Прошли десять дней, отведенные маркизу на размышление великим магистром.
Наступил вечер решительного дня. Эжен де Монфор сидел, задумавшись, в своей со вкусом обставленной квартире. По всему видно было, что тут живет богатый, знатный и образованный человек, который не стремится к внешнему блеску и презирает хвастовство. На всякого, кто видел его и говорил с ним, сам он производил гораздо большее впечатление, нежели роскошная обстановка, которую каждый мог иметь за деньги.
Маркиз взглянул на часы, висевшие на стене: время близилось к десяти. На его благородном лице отразилось удивление, когда в дверь трижды с паузами постучали. Десять дней тому назад точно так же стучался Каноник во дворце герцога Рогана.
Эжен де Монфор знал, что это значит: его приглашали на испытания. Он встал и отворил дверь. Вошел герцог Ван-дом в длинном черном плаще и поклонился.
-- Маркиз де Монфор, -- сказал рыцарь Черного братства, когда дверь за ним затворилась, -- желаете ли вы вступить в Орден, который сочтет за честь иметь вас своим членом?
-- Я твердо решился, герцог, и готов следовать за вами.
-- Согласны вы, зрело обдумав, дать три обета и подвергнуться испытаниям?
-- Согласен, герцог Вандом!
-- В таком случае, будьте так добры следовать за мной. Что бы ни случилось, что бы вы ни увидели, не разговаривайте со мной и ни о чем не спрашивайте. Отвечайте только на вопросы великого магистра и помните, что ваши ответы обязывают на всю жизнь.
-- Прежде, нежели дело решится, позвольте мне, герцог, обратиться к вам с вопросом, не как к члену и рыцарю Черного братства, а как к дворянину: принадлежит к Ордену граф де Люинь? -- спросил маркиз и прибавил, видя, что герцог колеблется с ответом. -- Даю вам слово не спрашивать больше ни о чем, но это мне необходимо знать, потому что только один из нас может быть членом Ордена -- или граф де Люинь, или я.
-- Тот, кого вы назвали, не принадлежит к Ордену, маркиз.
-- Благодарю вас, я следую за вами.
Они вышли из дома, сели в экипаж герцога Вандома, и лошади быстро помчали их на улицу Св. Доминика.
Дворец казался совершенно темным и затаившимся. Герцог и маркиз подошли к подъезду, по условному знаку седой привратник отворил им дверь и они прошли по коридору в зал Черного братства.
В зале было пусто и темно. Не говоря ни слова, герцог Вандом взял своего спутника за руку. Он, видимо, хорошо знал каждый уголок дворца. Маркиз ничего не мог разглядеть в темноте и лишь почувствовал, что они спускаются куда-то, и навстречу ему катит волна холода, словно из подземелья.
Вдруг проводник придержал руку маркиза. Эжен де Монфор остановился. Герцог другой рукой провел по стене и как будто взял что-то. Вслед за тем в подземелье трижды прозвучал колокол или гонг необыкновенной чистоты. И вдруг темнота рассеялась -- невидимая рука отодвинула черную портьеру, и маркиз очутился в небольшой круглой комнате, стены которой были задрапированы черным бархатом. От бесчисленного множества свечей в двух огромных канделябрах здесь было светло, как днем. За столом, также покрытым черным, с черным мраморным распятием посередине расположились герцог Роган и принц Лонгевиль. Перед столом, посреди этой таинственной комнаты, маркиз увидел золотой круг.
-- Эжен де Монфор, -- раздался громовой голос великого магистра, -- ты изъявил желание вступить в Орден, стань в золотой круг перед тобой! С этой минуты ты обязуешься защищать невинных и слабых, преследовать ложь и порок, стремиться только к одной цели: лично и вместе с братьями поступать по совести и никого не бояться.
