Н. Л. и А. Б. [согласно изысканиям Зеева Бар-Селла (В.П.Назарова) подпись может быть расшифрована: Н.Л. [? = Н.П. Лапин] и А.Б. = А. Беляев]
Новый трансатлантический кабель от Нью-Йорка до Азорских островов, о котором кратко сообщалось в No 9--10 "Ж[изнь]. и Т[ехника]. С[вязи]." проложен.
В американской газете "Нью-Йорк Таймс" от 3 сентября описывается это событие, открывающее новую эру в кабельном деле.
Для лиц, собравшихся на набережной Роковей для встречи кабеля, это событие являлось торжеством исторической ценности по двум причинам.
Во-первых, прокладывался впервые кабель, который должен произвести небывалую революцию в деле подводных кабелей, и, во-вторых, он, по словам президента Вестерн-Юнион Телеграф -- Компани [Западное объединение телеграфных обществ.] Ньюкомба Карлтон, должен, обеспечить преимущество проволоки перед радио в трансокеанских сообщениях, так как является первым радикальным усовершенствованием конструкции кабеля со времени Цируса Фильда, творца первого трансатлантического кабеля в 1858 г.
В связи с этим событием небезынтересно ознакомиться с историей прокладки первого трансатлантического кабеля.
История эта в общих чертах такова.
В 185б году известный американский инженер Гисборн задумал соединить Нью-Йорк с мысом Рэ при помощи целого ряда проводов воздушных и подводных. Предприятие это должно было завершиться установлением правильного пароходного сообщения между Сен-Джонсом [Сен-Джонс -- остров в Сев[ерной] Америке, в заливе св. Лаврентия, -- одна из автономных провинций Канады.] и Валенцией [Главный город штата Карабобо Южно-Американской республики Венецуэлы. Расположен в 30 км от морского порта Пуэрто-Кабелло.]. Гисборн получил концессию, но дело останавливалось за средствами.
Предприятие было новое, успех сомнителен, и пред Гисборном закрывались двери всех коммерсантов. Случайно Гисборн встретил в Нью-Йорке крупного коммерсанта Цируса Фильда и изложил ему свой проект. Фильд выслушал Гисборна молча, не вставив ни одного замечания, а затем сказал:
-- Ваш проект никуда не годен. Если нельзя проложить проволоку от мыса Рэ до Валенции, то ваш проект ничего не стоит. Если же можно решить эту великую задачу, то ваш проект опять, не имеет смысла, потому что в таком случае ничего не мешало бы проложить линию прямо из Европы в Америку, а если это так, я берусь за дело и выкуплю вашу концессию. Я наведу справки. Зайдите через две недели.
Гисборн вышел от Фильда ошеломленный, не зная, пустить ли себе пулю в лоб, или радоваться и считать себя спасенным.
А Фильд принялся за дело. Надо сказать, что в то время большинство ученых считали невозможным и даже бессмысленным браться за прокладку трансатлантического кабеля. Одни из них считали, что никакой кабель не выдержит страшного подводного давления, другие опасались, что кабель будет скоро испорчен форамениферами, -- нежными существами, живущими на дне океана. Третьи видели опасность от морских чудовищ, которые могли порвать кабель, и т. п.
Фильд запросит участников экспедиции, исследовавших глубины океана между Исландией и Нью-Фундлэндом в 1858 году, и официальным путем удостоверился, что среди океана существует обширная песчаная равнина, по которой кабель можно уложить совершенно спокойно и которая настолько глубока, что блуждающие льды не могут задеть кабеля. Фильд решил рискнуть судьбой и состоянием: он выкупил концессию Гисборна.
Оставалось сделать еще один проверочный опыт: проверить, могло ли электричество пройти за один раз путь в три тысячи слишком верст? Многие противники проекта упорно отрицали эту возможность.
Фильд обратился к директорам телеграфных линий в Англии и Ирландии, прося их выбрать ночь для соединения в одну непрерывную проволоку всех главных линий, находящихся в их распоряжении. Этот грандиозный опыт был произведен в ночь на 9 октября 1836 г. Электричество прошло 8.000 километров с поразительной легкостью вдоль этой временной линии, составленной из массы проводов, большинство которых было воздушными, некоторые подземными, а иные и подводными. Сигналы приходили с обычной скоростью. Такой же опыт был проделан и в Америке.
Успех этих опытов привлек в предприятие Фильда большие капиталы, и дело прокладки кабеля началось.
