1812-1857

Нина Александровна Грибоедова родилась в достопамятный для России 1812 год. Она была старшею дочерью князя Александра Гарсевановича Чавчавадзе50 и супруги его Саломэ Ивановны, рожденной княжны Орбе-лиани. После детства, проведенного в доме родителей, княжна Нина была поручена попечениям Прасковьи Николаевны51, дочери генерал-майора Арсеньева и супруги бывшего командира артиллерии Отдельного Грузинского корпуса генерал-майора Ахвердова (умер в 1820 г.), которой и была обязана своим воспитанием. В доме этой именно достойной, замечательно умной и высокообразованной женщины Грибоедов, во время служения на Кавказе при А.П. Ермолове, впервые встретился и впоследствии обручился с княжною Ниною. Событие это он следующим образом описывает в письме к Ф.В. Булгарину:

"17-го июля я обедал у моей старой приятельницы Ахвердовой. За обедом сидел против Нины Чавчавадзе, все на нее глядел, задумался, сердце забилось; не знаю, беспокойства ли другого рода, по службе, теперь необыкновенно важной, или что другое придало мне решительность необычайную; выходя из-за стола, я взял ее за руку и сказал ей: "Venez avec moi, j'ai quelque chose vous dire" ("Прошу вас со мной, я должен вам что-то сказать". -- Ред.). Она меня послушалась, как и всегда; верно, думала, что я ее усажу за фортепьяно; вышло не то; дом ее матери возле, мы туда уклонились, вошли в комнату, щеки у меня разгорелись, дыхание занялось, я не помню, что я начал ей бормотать, и все живее и живее, она заплакала, засмеялась, я поцеловал ее, потом к матушке ее, к бабушке, к ее второй матери Прасковий Николаевне Ахвердовой; нас благословили, я повис у нее на губах во всю ночь и весь день, отправили курьера к ее отцу в Эривань с письмами от нас обоих и от родных".

22 августа 1828 года была отпразднована свадьба. Венчание происходило в Сионском соборе. Остальное время до 9 сентября, то есть по день выезда Александра Сергеевича в Персию на пост полномочного министра, прошло в самых разнообразных увеселениях, кончившихся торжественными проводами. В числе отъезжающих была княгина Саломэ Ивановна.

Новобрачные ехали из Тифлиса через Коды, Шулаверы, Гергеры и Амамлы на Эривань. Из Эчмиадзина Грибоедов писал к Варваре Семеновне Миклашевич, между прочим, следующее:

"Друг мой Варвара Семеновна. Жена моя, по обыкновению, смотрит мне в глаза, мешает писать; знает, что пишу к женщине, и ревнует. Не пеняйте же на долгое мое молчание, милый друг, видите ли, в какую необыкновенную для меня эпоху я его прерываю. Женат, путешествую с огромным караваном, 110 лошадей и мулов, ночуем под шатрами на высотах гор, где холод зимний. Нинушка моя не жалуется, всем довольна, игрива, весела; для перемены бывают нам блестящие встречи, конница во весь опор несется, пылит, смешивается и поздравляет с счастливым прибытием туда, где бы вовсе быть не хотелось. Нынче нас принял весь клир монастырский в Эчмиадзине, с крестами, иконами, хоругвями, пением, куреньем etc, и здесь, под сводами этой древней обители, первое помышление об вас и об Андрее. Помиритесь с моей ленью.

"Как все это случилось? Где я, что и с кем? Будем век жить, не умрем никогда!"

Слышите? Это жена мне сейчас сказала ни к чему, -- доказательство, что ей шестнадцатый год. Но мне простительно ли, после стольких опытов, стольких размышлений, вновь бросаться в новую жизнь, предаваться на произвол случайностей и все далее от успокоения души и рассудка. А независимость, которой я был такой страстный любитель, исчезла, может быть, навсегда, и как не мило, как не утешительно делить все с милым, воздушным созданием, но это теперь так светло и отрадно, а впереди так темно, неопределенно! Бросьте вашего Транера и Куперову Prairie ("Прерия" -- роман Фенимора Купера. -- Ред.), -- мой роман живой у вас перед глазами и во сто крат занимательнее; главное в нем лицо -- друг ваш, неизменный в своих чувствах, но в быту, в роде жизни, в различных похождениях не похож на себя прежнего, на прошлогоднего, на вчерашнего даже; с каждою луною со мной сбывается что-нибудь, о чем не думал, не гадал".

"...Наконец после тревожного дня вечером уединяюсь в свой гарем; там у меня и сестра, и жена, и дочь, все в одном милом личике; рассказываю, натвер-живаю ей о тех, кого она еще не знает и должна со временем страстно полюбить; вы понимаете, что в наших разговорах имя ваше произносится часто. Полюбите мою Ниночку. Хотите ее знать? В Malmaison, в Эрмитаже, тотчас при входе, направо, есть мадонна в виде пастушки, Murillo, -- вот она".

