С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
1901.
Въ столовой часы уже пробили 12, а Лидія Романовна -- жена молодого, но уже достаточно извѣстнаго беллетриста Карнатова все еще нѣжилась въ постели...
Да и не мудрено. Вчера она поздно ночью пріѣхала изъ деревни. Двое сутокъ быть въ дорогѣ, да еще съ двухъгодовалымъ ребенкомъ задача нелегкая... И вотъ она лѣниво потягивалась, ощущая пріятную истому во всемъ усталомъ тѣлѣ...
И какой милый у нея мужъ!.. Какой пріятный букетъ преподнесъ онъ ей на вокзалѣ...
Лидія Романовна потянулась къ столу, гдѣ лежало нѣсколько пышныхъ пунцовыхъ розъ...
Сережа говоритъ, что онъ эти три лѣтнихъ мѣсяца страшно скучалъ безъ нея... Ну, да вѣръ этимъ мужьямъ!..
Однако, пора вставать! Сергѣй Павловичъ уже съ часъ какъ уѣхалъ въ редакцію журнала, гдѣ онъ работалъ... Рядомъ въ столовой давно уже шумѣлъ и возился маленькій Коля... Пора вставать!..
Лидія Романовна, какъ-бы на прощанье, еще разъ вдохнула въ себя ароматъ розъ. При этомъ одна изъ нихъ упала въ узкое пространство между кроватью и стѣной. Лидія Ивановна просунула руку и шарила ею, желая поднять цвѣтокъ. Рука ея наткнулось на что-то холодное и жесткое. Она легко вытащила этотъ предмета, который оказался маленькой записной книжкой съ монограммой С. К. Должно быть, раздѣваясь Карнатовъ, обронилъ эту книжку.
Лидія Романовна машинально отогнула переплетъ. Также машинально она устремила глаза на первую страницу. Здѣсь четкимъ угловатымъ почеркомъ Сергѣя Павловича было написано: Катя -- прелесть!.. Много граціи. На шейкѣ родимое пятнышко въ формѣ вишни.
Что-же это такое?!.
Лидія Романовна вся похолодѣла... Она жадно читала дальше: Ботинки -- 8 р. 50 к.: портному -- 55 рублей. Авансъ въ "Нивѣ" -- 400 рублей.
-- Нѣтъ!.. Не то... Не то... Все не то!..
И вдругъ дальше опять: Фима -- сочная, полная купеческой складки: вдова.
Потомъ слѣдовало два адреса: Знаменская, д. 14, кв. 173. Торговая, д. 54, кв. 112. Строчкой ниже: Будуаръ весь въ гобеленахъ и хризантемахъ; амуры... Страница оканчивалась слѣдующими фразами: "Мой милый котикъ! Съ послѣдняго нашего свиданія прошли всего сутки -- а я умираю ужъ безъ васъ, какъ цвѣтокъ безъ солнца!.."
Лидія Романовна перевернула страницу -- тамъ ничего уже не было. Она лихорадочно перелистала всю книжку -- и не нашла ни строчки...
Лидія Романовна въ изнеможеніи прилегла на подушку. Мысли ея кружились безпорядочнымъ вихремъ.
-- Боже!.. Что это за женщины!.. Этотъ будуаръ!.. Адреса!.. Любовная записка!.. Можетъ-ли это быть?!. Да!.. Сомнѣнья нѣтъ!.. Сережа ей измѣнялъ!.. Можетъ быть, сейчасъ измѣняетъ съ этой дамой съ родимымъ пятнышкомъ или рыхлой купеческой вдовой... Какой позоръ!.. Что теперь дѣлать?!. Изобличить его... Непремѣнно изобличить... Потомъ... Потомъ -- разъѣхаться на всегда... О!.. За что такое испытаніе?!. За что?!.
И она беззвучно заплакала... Слезы облегчили ее. Она вскочила и быстро начала одѣваться...
-- Да, ѣхать!.. Сейчасъ-же ѣхать къ матери... Мама не дастъ ее въ обиду... Да!.. Мы вамъ еще покажемъ, Сергѣй Павловичъ!..
Она спрятала фатальную книжку въ карманъ, кое-какъ одѣлась, примочила холодной водой заплаканные глаза, припудрила лицо и быстро вышла изъ спальной.. Она вся горѣла энергіей и негодованіемъ... Они не обратила никакого вниманія на маленькаго Колю, который кричалъ: "мамѣ хоцу, мамѣ хоцу", и ничего не отвѣтила на вопросъ горничной, пріѣдетъ-ли барыня къ завтраку... Вскочивъ на извозчика, Лидія Романовна приказала ѣхать на Караванную, гдѣ жила ея матушка, вдова полковника Неонила Дмитріевна Зобова.
