Лорд Броклхорст. А почему?

Леди Броклхорст. Потому что с этих слов обычно начинается ложь.

Лорд Броклхорст (когда уже Крайтон открывает дверь). Мама, нельзя так вести себя в домах других людей.

Леди Броклхорст (холодно, обращаясь к Крайтону). Это я позвонила (глядя на него через лорнет). Так вы были одним из тех, кого вынесло на остров, Крайтон?

Крайтон. Да, миледи.

Леди Броклхорст. Мистер Вулли написал хорошую книгу о ваших приключениях (Крайтон кланяется). Вы так не думаете?

Крайтон. Я ее не читал, миледи.

Леди Броклхорст. Странно, что они не подарили вам экземпляр.

Лорд Броклхорст. Может, Крайтон — не читатель.

Леди Броклхорст. Между прочим, Крайтон, а были на острове какие-нибудь книги?

Крайтон. Одна была у меня… стихотворения Хенли^[4].

Лорд Броклхорст. Никогда о нем не слышал.

Крайтон снова кланяется.

Леди Броклхорст (которая тоже о нем не слышала). Я думаю, из слуг спаслись не только вы.

Крайтон. Еще одна молодая женщина, миледи.

Леди Броклхорст. Я хочу повидаться с ней (Крайтон кланяется, но остается на месте). Приведите ее. (Крайтон уходит).

Лорд Броклхорст (готов осудить мать). Это возмутительно!

Леди Броклхорст. Я — мать. (Входят Кэтрин и Агата в великолепных платьях, и тут же их охватывает страх: оказаться практически наедине с леди Броклхорст! Пусть она тепло их приветствует). Добрый день, Кэтрин… Агата. Как я понимаю, на острове вы так не одевались. Между прочим, во что вы там одевались?

Они-то думали, что готовы у любым вопросам, но…

Агата. Нет так хорошо, разумеется, но… во что-то похожее.

Их спасает появление Триэрна, в костюме священника.

Леди Броклхорст. Добрый день, мистер Триэрн. В книге о вас написано не так много, как я надеялась.

Триэрн (скромно). На острове я не бросался в глаза, леди Броклхорст.

Леди Броклхорст. И что вы хотите этим сказать? (Триэрн пожимает честными плечами).

Лорд Броклхорст. Я слышал, вы получили приход, Триэрн. Поздравляю.

Триэрн. Благодарю.

Лорд Броклхорст. Хороший?

Триэрн. Более-менее. С боулингом там не очень, зато отличные поля для гольфа. (Появляется Эрнест, и вернувшиеся с острова обретают большую уверенность: уж он-то справится со старой леди).

Эрнест (легко и непринужденно). Добрый день, леди Броклхорст.

Леди Броклхорст. Наш блестящий автор!

Эрнест (в таких случаях иронии он не замечает). Ох, не перехвалите.

Леди Броклхорст. Книга так захватывает, мистер Вулли, что возникает ощущение, будто это роман, а не документальное произведение.

Эрнест (внезапно ему становится не по себе). Премного благодарен (берет себя в руки). По правде говоря… (у него вызывают недоумение многозначительные взгляды, которыми обмениваются Броклхорсты).

Кэтрин (приходит на помощь). Леди Броклхорст, мистер Триэрн и я… мы обручились.

Агата. И мы с Эрнестом.

Леди Броклхорст (мрачно). Я вижу, дорогие мои. Подумала, что это правильно, оставить происходившее на острове в кругу семьи.

В этот самый момент, когда никто не может найтись с ответом, входят лорд Лоум и леди Мэри, которая, после разговора наверху с отцом, весела и чувствует себя в полной безопасности.

Лорд Лоум (протягивая руки к дорогой гостье). Эмили, ты моложе их всех.

Леди Броклхорст. Льстец. (Обращаясь к леди Мэри). Ты. Похоже, в отличном настроении, Мэри.

Леди Мэри (радостно). Так и есть.

Леди Броклхорст (многозначительно смотрит на сына). После…

Леди Мэри. Я… я хочу сказать… По правде говоря…

Вновь леди Броклхорст и ее сын многозначительно переглядываются.

