ПОДЪ МЕТЕЛЬЮ
Въ чистомъ подѣ, въ полночь, завываетъ-гудетъ,
Завываетъ -- несется метелица,
Бѣлымъ, снѣжнымъ столбомъ не дорожкѣ идетъ,
По слѣдамъ разсыпается-стелется.
"Ну, заѣхалъ въ сугробъ! Видно здѣсь ночевать...
Ну, соврасый! Потрогивай, маленькій!
Вовсе сбились съ тобой... Захотѣлося спать,
Понабилося снѣгу за валенки..."
Въ чистомъ полѣ, въ полночь, завываетъ-гудетъ,
Завываетъ -- несется метелица,
Бѣлымъ, снѣжнымъ столбомъ по дорожкѣ идетъ,
По слѣдамъ разсыпается-стелется.
"Что тамъ словно-ка гдѣ колокольчикъ звенитъ?
Огонёчки тамъ, что ль, зажигаются?...
А хозяйка-то ждетъ, а мальченка-то спитъ --
Что ему? Знай по п е чи валяется! "
Въ чистомъ полѣ, въ полночь, завываетъ-гудетъ,
Завываетъ -- несется метелица,
Бѣлымъ, снѣжнымъ столбомъ по дорожкѣ идетъ,
По слѣдамъ разсыпается-стелется.
"Въ санки лечь -- все одно! Руки вовсе свело...
Борода запушилась, смерзается...
Въ санки лечь да уснуть -- вотъ ужъ стало тепло...
Эка вихорь какой подымается!"
Въ чистомъ полѣ, въ полночь, завываетъ-гудетъ,
Завываетъ -- несется метелица,
Бѣлымъ, снѣжнымъ столбомъ по дорожкѣ идетъ,
По слѣдамъ разсыпается-стелется...
"Отечественныя Записки", No 2, 1863
ЛѢСЪ.
Экая сторонушка -- дальняя, глухая!
По небу по сѣрому тянетъ галокъ стая,
По полю по чистому снѣговыя горы,
По лѣсу по темному идутъ разговоры.
Тамъ сосна косматится -- вся въ снѣгу, что лѣшій:
Нѣтъ проѣзду конному, не ходи ты, пѣшій!
"Сосенками-дѣтками я загородилась,
Бѣлыми сугробами вся я обложилась."
Елочки-красоточки вѣтками махаютъ,
Зайку быстроглазаго елочки шпыняютъ:
"Что, косой? По холоду, знать, пришлося круто?
Голоденъ, чай, заенька? прихвати снѣжку-то..."
Бѣлыя березоньки вплоть до поздней ночки
Вѣточки развѣсили плачутъ въ уголочкѣ:
"Были мы шумливыя, были мы густыя --
Красоту зеленую взяли бури злыя."
На горѣ по вѣточкамъ соловейки пѣли --
А теперь вотъ мечутся вихри да мятели...
Кустики-малиннички шепчутся-толкуютъ:
"Чтой-то, братцы, по лѣсу за потёмки дуютъ?
"Все-то насъ малиннички низко-низко клонятъ
Да на наши вѣточки снѣгъ холодный гонятъ,
"Вотъ весна скорѣе бы: пораскроетъ почки
И пошли по вѣточкамъ милые листочки..."
Дубъ-то не шелохнется, дубъ стоитъ высоко.
Весь въ снѣгу онъ, изъ лѣсу видитъ онъ далеко --
Видитъ онъ и слышитъ онъ: скрипъ идетъ полями,
Видитъ онъ -- копошатся люди съ топорами,
Слышитъ онъ -- топорики глухо застучали,
Ели-дубы старые замертво упали,
Ели-дубы старые въ санки положили,
Ели-дубы старые люди увозили.
Дубъ стоитъ трепещется мертвыми вѣтвями,
Крѣпко ухватился онъ за землю корнями.
А стояли по лѣсу бѣлые морозы --
На дубу увидѣли ледяныя слезы...
Полно, лѣсъ, туманиться! Вотъ ужь зорьки бродятъ --
Скоро въ глушь дремучую волки поуходятъ;
Скоро снѣгъ подъ солнышкомъ свѣтло забѣлѣетъ,
Елочка да сосенка вдругъ зазеленѣютъ,
И по нимъ заискрятся, задрожатъ какъ звѣзды,
Свитыя мятелями снѣговыя гнѣзды...
Ѳ. Бергъ.
ВЪ ДОРОГѢ.