Полковница -- дама необъятныхъ размѣровъ и съ очень энергичнымъ выраженіемъ лица -- была еще не одѣта. Вчера она встрѣтила дочь на вокзалѣ и сегодня собиралась къ ней къ обѣду. Внезапный пріѣздъ Лидіи Романовны ее не мало удивилъ. Еще болѣе была она удивлена, когда Лидія Романовна, произнеся только слово: "мама", бросилась къ ней на шею и залилась слезами. Затѣмъ слѣдовалъ несвязный разсказъ о происшедшемъ. Наконецъ, былъ извлеченъ изъ кармана и "carpus delicti"...
Неонила Дмитріевна довольно долго изучала написанное въ книжкѣ, затѣмъ, не безъ удовольствія, истерла руки и безапелляціонно заявила:
-- Ну, мать моя, прежде всего мы выведемъ его на свѣжую воду... Ты ужъ позволь только мнѣ... Я все это разслѣдую въ точности... Вѣрь моему опыту... Доволенъ останется твой муженекъ... Ахъ и задамъ-же я всѣмъ имъ ходу!..
Неонила Дмитріевна потрясла дланью, какъ-бы угрожая невидимому врагу. Потомъ она принялась комментировать написанное въ книжкѣ... Прежде всего надо съѣздить по двумъ адресамъ. По всѣмъ вѣроятіямъ, тутъ и живутъ обѣ негодницы "пятнистая дѣвица" и "рыхлая купчиха"... О, какой кавардакъ она тамъ подыметъ!.. Если-же онѣ тамъ не живутъ, то навѣрное это адреса башмачника и портного, у которыхъ Сергѣй Павловичъ заказывалъ башмаки (8 рублей 50 коп., за одну пару -- какое безобразіе!..) и лѣтнія жакетки для своихъ любовницъ. Въ крайнемъ случаѣ, въ одной изъ этихъ квартиръ живетъ мебельщикъ, у котораго Сергѣй Павловичъ купилъ будуарную обстановку (съ гобеленами, хризантемами и амурами. Какое безстыдство!..).
Когда Лидія Романовна пробовала возразить противъ нѣкоторыхъ предположеній Неонилы Дмитріевны, та побѣдоносно указала ей на одну цифру къ книжкѣ...
-- Ну, а 400 рублей авансу на что понадобилось Сѣргѣю Павловичу?!.
Лидія Романовна не нашлась что отвѣтить...
-- А?.. То-то... Со мною не спорь, душа моя... Я все насквозь вижу!.. Ну, живо!.. ѣдемъ!.. Даша -- одѣваться!..
И Неонила Дмитріевна о метро вылѣзла изъ своего ситцеваго балахона, чтобы влѣзть въ другой, не столь широкій, шерстяной балахонъ, который она называла "выѣзднымъ" костюмомъ...
Черезъ десять минутъ мать и дочь тряслись въ извозчичьей пролеткѣ, направляясь на Знаменскую... Въ домѣ No 14, квартира 173-я оказалась на второмъ дворѣ, и, шествуя туда, Неонила, Дмитріевна замѣтила:
-- Ну, любовницы-то должно быть, не здѣсь живутъ... Ничего, мы и до нихъ доберемся!..
-- Не пойти-ли намъ назадъ, мама?.. робко замѣтила Лидія Романовна.
-- Назадъ?!. Я назадъ?!. Ни за что!..
No 173 находился въ 5-мъ этажѣ...
Дверь грязная съ ободраннымъ войлокомъ... Надписи никакой.
-- Ну, теперь посмотримъ!..
И Неонила Дмитріевна рѣшительно дернула за звонокъ.
Нѣсколько мгновеній царило молчаніе. Потомъ послышались тяжелые шаги, и раздался грубый женскій голоса/.
-- Ишь, неймется паршивцу?.. Чего лѣзешь?!. Сказано, не пущу съ водкой!.. Управы, думаешь, тебя на нѣтъ... Какъ разъ сволоку въ участокъ!.. Окаянный!.. Добрые люди работаютъ... А онъ на ка поди -- только опохмѣляется... Дьяволъ!.. Право, дьяволъ!..
И затѣмъ шаги стали быстро удаляться отъ двери...
-- Позвольте!.. Вы ошибаетесь!.. кричала Неонила Дмитріевна...
