(To an pak at Newstead).
Когда сажалъ тебя я дѣтскою рукою,
Я думалъ, какъ твой стволъ меня переживетъ,
Какъ въ ширь раскинешься ты темною листвою,
Какъ юный плющъ тебя гирляндой обовьетъ.
Такъ отлетѣвшихъ дней младенческія грезы
Лелѣяли твой ростъ въ землѣ моихъ отцовъ-
О, пусть теперь изъ глазъ сильнѣе льются слезы
Надъ гибелью твоей средь зелени луговъ.
Тебя покинулъ я. Тотъ день былъ днемъ несчастья...
Надъ замкомъ съ этихъ поръ чужой пришлецъ царитъ.
Мой возрастъ юнъ. Я не имѣю власти,
Пришельца же рука твой ростъ не укрѣпитъ.
Лишь небольшой уходъ -- и сила молодая
Зазеленѣла бы въ твоей вершинѣ вновь,
Всѣ раны на корѣ чудесно заживляя...
Но въ чуждомъ сердцѣ спитъ забота и любовь.
Дубокъ мой дорогой! Не поникай вѣтвями:
Земля небесный кругъ двухъ разъ не совершитъ,
Какъ вновь твой господинъ привычными руками
Увядшую листву и корни освѣжитъ.
Воспрянь, завѣтный дубъ! Надъ сорною травою
Высоко вознесись вершиною своей.
Вѣдь сокъ еще течетъ въ стволѣ живой струею,
Такъ воскреси же вновь красу своихъ вѣтвей.
Столѣтія пускай промчатся надъ тобою,
Пока въ могилѣ прахъ мой будетъ истлѣвать.
Ты твердо устоишь предъ вихремъ и грозою
И будетъ солнца лучъ съ листвой твоей играть.
И здѣсь, гдѣ твой шатеръ раскинулся зелёный,
Пусть кости отдохнутъ уставшія мои.
Ты намъ прохладу дашь своей густой короной,
Коль посидѣть придетъ сюда глава семьи.
Порою онъ придетъ къ тебѣ съ дѣтьми своими
И шопотомъ шаги замедлить имъ велитъ.
Въ ихъ памяти живой мое воскреснетъ имя
И тихая печаль могилу осѣнитъ.
Они промолвятъ: здѣсь, на утрѣ жизни бурной,
Быть можетъ пѣснь слагалъ задумчивый поэтъ.
Пускай онъ мирно спитъ, пока въ дали лазурной
Сверкающаго дня не засіяетъ свѣтъ.
[1807] Перевод: С. Ильинъ.