Барбара Хардинг взглянула в лицо Билли Байрна и поняла, что ей грозит серьезная опасность. Она не могла себе объяснить, почему ее так ненавидел этот матрос; но каждая складка его угрюмого лица говорила о беспощадной ненависти.
Минуту он стоял молча, пристально глядя на нее, затем заговорил глухим голосом:
-- Не так я глуп, чтоб не видеть, что ты снюхалась с этим молодчиком. Но я тебе говорю одно -- не вздумайте замышлять что-нибудь против меня! Вам и вдвоем Билли Байрна не провести! Уж я буду следить за вами. Ведь только из--за тебя, черт тебя подери, потерпели мы это проклятое крушение! Ты одна виновата во всех моих неприятностях. Нужно было пристукнуть тебя, -- и тогда все пошло бы гладко. С ка ким удовольствием треснул бы я тебя по башке, чтобы ты подохла, проклятая ты... ты... Билли не мог найти подходящих слов.
К его удивлению, девушка не проявила ни малейшего признака страха. Она продолжала держать голову так же прямо, как и раньше, и не отвела своих спокойных глаз от его свирепого взгляда. Презрительная усмешка скользнула по ее губам.
-- Мерзавец! -- спокойно проговорила она. -- Оскорблять женщину и угрожать ей -- это ваше дело! В сущности, вы просто убийца из--за угла. Вы убили на "Лотосе" человека, в мизинце которого было больше мужества, чем во всем вашем огромном неуклюжем теле. Вы только и способны нападать сзади или когда застаете вашу жертву врасплох, как это было недавно с мистером Терье. И вы думаете, что я вас боюсь? Что я боюсь подлой твари, способной ударить ногой в лицо лежачего человека? Убить меня вы, конечно, можете. На это у вас, пожалуй, и храбрости хватит -- ведь со мной справиться не трудно! Но, хотя вы и можете убить меня, вы ни за что не заставите меня выказать перед вами страха. А ведь этого-то вы как раз и желаете. Это ваше понятие о мужестве и силе!
Я никогда не воображала, что на свете существуют такие типы, как вы, хотя я и читала про таких, мистер Байрн. Вы принадлежите к тем, кого в больших городах называют "хулиганами". Я никогда не задумывалась над ними, а теперь понимаю, что настоящий мужчина -- джентльмен -- может чувствовать к таким, как вы, только презрение и отвращение.
В то время, как она говорила, глаза Билли сузились и брови нахмурились, но не от злобы. Он думал...
Он думал в первый раз в жизни о том, каким он кажется со стороны. Никогда ни один человек не высказал ему так хладнокровно и так сжато, что он о нем думает.
Люди его сорта часто давали ему в сердцах разные гнусные эпитеты и ругали его всячески. Но эта девушка говорила без раздражения, и описание было ясно и картинно. Она объяснила ему причину своего презрения, и каким-то образом это презрение стало ему понятно.
Зная Билли Байрна, можно было наверняка ожидать, что, взбешенный безжалостной критикой девушки, он грубо набросится на нее... Но он этого не сделал. Казалось, что злобу его как рукой сняло.
Он стоял и пристально глядел на Барбару Хардинг, -- это была одна из его странностей: он мог, не мигая, упорно смотреть в глаза другому, -- и в это время в нем произошла какая-то перемена. Он неожиданно увидел, то, что он отказывался видеть раньше, -- прекрасную, храбрую девушку, без страха ожидающую его нападения.
Хотя Билли Байрн считал, что он все еще ненавидит ее, но он почувствовал, что у него не подымутся на нее руки и что он вряд ли сможет теперь поднять руку и на других женщин.
Почему произошла эта перемена, Билли не знал; он просто чувствовал, что это так. Проворчав что-то себе под нос, он круто повернулся к ней спиной и отошел.
Пронеслись первые порывы легкого юго--западного ветра; все матросы занялись установкой запасной мачты и парусов, чтобы воспользоваться им и постараться пристать к берегу, который круто подымался над поверхностью океана в трех милях от "Полумесяца". Ветер крепчал. Небольшой временный парус надулся, и "Полумесяц" тяжело двинулся вперед.
