Отец Ипат венчал Вавилу бедняка.
За шесть целковых паренька
Условясь в брачные законопатить путы,
Он окрутил его с невестой в три минуты.
Венчал – спешил, глотал слова,
Как будто сто чертей его толкали в спину, –
Дай бог, чтоб из молитв прочел он половину
(И то сказать, ведь плата какова!).
Вавила парень был, однакож, голова.
Облобызавшися с женою,
Попу в протянутую длань
Он сунул трешницу. «Идем домой, Малань!»
«Стой! – батя взвыл, такой ошпаренный ценою. –
Да ты же, чертов сын, рядился как со мною?»
«Как ты венчал, так получай!
Вперед как следует венчай:
Не сокращай наполовину!»
«А, вот ты, сволочь, как? – забрызгал поп слюной. –
Так чтоб тебе, рассукиному сыну,
Не видеть век добра с женой!
Чтоб сам ты окривел, живя с женой кривою!
Чтоб у тебя она подохла от родов!
Чтоб ты с полдюжиной детей остался вдов!
Чтоб ты…» Осипнувший от вою,
Благословлял отец своих духовных чад,
Суля при жизни им и после смерти ад
С мильоном ужасов, чертей и мук суровых…
За три недоданных целковых!
Случилось это все с десяток лет назад,
А вот что вышло в пору нашу:
Вавила, выборный от местных прихожан,
Брал в церкви ценности – на помощь для волжан:
«А ну-ка, поп, давай серебряную чашу!
Для бога все равно, что серебро, что медь».
А поп шипел ему: «У, чтоб те очуметь!
Вот чаша… на… бери!..
Противиться не смею…
На, недовенчанный… и подавися ею!»