(То Caroline).
Не подумай, что страстнымъ признаньямъ въ отвѣтъ
Я скажу, что любви я не вѣрю твоей;
Лишь взгляну на тебя -- и сомнѣнія нѣтъ,
Такъ правдивъ этотъ блескъ твоихъ ясныхъ очей.
Но, любя, не могу не страдать я душой,
Что, какъ листьямъ, увянуть любви суждено,
Что промчатся года -- будемъ плакать съ тобой
Мы о юности нашей, минувшей давно.
Что настанетъ пора -- и каштановыхъ косъ
Вѣтерку не придется ласкать на тебѣ,
И серебряный цвѣтъ порѣдѣвшихъ волосъ
Намъ напомнитъ объ общей печальной судьбѣ.
Вотъ о чемъ я грущу, дорогая моя,
Не дерзая на Бога душою роптать,
Что настанетъ твой часъ, -- и лишусь я тебя,
Что на свѣтѣ всему суждено умирать.
Такъ пойми же причину волненій моихъ,
Недовѣрчивый другъ мой! Тебя я люблю,
Нѣтъ сомнѣній на сердцѣ моемъ никакихъ,
Каждый взглядъ твой, улыбку -- я жадно ловлю,
Но настанетъ чередъ роковой и для насъ,
И горѣвшія пылкой любовью сердца
Будутъ спать на кладбищѣ, пока трубный гласъ
Не разбудитъ всѣхъ мертвыхъ по волѣ Творца.
О, такъ выпьемъ же чашу блаженства до дна,
Пока льется оно къ намъ кипучей струей,
Будемъ пить, пока чаша благая полна
Дивнымъ нектаромъ нашей любви молодой!
1805. Перевод: Н. Брянскій.