-- Мы должны найти как можно скорее место для высадки, -- сказал шкипер Симе косоглазому Уарду, -- или мы разобьемся вдребезги об эти скалы.
-- Так это и будет, если ветер будет крепчать, -- ответил Уард. -- К этому берегу так же легко пристать, как к неприступной крепости.
И действительно, когда "Полумесяц" приблизился к сплошной гряде скал, падающей отвесной стеной в море, стало казаться совершенно безнадежным найти место, куда могла бы ступить человеческая нога.
На расстоянии четырехсот футов от берега сделалось очевидным, что о высадке в этом месте нечего и думать, а потому курс корабля был изменен. Его старались держать параллельно берегу, надеясь найти небольшую бухту или песчаную отмель, где можно было бы произвести высадку.
Ветер неуклонно крепчал и вздымал свирепые буруны, которые с шумом разбивались о 'скалистый барьер острова. Попасть в эти страшные волны означало бы немедленную гибель корабля и всей его команды. Потрепанная прошедшим ураганом бригантина почти не слушалась руля, и ее все время относило к берегу. Матросы стояли, столпившись на корме, вдоль правого борта судна. Двое матросов находились у рулевого колеса под невежественным руководством шкипера Симса и делали, что могли; Уард и Терье с горстью людей наблюдали за жалким парусом и время от времени изменяли его положение, стараясь еще на некоторое время удержать корабль от столкновения.
"Полумесяц" был очень близко от скал, когда на расстоянии едва ли ста саженей впереди его носа показалась узкая расселина, в которую море вливалось длинными волнами. Волны катились обратно, так что у входа в пролив бурлил водоворот с высоко вздымающейся пеной.
В обыкновенных условиях было бы верхом безумия пытаться провести корабль в этот проход. Никто не знал, что находилось внутри и было ли там достаточно воды для корабля, хотя большие волны, вкатывавшиеся в проход, свидетельствовали о значительной глубине. Шкипер Симе, увидя выросшие перед ним мрачные утесы, понял, что ничто теперь не сможет спасти корабль от гибели. Трус в душе, он в этот критический момент своей жизни потерял всякую власть над своими нервами.
Выскочив из рулевой рубки на палубу, он стал метаться по палубе, как загнанный заяц, дико взывая о помощи и обещая сказочную награду тому, кто доставит его невредимым на берег.
Вопли обезумевшего от страха капитана страшно подействовали на большую часть экипажа. В одну минуту буяны с "Полумесяца" превратились в стадо воющих от ужаса жалких людей.
Барбара Хардинг, стоя у трапа, смотрела на эту отвратительную сцену. Ее губы кривились презрительной усмешкой при виде сильных мужчин, которые плакали от страха и думали каждый только о собственном спасении. Косоглазый Уард с остервенением выламывал крышку люка. Он, очевидно, хотел воспользоваться ею для своего спасения после того, как "Полумесяц" ударится о скалы. Выломав крышку, он привязал к ней веревки и потащил ее к левому борту корабля, подальше от берега.
Ларри Дивайн скорчившись сидел у каюты и жалобно плакал. Симе, обезумевший от ужаса, все еще метался по палубе. Оба рулевых покинули свой пост. Почти немедленно вслед за этим "Полумесяц" круто повернулся носом к скалам. Но, едва только рулевые дошли до палубы, как Терье подскочил к колесу и занял их место.
Со страшными усилиями поворачивал он тяжелый руль. Барбара видела, что он единственный из всех на бригантине что-то делал, чтобы спасти корабль. Как ни жалки были усилия этого человека, они свидетельствовали о его хладнокровии и мужестве.
При виде того как он храбро боролся со смертью, несмотря на всю безнадежность положения, девушка почувствовала как бы некоторую гордость. Вот это настоящий мужчина! И он любил ее -- в этом она была уверена...
Отвечала ли она на его любовь или нет, но ее место сейчас возле него. Она должна была помочь ему, насколько могла.
Барбара быстро подбежала к рулевой будке. Терье улыбнулся ей. -- Я опасаюсь, что надежды мало, -- сказал он, -- но буду спокойно бороться до последней минуты, не так, как эти презренные трусы.
