Такого оживления и волнения присутствующих на побережье южного черноморского городка не помнят и старожилы. Огромная масса людей с нетерпением всматривалась в синеющую даль моря. Предстояла встреча дорогих гостей — и еще каких!
Стройными рядами стоят фаланги различных организаций, начиная от районного комитета партии и кончая знакомым нам 105-м пионерским отрядом.
Их взоры — и старого члена партии, и молодого комсомольца, и юного пионера— обращены к морю. Оттуда должна показаться возрожденная эскадра Красного Черноморского флота. Назначенный час прихода приближался.
Стрелки городских башенных часов, как бы выражая нетерпение вместе с собравшимися, казалось, прыгали быстрее, чем надо. Но вот на горизонте показались еле видимые дымки. «Идут, идут!»—пронеслось радостной волной по рядам. Вот уже целые клубы дыма, а немного спустя стали видны грозные очертания головного судна. Немного спустя звуки духового оркестра краснофлотцев бодрой волной пронеслись по бухте и слились со звуками оркестров на берегу.
Громкое, долго несмолкаемое «ура» пронеслось над бухтой. Один за другим стройные красавцы-корабли, красиво развернувшись, становились, как вкопанные, на месте.
Короткий лязг цепей якорного каната — и кончен долгий утомительный поход.
От флагманского судна уже отваливает щегольской катер, лихо разбрасывая во все стороны волны. На нем едут представители флота передать от имени моряков горячий привет трудящимся города.
Снова заиграли трубы оркестра. Поднялись кверху пионерские руки. Грохот барабанов смешался с приветственными криками. Неутомимо забил барабан и 105-го отряда. Казалось, в бое барабана воплощалась вся радость пионеров при виде такого большого и грозного флота.
А радость эта так ясно выражалась на лицах пионеров, что даже важный флотский начальник с широкими золотыми нашивками улыбнулся и приветливо помахал им рукой. Возгласы «ура» и так знакомые звуки «Интернационала» не замолкали ни на минуту. Обход рядов кончен, кончились и приветствия. Организации стройными рядами идут по домам.
Но почему-то пионеры 105-го отряда не идут в город. И откуда-то вдруг появилась знакомая пионерам фигура старого моряка Сидорыча, который уже суетился в красивом катере, приготовляя для них места. А через несколько минут катер, рассекая волны, несся стрелой к большому крейсеру с грозно выставленными пушками.
Сидорыч выполнил свое слово.
Пионеры попали на военное судно. Долгожданная мечта исполнилась. Там встретили их радостные лица краснофлотцев и сейчас же повели по всем уголкам судна.
Побывали пионеры и в машине, и в кочегарке. Слазали и на высокий мостик, откуда, как с ладони, виден весь город. А если посмотришь в стоявшую там большую трубу, то явственно увидишь и то, что лежит в пионерских палатках. Трубу эту краснофлотцы — называют дальномером.
Угостили пионеров хорошим, вкусным обедом. А в ленинском уголке пионеров познакомили с героем труда — механиком крейсера, которому флот обязан существованием этого судна.
Из груды развалин получился блестящий крейсер — краса флота. И только благодаря неутомимой энергии этого человека и усилий всех краснофлотцев. Крепко захотелось ребяткам узнать историю такого чудесного превращения крейсера. И комиссар судна рассказал ребятам чудесную сказку, как из кучи обломков вырастал Красный флот.
— В 1920 г. Крым стал красным. Банды Врангеля уселись на пароходы и, спасая свои шкуры, бежали в Константинополь. Но, убегая, нанесли большой вред советской власти. Увели с собой остатки когда-то сильного Черноморского флота. В Севастополь прибыл из Азовского моря Красный флот. Собственно флотом его назвать нельзя было. Несколько коммерческих пароходов с установленными на них морскими орудиями да несколько подводных лодок — вот и весь флот. Но и от этого флота врангелевские военные корабли имели большие неприятности.
