Месяц ясный покатился
Одинокою тропой,
Ярким золотом облился
И алмазною струёй.
Над Мадридом сон глубокий,
Слышен лишь гитары звон,
И испанец черноокий
Страстно смотрит на балкон.
Полусонной неги полный,
Мансанарес плавно льёт
Тихо плещущие волны;
Месяц по небу плывёт.
Там, где гордые оливы,
Пригорюнившись, стоят
И листочками уныло
В чистом воздухе шумят,
Мадрильяна молодая
Под мантилией простой
Там, кого-то ожидая,
Прислонилась головой.
Вьётся локон, грудь трепещет,
Бьёт слеза из чёрных глаз,
И на пальце ярко блещет
С изумрудами алмаз.
Ветерок дохнул прохладой,
Месяц скрылся в облака,
И огнёвою руладой
Чья-то брызнула рука...
Чу... вздрогнула Мадрильяна,
Чёрный локон развился,
И вокруг прямого стана
Кто-то страстно обвился.
Вздохи к вздохам полетели,
Взоры томные слились;
Поцелуи зашумели -
Чудной речью разнеслись.
"Милый, милый! Время льётся,
Дарро молнией бежит;
Милый, милый! Сердце бьётся -
Грудь желанием кипит.
Милый, видишь ли, высоко
Ясна звёздочка плывёт;
Скучно плыть ей, одинокой!
Друга ищет, не найдёт.
Милый, видишь ли, лилея
Там унылая стоит
И, листочком томно вея,
К себе ландыша манит...
Милый, видишь, потемнели
От томления глаза,
Кудри к кудрям прикипели,
Брызжет горькая слеза!
Милый! Шумною волною
Утуши огонь страстей
И кипучею смолою
Холод совести залей...
Милый, милый, под мантилью!
Нет блаженства без любви...
Беглых радостей кадрилью
Милый мой, лови, лови!"
Досказала. Два крутые
Ананаса вторят ей,
Две слезинки молодые
Нежно смотрят из очей.
Две волны в одну слилися,
Два аккорда слышны вдруг,
Два цветочка обнялися...
Тихо, тихо всё вокруг.
Из-за облака багровый
Месяц выплыл, и зефир
Стонет песнею гробовой,
Пролетая чрез эфир.
Под оливой горделивой
Два могильщика стоят,
И над свежею могилой
Трупы синие лежат.
А над трупами убийца,
Мрачный, бледный и немой;
Рука левая кастильца
Блещет сталью роковой.
А на стали две кровинки
Сладким трепетом дрожат,
Как две яркие слезинки,
Перекатами горят.