Девушка не ответила, она схватила спицы тяжелого колеса и напрягла всю свою силу, чтобы помочь штурману. Терье не отговаривал ее бросить этот утомительный труд -- каждый золотник силы мог иметь значение, а в мозгу Терье зародился безумный план, который он и старался привести в исполнение.
-- Что вы хотите сделать? -- задыхаясь от волнения, спросила девушка. -- Проскочить в проход между скал? Терье молча кивнул головой. -- Вы считаете меня сумасшедшим? -- спросил он.
-- Только отважный человек мог решиться на такой план, -- ответила она. -- Как вы думаете, сможем ли мы направить корабль?
-- Сомневаюсь, -- ответил Терье. -- Если бы с нами у руля был еще мужчина, то, пожалуй, и смогли бы.
Под ними взад и вперед вдоль палубы, на стороне, противоположной от берега, метался в панике экипаж "Полумесяца". Матросы дрались друг с другом из--за каждого куска дерева и за обрывки веревок.
Гигантская фигура чернокожего повара Бланко возвышалась над другими. В его руке был огромный кухонный нож. Когда он замечал кусок дерева в руках другого, он набрасывался на беспомощную жертву, угрожая ей ножом. Ему удалось набрать таким образом материал для плота.
Только один человек не обезумел от страха. Это был огромный парень, который стоял, прислонившись к кабестану, с некоторым удивлением и презрительной усмешкой смотревший на беснование своих товарищей. Барбара Хардинг случайно посмотрела в его сторону; в ту же минуту и он случайно взглянул на рулевую будку; их взгляды встретились: это был Билли Байрн.
Девушка изумилась: он, этот отъявленный трус, не выражал теперь признаков страха! Очевидно, ужас совсем парализовал его...
Как только Билли увидел Терье и Барбару в рулевой будке, он быстро побежал к ним. При его приближении девушка невольно прижалась к Терье. Какую новую наглость замышлял он против нее?
Его хмурое лицо имело обычное мрачное выражение. Он тяжело опустил руку на плечо девушки и заорал: -- Убирайся отсюда! Это не дело для девки.
Резко оттолкнув Барбару в сторону, он занял ее место у колеса.
-- Хорошо, что вы пришли, Байрн, -- воскликнул Терье. -- Мне вас до зарезу нужно было. -- Чего же вы меня не позвали? -- проворчал Билли. С помощью геркулесовских мускулов Байрна удалось повернуть "Полумесяц" так, что он снова встал почти параллельно скалам. Но за это время его так сильно отнесло к берегу, что Терье почти не надеялся на удачу своего плана: он хотел попытаться подвести корабль к проходу, затем повернуть его и гнать судно прямо в бурлящие воды протока.
Они достигли расселины, темневшей между гигантскими скалами, и им открылся вид, давший им новую надежду: за проливом синела небольшая бухта с отлогим, песчаным берегом, о который волны ударялись с меньшей силой.
-- Можете вы на минутку справиться один, Байрн? -- спросил Терье. -- Мы должны будем сделать сейчас поворот и мне нужно убрать паруса. Как только вы увидите, что парус срезан, -- поворачивайте руль на штирборт. Я думаю, корабль послушается; тогда держите нос прямо на этот проход. Конечно, это один шанс из тысячи, но другого исхода у нас нет. Идет? -- Ступайте, -- был лаконический ответ.
Как только Терье отошел от колеса, Барбара Хардинг подошла к Байрну.
-- Дайте, я помогу вам, -- сказала она, -- каждая лишняя рука может оказать пользу.
-- А, черт! -- огрызнулся Билли. -- Мне юбки не нужны.
Девушка вспыхнула и отошла. Отвернувшись от Байрна, она стала следить за Терье, который стоял наготове, чтобы срезать парус в нужный момент.
Судно было теперь против самой расщелины. Терье уже привязал новый парус. Затем он быстро срезал старый.
Билли навалился на руль и повернул его на штирборт. Нос бригантины послушно направился к скалам. Парус надулся, и, минуту спустя, корабль помчался вперед.
