Из трех основных типов социальной связи, свойственных трудовой жизни пролетариата, два оказались принципиально неспособными определить собой его культурные задачи. Остается лишь третий — связь товарищеская, иди коллективистическая. Эта последняя играет иную, особенную роль в пролетарской практике.
Мы видели, что это преобладающая форма отношений между рабочими в самом производстве, и что она, по мере развития научной техники, приобретает все более чистый, более законченный характер, освобождаясь от влияния специализации. В то же время ее поле расширяется по двум направлениям. Во-первых, общность интересов создает классовое объединение рабочих в социальной борьбе, — объединение, далеко выходящее из рамок не только отдельных предприятий, но и отраслей производства, и даже национальных обществ — интернациональная классовая связь экономических и политических организаций. Их устройство, с самого начала в общем демократическое, то есть основанное на товарищеском начале, в дальнейшем, как доказывает наблюдение, продолжает развиваться в ту же сторону, причем все полнее устраняются еще существовавшие там пережитки индивидуализма и авторитарности[14]. Во-вторых, и пролетарская семья, первоначально не отличающаяся от мещанской, из которой произошла, шаг за шагом, как мы указывали, реформируется в духе товарищеских отношений — важный положительный результат такого мрачного явления, как эксплуатация капиталом женского и детского труда.
Но товарищеская связь не только расширяется, а также углубляется социальными силами развития. Возрастает количество того жизненного содержания, которое является общим для членов коллектива. В таком направлении действует и прогресс техники, и классовая борьба. Усовершенствованные способы производства требуют от работников гораздо меньше специализированной ручной ловкости, чем во времена мануфактуры, и даже чем на ранних стадиях машинной техники, но они требуют от него все больше общей интеллигентности. Ему необходима не простая какая-нибудь грамотность, а сознательное и толковое отношение к различным механическим аппаратам, с которыми ему приходится иметь дело, понимание сущности их устройства и способа их работы, условий, которые могут нарушить их функцию, опасностей, связанных с этими нарушениями, и т. под. Его психика должна быть гибкой и эластичной, чтобы легко справляться и с новыми усовершенствованиями в привычных уже машинах, и с переходом к другим машинам — явлениями столь обычными при стремительном движении научной техники с одной стороны, при частых колебаниях рабочего рынка, вынуждающих искать нового заработка — с другой. Все вместе обусловливает некоторый общеобязательный для рабочих интеллектуальный уровень, ниже которого начинается социальное бессилие, нежизнеспособность, хроническое пребывание в безработной армии. Этот общий уровень повышается с техническим прогрессом, с усложнением научных методов производства[15]. Он поддерживается и упрочивается постоянным общением рабочих масс, объединяемых властью капитала в нынешних грандиозных предприятиях; и будучи, притом, основан на одном и том же коллективно-трудовом опыте, он увеличивает взаимное понимание работников, углубляя их товарищескую связь возрастающей суммой коллективных переживаний.
Классовая борьба усиливает со своей стороны эту тенденцию. Защита общих интересов порождает еще новое, и богатое коллективно-классовое содержание опыта. Общие стремления и требования, усилия и попытки, победы и поражения, — массовые радости и печали, все это, переживаемое совместно, превращается в прочный цемент единения, в надежную спайку товарищеской солидарности.
Таким образом, следует признать, что именно товарищеское сотрудничество является для рабочего класса его специфической формой организации. Никакой другой класс не развивал ее в таких, как он, или сколько-нибудь близких размерах; никакой другой класс не проникался ею так полно, как он, в силу основных условий своего существования; только среди пролетариата она непрерывно и неуклонно оттесняет и поглощает иные формы социальной связи.