Плачь, дочь изъ рода королей!..
Плачь надъ отцомъ твоимъ и надъ твоей страною.
О если бъ ты могла омыть слезой одною
Позоръ отца и бѣдствія людей!..
Плачь... Пусть въ глазахъ твоихъ печальныхъ и святыхъ
Прекрасная заря для родины блеснетъ
И въ свѣтломъ будущемъ за каплю слезъ твоихъ
Улыбкою отплатитъ твой народъ!..
Примечание
Происшествіе, которымъ вызваны эти достопамятные куплеты, случилось на банкетѣ въ Карлтонъ-гоузѣ, 22 февраля 1812 г. -- 6 марта въ газетѣ "Morning Clironicle" было напечатано слѣдующее четверостишіе, подъ заглавіемъ "Экспромптъ на одно недавнее coбытie":
Всѣ признаки счастливыхъ дней
Теперь являются всечасно:
Народа стонъ, обманъ друзей
И слезы дочери несчастной.
(Переводъ П. О. Морозова).
На слѣдующій день, 7 марта, въ газетѣ явилось стихотвореніе Байрона, подъ заглавіемъ: "Сочувственное обращеніе къ одной молодой лэди" и безъ имени автора; но только 10 марта въ газетѣ "Courier" сообщено было извѣстіе о "происшествіи въ Карлтонъ-гоузѣ 22 февраля" -- слѣдующаго содержанія:
"Общество состояло изъ принцессы Шарлотты, герцогини Іоркской, герцоговъ Іоркскаго и Кембриджскаго, лордовъ Мойра, Эрскина, Лодердэля, гг. Адамса и Шеридана. Принцъ-регентъ выразилъ "свое удивленіе и неудовольствіе" на поведеніе лордовъ Грея и Грэнвилля (давшихъ неблагопріятный отвѣтъ на письмо, адресованное принцемъ-регентомъ герцогу Іоркскому по вопросу объ объединеніи администраціи). На это лордъ Лодердэль, съ необычною при дворѣ свободою, замѣтилъ, что отвѣтъ служитъ выраженіемъ мнѣній не одинхъ только лордовъ Грэя и Гренвилля, но всѣхъ политическихъ сторонниковъ этого образа мыслей, и что онъ, лордъ Лодердель, присутствовалъ при составленіи этого отвѣта, участвовалъ въ немъ и искренно одобряетъ всѣ высказанныя въ немъ мысли. Принцъ былъ глубоко огорченъ словами лорда Лодерделя, а принцесса, видя его волненіе, опустила голову и залилась слезами. Послѣ этого принцъ обернулся и просилъ присутствовавшихъ дамъ удалиться".
Въ слѣдующемъ іюнѣ, на балу у г-жи Джонсонъ, Байронъ былъ, по особому приказанію, "представленъ нашему милостивому регенту", который "удостоилъ его разговоромъ", конечно, не подозрѣвая, что говоритъ съ авторомъ анонимнаго стихотворенія. Въ началѣ 1811 г., ради бравады или, можетъ быть, подъ вліяніемъ политическаго раздраженія, поэтъ рѣшилъ перепечатать это стихотвореніе съ своею подписью. Оно появилось въ числѣ другихъ небольшихъ стихотвореній, приложенныхъ ко 2-му изданію Корсара. "Съ газетами сдѣлалась истерика, а городъ пришелъ въ волненіе отъ этого призванія и перепечатки восьми стиховъ", записалъ Байронъ въ своемъ дневникѣ подъ 18 февраля 1814 г. И дѣйствительно, почти во всѣхъ газетахъ явились яростныя нападки на Байрона,-- чуть не обвиненія его въ государственной измѣнѣ; бранныя пародіи на его стихи и т. п. Говорили даже, что въ палатѣ лордовъ готовится по этому поводу запросъ, -- "и все это (писалъ Байронъ Муру), какъ замѣчаетъ Бедреддинъ въ арабскихъ сказкахъ, изъ-за того, что сливочный пирожокъ былъ сдѣланъ съ перцемъ! Не странно ли, что восемь строкъ вызвали во крайней мѣрѣ восемь тысячъ!"