(Посв. Е. П. Майковой).
Полно ты съ своей свободой милой!
Ну, свободенъ ты какъ вѣтеръ вольный --
Слышишь ты, какъ воетъ онъ уныло,
Ты, печальный, вѣчно недовольный?..
Ты живи съ своими, дорогими,
Полюбившій и любимый ими
И вяжи, вяжи себя сильнѣе --
Пусть для нихъ любовью сердце бьется
И трепещетъ въ страхѣ, и больнѣе
Каждый крикъ ихъ въ сердцѣ отдается.
Пусть тебя восторгъ ихъ подымаетъ,
Пусть забота ихъ тебя пугаетъ!
Ночь чернѣетъ, вѣтеръ въ полѣ злится...
И ужь вотъ на сердцѣ мракъ глубокій
И въ груди сильнѣй тоска гнѣздится,
И во всю-то ночь тебѣ не спится,
И томишься горькій, одинокій --
Привязаться не къ чему душою
И припомнить нечего съ отрадой:
Никого съ любовью за тобою,
Никого со страстью и пощадой!
Ты одинъ прошелъ дорогой битой,
Чуть взглянулъ кругомъ -- проѣхалъ мимо,
Ничего глубоко не зарыто,
Ничего завѣтно не хранимо,
Холодно! И чувство измельчало,
И грубѣе сердце, хуже стало...
Ахъ, вяжи, вяжи себя скорѣе!
Пусть для нихъ любовью сердце бьется
И трепещетъ въ страхѣ, и больнѣе
Каждый крикъ ихъ въ сердцѣ отдается.
Пусть тебя восторгъ ихъ подымаетъ
Пусть забота ихъ тебя пугаетъ!
Вонъ, гляди, мелькаютъ огонечки:
Колокольчикъ, видно, услыхали --
Средь туманной и дождливой ночки
Ожидаютъ насъ теперь едва-ли...
То-то радость, то-то будетъ счастье
Передъ ними вдругъ-то появиться
И въ осенній холодъ и ненастье
Въ уголочкѣ тепломъ пріютиться;
Говорить счастливо безъ умолку
Цаловать безъ счету и безъ толку!..
Ахъ, вяжи, вяжи себя скорѣе!
Пусть для нихъ любовью сердце бьется
И трепещетъ въ страхѣ, и больнѣе
Каждый крикъ ихъ въ сердцѣ отдается.
Пусть тебя восторгъ ихъ подымаетъ,
Пусть забота ихъ-тебя пугаетъ!
"Отечественныя Записки", No 6, 1863
СТИХОТВОРЕНІЯ Ѳ. Н. БЕРГА.
I.
Въ тиши ночей, средь шума дней
Она передо мной --
Глядитъ она, любви полна,
Съ упрекомъ и тоской.
И чудный ликъ и глазъ языкъ
Понятны, милы мнѣ,
Какъ звукъ родной въ толпѣ чужой,
Въ далекой сторонѣ....
II.
"Оставь меня, оставь меня!"
И рвется, и дрожитъ,
И голосъ, трепетно звеня,
Страданіемъ звучитъ.
"Оставь меня, оставь меня!"
И силится вздохнуть,
Но вдругъ съ рыданіемъ глухимъ
Мнѣ падаетъ на грудь.
Смѣется, плачетъ, какъ ли та,
Пылаетъ и горитъ
И слово нѣжное любви
Стыдливо говоритъ...
Два голоса.
Geben mir Rath und gute Lehren...
Heine.
"Зачѣмъ, зачѣмъ напрасно тратишь ты
Своей души клокочущія силы!
Потухнетъ все -- и страсти и мечты --
На рубежѣ зіяющей могилы.
"Кругомъ толпы безсмысленно идутъ --
Рабы страстей, разcчета и разврата!
Они твоихъ стремленій не поймутъ
И оттолкнутъ тоскующаго брата.
"Живи одинъ. Ищи святой исходъ
Изъ этой лжи и мелочной, и грязной;
Уединенія и мысли пышный плодъ
Тебѣ спасеніе отъ жизни безобразной."
-- Земную дань земному заплачу!
И что мнѣ въ той тоскливости печальной,
Безжизненной, уныло-погребальной?
Я жить хочу, мучительно хочу!
Я жить хочу съ людьми, съ толпой живущей,
Съ страданьемъ трепетнымъ, съ безумною мечтой,
Съ тревожной радостью, дрожащей и поющей,
Съ страстями пылкими и мелкой суетой!....