Маркиз стал в круг. Герцог де Роган замолчал. Вдруг над головой маркиза послышался шорох, он поднял голову и увидел меч, спускавшийся через большое круглое отверстие в потолке прямо ему на голову. Острие меча, казалось, готово было поразить его, но он не шевельнулся. Меч качался над ним на едва заметном шнурке из конского волоса...
-- Эжен де Монфор, поклянитесь перед этим крестом до конца своей жизни оставаться бесстрашным, скромным и мужественным!
Маркиз положил правую руку на сердце, левую на крест и твердо ответил:
-- Клянусь до конца жизни быть бесстрашным, скромным и мужественным!
Меч, качаясь, поднялся вверх и исчез в темном отверстии.
Первый обет был дан, первое испытание выдержано.
-- Эжен де Монфор, -- продолжал великий магистр, -- обернись к двери, через которую ты вошел.
Маркиз обернулся.
В эту самую минуту портьера отодвинулась, и он увидел большой черный закрытый гроб.
-- Подойди и открой это последнее жилище всякого человека -- от короля до нищего! -- сказал великий магистр.
Маркиз твердо подошел к гробу и поднял крышку... Как ни ужасно было то, что он увидел, но он не дрогнул и не вскрикнул от ужаса. Перед ним лежал скелет. Череп оскалил на него зубы, страшно глядели черные впадины глаз, кости рук и ног были вытянуты.
-- Эжен де Монфор, -- сказал герцог де Роган, -- клянитесь на кресте не бояться смерти, когда придется исполнять приказания великого магистра Черного братства!
Маркиз подошел к столу и положил руку на черное мраморное распятие.
-- Клянусь до последнего моего вздоха не бояться смерти, -- сказал он.
Черная портьера между тем неслышно задернулась.
Второй обет был дан.
Оставалось выдержать третье и последнее испытание, предписанное правилами Черного братства. Все эти обряды надо было непременно исполнить, хотя великий магистр и оба рыцаря Ордена после двух первых испытаний ни минуты не сомневались, что маркиз выдержит и последнее. Они уже знали, что он, как и они сами, ках все остальные члены братства, испытал тяжелое, неизлечимое горе в жизни! Только сильно пострадавшие люди могли выдержать испытания Черного братства и не изменить его обетам.
Третье было самое трудное.
-- Эжен де Монфор, оглянись вокруг! -- раздался голос герцога де Рогана, и в то же время послышался какой-то шорох.
Маркиз, до тех пор не удивлявшийся ничему, вдруг очутился посреди какого-то волшебного мира. Черный бархат по стенам круглой комнаты живописными подзорами поднялся вверх и перед глазами Эжена де Монфора открылась чудная картина: на турецких оттоманках сидели и стояли прелестные соблазнительные баядерки. Они манили к себе, зажигали душистые курения в золотых чашах, склонялись в сладкой дремоте на мягкие подушки...
Фоном этой очаровательной живой картины служили облака, как бы подернутые розовым светом заходящего солнца. Маркиз с изумлением глядел на соблазнительные фигуры, он едва видел рыцарей, стоявших у стола, потом отвернулся от прелестных баядерок. Ни одна из них не была так хороша, как та, которую он когда-то звал своей, ни одна не могла заменить ему то, что он потерял навсегда.
-- Эжен де Монфор, -- сказал великий магистр, -- поклянись на распятии отказаться от всех земных радостей и никогда не жениться, а неизменно и полностью принадлежать только Черному братству!
-- Клянусь, -- твердо и громко ответил маркиз, -- клянусь до последнего моего часа отказываться от всех земных радостей и никогда ни на ком не жениться!
Занавес между тем опять опустился, скрыв за своей чернотой волшебную картину.
-- Так прими знак того, что ты, Эжен де Монфор, на всю жизнь обручен с Черным братством тремя священными обетами, -- сказал герцог де Роган, взяв со стола черное колечко и надев его на четвертый палец левой руки маркиза.
Потом он подошел и обнял члена таинственного ордена. За ним то же самое сделали герцог Вандом и принц Лонгевиль.