Лорд Лоум (добродушно). Она слышит свадебные колокола.

Леди Броклхорст (холодно). Ты их слышишь, Мэри? Я вот нет. Но я, разумеется, глуховата.

Лорд Лоум (нервно). Ну, хватит, хватит. Ты видела наши островные трофеи, Эмили? Я хочу, чтобы ты познакомилась с ними поближе.

Леди Броклхорст. Спасибо, Генри. Я рада, что ты хочешь, чтобы я побольше узнала об острове. Я попросила подняться сюда двух слуг, которые были там с вами.

Неловкую паузу прерывает появление Крайтона и Твини. Лицо Крайтона непроницаемо, Твини пытается спрятаться за его спиной.

Лорд Броклхорст. Лоум, я не имею к этому никакого отношения.

Леди Броклхорст. А что я такого сделала? Ты всегда убеждал меня, Генри, что нужно говорить со слугами, вот я и решила узнать, прижились ли твои идеи о равенстве на острове. Там им вроде бы самое место, но мистер Вулли не написал об этом ни слова.

Все смотрят на Эрнеста.

Эрнест (уверенно). По правде говоря…

Опять эти роковые слова.

Лорд Лоум (не уверенный, а в чем, собственно он хочет ее заверить). Заверяю тебя, Эмили…

Леди Мэри (ледяным тоном). Отец, никто из нас не стыдится того, что происходило на острове, и я надеюсь, что Крайтону позволят ответить на все вопросы леди Броклхорст.

Леди Броклхорст. И это правильно. Чего поднимать суету, мы почти что одна семья. (Обращаясь к Крайтону). От вас я жду только правды.

Крайтон (спокойно). Обещаю вам, миледи.

Некоторых охватывает страх, тех, кто так и не смог понять Крайтона.

Леди Броклхорст (резко). На острове вы все были равны?

Крайтон. Нет, миледи. Думаю, я могу сказать, что равенства там было не больше, чем здесь.

Леди Броклхорст. Социальные различия выдерживались?

Крайтон. Как и дома, миледи.

Леди Броклхорст. Слуги?

Крайтон. Знали свое место.

Леди Броклхорст. Прекрасно. Но как этого удавалось добиться? (Ее осеняет). Ответь ты, девочка.

Самый критический момент, не так ли?

Твини (дрожащим голосом). Если позволите, миледи, то все это — заслуга Губерна.

Сердце у всех падает, лорд Лоум прячется за спины других.

Крайтон. Миледи, в той части дома, что отведена для слуг, в хозяине обычно видят губернатора, вот и называют Губерном.

Леди Броклхорст. Понимаю. (Поворачивается к лорду Лоума). Ты…

Лорд Лоум (появляется из-за спин). Да, как я понимаю, они так меня называют.

Леди Броклхорст (обращаясь к Крайтону). Вы даже не садились за стол с семьей?

Крайтон. Нет, я обедал один.

Пронесло?

Леди Броклхорст (как бы не так). А ты, девочка? Ты обедала с Крайтоном?

Твини (в испуге). Нет, миледи.

Леди Броклхорст (напирая на нее). А с кем?

Твини. С Папаней, и с Полли, и остальными.

Катастрофа!

Эрнест (бросаясь грудью на амбразуру). Дорогой Папаня… это же наша обезьянка. Ты помнишь нашу обезьянку, Агата?

Агата! Конечно. Такая забавная.

Кэтрин (вдохновленная примером сестры). А Полли разве хуже? Мэри, ты согласна, что лучшего попугая просто не найти?

Леди Броклхорст. Ага! Понимаю. Животные, которых вы приручили?

Лорд Лоум. Именно так… именно.

Леди Броклхорст. Чаепития для слуг, которые устраивались здесь раз в месяц…

Крайтон. На острове она смотрелись бы неестественно, миледи, и их отменили по приказу Губерна.

Лорд Броклхорст. Убедительное доказательство того, Лоум, что и здесь они были ошибкой.