Но отвѣта не послѣдовало...
-- Однако, надо-же намъ узнать истину!..
И Неонила Дмитріевна во второй разъ энергично потрясла звонокъ...
Опять приближающіеся шаги, и опять грубый голосъ:
-- Слышишь ты, кривобокій!.. Ежели не оставишь меня въ покоѣ... Вотъ-те слово -- сейчасъ отворю дверь и окачу помоями... Слышалъ?!. Чтобы духу твоего не было!..
Лидія Романовна, а за нею и Неонила Дмитріевна начали быстро спускаться съ лѣстницы... Теперь у нихъ пропало всякое желаніе, чтобы дверь отворилась... На площадкѣ третьяго этажа они наткнулись на какого-то ободраннаго мастерового съ "мерзавчикомъ" въ одной рукѣ. Онъ собирался, ужъ съ обычною для пьяницъ словоохотливостью вступить съ дамами въ разговоръ, но Неонила Дмитріевна энергично оттолкнула его и прошмыгнула мимо, а за нею и Лидія Романовна.
-- Погодите, Сергѣй Павловичъ, вы отвѣтите мнѣ за всѣ эти мытарства!..-- шипѣла Неонила Дмитріевна.
Когда дамы очутилась на дворѣ, Лидія Романовна осмѣлилась замѣтитъ.
-- Не лучше-ли было-бы, мама, раньше чѣмъ поднимать исторію, узнать, кто живетъ въ No 173-мъ...
-- И то правда!.. Я объ этомъ не подумала... А вотъ, кстати, и дворникъ...
Оказалось, что въ No 173 квартируютъ столяръ Панфиловъ съ женой.
-- Самый непутящій народъ!..-- аттестовалъ ихъ дворникъ.
Какъ-бы въ подтвержденіе его словъ, на верху раздался шумъ, трескъ разбитаго стекла, крики "караулъ" и "дворникъ"!.. Видно, мастеровой успѣлъ получить свою порцію помоевъ, и поднялъ соотвѣтствующій случаю скандалъ...
Теперь дамы отправились на Торговую, Неонила Дмитріевна, повидимому, была раздражена первой неудачей. Лидія Романовна, нѣсколько разочарованная въ сыскныхъ талантахъ своей маменьки, еще разъ просматривала записную книжку, пробуя дѣлать собственныя комментаріи...
Вотъ, наконецъ, и домъ No 54. Неонила Дмитріевна прежде всего спросила у дворника, подметавшаго тротуаръ, кто живетъ въ квартирѣ No 112-ой.
-- А вамъ кого-же надобно?..-- послѣдовалъ обычный отвѣтъ...
-- Да никого намъ не надо!.. Я спрашиваю тебя, кто живетъ въ No 112-мъ!.. возвысила голосъ Неонила Дмитріевна.
Дворникъ апатично оглядѣлъ обѣихъ дамъ...
-- А коли никого намъ не надо, такъ чего-же вы спрашиваете?..
Неонила Дмитріевна готова ужъ была воспылать, но Лидія Романовна поспѣшила вручить дворнику двугривенный...
-- Живетъ тамъ барыня одна, Ушкуйникова...
-- Изъ какихъ-же она?
-- Кажись изъ купецкаго званія... Вдова!..
Неонила Дмитріевна побѣдоносно взглянула на дочь.
-- А!.. Наконецъ-то!.. Начинается!.. Идемъ, Лидочка!..
-- Только безъ скандаловъ, maman, прошу васъ...
-- Увидимъ... Увидимъ!.. о!.. Я совершенно спокойна!..
Онѣ поднялись во второй этажъ. На дверяхъ дощечки не было... Онѣ позвонили. Открыла миловидная горничная...
-- La soubrette!.. кинула негодующая Неонила Дмитріевна... Барыня дома?...
-- Дома-съ... Какъ прикажите доложить?..
-- Доложить?... Никакъ!.. Просто скажите:-- двѣ дамы желаютъ видѣть!..
Горничная подозритѣльно оглядѣла гостей и, оставивъ ихъ въ передней, ушла...
-- Хотѣла-бы я знать, кто эта мерзавка... Судя по фамиліи и потому, что она вдова -эти. должно быть, именно, толстая и рыхлая купчиха... А, гдѣ-же тутъ розовый будуаръ?.. Какое нахальство!.. Оставить насъ ждать въ передней!..
И Неолина Дмитріевна рѣшительно прошла въ гостиную.
-- Только безъ скандаловъ, мама, безъ скандаловъ!..
