1.
Не въ землѣ еще дочь Брауншвейга лежитъ,
Прахъ ея лишь въ пути, не въ родимомъ краю,
Какъ съ тріумфомъ Георгъ ужъ къ ирландцамъ спѣшитъ,
Любитъ островъ онъ ихъ -- какъ супругу свою!..
2.
Миновала блестящая эра страны,
Промелькнувъ на мгновенье падучей звѣздой,
Годы свѣтлой свободы давно сочтены,
Когда не было гнета надъ бѣдной страной.
3.
На лохмотьяхъ Ирландіи звенья цѣпей,
Смолкла вольная рѣчь по ея городамъ,
Только голодъ съ ея истощенныхъ полей
Къ опустѣвшимъ подкрался ея берегамъ.
4.
И толпы эмигрантовъ на тѣхъ берегахъ
Свой прощальный привѣтъ бѣдной родинѣ шлютъ;
Цѣпи спали съ ихъ рукъ, но глаза всѣ въ слезахъ:
Ихъ очагъ -- въ той тюрьмѣ, изъ которой бѣгутъ.
5.
Но грядетъ онъ, сей царственный гость! Онъ грядетъ!
Словно Левіаѳанъ всплылъ изъ пѣны валовъ!
Такъ готовьте жъ ему величайшій почетъ,
Такъ встрѣчайте жъ толпой поваровъ и рабовъ!
6.
Онъ грядетъ вь полномъ блескѣ шестидести лѣтъ,
Чтобъ на празднествахъ выполнить царскую роль,
Но -- да здравствуетъ свѣжій трилистника цвѣтъ,
Если бъ свѣжъ, какъ трилистникъ, былъ сердцемъ король!
7.
Если бъ онъ своимъ сердцемъ навѣкъ не зачахъ,
Если гимны твои въ немъ весну пробудятъ
Я простилъ бы тогда эту пляску въ цѣпяхъ,
Эти рабскіе клики, что небо мрачатъ.'
8.
То безумье иль низость ирландскихъ сыновъ?
Будь онъ Богъ -- этотъ рабскій почетъ на землѣ
Устыдилъ бы его, но онъ прахъ, и грѣховъ
Въ немъ не меньше, повѣрь, чѣмъ морщинъ на челѣ!
9.
Чтожъ! вопите! Пусть дружно ораторы всѣ
Понатужатъ умы, чтобы славить его!
Но не такъ твой Граттанъ въ величавой красѣ
Повстрѣчалъ бы тирана теперь твоего!
10.
О безсмертный Граттанъ! Лучшій перлъ средь людей!
Какъ ты сердцемъ былъ простъ, какъ великъ былъ въ дѣлахъ!
Демосѳенъ преклонился бъ предъ рѣчью твоей
И померкъ бы въ твоихъ благородныхъ лучахъ!
11.
Въ Римѣ Туллій великое дѣло свершилъ,
Но не онъ былъ творцомъ всей реформы своей,
A Граттанъ твой, явившись какъ богъ средь могилъ,
Былъ единый спаситель Ирландіи всей!
12.
Онъ сердца зажигалъ Прометея огнемъ,
Какъ Орфей -- злобу звѣря смягчать онъ умѣлъ;
И тиранія даже смирялась при немъ,
Низость корчилась въ страхѣ, когда онъ глядѣлъ!..
13.
Но вернемся мы къ деспотамъ вновь и рабамъ!
Вотъ онъ -- пиръ средь голодныхъ! Веселье -- средь слезъ!
Но зачѣмъ эти клики? Скажите, что вамъ
Этотъ праздникъ, ирландцы, собою принесъ?
14.
Вотъ та жалкая роскошь, которую вы
Въ состояньи доставить царю своему!
(Такъ скрываютъ банкротство свое отъ молвы!) --
Онъ вашъ богъ! -- Такъ цѣлуйте же ноги ему!
15.
Если жъ мните свободу себѣ возвратить,
То низвергните идола съ глиняныхъ ногъ!
Неужели возможно хоть мигъ допустить,
Чтобы волкъ самъ добычу отдать свою могъ?
16.
Всякой твари назначено дѣло судьбой;
Царь -- царитъ; о какъ много проклятій исторгъ
Этимъ дѣломъ въ исторіи жизни людской
И прославленный Цезарь, и жалкій Георгъ!
17.
Облачись же скорѣе въ ливрею, Фингалъ!
Ты жъ, О'Коннель, въ странѣ убѣдить всѣхъ изволь,
Что ошибкой народъ короля презиралъ,
И -- да здравствуетъ славный нашъ "юный" король!
18.
О Фингалъ! ты кускомъ синей ленты твоей
Вѣдь не снимешь съ милліоновъ ирландцевъ оковъ!
Ты не самъ ли той лентою связанъ прочнѣй,
Чѣмъ толпы прославлявшихъ Георга рабовъ?
19.
