Чрезъ Геллеспонтъ, потокъ огромный
(Всѣмъ дѣвамъ дорогъ тотъ разсказъ)
Во мглѣ декабрьской ночи темной
Леандръ отважно плылъ не разъ.
Онъ все забылъ,-- въ мечтахъ лишь Геро;
Холодный валъ, въ ночной тиши,
Вокругъ плескалъ... Клянусь Венерой,
Мнѣ жаль влюбленныхъ отъ души!
Я, жалкій выродокъ, въ дни мая
Рискнулъ на пробу слабыхъ силъ --
И, мокрый, члены разминая,
Ужъ мню, что подвигъ совершилъ.
Коль вѣрить миѳу, точно были,
Богъ знаетъ, что въ душѣ тая,
Онъ къ милой плылъ; мы оба плыли,
Онъ для любви,--для славы я.
Но боги портятъ смертнымъ славу:
Обоимъ вреденъ былъ порывъ;
Онъ трудъ утратилъ, я -- забаву,
Онъ утонулъ, а я -- чуть живъ.
КОММЕНТАРИИ
3 мая 1810 г., въ то время, когда фрегатъ Сальсетта, подъ командою капитана Базсерста, стоялъ въ Дарданеллахъ, одинъ изъ офицеровъ этого фрегата -- лейтенантъ Экенхедъ и авторъ этого стихотворенія переплыли съ европейскаго берега на азіатскій или, точнѣе,-- изъ Абидоса въ Сестосъ. Все разстояніе отъ того мѣста, гдѣ мы бросились въ воду, до мѣста, гдѣ мы вышли нa другой берегъ, включая и простраяство, на которое мы были отнесены теченіемъ, опредѣлялось офицерами фрегата болѣе, нежели въ четыре англійскія мили, хотя дѣйствительная ширина пролива составляетъ всего одну милю. Теченіе такъ быстро, что ни одна лодка не въ состояніи переплыть проливъ по прямому направленію. Объ этомъ можно, до нѣкоторой степени, судить по тому обстоятельству, что все разстояніе было пройдено однимъ изъ пловцовъ въ часъ пять минутъ, а другимъ -- въ часъ десять минутъ. Вода была очень холодна, вслѣдствіе таянія горныхъ снѣговъ. Мы хотѣли плыть недѣли за три передъ тѣмъ, въ апрѣлѣ; но такъ какъ мы въ тотъ самый день уже проѣхали верхомъ изъ Троады и такъ какъ вода была совсѣмъ ледяная, то намъ пришлось отложить свою попытку до того времени, когда фрегатъ сталъ на якоръ ниже фортовъ. Мы переплыли проливъ, войдя въ воду значительно выше европейскаго форта, и вышли на другой берегъ ниже азіатскаго. Шевалье говоритъ, что одинъ молодой еврей переплылъ это разстояніе ради своей возлюбленной, а по словамъ Оливье, это было сдѣлано однимъ неаполитанцемъ; но нашъ консулъ ничего не зналъ объ этомъ и старался отговорить насъ отъ этой попытки. Намъ было извѣстно, что нѣсколько человѣкъ изъ экппажа Сальсетты переплывали еще болѣе значительныя разстоянія; меня удивляло только, что, въ виду сомнѣній въ правдивости разсказа о Леандрѣ, ни одинъ путешественникъ не попробовалъ провѣрить его на практикѣ. (Прим. Байрона) {Ср. Прим. къ Чайльдъ-Гарольду. п. IV, строфа CLXXXIV.}.
6 мая 1810 г. Байронъ написалъ въ дневникѣ Гобгоуза слѣдующія строки: "Все разстояніе, пройденное мною и Экенхедомъ, было больше четырехъ миль; теченіе было очень сильно и холодно; нѣсколько крупныхъ рыбъ встрѣчено было нами на половинѣ пути; мы не устали, но немного озябли; я исполнилъ это безъ особеннаго затрудненія".