Молокане -- русская рационалистическая секта, образовавшаяся из секты духоборцев (см.) и удержавшая многое из ее учения и обрядов. основателем секты был Семен Уклеин (жил в 2-й половине XVIII в.), крестьянин Тамбовской губ., Борисоглебского у. Занимаясь шитьем одежды и ходя из одного села в другое, он встретился с одним из основателей духоборчества, Побирохиным, женился на его дочери и принял духоборческое учение. Через 5 лет они разошлись, так как Уклеин не признавал, что единственный источник религиозной истины -- внутреннее озарение. Отделившись от духоборцев, Уклеин сблизился с последователями протестантского рационалистического учения Тверитинова, которых в то время было немало в Тамбовской губ., и, усвоив их учение, организовал из них особую секту. Отгруженный 70 "апостолами", он торжественно, с пением псалмов, вступил в Тамбов, где полиция посадила всех их в тюрьму. Имп. Екатерина II велела отдать их для увещания духовенству, а если не обратятся к церкви, предать их суду. Уклеин, отказавшись на словах от своего учения, был освобожден, но снова принялся за пропаганду. К концу его жизни в губ. Тамбовской, нынешней Саратовской и Воронежской насчитывалось его последователей до 5000 душ. Затем секта проникла в губ. Астраханскую и Екатеринославскую, а также на Кавказ. Название молоканства усвоено секте еще в 1765 г. тамбовской консисторией на том основании, что сектанты в пост едят молоко. Сами сектанты называют себя "духовными христианами", а усвоенное им название М. объясняют тем, что содержимое ими учение есть то "словесное млеко", о котором говорится в Св. Писании (Кор. III, 2; Евр. V, 12; I Петр. II, 2 и др.); М., подобно духоборцам, отрицают совершенно православную церковь, ее таинства и обряды, почитание святых, мощей и икон, но разнятся от духоборцев учением об источниках вероучения и своеобразным пониманием некоторых догматов. Единственным источником вероучения служит, по мнению молокан, Св. Писание Ветхого и Нового Завета; вне Св. Писания нет религиозной истины. Церковь, основанная И. Христом, существовала лишь до IV в. Вселенские соборы и отцы церкви извратили своими постановлениями и сочинениями истинное христианство, дали значение преданию и учредили иерархию, за которою М., считая себя истинными представителями библейского христианства, не признают чрезвычайных благодатных дарований. Один архиерей -- Христос, все люди -- братья, все равны по благодати; "старцы" М., их наставники в вере -- не священники и не учители, ибо не обладают никакими особыми от Бога полномочиями. В этих пунктах учения М. нельзя не видеть влияния протестантства через посредство последователей Тверитинова. О Боге М. в своих символических книгах -- "обрядниках" -- учат, что он "есть Дух в трех лицах"; в "Изложении учения Уклеина" говорится, однако, что и сын Божий и Св. Дух хотя единосущны Отцу, но не равны ему по Божеству. Рождение Сына и Божия от Девы означает принятие им не действительной плоти человеческой, но той плоти, какую, по понятию М., имел архангел Рафаил, когда, сопровождая Товию, был видим ему и беседовал с ним; эту плоть Сын Божий принес с неба и с нею вселился в утробу Девы. Равным образом И. Христос и умер не так, как умирают люди, а каким-то особым образом. Воскресение мертвых будет, но все люди воскреснут в других телах, а не в тех, в которых жили на земле. Чтобы отвергнуть учение церкви православной о таинствах, постах, иконах и пр., основанное в значительной степени на Св. Писании, которое отвергать М. не хотят, они прибегают к аллегорическому толкованию Св. Писания, основывая принцип такого толкования на некоторых выражениях Библии: "буква убивает, дух животворит", "Богу нужно поклоняться духом и истиною" и т. п. Так, отвергая водное крещение, они под словом "вода" в установительных словах этого таинства разумеют учение И. Христа, ту "воду живу", о которой говорится у Иоан. VII, 38. О таинстве евхаристии, основываясь на словах апостола, что "плоть не пользует ничтоже", М. учат, что плоть Христова есть учение Христово и что слова "приимите, ядите, сие есть тело мое" значат "примите учение