Шкипер Симе заметил действия Терье только тогда, когда было уже слишком поздно, чтобы ему помешать, и бросился, как сумасшедший, к своему подчиненному.
-- Идиот! -- завопил он. -- Идиот! Что же вы делаете? Вы ведете нас прямо на скалы! Вы губите нас!
С этими словами, он с бешеной яростью набросился на штурмана и свалил его на палубу.
Барбара Хардинг видела нападение обезумевшего от страха капитана, но не могла ему помешать. Билли тоже видел его и только ухмыльнулся. Вот здорово, если эти двое сцепятся не на шутку! Ну и зрелище! Жаль вот только, что он сам не может принять участие в драке. Этот проклятый руль еле слушается. Билли не может даже как следует полюбоваться дракой. Нужно в оба смотреть на узкий проход, к которому "Полумесяц" летит со все возрастающей скоростью.
Остальные члены команды тоже пропустили интересный момент борьбы между двумя начальниками, которая в другое время немало бы их потешила. Они стояли у борта и горящими глазами смотрели на бурный канал, к которому неслась бригантина. Они увидали то, что проглядел шкипер Симе, -- бухту позади прохода, бухту, которая представляла шанс на спасение, если бы смелый план удался.
Билли Байрн все еще стоял у руля, с непреклонной решимостью напрягая свои гигантские мышцы. За ним стояла Барбара Хардинг, которая попеременно смотрела то на Терье и Симса, то на Билли, то на ревущий водоворот впереди.
Несмотря на опасность момента, она невольно подумала о странных противоречиях в характере дюжего молодого разбойника, стоящего на руле: после целого ряда подлых и трусливых поступков, он вдруг оказывался способен на удивительное хладнокровие и мужество. Теперь, глядя на него, она в первый раз заметила его львиную голову и правильные черты его лица. Но она вспомнила о бедном Билли Мэллори, о подлом ударе, нанесенном бесчувственному Терье, и, содрогнувшись от отвращения, отвернулась.
Терье в это время удалось подмять под себя Симса, но тот все еще цеплялся за него с отчаянием тонувшего человека.
В этот момент огромная волна подхватила "Полумесяц" и, по-видимому, должна была отнести его прямо в проход. Ветер крепчал; бригантина неслась, как конь, закусивший удила. Куда мчалась она? К гибели или к спасению? Никто не мог этого предугадать.
В середине прохода волна опустила корабль, и он с ужасным хрустом ударился серединой киля о подводный риф. Его корпус раскололся надвое, как ореховая скорлупа. В один миг все очутились в воде.
От сильного сотрясения Барбара Хардинг была со страшной силой сброшена с палубы. Бурлящие воды потока поглотили ее. Она знала, что ей спасения быть не могло; только самые сильные пловцы могли надеяться справиться с водоворотом и достигнуть берега бухты. Девушке об этом нечего было и думать.
Началась отчаянная борьба с огромными волнами, которые кружили ее туда и сюда, то отбрасывая ее почти к самым стенам прохода, то относя к середине бешеного потока. "О, если бы Терье был около нее". Если кто-нибудь мог ее спасти, то это был он!
С тех пор как Барбара поверила в дружбу и искренность второго штурмана, у нее появилась некоторая надежда на избавление от плена, а вместе с тем проснулось и желание жить, совсем отсутствовавшее в первые недели ее пребывания на "Полумесяце".
Теперь она боролась изо всех сил, но скоро почувствовала, что изнемогает. Ее усилия становились все слабее и слабее; наконец, видя всю бесполезность своих усилий, она почти перестала двигаться.
Но в эту минуту ее вдруг подхватила какая-то сильная рука. Она оказалась переброшенной через широкое плечо и быстро ухватилась за грубую рубаху, покрывавшую спину ее спасителя. В продолжение нескольких минут, показавшихся ей часами, пловец неутомимо и упорно пробивался к песчаной отмели -- и наконец достиг ее, неся в своих руках бесчувственную девушку.
Когда он, шатаясь, вышел из воды и ступил на берег, Барбара Хардинг открыла глаза и с изумлением увидела перед собою лицо Билли Байрна.