Лика увлекалась фотографией. Отец подарил ей чудесный «ФЭД». Она любила ходить в академический парк и снимать там светлые пейзажи ранней весны, когда зелененькие почки еще только раскрываются на деревьях и кустарниках, а воздух чист и прозрачен, словно голубоватый драгоценный хрусталь. Выберешь где-нибудь на аллее интересный живописный поворот, мостик через ручей, группу развесистых сосен или стройных мохнатых елочек, наведешь объектив, приладишься с визиром, а потом — щелк моментальным затвором: заснято. Можно чуть ли не сорок раз щелкнуть «ФЭДом», а вечером проявлять в темноте при таинственном густом красном свете. В растворе проявителя на пленке постепенно начинают появляться темные контуры заснятого, и каждый фотолюбитель знает это чувство радости:
— Проявляется! Выходит! Это я снимала в саду, а это — ребят на дворе, а это…
Третьего дня Лику в парке встретил молодой человек и, приподняв шляпу, весьма любезно поклонился ей. Она ответила на поклон, хотя сразу и не узнала, кто это. Но молодой человек подошел ближе и протянул ей руку:
— Разве вы меня не узнали? Я — Башметов.
Через плечо Башметова на ремешке висел фотоаппарат.
— Фотографируете? — осведомился Башметов. — Прекрасное занятие. У меня тоже к этому влечение. Как свободный час, так и щелкаю. У меня сто альбомов накопилось. Чистый разор на пленки и бумагу…
— Я еще только учусь, и у меня плохо выходит, — сказала Лика. — Папе некогда, мама не умеет… Обещал помогать Иван Васильевич Голованов, да ему тоже некогда. Я по самоучителю…
— Самоучитель — это теория, — уверенно заявил Башметов. — Нужна и практика. Я бы нашел время вам показать… У нас с вами аппараты совершенно одинаковые. Разрешите ознакомиться?
Он взвесил аппарат в руке, взглядом знатока оглядел, повертел во все стороны, примерился объективом, как бы снимая, поглядел в визир:
— Хорошая вещь. «ФЭД» последнего выпуска, номер второй. На тридцать шесть снимков. Прекрасно. Балует вас папа!
— Я отличница, — с достоинством ответила Лика.
— Тогда понятно. Вы заслужили награду… Чем ваш папа сейчас занимается?
Лику в тот момент интересовал вопрос о фотографировании, и она мельком ответила Башметову:
— Папа теперь работает больше на заводе.
Но Башметов пропустил это мимо ушей. Его заинтересовал холм, покрытый пушистыми зелеными кустами и весь освещенный ярким солнцем:
— Вы глядите, девушка, какая красота эта полянка и холм! Обязательно надо снять. Ну-ка, кто раньше? Раз…
Башметов ловко вскинул к глазу свой «ФЭД»:
— Готово.
Он добродушно попенял Лике:
— Э-э, да вы канителитесь!.. С «ФЭДом» надо работать на скорость. Попалось что-нибудь интересное, — раз, и пожалуйте… А прозеваешь, то и поминай, как звали!
Башметов похвастался:
— Я даже зайцев на бегу снимал.
Он пустился в описание тонкостей фотографического искусства, рассказывал о важности освещения, о распределении теней и полутеней, о светофильтрах и прочих интересных вещах. При этом Башметов тут же щелкал своим «ФЭДом».
— Поясним примером… Возьмем это деревцо сбоку… Раз, — готово! Но получится на снимке некрасиво, бледно, потому что свет в упор. Теперь зайдем отсюда… То же деревцо. Раз, — готово! Снимок должен получиться замечательным.
Наконец Башметов придумал:
— Давайте, девушка, друг друга снимем… По команде. Я на вас наведу, а вы на меня.
Они встали на полянке. Башметов проверил, правильно ли наведен визир у Лики:
— Цельте на край сосны. Так.
Тотчас же сам побежал к сосне, встал против Лики, прицелился в нее «ФЭДом»:
— Ну, раз! Щелкайте!.. Готово!
При прощании пожал Лике руку:
— До свидания, Лика. Если у вас не будет ладиться с негативами, то звоните мне. Помогу.