Лорд Лоум (ухватившись за возможность перевести разговор на другую тему). Честно в этом признаюсь. Никаких чаепитий больше не будет. Эмили, после пребывания на острове я все более склоняюсь к тому, чтобы вернуться к консерваторам.

Леди Броклхорст. Рада это слышать.

Лорд Лоум (пытаясь развить успех). Благодарю, Крайтон, благодарю. Это все.

Он дает им знак уйти, но время для этого еще не пришло.

Леди Броклхорст. Один момент (слышится общий, пусть и сдавленный стон). Молодые люди, Крайтон, остаются молодыми, даже на острове. И, полагаю, там не обошлось без… скажем так, романтических отношений?

Крайтон. Да, миледи, не обошлось.

Лорд Броклхорст (устыдившись). Мама!

Леди Броклхорст (не обращая на него внимания). Кто из джентльменов? (Обращается к Твини). Скажи мне, девочка.

Твини (в замешательстве). Если вам угодно, миледи…

Эрнест (торопливо). По правде говоря… (переглядывание Броклхорстов, как и раньше, заставляет его замолчать, а с губ едва не срывается: «Черт». Но его вмешательство всех спасает).

Твини. Это был он… мистер Эрнест, ваша светлость.

Леди Броклхорст (с суровостью прокурора). Какая леди?

Агата. Я же уже сказала вам, леди Броклхорст, что Эрнест и я…

Леди Броклхорст. Теперь — да, но вы провели два года на острове. (Смотрит на леди Мэри). Эта леди?

Твини. Нет, ваша светлость.

Леди Броклхорст. А остальные меня не интересуют. Больше вопросов нет.

Лорд Броклхорст. Вопросов нет! Надеюсь, тебе стыдно, мама! (Обращаясь к Крайтону). Вы — превосходный человек, Крайтон, и после нашей свадьбы, если вы захотите сменить место работы, переходите к нам.

Леди Мэри (первый и единственный раз теряя голову). Нет, это невозможно…

Леди Броклхорст (подозрения возвращаются). Почему невозможно? (Леди Мэри ответить не может, или ей не позволяет гордость). Скажите мне, почему это невозможно? (Вопрос обращен к Крайтону).

Теперь он может растоптать недостойную Мэри или спасти ее. Но разве кто-то в нем сомневается?

Крайтон. Причина проста, миледи. Я еще не говорил вам, милорд, но в удобное для вас время я намерен уйти со службы (на лицах всех, даже Твини, читается облегчение).

Триэрн (единственный любопытный). И чем займетесь, Крайтон? (Крайтон пожимает плечами, как бы говоря: «Одному только Богу известно »).

Крайтон. Я могу идти, ваша светлость? (Он уходит, спокойный и уверенный в себе. Твини следует за ним. Они все могут дышать: гроза миновала).

Леди Броклхорст. Ужасно я себя вела, не так ли? Но, если не давать о себе знать, кто вспомнит о существовании старой женщины? Он скоро будет твоим, Мэри, и тогда, не соглашаясь со мной, ты сможешь перетягивать его на свою сторону. А пока, дорогая моя, не думаешь ли ты, что мы могли бы… (Их холодные губы соприкасаются).

Лорд Лоум (рассеянно). Именно так… именно так.

Крайтон возвращается, объявляет, что обед подан, и они уходят. Остается только леди Мэри, импульсивно протягивает руку.

Леди Мэри. Желаю вам счастья во всем.

Крайтон (загадочный до последнего). И вам того же, миледи.

Леди Мэри. Вы презираете меня, Крайтон? (Человек, который никогда не лжет, не отвечает). Вы — лучший из нас.

Крайтон. На острове, миледи, возможно. Но не в Англии.

Леди Мэри. Значит, с Англией что-то не так.

Крайтон. Миледи, даже от вас я не желаю слышать ничего плохого об Англии.

Леди Мэри. Скажите мне одно: мужество не покинуло вас?

Крайтон. Нет, миледи.

Она уходит. Крайтон гасит в гостиной свет