мое". Брак не есть таинство, потому что апостол, говоря о нем, таинством называет лишь союз Христа с церковью (Ефес. V, 31). Покаяние состоит в одном отвержении греха самим грешником, ибо "не может разрешать грехов другого тот, кто сам грешит". Миропомазание и елеопомазание суть только символы помазания духовного. При елеопомазании больного спасает не самое помазание, а молитва веры. В своем обрядовом культе, который М. непоследовательно допускают, они думают подражать церкви апостольской; они отвергают каждение, лампады, свечи, самые храмы как отдельные здания, известным образом устроенные, но ограничиваются чтением Св. Писания, а также чтением и пением самими ими составленных или принятых от церкви молитв. Богослужебные собрания их устраиваются в "горницах", или больших комнатах (по образу якобы "Сионской горницы") обыкновенных домов, в которых посередине стоит обыкновенный стол, а по стенам -- лавки, на которых справа садятся мужчины, слева -- женщины. В более позднее время у них явились особо составленные чин "общего моления" и чины "молений на частные случаи", напр. на дни рождения, кончины и брака, при наречении имени ребенку (при чем совершается обряд дуновения в уста, через что будто бы младенцу сообщается Дух Святой). Обряд брака состоит в благословении отцом и матерью жениха-сына и в чтении особой молитвы при встрече жениха невестой в ее доме, после которой отец невесты, взяв дочь за руку, отдает ее жениху со словами: "се даю дщерь мою тебе в жену"; при этом спрашивается о их взаимном согласии и произносятся ими обеты взаимной любви. При некоторых обрядах употребительны коленопреклонение и воздеяние рук. В позднейшее время в молоканство проникли чуждые ему, как рационализму, учения мистические. Один из преемников Уклеина, возвратившись из Персии, пророчествовал, что скоро явится Избавитель, который соберет всех верных, т. е. М., в земле, кипящей медом и млеком, -- где-то близ Арарата. В 1835 г. между М. появилось учение о близком наступлении тысячелетнего царства Христова (в Новом Иерусалиме, также близ Арарата), заимствованное из проникшей в их среду книги Юнга Штиллинга "Победная песнь". Так как по учению Штиллинга наступлению тысячелетнего царства Христова должно предшествовать пришествие Илии и Еноха, то в 1833 г. мелитопольский молоканин Терентий Беловзоров провозгласил себя Илиею и в подтверждение этого учения объявил, что в известный день сам он вознесется на небо. Когда чудо не совершилось, Беловзоров был самими М. отдан в руки полиции. В 1836 г. явился между ними лжехристос Лукиан Петров, который убедил их оставить все работы и, одевшись в лучшие одежды, идти в обетованную землю на Кавказе, где и начнется тысячелетнее царство Христово. Свое учение он подтверждал мнимыми чудесами, напр. воскрешением нескольких девок, которых он убедил притвориться умершими. После того появлялись еще два лже-Христа, в Самарской губ. За Кавказом один наставник учил молиться лишь на некоей горе Сионской, близ Александрополя, и делал попытку с этой горы вознесться на небо при помощи каких-то приспособлений в одежде. Другие пытались вознестись на небо с крыши дома и с горы, покрытой облаками. Как и духоборцы, М. не признают государя императора помазанником Господним, хотя в своих "обрядниках" решительно требуют от своих последователей почитания царя и властей, им установленных, и узаконяют моление за царя. М. учат избегать исполнения тех законов, которые, по их мнению, противоречат Св. Писанию, напр. законов о военной службе и о присяг. В позднейшее время молоканство раздробилось на несколько отдельных отраслей, отличающихся одна от другой неодинаковым пониманием тех или других отдельных пунктов учения. Таковы: 1) пресники, которые на основании слов Иисуса Христа: "блюдитеся от кваса фарисейска и саддукейска" запрещают употребление в пищу квасного, кислого, а затем, чтобы не уподобляться в пище жидовствующим -- употребление любимых еврейским простонародьем луку и чесноку, также сахару и хмелю. 