Вечером того же дня Лика за поздним чаем рассказала отцу о своей встрече с фотолюбителем. Груздев спешно допивал свой стакан, одновременно заглядывал в новости вечерней газеты и рассеянно отвечал дочери:
— Башметов? Помню… Да, да. Знаю. Ассистент Николая Петровича. Очень старательный.
— Он вызвался помочь мне… проявлять… — взглянула вопросительно на отца Лика.
Груздев посмотрел на дочь поверх газеты:
— Отлично.
Через несколько дней Башметов принес Груздевым несколько альбомов. Когда он раскрыл первый из них, Лика всплеснула руками:
— Но это же прелесть!
На снимках она увидала себя у самолета на опытной базе академии рядом с Лебедевым и Гуровым. Тут же стояли Бутягин с ее отцом и ребята. На снимке Семен неодобрительно косил глазами на Водю, а тот закинул голову так смешно, будто собирался броситься в ледяную воду… Целая серия снимков изображала другие моменты пребывания воздушных гостей на опытной базе.
— Когда это только вы успели? — страшно интересовалась Лика.
А Башметов уже развертывал следующие альбомы. Лика увидала проводы Лебедева. Она набросилась на Башметова:
— С вашей стороны было преступлением не показать нам этого раньше!
Большой снимок во всю страницу альбома изображал, как Лика протягивает пунцовую розу Лебедеву. Лика молчала, смотря на снимок.
Башметов скромно потупил глаза:
— Я приготовил эти альбомы для вас… Но все не было времени закончить, только вчера успел наклеить последний снимок.
Лика покачала головой:
— Благодарю вас, но я не могу принять такого подарка. Вы так много трудились.
Башметов принялся уговаривать Лику:
— Берите. Специально для вас работал…
— Благодарю вас.
— А вы не благодарите, берите просто на память, и все.
Так начались уроки по фотографированию. В лаборатории Башметов обучал Лику, очень ловко орудуя с пленками:
— Сначала наливайте немного проявителя… Свежего… Теперь прибавьте чуточку старого… Осторожно качайте кюветку.
Лика быстро делала успехи.
Как-то однажды Башметов придумал:
— Мы сделаем вашему папе подарок. Снимем его на заводе, так сказать, на производственном фоне. Увеличим и поднесем в день рождения.
Эта мысль понравилась Лике. Когда про это узнала Валентина Михайловна, она заметила:
— Конечно, сходи с папой на завод.
Как-то утром к Груздевым неожиданно зашел Башметов:
— Николай Петрович просил прислать со мной в академию две тетрадки, о которых он звонил вам, Владимир Федорович, — сказал он, здороваясь в передней с Груздевым.
— Ах да! — дотронулся пальцем до лба инженер. — Тетрадки с расчетами процентажа фосфоритов. Но они у меня на заводе… Знаете что, поедемте со мной.
Из столовой показалась кудрявая голова Лики:
— Папа, ты не возьмешь меня с собой? Здравствуйте, товарищ Башметов! Мы хотим делать с тебя, папа, бо-ольшой портрет.
У Лики было такое умоляющее лицо, что отказать дочери Груздев никак не мог.
На заводе Башметов получил тетрадки для профессора Бутягина, подождал, пока Лика сняла отца за столом в кабинете. Зашел Ваня Голованов, поинтересовался происходящим, потому что Лика очень долго и шумно усаживала отца в соответствующую позу.
К проходной будке по заводскому двору Башметов услужливо нес фотоаппарат Лики и все время беспокоился:
— Лика, пожалуйста, оглядывайтесь, а то автокар задавит.
А когда вышли на улицу, заметил:
— Все-таки освещение в кабинете было недостаточное. Придется усилить негатив, тогда папочка ваш выйдет отлично, как живой.
— Я не умею усиливать, — смутилась Лика.
— А я на что? — воскликнул Башметов. — Друг я ваш или нет? Друг. Значит, забираю я ваш «ФЭД» и готовлю вам негативчики что надо… А потом вместе увеличим. У меня увеличительный аппарат — роскошь.
Он вежливо попрощался и на ходу вскочил в трамвай, замедливший на закруглении ход. Лика увидала, как Башметов сделал ей приветственный жест рукой и дружески ответила ему так же, давая знать, что она благодарит его за одолжение.