(Lines, adressed to а young lady).
(Въ то время, когда авторъ разряжалъ свои пистолеты
въ саду, двѣ лэди, проходившія поблизости, были
испуганы свистомъ пули, пролетѣвшей около нихъ.
Одной изъ нихъ и были написаны стансы,
появившіеся на другое утро на свѣтъ).
Красавица! Сомнѣнья нѣтъ,-- свинецъ,
Свистѣвшій надъ твоею головою,
Несущій дивнымъ прелестямъ конецъ,
Наполнилъ грудь тревогою живою.
Самъ демонъ, вѣрно, видѣлъ какъ нибудь
Твою красу и съ завистью тлетворной
Онъ измѣнилъ свинца невинный путь
И на тебя рукой направилъ черной.
Да, въ этотъ часъ, едва не роковой,
Повиновалась пуля кознямъ ада,
Но небеса послали вѣтеръ свой,
И смерть умчалась въ сторону изъ сада.
Но, можетъ быть, слеза, сверкнувъ въ глазахъ,
На грудь твою скатилась каплей чистой.
Я безъ вины виновенъ тѣмъ, что страхъ
Ея исторгъ изъ келіи лучистой.
О, милая! Скажи, какъ искупить
Невольную обиду? Обвиненный
Твоей красой, не знаю, какъ мнѣ быть
И кары жду, колѣнопреклоненный.
Когда-бъ я могъ исполнить долгъ судьбы
Твой приговоръ я встрѣтилъ бы въ надеждѣ,
Что ты возьмешь то сердце безъ борьбы,
Которое къ тебѣ рвалось и прежде.
Еще ничтожнѣй искупленье -- стать
Твоимъ рабомъ, дышать одной тобою
И внѣ тебя ни счастія не знать,
Ни радостей, дарованныхъ судьбою.
Но ты отвергнешь, можетъ быть, теперь
Моей вины невольной искупленье.
Такъ избери иное и, повѣрь,
Будь это смерть,-- легко повиновенье.
Жестокая, что хочешь мнѣ назначь,
Перенесу я молча наказанье.
Но лишь одно, одно лишь слово спрячь,--
Пусть будетъ все, но только не изгнанье.
Перевод: А. Ѳедоровъ.