Взялись за изготовление провода. Чтобы дать понятие о его прочности, провод стали называть кабелем (т.-е. канат). Это имя с тех пор и осталось за океанской телеграфной проволокой. Решено было приготовить кабель длиною в 4.000 километров, весом в 3.000 тонн. Не оказалось завода, который мог бы выполнить такой заказ. Пришлось распределить работу между несколькими заводами.
Вслед за этим возникала новая трудность. Нужно было найти суда, которые могли бы принять на себя эту чудовищную тяжесть. Британское правительство предоставило для этого паровой фрегат "Агамемнон", а американское -- вновь построенный фрегат "Ниагару".
Суда для укладки подводного кабеля должны были отвечать целому ряду требований: они должны быть достаточно грузоподъемны и вместительны: обладать устойчивостью при морском волнении, чтобы избежать разрывов кабеля; они должны были быть снабжены особыми машинами для равномерного опускания и регулирования спуска кабеля, барабанами для намотки кабеля, желобами и проч.
Наконец, суда были снаряжены и канат изготовлен. Он весил 140 граммов метр и представлял из себя металлический канат из семи проволок. Канат был обернут тремя слоями гуттаперчи. Канат подвергался двойному испытанию -- испытывали проводимость и степень изоляции. Вычислено было, что если всю проволоку вытянуть в одну линию, то она 13 раз могла бы опоясать земной шар.
6 августа 1837 года "Ниагара" и "Агамемнон", грузно опустившись в воду, стали медленно удаляться от берега со своей драгоценной ношей.
Недостаток места, к сожалению, не позволяет нам дать описание самой прокладки. Скажем лишь, что это -- увлекательнейший "производственный роман", главный герой которого -- несокрушимая энергия, побеждающая стихии.
Кабель то попадал на хребты подводных гор и зацеплялся, то, казалось, без конца проваливался в бездонные пропасти океана. То, вдруг, подводное течение увлекало кабель, и матросам чудились страшные подводные чудовища, ухватившие канат, как рыба хватает лесу с приманкою. Громадные киты едва не порвали кабель. Против этих нежеланных гостей приходилось пустить в ход артиллерию. Надвигались ледяные горы; приходилось маневрировать, чтобы спасти кабель. Проходящие суда шли наперерез опускавшегося кабеля, который подвергался опасности быть сорванным. Бури, ураганы, гигантские смерчи, угрожая потопить корабли, путали и рвали кабель... Кабель рвался несколько раз. С величайшими усилиями приходилось разыскивать конец его на дне океана и поднимать. Четыре раза "Ниагара" и "Агамемнон", шедшие друг другу навстречу от берегов Англии и Америки, встречались среди океана. Оставалось только соединить концы, но кабель рвался. Несколько раз приходилось начинать работу с самого начала. Расходы росли, у акционеров росла неуверенность в успехе дела. Но Фильд упорно продолжал работу.
Наконец, 5 августа 1858 года кабель был проложен. Через две недели была отправлена первая поздравительная телеграмма из Америки в Европу. Энтузиазм в обоих полушариях мира был необычайный. Жители Нью-Йорка устроили чествование Фильда, как триумфатора, с шествиями, в которых участвовало до 20.000 человек.
Но эти празднования победы оказались преждевременными. Кабель вдруг занемог какою-то немощью, он захирел. Сообщения приходили все реже, толковать их было все труднее. 5 сентября 1858 г. ток прошел в последний раз. Кабель действовал всего 23 дня, в течение которых успел отправить 400 телеграмм в 4.330 слов. Интересно отметить, что одна из этих телеграмм сберегла английскому правительству 90.000 фунтов стерлингов, т.-е. более той суммы, которая была выдана английским казначейством на прокладку кабеля. (Телеграмма касалась событий в Индии и предупредила отправку армии в виду изменившихся обстоятельств).
Этот факт сыграл не последнюю роль в том, что правительство и коммерсанты, несмотря на неудачу, не оставили мысли сделать новую попытку. Организовалась новая компания с капиталом в 17 1/2 миллионов франков, которая и выкупила акции компании 1858 гола.
И после не меньших трудностей, 8 сентября 1866 года второй кабель окончательно соединил оба материка.
Такова история кабеля 1858 года, преемником которого является пермаллойный кабель, соединивший в сентябре этого года Нью-Йорк с Азорскими островами.
* * *
2 сентября 1924 г. рано утром, с корабля, ставшего на якорь против нью-йоркской набережной Рокавей и едва видимого в тумане, стала спускаться гирлянда черных бочек, медленно направлявшихся к берегу.
