Инвак! Город в лесу Потерянных Людей! Сначала сквозь густые заросли я увидел только ворота, а потом постепенно стали вырисовываться и стены, густо поросшие деревьями и кустами.
Я услышал окрик часового и ответ Пиэксуса.
— Я принц Пиэксус. Со мной двадцать воинов и пленник.
— Пусть один выйдет вперед и назовет пароль, — потребовал часовой.
Я удивился, что часовой не узнает своих, даже сына джэддака. Кто-то шепотом произнес пароль и голос часового сказал:
— Входи, Пиэксус, с двадцатью воинами и одним пленным.
Ворота неторопливо открылись и я увидел освещенную аллею и людей на ней. Затем веревка сильно натянулась и меня потащили к воротам. К моему удивлению, прямо передо мной, словно из небытия, возникли один за другим вооруженные воины. Они появлялись сразу же, как только входили в ворота, как будто материализовываясь из ничего, и невозмутимо шагали дальше по освещенной аллее. К воротам я подходил совершенно один, но, очутившись за ними, оказался окруженным двадцатью воинами.
Я оглядел воина, шагавшего рядом, и, видимо, на моем лице было написано такое изумление, что он улыбнулся.
— Ты Кандус? — спросил я.
— Да.
— Как вы это делаете? — вырвалось у меня.
— Все очень просто, но это тайна Инвака. Но я могу сказать тебе, что мы невидимы, пока не освещены специальными лампами. Если ты обратишь внимание на систему освещения в городе, то поймешь, как это происходит.
— А зачем вы становитесь видимыми для чужаков? Разве плохо, что вы их видите, а они вас нет?
— Дело в том, что пока мы не войдем в город, мы не можем видеть и друг друга.
Так вот почему воины ругались: они просто натыкались один на другого. Они так же не видели друг друга, как и я их.
— А как же вы достигли невидимости, или вы родились такими?
— Нет, нет. Мы обычные люди, но сумели изобрести способ, чтобы стать невидимыми.
Перед нами открылась площадь. Мы вышли из освещенного коридора и я остался один: воины исчезли. Странное ощущение.
В городе было много таких площадей, которые обеспечивали вентиляцию. Весь город находился целиком под крышей и освещался лампами, свет которых делал жителей видимыми. В центре каждой площади росло большое дерево и его ветви, переплетаясь с длинными ветвями других деревьев, делали этот город совершенно незаметным ни с воздуха, ни с земли.
Наконец мы пришли на широкую площадь, на которой росло множество деревьев. К их стволам были прикреплены цепи. Невидимые руки схватили меня и металлическое кольцо защелкнулось на моей ноге. Я оказался прикованным к дереву.
Возле своего уха я услышал чей-то шепот:
— Я постараюсь помочь тебе. Ты понравился мне. К тому же мне интересно послушать о мире, находящемся на другой планете.
Кандус! Мне опять повезло: я приобрел друга. Но я не знал, чем он сможет мне помочь. Он не джэддак, а моя судьба была в руках Птантуса.
Я слышал голоса людей, видел их, прогуливающихся по аллеям и снова исчезающих, как только они входили на площадь. Иногда голоса звучали очень близко от меня и обсуждали мой непривычный для марсиан внешний облик, мою белую кожу и серые глаза. Кто-то сказал, что я прыгнул на высоту в тридцать футов, чтобы догнать летящий флайер.
Моих ноздрей коснулся сладкий запах духов, мелодичный, приятный женский голос произнес:
— Бедняга! К тому же он так красив…
— Не будь дурочкой, Ройас, — ответил хриплый мужской голос. — Он — враг и вовсе не так уж красив.
— Ты не прав. Он очень красив, — настаивала женщина. — И почему ты думаешь, что он враг?
— Я не был врагом, когда мой корабль опустился рядом с вашим лесом, — произнес я. — Но обстоятельства вынудили меня стать им.
— Вот видишь, — сказала женщина. — Он не враг. Как тебя зовут, бедняга?
— Дотар Соят. Но я не бедняга, — ответил я с улыбкой.
— Это тебе только так кажется, — проворчал мужчина. — Идем, Ройас, пока он совсем не одурачил тебя.
— Если ты дашь мне меч и не станешь прятаться, под покровом невидимости, я сделаю дурака из тебя, — заявил я.
Невидимая, но вполне материальная нога сильно ударила меня в низ живота.
— Знай свое место, раб! — прорычал разъяренный голос.
Я согнулся от боли и моя рука случайно поймала одежду ударившего меня мужчины. Я притянул его к себе, нащупал его лицо, несмотря на сопротивление, а затем сделал такой мощный удар, что он, вероятно, пролетел через всю площадь.
— Это тебе наука: не смей бить человека, который не видит тебя и не может защититься.
— Мотус ударил тебя? — вскрикнула женщина. Теперь это был не нежный, а рассерженный голос. — Но мне показалось, что и ты ударил его. Надеюсь, что я не ошиблась.
— Да, ты не ошиблась. Полагаю, что следует позаботиться о враче для него.
— Мотус, где ты? — крикнула женщина. Ответа не было. Мотус исчез. Вскоре я услышал чей-то злобный окрик:
— Ты что валяешься на площади?
Вероятно, кто-то споткнулся о невидимого Мотуса.
— Должно быть, это Мотус, — вновь послышался голос девушки, — Его нужно вынести отсюда. Хотя… Пусть валяется, пока не сгниет. Это все, что я могу сделать для него.
И тут я увидел, как в одной из освещенных аллей материализовалась девушка. По ее вздрагивающей спине я понял, что она сильно разгневана, и если по спине можно судить об остальном, то девушка была весьма красива. Во всяком случае, у нее очень приятный тембр голоса. И доброе сердце. Возможно, жители Инвака совсем неплохие люди…