Внимая потокам приветственных слов,
Хмельницкий Богдан принимает послов.
Посол тут валахский, посол молдаванской
И князь, представитель земли трансильванской.
Прислал и державник Московии всей
С подарком послов к нему царь Алексей.
Не любо ль принять от владыки такого
И шубу соболью, и доброе слово?
От Польши здесь также послы и гонцы.
Он – дома, кругом козаки-молодцы:
Полковники славные, ратные люди,
Разгульные головы, крепкие груди,
Но – грубы, – что ж делать? – Их вождь-атаман
Доволен, радушен и весел Богдан.
При нем его женка, – богато одета,
Гостей принимает с улыбкой привета,
Сама ж, с деревянного ложкой в руке,
Табак растирает в простом черепке.
Хозяин уставил заздравные кубки
И сам набивает курителям трубки,
И в ценные кубки, гостям на почет,
Родную горелку он запросто льет.
Те – ждут его речи, все – на ухо чутки,
А он отсыпает им басни да шутки –
Зовет их обедать. «Нехай, – говорит, –
Вам жинка козацкого борщу зварит!
Що сталось, то сталось! Забудем всё злое – И добре запьем да закусим былое!» И вольно с заплечья вождя своего
Полковники речь приправляют его –
И – слово за словом – доходят до шуму.
«Мовчытэ!» – кричит он, сам – думает думу.
Он – бедный изгнанник… Невзгод и потерь
Пора миновала, – и вот он теперь
В почете великом… А что его ходу
Пособьем служило? – «Спасибо народу!
Ты, Русь! ты, народ православный! тебе
Обязан я, – мыслит он, – честью в борьбе!..»