Что жъ! Пусть деньги скорѣе ирландцы даютъ,
Чтобъ палаты на славу воздвигнуть ему!
Пусть рабы обнищалые крохи несутъ,
Чтобъ дворецъ преподнесть -- за избу и тюрьму!
20.
Такъ готовьте жъ Вителію царственный пиръ,
Чтобъ прожорливый деспотъ по горло былъ сытъ,
Чтобы хоръ его пьяницъ вопилъ на весь міръ,
Что Четвертый дуракъ изъ Георговъ царитъ!
21.
Пусть же гнутся со стономъ столы подъ ярмомъ
Разныхъ яствъ, какъ подъ игомъ печали народъ!
Пусть тронъ стараго пьяницы залитъ виномъ,
Пусть вино, какъ Ирландіи кровь, потечетъ!
22.
Пусть не будетъ тебѣ онъ кумиромъ однимъ!
Посмотри: рядомъ съ нимъ возсѣдаетъ Сеянъ!
Это -- Кэстльри! да будетъ же этотъ вторымъ!
Безъ проклятій не могъ онъ никѣмъ быть названъ!
23.
О, Ирландіи должно бъ краснѣть отъ стыда,
Какъ красна ея кровь, что онъ въ ней проливалъ!
Между тѣмъ она гадиной этой горда
За убійства платя ему хоромъ похвалъ!
24.
Чуждый свѣтлаго, честнаго духа страны --
Могъ онъ смѣло отчизну въ сомнѣнье привесть:
Неужели Ирландіи кроткой сыны
Столь презрѣннаго гада могли произвесть?
25.
О Ирландія! ложны преданья твои,
Будто гадовъ твоя не рождаетъ земля:
Вотъ онъ -- змѣй ядовитый, что кольца свои
Согрѣваетъ теперь на груди короля!
26.
Чтожъ! Кричи, льсти, пируй! О Ирландія, какъ
Низко пала подъ гнетомъ ты бѣдствій твоихъ!
Но теперь -- еще глубже въ позорящій мракъ
Погрузилась, прославивъ тирановъ своихъ!
27.
Я мой голосъ, хоть слабый, не разъ поднималъ
За свободу твою, какъ свободенъ я самъ;
Я, хоть слабый боецъ, за тебя бы возсталъ
И дѣлилъ бы невзгоды твои пополамъ!
28.
Ты не родина мнѣ, но тебя я любилъ;
Много зналъ я въ тебѣ благородныхъ сыновъ;
Я оплакивалъ рядъ драгоцѣнныхъ могилъ
Патріотовъ твоихъ,-- но не плачу я вновь!
29.
О, счастливы они, вѣчный данъ имъ покой,
Шериданъ, Кёррэнъ, Граттанъ, свершившіе все,
Чтобъ, когда ты падешь подъ жестокой грозой,
Искупить своей жизнью паденье твое!
30.
Имъ спокойнѣй вдали, подъ англійской землей:
Тѣни ихъ не возстанутъ при кликахъ твоихъ,
Не растопчутъ тамъ деспоты съ рабской толпой
Свѣжій дернъ на послѣднемъ пристанищѣ ихъ!
31.
Хоть гонимъ былъ ихъ геній и воля въ цѣпяхъ,
Но завидовалъ прежде я этимъ бойцамъ:
Было свѣтлое что то въ ирландскихъ сердцахъ!..
Я завидую нынѣ -- твоимъ мертвецамъ!
32.
Да! презрѣнье къ столь рабской и жалкой странѣ,
Пресмыкавшейся гнусно, какъ червь подъ ногой,
Лишь на мигъ быть разсѣяннымъ можетъ во мнѣ
Пѣснью Мура и славой Граттана былой!
ПРИМЕЧАНИЯ
Написано 16 сентября 1821 г. и на другой же день послано Томасу Муру, жившему тогда въ Парижѣ. Незадолго передъ тѣмъ Байронъ писалъ Муррею: "Если я когда-нибудь вернусь въ Англію, я напишу такую поэму, въ сравненіи съ которого "Англійскіе Барды и пр." покажутся молочкомъ. Вашъ нынѣшній шарлатанскій литературный міръ нуждается въ такой аватарѣ". Отсюда происходитъ и нѣсколько двусмысленное названіе поэмы. Слово "аватара", въ индійской миѳологіи означающее воплощеніе боговъ въ человѣческомъ образѣ на землѣ, примѣняется не только въ ироническомъ смыслѣ къ Георгу IV, какъ "Мессіи королевской власти", но метафорически переносится и на самую поэму, которая должна явиться воплощеннымъ предостереженіемъ". Гнѣвъ Байрона былъ вызванъ отчасти неблагородными нападками на Мура въ журналѣ "Джовъ Булль", отчасти же холопствомъ ирландцевъ, которые восторженно привѣтствовали Георга IV, когда онъ торжественно въѣхалъ въ Дублинъ, десять дней спустя послѣ смерти королевы Каролины. Въ газетѣ "Morning Chronicle" (8/18 авг.) печатались длинныя передовыя статьи въ черныхъ рамкахъ, о болѣзни, смерти и похоронахъ королевы, a рядомъ съ ними, мелкимъ шрифтомъ, сообщенія подъ заглавіемъ: "Король въ Дублинѣ". Сатира Байрона является живымъ комментаріемъ къ этимъ статьямъ газеты. Байронъ поручилъ Муру напечатать "частнымъ образомъ 20 экземпляровъ "Аватары". Одинъ изъ этихъ экземпляровъ данъ былъ поэтомъ Медвину, который и напечаталъ стихотвореніе въ 1824 г., опустивъ однако 12 самыхъ рѣзкихъ куплетовъ. Въ полномъ видѣ поэма была напечатана въ Англіи только въ 1831 г., уже послѣ смерти "Георга Презирасмаго". Крэббъ Робинсонъ въ своемъ дневникѣ сообщаетъ, что Гете находилъ въ этихъ стихахъ образецъ "возвышенной ненависти".
