Прежде чем продолжать наш рассказ, вернемся к той ночи, когда в поисках генерала Павиа карлисты ворвались в горный монастырь. Это были происки мстительной Бланки Марии, преследующей Мануэля и Инес и думающей только о том, как бы уничтожить этих ненавистных ей людей.
Рассвирепевшие солдаты, убившие настоятеля, бросились в монастырь, погруженный в сон; они хотели обыскать все кельи.
Испуганный привратник хотел бить в набат, но мятежники не допустили этого. Карлисты принялись выпытывать у него, нет ли в монастыре генерала, переодетого монахом, и его спутницы. Они грозили убить привратника, если он скроет от них правду.
Антонио в отчаянии припал к старику, умиравшему во дворе монастыря. Потускневший взор Пабло последний раз остановился на Антонио, последние слова его были благословением. Старик чувствовал, что умирает, и трогательно прощался со своим другом и воспитанником, которому он так долго заменял отца. С чистой совестью отходил патер в лучший мир, ему не в чем было себя упрекнуть и не в чем раскаиваться. Он не стонал, даже не проклинал своих врагов, в последний раз поднял он руки, чтобы благословить молившегося возле него Антонио.
Потом умирающий обратил взор к небу и прошептал молитву. Пабло успел еще движением руки указать Антонио на лазарет, будто желая этим напомнить ему, что надо подумать о спасении несчастных. Молодой патер понял этот знак, и Пабло спокойно отошел в лучший мир.
Антонио побежал в монастырь, собрал нескольких монахов и приказал им отнести мертвого настоятеля в келью. Страх и отчаяние овладели всеми, велика была скорбь об усопшем настоятеле. Глубоко потрясенные монахи унесли мертвого в монастырь.
Мысли Антонио опять вернулись к Мануэлю, Инес и Амаранте. Их надо было спасти во что бы то ни стало! Они были в страшной опасности. Обыскав монастырь, карлисты, конечно, пойдут обыскивать лазарет, и тогда все пропали!
Надо было скорей что-то придумать! Прежде всего надо было вывести из монастыря Инес и Амаранту.
Но как же это сделать?
Антонио пошел к воротам, чтобы посмотреть, свободны ли они. Если да, то женщины были бы спасены.
Но последняя надежда оставила патера, когда, дойдя до ворот, он увидел стоявших на часах карлистов с заряженными ружьями.
Теперь все пропало! Для несчастных не было выхода! Антонио боялся за Инес. Но не ее одну, а еще Мануэля и Амаранту надо было спасти! Патер не видел никакой возможности сделать это; значит, ему предстояло стать свидетелем того, как карлисты схватят несчастных. Что с ними будет?!
Антонио приходил в ужас от одной мысли об этом. Страшная минута приближалась, а он так ничего и не придумал.
Не зная, что предпринять, он направился к лазарету. Вдруг он увидел перед собой кого-то в темноте. Человек этот тоже шел в лазарет.
Антонио испугался. Что это был за человек, уж не враг ли?
Но скоро патер узнал отца Лоренцо, монастырского доктора, который выхаживал Мануэля и Инес. Это успокоило Антонио.
-- Лоренцо, это ты? -- спросил он, понизив голос. -- Да, Антонио. Хорошо, что я встретил тебя, -- отвечал монах.
-- Какая страшная ночь! Я не знаю, что делать! Что теперь будет с беглецами?
-- Никто из монахов их не выдаст!
-- Но карлисты найдут их!
-- Нет, этого не будет.
-- Как! Ты придумал что-нибудь?
-- Я еще раньше обо всем условился с настоятелем, которого теперь Отец небесный взял к себе, -- начал Лоренцо твердым, но тихим голосом. -- Я с Божьей помощью берусь спасти генерала.
-- Это доброе дело, Лоренцо, но что делать с девушками?
-- Они тоже должны быть спасены.
-- Как же это сделать, когда карлисты стоят у ворот?
-- Из монастыря есть еще выход, Антонио. Помнишь подземный ход в саду?
-- Да, это правда! Я совсем забыл о нем.
-- Этим ходом уводи их. Там давно никто не ходил, и говорили, что во многих местах ход обвалился, но я надеюсь, что вы сумеете пробраться!
-- Мы должны пробраться! Надо торопиться! Спасибо за совет, Лоренцо.
-- Будьте осторожны, и вам удастся благополучно выбраться отсюда.
-- Мануэля я тоже возьму с собой.
-- Нет, это невозможно, он слишком слаб, чтобы идти с вами. К тому же сырой холодный воздух подземного хода может повредить ему.
-- Если он останется в лазарете, карлисты узнают его, несмотря на то, что он так изменился после болезни и после того, как мы ему обрили бороду. Они узнают и схватят его, Лоренцо!
-- Не беспокойся, -- тихо сказал монах, -- я позабочусь о нем.
-- О, если так, то я спокоен.