2) Последователи Исаии Крылова, который, владея хорошею памятью и зная наизусть почти все Св. Писание, указывал на то, что в Новом Завете говорится о многих обрядах, не существующих у М., и настаивал, чтобы такие обряды были ими непременно усвоены. В этом смысле он ввел коленопреклонения и воздевания рук при молитве, преломление хлеба на "тайной вечери" М. Его тенденцию продолжал некто Маслов, введший при совершении вечери у М. чтение наставником Евангелия и раздачу благословенного хлеба, который сектанты вкушали, запивая вином. Учение Маслова перенесено было в 1823 г. Андреем Саламатиным в Таврическую губ., откуда произошли 3) "М. донского толка", именующие себя "евангелическими христианами". Это -- самая близкая к православной церкви из всех рационалистических русских сект. Она признает несостоятельным учение Уклеина об одном лишь духовном служении Богу и имеет много обрядов, большею частью близких к обрядам церкви. Так, по рождении младенца наставник читает особую молитву и нарекает имя; в сороковой день по рождении читается очистительная молитва жене-родильнице; крещение совершается через троекратное погружение в воду, предварительно освященную по особому чину. Наставник исповедует кающегося по установленному чину и читает над ним разрешительную молитву. Особенно близко к православному у них чинопоследование причащения. Относительно священства эта отрасль молоканства учит, что один у них священник, священник навсегда -- Иисус Христос; тем не менее при избрании "наставников" совершается над ними обряд рукоположения, при чем возлагают на посвящаемого руки все присутствующие. У них существует и елеопомазание больных. Донские М., наконец, подчиняются властям без каких-либо ограничительных условий, молятся за них, не уклоняются от военной службы и признают присягу. 4) Субботника и воскресники. Некто Семен Далматов, бывший сначала наставником секты иудействующих, затем обращенный в молоканство Уклеиным, настаивал, чтобы М., подобно иудействующим, не вкушали свинины, рыбы, не имеющей чешуи, и вообще пищи, запрещенной Моисеевым законом. Уклеин сначала этому настоянию сопротивлялся, но потом уступил, не оглашая, впрочем, вновь принятого правила всему обществу молокан. Когда о нововведении узнали молокане мелитопольские и саратовские, произошло движение против Уклеина; но напрасно недовольные доказывали, что закон Моисея не может считаться обязательным, ибо апостол называет его лишь сению или прообразом закона Христа. Некоторые ученики Уклеина пошли дальше своего учителя и стали доказывать вообще превосходство иудаизма над христианством, а о Христе утверждали, что он -- простой человек, пророк, низший Моисея, сам исполнявший безусловно законы Ветхого Завета. Главным представителем этого учения был Сундуков, крестьянин села Дубовки Саратовской губ. Отвергнув почти все христианские догматы, он в числе других установлений иудаизма ввел у М. чествование субботы взамен дня воскресного, отчего его последователи и получили название субботников. Чистые же М. в Саратовской губ. стали называться воскресниками. Впоследствии субботники слились с ранее существовавшею сектою "жидовствующих", или иудействующих (см. эти сл.). 5) Дальнейшим развитием молоканства уже в новейшее время служат секты "общих" и "прыгунов". Некто Михаил Акинфиев Попов, найдя в книге Деяний апостольских (II, 14) выражение: "все верующие были вместе и имели все общее", потребовал, чтобы в его общине (в Шемахинском у.) был общий труд и чтобы все вырученное этим трудом не было чьею-либо собственностью, а становилось достоянием общины. С первого же раза у него нашлось много последователей; они принесли к его ногам все свое имущество, для которого Попов устроил особый склад в Шемахинском у.; затем он избрал 12 апостолов и казначея. Впоследствии пожертвование всего имущества в пользу общины заменено взносом десятой его части и, кроме того, пожертвований добровольных, деньгами и вещами (холст, нитки и т. п.), которые клались на стол под полотенце во время общих собраний, а оттуда поступали в общую кассу. Из нее выдаются пособия нуждающимся под условием возврата или поста по дню за каждый взятый рубль. Если пост (состоявший в том, чтобы ни хлеба не есть, ни воды ни пить) не