Так отзывался Грибоедов о своем новом, бесценном друге! И действительно, сделавшись обладателем женщины, блиставшей столько же красотой, сколько и душевными качествами, он имел полное право сознавать свое блаженство и гордиться счастием, которое, -- увы! -- было так скоротечно, так мимолетно!

Выехав 25 сентября из Эривани, где Нина Александровна провела некоторое время и простилась с отцом, не присутствовавшим при бракосочетании, Грибоедов 7 октября 1828 года прибыл в Тавриз, а 4 или 5 декабря отправился ко двору Фет-Али-шаха в Тегеран, откуда ему не суждено было возвратиться.

Таким образом, Нина Александровна была в супружестве всего 5 месяцев и 8 дней, из коих в разлуке с мужем 1 месяц и 25 дней, так как во время пребывания его в Тегеране она оставалась в Тавризе. Сначала от нее скрывали смерть Александра Сергеевича.

"Удерживаю Нину Александровну, -- писал наш консул Амбургер, от 10 февраля 1829 года, к графу Паскевичу, -- в настоящем ее неведении о ее несчастии и с помощью супруги английского посланника уговорил ее ехать в Тифлис. Английский доктор Кормик ее сопровождает, и я считаю обязанностью следовать с нею, о чем она меня просила, до нашей границы, где, я надеюсь, она встретит отца своего, которого я предупредил".

Грибоедов не оставил после себя состояния, так как все его имущество и банковые билеты были разграблены в Тегеране. Ввиду как этого обстоятельства, так, главным образом, теплого участия императора Николая к положению овдовевшей, а также ходатайства графа Паскевича, Нине Александровне было назначено единовременное пособие в 30 тысяч рублей ассигнациями и ежегодная пенсия в 5 тысяч рублей ассигнациями. В1849 году, по ходатайству светлейшего князя М.С. Воронцова, пенсия эта была увеличена на 570 рублей 50 копеек, так что с этого времени Нина Александровна вместо прежних 5 тысяч рублей ассигнациями получала в год по 2 тысячи рублей серебром.

Оставшись вдовою, Нина Александровна жила в доме отца, а после его смерти в 1846 году, то в Зугдидах, у сестры княгини Екатерины Александровны Дадиани, то в Цинандалах, у брата Давида Александровича. В 1854 году, во время вторжения Шамиля в Кахетию, она, благодаря своему отсутствию в Мингрелии, избегла участи семьи брата и других близких родственников, увлеченных в плен и впоследствии выкупленных.

Нина Александровна не изменила первой любви, хотя ей представлялось несколько случаев вступить в новый брак. В числе соискателей ее руки называют, между прочим, адъютанта главноуправляющего в Грузии, генерал-адъютанта А. И. Нейдгардта, лейб-гвардии Драгунского полка ротмистра Козловского и князя Багратиона Имеретинского.

Нина Александровна скончалась от холеры в 1857 году, 45-ти лет отроду, и погребена в том самом склепе при монастыре святого Давида, где покоится прах бессмертного Александра Сергеевича Грибоедова.

Примечания

50 Князь А.Г Чавчавадзе родился в С.-Петербурге, где восприемником его при крещении была императрица Екатерина II. С 1795 по 1799 год он воспитывался в Петербурге в частном пансионе, а потом, до 1803 года, у родителей в Тифлисе. В том же году, имея 16 лет от роду, он бежал в горы к царевичу Парнаозу, с которым через несколько месяцев был схвачен и отвезен в С.-Петербург, всемилостивейше прощен и определен в Пажеский корпус камер-пажем, а в 1809 году выпущен в лейб-гвардии Гусарский полк подпоручиком; в 1817 году переведен полковником в Нижегородский драгунский, а из оного в 1822 году в Грузинский гренадерский полк; с 1823 года состоял при А.П. Ермолове для особых поручений. Приняв в 1812 году участие в усмирении вспыхнувшего тогда в Грузии бунта, он затем отправился в Россию и находился в 1813 и 1814 годах в походах против французов. При графе Паскевиче князь Александр Гарсеванович был начальником Армянской области в чине генерал-майора. Он умер в 1846 году, оставив, кроме Нины Александровны, еще двух дочерей: Екатерину, в супружестве с владетелем Мингрелии князем Давидом Дадиани, Софию -- за членом Государственного совета бароном Александром Павловичем Николаи, и сына Давида, свиты его величества генерал-майора.

51 Прасковья Николаевна была второю женою генерал-майора Федора Исаевича Ахвердова; она умерла в глубокой старости. От первого брака у Ахвердова была дочь София, вышедшая замуж за Николая Николаевича Муравьева, впоследствии наместника кавказского (1854--1856).