-- Я знаю только одно средство для спасения его и надеюсь, что Бог простит мне мое прегрешение!
-- Благодарю тебя за все, Лоренцо! Мне пора. Монахи расстались. Лоренцо подошел к лазарету,
где была келья Мануэля, а Антонио исчез в другом направлении и постучал в келью, где скрывались обе женщины.
Амаранта открыла ему дверь. По ее испуганному лицу он понял, что она уже обо всем знает. Инес тоже встала и теперь была полностью одета. Она с озабоченным видом подошла к патеру.
-- Слава Богу! Наконец-то вы пришли, патер Антонио! -- сказала она. -- Это правда, что карлисты в монастыре?
-- Не беспокойтесь, донья Инес, я пришел увести вас отсюда.
-- Я так и думала! -- воскликнула Амаранта.
-- Но что будет с Мануэлем? -- спросила Инес. -- Вы хотите увести нас с Амарантой; но зачем мне спасение, если Мануэль должен погибнуть здесь?! Что будет с Мануэлем?!
Дрожащий голос графини выдавал ее тревогу за Мануэля.
-- Будьте спокойны, донья Инес, -- отвечал Антонио. -- Мануэль тоже будет в безопасности.
-- Ваши слова возвращают мне жизнь! Благодарю Тебя, Господь, за эту милость!
-- Пойдемте, донья Инес, нельзя больше медлить. Наденьте эту теплую рясу, и вы тоже оденьтесь, сеньора.
-- Куда вы ведете нас? -- спросила Амаранта.
-- Доверьтесь мне, -- просил Антонио, -- иначе все потеряно. Идемте скорей!
-- Мы готовы, -- отвечала Инес, надевая рясу. Амаранта тоже последовала ее примеру.
-- Следуйте за мной, только не говорите ни слова, не выдавайте себя ни единым звуком. Монастырь полон карлистов, а у ворот стоят их часовые.
-- Святая Мадонна! Как же мы пройдем, они нас узнают!
-- Мы пойдем другой дорогой.
-- И Мануэль идет с нами?
-- Нет, донья Инес, генерал остается здесь.
-- Здесь? Если так, то я хочу разделить его участь!
-- Да, он остается, но уверяю вас, ему не грозит ни-* какая опасность, он не попадет в руки врагов. Но если вас найдут здесь, гибель его неминуема!
-- Патер прав, -- шепнула ей на ухо Амаранта, -- доверься ему.
-- О Господи! Какая страшная ночь! -- в отчаянии воскликнула Инес, и эти ее слова болью отозвались в сердце Антонио, который видел, как она страдала.
-- Пойдемте, прошу вас, донья Инес! А то будет слишком поздно. Я должен увести вас отсюда.
-- Пусть будет так, да благословит вас Господь! -- отвечала графиня, взяв Амаранту за руку и направляясь с нею за патером, который пошел вперед. Убедившись, что снаружи все спокойно, Антонио быстро провел их обеих в сад. Там было совершенно пусто.
-- Доверьтесь мне! Мы можем идти только одной дорогой, -- шепотом сказал Антонио, -- через подземелье, которое выведет из монастыря в поле.
-- Да благословит и защитит тебя Господь, мой Мануэль! -- произнесла Инес, еще раз оглянувшись на монастырь.
-- Мы с вами, патер Антонио, -- подтвердила Амаранта.
Инес стояла неподвижно, продолжая глядеть на темные здания монастыря.
-- Кто знает, увидимся ли мы снова, -- заговорила она. -- Судьба разлучает нас и посылает тебе новые опасности! Я могу только молиться за тебя и всегда помнить о тебе! Я твоя, навеки твоя!..
-- Умоляю вас, поторопитесь, донья Инес! -- настойчиво повторил патер. -- Слышите эти голоса? Карлисты приближаются.
-- Я иду, -- произнесла Инес.
Антонио повел женщин через сад к старой беседке. За этой беседкой находилась темная пещера. Там был вход в подземелье, некогда выстроенное монахами.
Теперь этим подземным ходом не пользовались, в монастыре знали только, что некоторые его части обвалились. Может, и совсем нельзя уже было пройти по этому ходу, но этого никто не знал наверняка, так как туда давно никто не заглядывал.
Антонио взял девушек за руки и ввел их в темную пещеру, а там он попросил их держаться к нему поближе.
В подземелье было темно и страшно, туда вели несколько каменных ступенек, покрытых скользкой глиной. Холодом и сыростью пахнуло на беглецов, но они не колебались.
Сначала Антонио, потом девушки вступили в страшную темную пасть подземелья, и дальше уже не могли видеть друг друга, а должны были двигаться ощупью.
Они шли все дальше и дальше, не зная, что ждет их там, впереди.
Пока Антонио уводил девушек, спасая их от карли-стов, Лоренцо разбудил Мануэля и сообщил ему о том, что случилось в монастыре.