На палубе судов толпится команда — в большинстве своем недавние бойцы всех фронтов. Взоры всех обращены в одно место. Там несколько крупных военных кораблей, взорванных и оставленных Врангелем. Жадно смотрят на это «кладбище» кораблей старые моряки. Перекидываются фразами:
— Наверно, будут ремонтировать вот тот крейсер.
— Ну что же, поработаем — не привыкать.
— Пожалуй, не хватит средств.
— Ерунда, были бы руки — все сделаем!
И действительно сделали.
Пришла на крейсер комиссия ученых, инженеров; облазила все уголки судов. Впечатление самое скверное. Обломки машин выпирали своими развороченными внутренностями. Кругом ржавчина и плесень. На половину человеческого роста грязь и вонючая вода. Посудила-порядила комиссия — ни к чему не пришла. Трудно исправить крейсер. Но понемногу все же начиналась работа. На судно прибыла команда моряков — полуголых, полуголодных, измученных гражданской войной.
Начали откачивать воду, убирать грязь. Как-то незаметно на крейсер явился старый механик. Целыми днями пропадает в машинном отделении и все что-то такое бормочет под нос.
Многие даже смеялись над этим стариком, решившим воскресить крейсер. А он все ходит да строчит рапорты по начальству.
Писал, писал, да и добился своего. В конце 1922 года сам поехал с партией моряков в Балтийский флот, снял там с одного старого крейсера нужные ему части машин и привез в Севастополь.
На крейсер тогда обратили внимание рабочие севастопольского морского завода. Обсудили, порядили да и вынесли на общем собрании:
«Через несколько месяцев крейсер пойдет на страх врагам бороздить Черное море».
А на крейсере уж ключом била совместная работа рабочих и красных моряков. К этому времени Комсомол дал флоту хороших ребят. И эти ребята доказали буржуазии, как большевики умеют строить.
С самого утра и до поздней ночи в недрах корабля раздавался несмолкаемый стук и веселые комсомольские песни. Комсомолец-рабочий, комсомолец-моряк дружно соединились в одном великом деле. Между ними старый механик носился как тень. Приустанут ребятки, инструмент валится из рук, — старик тут, как тут. Несколько веселых шуточек, ухватится сам за инструмент и давай показывать ребятам, как нужно работать, не покладая рук. И ребятки снова приободрятся. Снова закипает работа.
Наладилась и сама корабельная жизнь. Каждый день занятия, боевые тревоги, исправная вахтенная служба.
Наступило 1-е мая 1923 года — срок выполнения обещания. А блестящий крейсер уже на рейде. На борту многочисленные гости.
Вода буруном заходила под крейсером. «Мертвец» ожил и под крики «ура» севастопольцев, собравшихся на набережной, помчался в морскую даль. Моряки-комсомольцы блестяще справляются с порученным им делом, вызывая восторг находящихся на корабле гостей.
Старик-механик сидит около машин, жмет руки рабочим и морякам.
Крейсер теперь обошел все Черное море. Было отремонтировано и достроено много других судов. Флот — грозная сила. С каждым годом эта сила будет расти и расти.
Шефством Комсомол много дал Красному флоту. Он выделил для него лучших своих ребят. Состав флота стал вполне пролетарский (на 100 человек сейчас во флоте 85 чел. рабочих, 14 крестьян и только 1 — прочих).
Знания комсомольцев, окончивших военно-морские школы, значительно выше знаний довоенных моряков. Последние маневры флота и дальние походы выковали из моряков-комсомольцев настоящих закаленных бойцов Красного флота. Комсомол должен разъяснить трудящимся массам Советского Союза, что Красный флот стал надежной боевой силой, крепкой защитой пролетарской революции. Флоту предстоит еще усилиться, чтобы он во всякое время мог оборонять морские границы СССР и охранять нашу морскую торговлю. Пионеры должны помочь Комсомолу в строительстве Красного флота знакомить трудящихся с его значением.
Вечером пионеры возвращались в свой лагерь, горячо обсуждая виденное ими на крейсере.