Бываютъ такія популяризаціи, въ которыхъ можно что-нибудь разобрать -- да и то не сразу -- только послѣ основательнаго знакомства въ подлинникѣ съ "популяризуемьмъ" ученіемъ. Яркимъ образчикомъ такого рода произведеній является разбираемая книга. Авторъ обнаруживаетъ похвальное намѣреніе держаться возможно ближе къ первоисточнику; онъ; старается передать въ сжатомъ видѣ всѣ основныя положенія философіи Бергсона. Но это "сжиманіе" подлинника, эти сокращенія и упрощенія, неизбѣжныя при каждой популяризаціи, производятся авторомъ съ такимъ искусствомъ, что отъ острой, отточенной мысли Бергсона, бросающей неожиданный свѣтъ на всякій, даже мимолетно затронутый, вопросъ, не остается слѣда: получается или нестерпимая банальщина, или нагроможденіе до крайности расплывчатыхъ, запутанныхъ фразъ, поражающихъ своей безпомощной сбивчивостью. Вотъ, напр., какъ разъясняется на стр. 26 одна изъ важнѣйшихъ идей Бергсона о матерьяльности, какъ продуктѣ разслабленія жизненнаго порыва: "духъ движется по двумъ другъ другу діаметрально противоположнымъ направленіямъ, по направленію напряженности и концентрированнаго творчества и по направленію ослабѣванія свободнаго теченія вещей (!?). Этотъ дуализмъ дѣйствительности также постулируетъ существованіе двухъ другъ другу противоположныхъ порядковъ -- автоматическаго и жизненнаго. Первый порядокъ есть чисто механическій порядокъ, второй порядокъ вызываетъ большую аналогію съ желанной цѣлесообразностью" (стр. 26). Необходимо пояснить, что раньше ни слова не говорилось ни о "напряженности", какъ характеристикѣ жизни, ни о связи жизненнаго порыва съ "желанной цѣлесообразностью". Не менѣе мѣтко характеризуется на стр. 46 отношеніе интуиціи къ разуму; "По существу своему интуиція стоитъ ближе къ еозарцані ю, къ воспріятію, чѣмъ къ мышленію. Кантъ и до него жившіе философы считали ее, какъ и воспріятіе, средствомъ познанія. Въ дѣйствительности, интуиція относится къ разуму такъ же, какъ художественное созерцаніе къ воспріятію. Искусство не анализируетъ. Оно изнутри схватываетъ образъ, какъ цѣлое. Оно даетъ только изображеніе индивидуальной вещи, индивидуальнаго явленія. Но интуиція, какъ и разумъ, хочетъ постигать общее". Въ началѣ этого отрывка "созерцаніе и воспріятіе" сближаются съ интуиціей въ ея противоположности мышленію. Въ серединѣ отрывка "созерцаніе" противопоставляется "воспріятію", какъ интуиція разуму, а въ концѣ интуиція вмѣстѣ съ разумомъ противопоставляется "созерцанію". Что же такое "интуиція"? Этого не разберетъ и самъ Кантъ, припутанный сюда ни къ; селу, ни къ городу. Цитированныя выдержки отнюдь не представляютъ собой чего-либо исключительнаго. Вся книга написана въ этомъ родѣ. Можно, напр., держать пари, что незнакомый съ Бергсономъ читатель, проштудировавъ главу о неизмѣримости "интенсивныхъ" психическихъ состояній, ни за что не отвѣтить на вопросъ, въ чемъ же именно состоитъ эта неизмѣримость; еще труднѣе будетъ ему понять на основаніи изложенія Штенбергена, почему нельзя предвидѣть творческихъ актовъ, почему эти послѣдніе не мирятся ни съ каузальностью, ни съ финализмомъ и т. д. и т. п.
Немало въ разбираемой работѣ и явныхъ ошибокъ. Такъ, авторъ неоднократно утверждаетъ, что бергсоновская интуиція "идешь отъ вещей къ понятіямъ" (въ| дѣйствительности, она не имѣетъ ничего общаго съ понятіями), -- пытаясь обрисовать гносеологическую позицію Бергсона, онъ наивнѣйшимъ образомъ принимаетъ метафизическіе элементы бергсонизма за теоретическо-познавательные и т. п.-- Однимъ словомъ, трудно понять, почему потребовалось выбрать изъ весьма богатой иностранной литературы о Бергсонѣ именно, это, во всѣхъ отношеніяхъ слабое, произведеніе для перевода на русскій языкъ.-- Самый переводъ настолько неуклюжъ, что, не имѣя передъ глазами нѣмецкаго оригинала, во многихъ случаяхъ затруднительно сказать, кто является истиннымъ авторомъ обезображенія Бергсона: А. Штенбергенъ или Б. С. Бычковскій. Несомнѣнно, во всякомъ случаѣ, что г. Бычковскій не только переводилъ, но и мѣстами сокращалъ подлинникъ, и при томъ не всегда осмотрительно. Такъ, на стр. 213 мы читаемъ: "Въ введеніи я указалъ на отношеніе между философіей Бергсона и основной разницей, проводимой Виндельбандомъ и Рикертомъ между природой и исторіей, между помотетической и идеографической наукой", между тѣмъ "въ введеніи" къ русскому изданію книги объ этомъ дѣйствительно интересномъ "отношеніи" не сказано буквально ни слова.
"Современникъ", кн. IX, 1913