Не позднее 1772
Monsieur,
Pour commencer ce que je vous ai promis, monsieur, je vous envoie l'article de l'un des anciens poetes russes.
Semion Polotzky, moine а Moscou, a mis en vers le livre des psaumes et les huit cantiques tires de l'Ecriture Sainte, comme celui des enfants d'Israёl, du prophиte Jonas, des trois jeunes heureux etc.: cantiques qui suivent immediatement les psaumes de David imprimes а l'usage de l'eglise sous le titre de Psaltir, livre trop connu pour en faire ici une longue observation. Apparemment son grand penchant pour la poesie l'avait engage de mertre aussi en vers l'almanach ecclesiastique joint а ces psaumes et а ces cantiques. Le patriarche avait admire ses vers, surtout l'almanach qu'un moine sut rendre en vers bien mesures comme tous les autres, quoique sans cadence, qu'on ne connaissait pas alors.2 Il dit dans sa preface qu'ayant lu en langue hebraique les psaumes versifies, comme aussi en polonaise, il n'en fut qu'un simple imitateur,3 mais il fut le premier qui ecrivait un almanach en vers, malgre la difficulte que les differents noms des saints ne sont pas faits pour rimer ensemble comme ils le sont pour etre places dans le paradis. Un moine, ne peut-il faire un miracle? Et la poesie peut avoir les siens. A l'egard de ce moine tout ce qu'on peut tirer de ce livre, c'est qu'il l'a fait imprimer en 1680, sous le regne du zar Michel4 avec l'approbation du patriarche Joachime. On en trouve un exemplaire avec les notes inscrites dessus les psaumes dans le gout des cantiques polonais, ou meme ce sont des notes qu'il a prises chez cette nation et les a appliquees au texte russe trouvant la mesure egale.5 On a encore de ce moine differents livres en proses imprimes de son temps et defendus apres а cause que le peuple superstitieux ne pouvait estimer que les livres de leurs ancetres, lesquels seuls, disaientils, ont ete dictes par le S. Esprit.6 L'enthousiasme pour les livres de la vieille impression etait si fort qu'au moindre changement ou la plus legere correction des mots peu intelligibles, l'on voyait naоtre des schismes dont chacun interpretait ces mots selon son entendement et taxait d'heresie et d'innovation tous les livres qui ne ressemblaient pas а ceux qui ont ete dictes par le S. Esprit. Telle etait la persuasion du peuple jusqu'а ce qu'il n'avait pas besoin de tant de disputes pour etre gouverne par ses moeurs а l'avantage et а la gloire des souverains qui le rendent plus heureux, et nous le sommes а present si nous voulons l'etre.
Peut-etre dans l'histoire de la Russie y-a-t-il quelques anecdotes sur l'origine et la vie de ce moine, car de son temps on a dejа ecrit l'histoire avec assez de circonstances, et ce poete n'est pas un personnage а etre oublie, car je me souviens d'avoir lu quelque part qu'on lui artribue certaines propheties et que ses predictions de Pierre le Grand se sont reellement accomplies.7 Il n'est pas surprenant qu'il eut ete un bon prophиte, car l'imagination des poetes avait si souvent contribue а notre bonheur, que la superstition veut realiser et que le bon esprit approuve. Il etait agreable de croi-ie ces predictions lorsque Pierre le Grand les avait justifiees, bien qu'il ne les crut pas.
J'aurais pu vous donner quelques notions sur la poesie du prince Cantemir, celle de l'archeveque Pheophan et de l'autre Krolik,8 qui tous les deux ont ecrit quelques vers а l'йloge du premier, mais ils me manquent а cette heure et peut-etre les avez-vous dejа. Dans la collection des sermons de Pheophan tous ses ouvrages sont indiques, si vous voulez voir.9 De mon cete je me ferai toujours un plaisir de "vous etre utile en quelque chose et de m'instruire en meme temps Par vos lumieres vous priant d'etre persuade de l'estime et de consideration avec laquelle je suis, monsieur, votre tres affectionne et tres obeissant serviteur
H. de Bogdanovicz.
Lundi.