по силам получившему пособие, то этот последний может обращаться к собранию с просьбой разделить пост, что и исполняется желающими по силе слов апостола: "друг друга тяготы носите". Община обыкновенно управляется 12-ю избранными лицами, во главе которых стоить "судья"; на нем лежит обязанность объяснять Св. Писание в собрании и наблюдать за другими управителями ("жертвенник", "распорядитель", "словесник", "молитвенник" и т. д.). В отношении культа "общие" отличаются тем, что у них узаконена публичная исповедь перед "судиею", хотя дозволена и частная, перед "жертвенником". Основной принцип молоканства -- право свободного толкования Св. Писания -- у общих не существует: если у кого возникло свое личное мнение о смысле того или иного изречения Св. Писания, он обязан сообщить его "судье" и только с его разрешения может предложить его вниманию и других. Прыгунство выродилось из секты "общих". Многим в этой секте не нравилось, что избранные 12 лиц пользовались особыми религиозными правами и рядовая братия должна исповедоваться перед "судьею", который становится, таким образом, не только распорядителем внешних дел в общине, но и владыкою совести людской. Начало секте прыгунов положил в 30-х годах нынешнего столетия один из молоканских лжехристов, Лукиан Петров, который, прочитав слова псалма 50: "окропиши мя иссопом" стал учить, что во время богослужений собравшиеся взамен исповеди должны сопеть друг на друга, чтобы взаимно освятиться и очиститься от грехов. От этого секта сначала была известна под именем сопунов. Позже Петров восстановил исповедь и исповедовал сам, взимая за это плату. Затем Петров ввел обряд воскрешения мнимоумерших дев: во время собрания какая-либо из женщин, притворясь умершею, падала со скамьи, а учитель, подойдя к ней, разными манипуляциями и молитвами якобы воскрешал ее, и она вставала. Чтобы возбудить большую деятельность духа в верующих, Петров ввел в собраниях прыганье и скаканье с произнесением каких-то слов и пением стихов, якобы по примеру царя Давида, который "пред сенным ковчегом скакаше играя"; заимствован, может быть, этот обряд от хлыстов. Прыгуны считают себя "избранными" среди молоканства и думают, что в имеющем наступить тысячелетнем царстве Христовом они займут привилегированное положение. После Петрова самым известным главою секты был (на Кавказе, в Александропольском у.) Максим Рудометкин, по прозванию Комар, установивший особый род прыганья: прыгающие должны были образовать из себя круг, взявшись левыми руками, а правые оставляя свободными, и вертеться на месте до истощения сил, когда они падали на пол и затем начинали "пророчествовать". Эти прыганья не были обязательны для каждого собрания, а назначались периодически, большею частью в дни церковных или еврейских празднеств; обыкновенные же собрания сопровождались лишь чтением и пением. В 1857 г. Рудометкин решился провозгласить себя "царем духовных христиан" и, короновавшись, сшил себе особый костюм с чем-то вроде эполет, на которых значились буквы Ц и Д (т. е. царь духовных). Он был сослан в Соловки, но на его место являлись другие "цари". В позднейшее время секта не имеет "царей" и не обнаруживает никаких противогосударственных стремлений. Прыгуны известны также под именем "веденцев" и "сионцев". Они ввели у себя празднование субботы, еврейской пасхи и праздника кущей, основываясь на том, что об этом говорится в Св. Писании. Вообще чем дальше, тем больше прыгунство из секты молоканской, рационалистической переформировывается в секту мистическую, обнаруживая тенденции к сближению с хлыстовщиной. Подробнее о молоканстве и его отраслях см. "Правосл. собеседник" (1858); "Отечественные записки" (1867, март и 1870, июнь); Варадинов, "История министерства внутренних дел" (т. VIII); Ливанов, "Раскольники и острожники" (т. I и II) и др. Общий перечень всей литературы о М. и его сектах, довольно обширной, см. в "Указателе литературы о расколе" Н. Сахарова (вып. I, стр. 83 и след., вып. II, стр. 87--89).
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. XIXa (1896): Михаила орден -- Московский Телеграф, с. 644--646