На набережной стоял грузовик "Вестерн-Юнион Телеграф Компани" с лебедкою, наматывавшей тросе, поданный на нее с корабля и тянущий ряд бочек, к которым был привязан береговой конец нового кабеля, назначенного соединить напрямую Америку с Италией.
В четверти мили от набережной стояло кабельное судно "Роберт С. Глоури" и едва было заметно в тумане.
В 10 ч. 30 м. из тумана вынырнул гребной катер, ведший с судна конец тросса. Катер, однако, не мог дойти до берега, вследствие сильного буруна у рифов и навстречу ему вышел, катамаран [Род индейского плота.] спасательной станции, который принял от него и доставил на набережную конец тросса.
Этот тросс закрепили на лебедке одного из больших грузовиков В.Ю.Т.К., и лебедка стала быстро наматывать тросс.
Вскоре из тумана показался ряд черных бочек, плывших к берегу на расстоянии тридцати футов одна от другой. Эти бочки несли привязанный к ним береговой конец кабеля.
Когда конец кабеля достиг берега, президент В.Ю.Т.К. Карлтон обратился к присутствующим с речью, в которой разъяснил значение нового достижения в кабельном деле и указал на роль, которую суждено играть новому кабелю в поддержании связи между Америкой и Европой.
Затем кабель был пропущен в трубу, заключающую уже два других кабеля В.Ю.Т.К. и по ней выведен на станцию В.Ю.Т.К. на Фэйрвью Авеню.
После полудня кабельное судно "Глоури" отошло еще мили на две в открытое море, проложило на этом направлении береговую часть кабеля и конец его закрепило к бакену, опущенному в море в этом месте.
На другой день к этому бакену подошло кабельное судно "Колония", прибывшее из Англии с полным грузом нового кабеля в трюмах, подняло бакен, соединило береговой конец кабеля с морским концом и, взяв прямой курс на Горта, оконечность одного из Азорских островов, Фэйаи, начало прокладку первой половины кабеля длиною в 2.360 морских миль.
Судно надеется произвести эту работу в течение двух недель.
Кабельное судно "Колония" принадлежит Английской Компании Телеграфных Сооружений, изготовившей на своих заводах новый пермаллойный кабель, и является наибольшим из всех судов этого рода.
Вследствие большой осадки судна "Колонии" оно не могло подойти близко к Рокавею, и поэтому для прокладки берегового конца нового кабеля пришлось нанять кабсудно "Глоури", принадлежащее В.Ю.Т.К.
Половина нового кабеля от Америки до Азорских островов принадлежит В.Ю.Т.К, вторая половина -- Италии.
Вслед за окончанием прокладки первого кабеля В.Ю.Т.К. рассчитывает проложить второй конец кабеля от Азорских островов до Эмдена, который явится первым после мировой войны кабелем, соединяющим Америку с Германией, все подводные сообщения которой были уничтожены союзниками во время войны.
Итальянский конец кабеля будет проложен тем же английским обществом от Горты до Малаги на южном берегу Испании, длиною 1347 морских миль, и от Малаги до Анчио (в 36 милях от Рима), на итальянском берегу, длиною в 997 морских миль.
Полная длина нового кабеля от Нью-Йорка до Рима в 4704 морских мили, или около 54:22 береговых миль, и стоимость его вместе с прокладкою обойдутся в круглой сумме 7000.000 фунт, стерлингов.
Важное нововведение в конструкции этого кабеля состоит в обмотке его внутренней жилы из медной проволоки, обмотанной спирально лентою из пермаллоя толщиною в 0,006 дюйма, шириною 0,125 дюйма и длиною свыше 10.000 миль.
Жила кабеля имеет обычную гуттаперчевую изоляцию, обмотанную джутовою фиброю и защищенную броней из 18 намотанных спиралью стальных гальванизированных проволок.
Эта оплетка жилы пермаллойной лентою, создавая вокруг жилы легко проницаемое для магнитных линий пространство, увеличивает скорость передачи знаков по кабелю от пяти до восьми раз против достигаемой до настоящего времени при работе по кабелям обычного типа.
По словам президента В.Ю.Т.К. Карлтона, в течение 66 лет истории кабельного дела усовершенствования касались лишь методов посылки и получения сигналов по кабелю и конструкции телеграфных аппаратов, применяемых для этого, и только теперь впервые со дня прокладки первого кабеля мы видим существенное усовершенствование кабельной жилы [Редакция "Ж. и Т. С." в следующем номере сообщит о результатах, которые достигнуты при лабораторных исследованиях нового сплава "пермаллой".].
"Жизнь и техника связи", 1924, No 12, с. 133-137