Je suis fache de vous dire que le courrier pour Irkoutzk nous a manque. Il faut attendre une autre occasion.
Перевод:
Милостивый государь!
Выполняя свое обещание, я посылаю вам статью об одном из древних русских поэтов.
Симеон Полоцкий, московский монах, переложил стихами книгу Псалмов и восемь песен, извлеченных из Священного писания, а именно: песнь сынов Израиля, пророка Ионы, трех отроков и др., те песни, которые следуют сразу же за псалмами Давида; все они напечатаны для церковного обихода под названием Псалтири, книги слишком известной, чтобы долго на ней останавливаться. Великая склонность к поэзии подвигла его, по всей вероятности, зарифмовать Святцы, или церковный месяцеслов, следующий за псалмами и песнями. Патриарху понравилась эта книга,2 особенно Святцы, которые этот монах сумел переложить, как и все другие части Псалтири, хорошо размеренными стихами, хотя и без стоп, которых тогда не знали. В предуведомлении он говорит, что читал стихотворные переложения Псалмов на древнееврейский и польский языки и попросту подражал им,3 однако ему первому удалось зарифмовать Святцы, несмотря на то, что имена святых гораздо больше приспособлены для рая, чем для версификации. Но не может ли монах свершить чудо? А у поэзии есть свои чудеса. Все сведения, извлеченные из Псалтири рифмотворной о Симеоне, сводятся к тому, что он напечатал ее в 1680 г. в царствование Михаила Федоровича4 с благословения патриарха Иоакима. Имеется экземпляр этой книги с вписанными над псалмами нотами во вкусе польских кантов, хотя вполне возможно, что он их попросту позаимствовал у поляков и применил к русскому тексту, сочтя стихотворный размер одинаковым.5 У этого монаха есть и другие, прозаические сочинения, напечатанные в его время, а потом запрещенные, ибо суеверный народ почитал истинными только отеческие книги, считая, что только они богодухновенны.6 Пристрастие к книгам старой печати было столь велико, что малейшее изменение и самое невинное исправление маловразумительных слов вызывало расколы, а раскольники толковали по своему пониманию эти слова и клеймили как ересь и новшество все книги, непохожие на те, которые были богодухновенны. Форма государственного правления не вызывала в народе стольких споров, поэтому им правили согласно его обычаям к выгоде и славе государей, стремившихся сделать своих подданных столь счастливыми, как счастливы мы ныне, если сами того желаем.
Быть может, в анналах русской истории сохранилось несколько анекдотов о происхождении и жизни Симеона, ибо современные ему события довольно обстоятельно описаны, а этот поэт отнюдь не был той личностью, которой можно пренебречь: вспоминается, что я где-то читал о приписываемых ему пророчествах и что его предсказания о Петре Великом действительно исполнились.7 Неудивительно, что Симеон оказался хорошим пророком, ибо воображение поэтов довольно часто способствовало нашему благу, которое суеверие, согласное со здравым смыслом, стремится осуществить. Приятно поверить в существование этих пророчеств, поскольку Петр Великий их оправдал, хотя сам в них и не верил.
Я бы мог вам дать некоторое представление о поэзии князя Кантемира, архиепископа Феофана и другого -- Кролика.8 Оба они написали несколько стихов в похвалу Кантемиру, но их нет у меня сейчас под рукой, да, возможно, вы их уже имеете. Благоволите просмотреть собрание проповедей Феофана, где указаны все его труды.9 С моей стороны почту за удовольствие быть вам в чем-либо полезным и заодно просветиться вашей ученостью, уверяя вас в моем уважении и почтении, с каковым остаюсь, милостивый государь, вашим преданнейшим и покорнейшим слугою.
И. Богданович.
Понедельник.
С огорчением сообщаю вам, что почту в Иркутск мы пропустили. Нужно ждать другого случая.