-- О!.. Я совершенно спокойна ты видишь!.. Посмотри-ка, душа моя, какъ ее зовутъ?..
-- Кого, мама?..
-- Да рыхлую вдову!..
-- Фима...
Дамы усѣлись въ богато, хотя довольно безвкусно убранной гостиной.
-- Ишь какъ живутъ эти твари!..-- негодовала Неонила Дмитріевна. Должно быть, гостиную-то обставилъ другой поклонникъ!..
Въ дверяхъ показалась дама среднихъ лѣтъ, стройная, небольшого роста...
Неонила Дмитріевна оцѣпенѣла отъ изумленія... Ея предположенія рушились...
-- Съ кѣмъ имѣю удовольствіе говорить?..
-- Иванова, Марія Петровна... А это моя мать...-- нашлась отвѣтить Лидія Романовна.
Посѣтительницы молчали. Новая комбинація сложилась въ головѣ Неонилы Дмитріевны... Если это не рыхлая купчиха, то это навѣрное дѣвица съ родимымъ пятнышкомъ... И Неонила Дмитріевна, обойдя хозяйку сбоку, устремила взглядъ василиска на ея шею...
Госпожи Ушкуйникова была внѣ себя отъ изумленіи.
-- Что-же вамъ, наконецъ, угодно отъ меня?.. возвысила она голосъ, и взялась за колокольчикъ...
Надо было что-нибудь отвѣчать...
-- Мы... Видите-ли... Мы на счетъ розоваго будуара... пробормотала Лидія Романовна.
-- Какого розоваго будуара?!.
Неонила Дмитріевна, между тѣмъ, стояла совершенно разочарованная... Никакого пятнышка на шеѣ хозяйки не оказалось... Надо было какъ-нибудь благородно ретироваться...
-- Мы, должно быть, спутали адресъ... По газетному объявленію въ этомъ домѣ продается розовый будуаръ въ квартирѣ No 122...
-- А моя квартира, 112-я... Чтоже вы, сударыни, идете, толкомъ не справившись... Странно, право!.. А я думала, что вы желаете снять въ аренду тряпичные склады, оставшіеся послѣ моего покойнаго мужа. Маша, проводи этихъ дамъ...
Сконфуженныя мать съ дочерью не заставили себя долго просить... Уже на лѣстницѣ онѣ услышали, какъ госпожа Ушкуйникова громко распекала горничную за то, что та безъ спросу пускаетъ "всякую шваль", а затѣмъ велѣла посмотрѣть, не стащили ли чего изъ гостиной непрошенныя гостьи...
Неонила Дмитріевна была порядкомъ обезкуражена,
-- Ну, знаешь-ли, твой муженекъ формальный мошенникъ... Такъ умѣть заметать свои слѣды!.. Удивительно!..
У воротъ дамы встрѣтили того-же апатичнаго дворника... Неонилу Дмитріевну какъ-бы что осѣнило...
Давно въ этой квартирѣ живетъ г-жа Ушкуйникова?
-- Да съ мѣсяцъ будетъ...
-- Ага!.. Не все еще потеряно!.. А раньше кто здѣсь жилъ?..
-- Переплетчикъ Хадатовъ... Переплетное заведеніе значитъ было...
Новое разочарованіе... Впрочемъ, кто знаетъ?!
Неонила Дмитріевна рѣшилась до конца прослѣдить нить преступленія и съѣздить на Бассейную, гдѣ теперь жилъ переплетчикъ Хадатовъ. Однако, Лидія Романовна запротестовала самымъ рѣшительнымъ образомъ... Довѣріе ея къ дипломатическимъ способностямъ матери упала ли нуля... Она наотрѣзъ отказалась ѣхать къ переплетчику...
-- Поѣзжайте сами, если хотите... А я отправляюсь домой и прямо спрошу Сережу, что все это значитъ...
-- И очень глупо сдѣлаешь, душа моя... Такъ онъ тебѣ покажетъ правду!..
-- Во всякомъ случаѣ, это будетъ лучше, чѣмъ путаться по разнымъ трущобамъ!..
-- Какъ знаешь, Лидочка... А я все-таки, ѣду на Бассейную... Нѣтъ, не все еще потеряно!..
Обѣ дамы разъѣхались въ разныя стороны...
Сергѣй Павловичъ встрѣтилъ жену встревоженный и недовольный...
-- Что это такое, милочка?-- уѣхала изъ дому, ничего не сказавши, бросила Колю, пропала на три часа... Я, право, не зналъ, что и думать!..