Георгъ женился на принцессѣ Каролинѣ Брауншвейгской по приказанію своего отца, короля Георга III, который за это заплатилъ его огромные долги; но черезъ десять мѣсяцевъ онъ уже разошелся съ женой и вновь повелъ прежнюю жизнь беззаботнаго гуляки, съ каждымъ днемъ все болѣе и болѣе возбуждая отвращеніе друзей своимъ вѣроломствомъ и отталкивая народъ открытымъ распутствомъ. Вступивъ на престолъ въ 1820 г., онъ возбудилъ формальный процессъ противъ королевы, обвиняя ее въ невѣрности и желая добиться развода; но общественное мнѣніе было противъ короля и министерство должно было прекратить это скандальное дѣло.
Не въ землѣ еще дочь Буауншвейга лежитъ.
Королева скончалась 7 августа 1821 г., король въѣхалъ въ Дублинъ 17 августа, а корабль съ останками королевы отплылъ изъ Гарвича 18 августа утромъ.
Такъ встрѣчайте жъ толпой поваровъ и рабовъ.
"Въ замокъ прибыло семь закрытыхъ фургоновъ съ посудою. Болѣе сорока поваровъ будутъ заняты своимъ дѣломъ". ("Morn. Chron.", 8 авг.).
Стр. 281.
Но не такъ твой Граттанъ вь величавой красѣ
Повстрѣчалъ бы тирана теперь своего.
Генри Граттанъ (1746--1820) одинъ изъ замѣчательнѣйшихъ англійскихъ ораторовъ и государственныхъ дѣятелей, въ концѣ XVIII в. стоялъ во главѣ движенія, направленнаго къ обезпеченію полной независимости ирландскаго парламента отъ англійскаго, a впослѣдствіи былъ рѣшительнымъ противникомъ объединенія Ирландіи съ Англіею, которое, несмотря на всѣ его усилія, было вотировано въ 1800 г. Сдѣлавшись членомъ англійскаго парламента, онъ горячо отстаивалъ эмансипацію католиковъ.
Стр. 282.
Облачись же скорѣе въ ливрею, Фингалъ!
"Графъ Фингалъ. руководящій представитель католическаго дворянства, получаетъ орденъ св. Патрика". ("Morn. Chron.", 18 авг.).
Что жъ! Пусть деньги скорѣе ирландцы даютъ,
Чтобъ на славу палаты воздвигнуть ему!
"Поднятъ былъ вопросъ о національномъ подаркѣ королю. О'Коннель предложилъ построить дворецъ, въ сооруженіи котораго приняли бы участіе не только лица, ближайшія къ государю, но каждый крестьянинъ могъ бы прислать свою скромную лепту изъ своей хижины". (Тамь же).
За убійства платя ему хоромъ похвалъ.
Маркизъ Лондондерри (Генри-Робертъ Стюартъ) знаменитый подъ именемъ виконта Кэстльри, которое онъ носилъ до 1821 г, особенно способствовалъ объединенію Ирландіи съ Англіей и вообще былъ однимъ изъ самыхъ ревностныхъ приверженцевъ всякихъ репрессивныхъ мѣропріятій. "Маркиза Лондондерри привѣтствовали вь Кэстль-ярдѣ", писалъ корреспондентъ "Morning Chronicle". "Онъ былъ орудіемъ униженія Ирландіи, онъ подавилъ ея духъ и уничтожилъ, -- я опасаюсь, что навсегда,-- ея независимость. И видѣть, какъ виновника этихъ мѣропріятій привѣтствуютъ на томъ самомъ мѣстѣ", и пр. (Тамь же).
Стр. 283.
Я мой голосъ, хоть слабый, не разъ поднималъ
За свободу твою...
Байронъ произнесъ въ палатѣ лордовъ рѣчь и подалъ свой голосъ за предложеніе графа Дономора объ учрежденіи комитета для разсмотрѣнія требованій католиковъ, 21 апрѣля 1812 г.