Комнаты и коридоры этой части дворца были пусты. Их обитатели либо попрятались, либо сражались у ворот.
— Ну вот, мы здесь, — сказал Баб Таб, зеленый человек. —Что будем делать дальше? Где красная женщина?
— Да, это большой дворец, — заметил Ур-Радж. — Даже если мы никого не встретим, поиски займут много времени. Но наверняка мы столкнемся с воинами.
— Кто-то идет по коридору, я слышу шаги, — сказал Баб Таб. Вскоре из-за поворота вышел мальчик, которого я сразу узнал. Это был Орм-О. Он бросился ко мне.
— Я увидел вас, входящих во дворец, из верхнего окна. И сразу кинулся, чтобы встретить.
— Где Джанай?
— Я покажу. Но если обнаружат, что меня нет, то убьют. Может, вы уже опоздали. Джал Хад пошел в ее апартаменты, хотя траур еще не кончился.
— Быстрее! — крикнул я, и мальчик побежал по коридору. За ним Ур-Радж, Баб Таб и я. Он привел нас к винтовой лестнице и сказал, что нужно подняться на третий этаж, затем повернуть направо и идти по коридору до конца. Там дверь, ведущая в апартаменты Джанай.
— Если Джал Хад у нее, — сказал мальчик, — тогда коридор охраняется. Вам придется сражаться. Джал Хад запретил носить во дворце огнестрельное оружие, боясь покушений. Пистолет есть только у него самого.
Поблагодарив Орм-О, мы побежали наверх и в конце коридора возле двери я увидел двух воинов. Они охраняли дверь, за которой были Джал Хад и Джанай.
Воины тоже увидели нас, шагнули вперед и обнажили мечи.
— Что вам здесь нужно? — спросил один.
— Я хочу видеть Джал Хада, — ответил я.
Вместо ответа Баб Таб нанес ему удар по голове копьем, которое было у него в руке, а я, не мешкая, вступил в бой с другим воином. Я быстро прикончил его. Во-первых, я торопился, а во-вторых, не хотел, чтобы он долго мучился. Баб Таб улыбался при виде умирающих людей.
— У тебя неплохая рука, — сказал он. Это наивысшая похвала у зеленых людей.
Перешагнув через поверженного противника, я открыл дверь. Маленькая комната, по-видимому, прихожая, была пуста. Дальше была еще одна дверь, из-за которой слышались и крики.
Я поспешно пересек комнату, открыл дверь и увидел, что Джал Хад обхватил Джанай. Девушка старалась вырваться, осыпая его ударами, царапалась. Лицо Джал Хада было красным от гнева. Он уже замахнулся, чтобы ударить Джанай.
— Стой! — крикнул я, и Джал Хад повернулся ко мне.
— Тор-дур-бар! — воскликнула Джанай, и в ее голосе послышалось облегчение.
Джал Хад отшвырнул от себя Джанай и выхватил радиевый пистолет. Я прыгнул на него, но не успел схватить: копье просвистело возле моего плеча и пронзило сердце принца Амхора до того, как он успел прицелиться и нажать на кнопку. Зато Баб Таб успел точно метнуть копье, и я обязан ему жизнью.
Мы все были поражены таким внезапным поворотом событий, потому что долго стояли молча и смотрели на тело принца.
— Ну вот, — сказал Ур-Радж. — Он мертв. Что теперь будем делать?
— Дворец забит сторонниками принца, — сказала Джанай. — Если они узнают о его смерти, нас убьют.
— Мы втроем дадим им бой, который им надолго запомнится, — сказал Ур-Радж. — Я уверен, что мы сможем выйти из дворца и выбраться из города.
— Ты знаешь, где можем спрятаться? — спросил я у Джанай.
— Нет. Они обыщут все.
— А что на верхнем этаже над нами?
— Королевский ангар. Там стоят личные флайеры принца.
Невольно у меня вырвался крик радости.
— Прекрасно, — сказал я. — Что может быть лучше для бегства, чем личный флайер Джал Хада?
— Но ангары хорошо охраняются, — сказала Джанай. — Возле моей двери все время проходят воины во время смены караула. Их там не меньше десяти.
— Сегодня там не будет воинов, — заметил Ур-Радж. — Джал Хаду были необходимы все силы, чтобы удержать ворота.
— Даже если их двадцать, тем лучше, — сказал Баб Таб. — Тем почетнее победа. Надеюсь, что их там не очень мало.
Я дал Ур-Раджу радиевый пистолет Джал Хада, и затем мы вчетвером стали подниматься по лестнице, ведущей в ангар. Я послал вперед Ур-Раджа, потому что он был самый маленький из нас и мог все разведать и не быть замеченным. Кроме того, он был красный человек и не вызвал бы таких подозрений, как я или Баб Таб. Мы все теперь шли за ним. Внезапно он сделал знак остановиться. Затем повернулся.
— Их всего двое, — сказал он, — так что все будет просто.
— Нападем неожиданно, — предложил я. — Тогда не нужно будет их убивать.
Однако все произошло иначе. Воины у флайеров заметили нас и вступили в схватку. Я обещал оставить их в живых, если они сдадутся, но, как видно, жизнь им не была дорога. Еще до схватки один из них что-то сказал другому. Тот повернулся и побежал по крыше. Видимо, он решил вызвать помощь, пока его товарищ жертвует своей жизнью. Как только я понял это, быстро убил воина, хотя никогда еще не убивал с такой неохотой. Этот простой воин был настоящим героем. И было стыдно забирать у него жизнь, но вопрос стоял так: либо он, либо мы.
Мы поспешили в ангар и я выбрал флайер, который был достаточно скоростным и мог вместить всех нас.
Я знал, что Ур-Радж умеет водить флайер, поэтому посадил его за управление, и через мгновение мы уже выкатили судно на крышу. Я посмотрел вниз, откуда доносились рев зверей, крики воинов, выстрелы. Я сразу заметил, что ворота были взяты. Значит, люди Дур-Аймада сломили сопротивление последователей Джал Хада.
Как только мы поднялись в воздух, к нам сразу же направился патрульный корабль. Я приказал Баб Табу и Джанай спуститься вниз, дал соответствующие указания Ур-Раджу и тоже присоединился к Джанай и Баб Табу. Все-таки Ур-Радж красный человек и, вполне возможно, ему удастся отговориться.
Патрульный корабль подлетел на расстояние слышимости и оттуда спросил, кто на борту и куда мы летим. Следуя моим указаниям, Ур-Радж сказал, что в каюте Джал Хад и что он приказал никому не сообщать о направлении полета и месте назначения. Может, командир патруля и сомневался в правдивости ответа, но боялся прогневать принца. Вдруг он и в самом деле на борту и дал такие указания? Поэтому он пропустил нас и дал возможность лететь дальше. Однако через некоторое время, когда мы еще не вылетели за пределы города, я заметил, что он летит за нами и еще с полдюжины кораблей поднимаются в воздух. Видимо, охранник ангара поднял тревогу. А может, обнаружили тело Джал Хада. Во всяком случае, мне стало ясно: нас преследуют.