Вмѣсто отвѣта Лидія Романовна вытащила изъ кармана фатальную записную книжку и поднесла ее къ носу Сергѣя Павловича...
-- Что это такое?..
-- Ахъ, моя записная книжка... Гдѣ ты ее нашла... Два мѣсяца тому назадъ я ее купилъ, да въ первый-же день и потерялъ...
-- Не финти, пожалуйста... Смотри мнѣ прямо въ глаза... И объясни, что тутъ такое написано!..
-- Что написано?!.
-- Ну, да... Отъ меня не отвертишься... Какая это у тебя дѣвица съ пятнышкомъ... Потомъ- рыхлая вдова... Будуаръ розовый... Записка любовная... Потомъ...
Но тутъ голосъ Лидіи Романовны пресѣкся и она залилась слезами...
-- Милая... Дорогая!.. Да что тебѣ на умъ пришло!.. Вотъ такъ исторія!..
Сергѣй Павловичъ быстро прошеліъ къ себѣ въ кабинетъ и принесъ оттуда нѣсколько нумеровъ иллюстрированнаго журнала... Раскрывъ одну изъ страницъ, онъ указалъ на нее женѣ...
"Въ Паутинѣ Страсти" повѣсть Сергѣя Карнатова прочитала Лидія Романовна... Ну, такъ что-жъ такое?!.
-- А вотъ смотри!...
Сергѣй Павловичъ началъ подчеркивать ногтемъ отдѣльныя мѣста повѣсти. Здѣсь оказались и Катя-прелесть, дѣвица съ пятнышкомъ, и Фима-купчиха, и розовый будуаръ съ амурами и даже страстное посланіе, начинавшееся словами "Мой милый котикъ и т. д.".
Лицо Лидіи Романовны мало по малу прояснялось...
-- Что-же все это значитъ?..
-- Дѣло очень просто... За послѣднее время, я усвоилъ привычку заносить въ записную книжку нѣкоторыя детали задумываемыхъ мною произведеній... Такъ было и съ моею "Паутиной Страсти"... Послѣ твоего отъѣзда, я купилъ новую книжку, записалъ кое-что на первой страницѣ, и въ тотъ-же день потерялъ ее и никакъ не могъ найти... И вотъ ты теперь поднимаешь изъ-за нея цѣлую исторію!.. Неужто тебѣ не пришла въ голову та простая мысль, что никакого резона не было мнѣ записывать въ книжкѣ подробности моихъ похожденій... Повѣрь, никто этого не дѣлаетъ!.. Нѣтъ, ревность по истинѣ слѣпа!..
-- Погоди еще... А что значить: ботинки 8 р. 50 к.; портному 55 рублей; авансъ -- 400 руб?!.
-- Какъ, что значитъ?.. Ботинки эти и костюмъ ты теперь видишь на мнѣ... А 400 рублей авансу мнѣ понадобились, чтобы выслать тебѣ-же въ деревню, когда заболѣлъ Коля... Ну, теперь, надѣюсь все?!
-- Не совсѣмъ еще. Что это за два адреса?..
-- Да ты настоящій слѣдователь!.. На Знаменской живетъ пьяница столяръ, которому я заказалъ двѣ книжныя полки. Что касается Торговой улицы, то тамъ живетъ брошюровщикъ послѣдняго сборника моихъ разсказовъ Хадатовъ...
-- Правда, онъ жилъ тамъ мѣсяцъ тому назадъ!..
-- Какъ, жилъ?.. А ты почемъ знаешь?.. Или?..
И Сергѣи Павловичъ разразился хохотомъ...
-- Какъ, неужели ты ѣздила по этимъ адресамъ?!.
Лидія Романовна виновато склонила голову.
-- Не одна, а съ маменькой...
-- Ну еще-бы!.. Мать Неонилу всюду сунетъ!.. Теперь ты достойно наказана за недовѣріе къ образцовому супругу!..
-- Наказана, Сережа!.. согласилась Лидія Романовна, и тутъ-же разсказала всю свою печальную одиссею...
-- Такъ тебѣ и надо!.. Такъ тебѣ и надо!.. все время приговаривалъ Сергѣй Павловичъ.
Когда-же Лидія Романовна кончила разсказъ, онъ въ видѣ нравоученія добавилъ:
-- Напрасно только старуха не окатила тебя съ маменькой изъ ушата... Тогда моя добродѣтель вполнѣ-бы торжествовала, а порокъ былъ-бы вполнѣ наказанъ!..