-- Вставайте скорее, дон Мануэль Павиа, и ступайте за мной, -- сказал Лоренцо, -- не забудьте, что вы послушник и называетесь Франциско.
-- Что вы хотите делать, почтенный отец Лоренцо? И вы, и монастырь ваш в опасности из-за меня! Я не могу этого допустить! Я выйду к неприятелю!
-- Вот этим-то вы и навлечете на всех нас настоящую беду! Нет, нет! Доверьтесь мне и ступайте за мной. Вы должны меня послушаться, иначе нельзя!
-- Куда же вы меня ведете?
-- В такое место, куда никогда не входят миряне; в тот склеп, где послушники готовятся к принятию монашеского сана. Там вы будете в безопасности, если только не выйдете из своей роли. Господь да простит мне это прегрешение, сделанное с доброй целью -- спасти вас.
-- Вы делаете для меня больше, чем смеете!..
-- Дело идет о нашем общем спасении! Но торопитесь, иначе будет слишком поздно! Наденьте ваше платье и пойдемте!
Мануэль не колебался больше. Он поспешно оделся в приготовленное для него платье и преобразился в послушника, готовогО/Принять монашеский сан.
-- Где же донья Инес и ее спутница? -- спросил он Лоренцо.
-- Патер Антонио уже позаботился об их безопасности. За них не бойтесь!
-- Значит, мы разлучены и, может, никогда больше не увидимся!
Мануэль и отец Лоренцо покинули лазарет и направились к капелле, стоявшей недалеко от ворот.
Войдя в капеллу, Лоренцо провел Мануэля за алтарь. За алтарем была пристройка. В этой пристройке монах оставил Мануэля, попросив его молиться все время, пока он за ним не вернется.
Только Лоренцо вышел во двор, как к нему подошли карлисты, уже обыскавшие весь монастырь, но так никого и не нашедшие. Предводитель мятежников, с виду похожий на разбойника, обратился к Лоренцо.
-- Мы ничего не нашли в монастыре, а это что там за здание? -- спросил он, указав на лазарет.
-- Это монастырская больница, -- отвечал Лоренцо.
-- Для больных монахов?
-- И для бесприютных и несчастных.
-- Для несчастных и бесприютных? Как же вы сердобольны! Нет ли в вашей больнице и сейчас кого-нибудь бесприютного или преследуемого?
-- Вы сами убили настоятеля, а я не могу дать ответа.
-- Мы убили? Что это значит? Вы нас учить хотите? Я наказал дерзкого монаха! Что с того, что вы нам не скажете? Мы поразвяжем вам языки, вы у нас разговоритесь! Веди нас в больницу! Мы посмотрим, что там за бесприютные.
Лоренцо не сопротивлялся больше, он знал, что в больнице уже никого не было.
Лоренцо повел солдат по кельям, которые они старательно обыскивали, прокалывая при этом постели и матрасы, дабы удостовериться, что никто там не спрятался.
После этого последнего обыска начальник послал несколько человек в сад, а сам пошел с Лоренцо через двор.
-- Нет ли здесь еще какого-нибудь места, которое мы не обыскали, монах? -- спросил он.
-- Да, вон та капелла, -- отвечал отец Лоренцо.
-- И это все?
-- Да.
-- Ну, капеллу смотреть нечего, -- сказал начальник, взглянув на часовню. -- Но что за пристройка там, сзади? -- вдруг спросил он.
-- Это пещера спасения, -- отвечал Лоренцо.
-- Пещера спасения? Что это значит?
-- Это то место, где послушники постом и молитвой готовят себя к принятию монашеского сана.
-- И вы называете это место пещерой спасения? Что значит это название?
-- Здесь человек спасается, а пещерой это место называется потому, что послушнику предстоит вытерпеть там много испытаний и лишений. Послушник должен быть воодушевлен непоколебимой верой и сильной волей, чтобы через все эти испытания достигнуть спасения.
-- Сведите меня туда, -- приказал начальник скорее из любопытства, чем из подозрения, что там может находиться дон Павиа.
-- Я не смею вести вас туда, миряне не должны входить в святилище, -- отвечал Лоренцо.
-- А я приказываю тебе, монах, вести нас в пещеру спасения, -- в сердцах воскликнул предводитель карли-стов. -- Если будешь сопротивляться, мы убьем тебя. Есть там кто-нибудь теперь?
-- Не знаю. Об этом спросите убитого настоятеля. Я только слышал, что на днях было назначено торжественное посвящение послушника Франциско.
-- Ну, так он же должен быть там теперь! -- воскликнул начальник и, обернувшись к своим товарищам, со смехом добавил: -- Посмотрим хоть раз, что это за пещера и что в ней делают послушники! Пойдемте, братцы!
Патер Лоренцо, видя, что сопротивляться невозможно, решился, несмотря на свои опасения, вести мятежников в пещеру. Он страшно боялся, как бы, несмотря на происшедшую в доне Павиа перемену, они все-таки не узнали его. К. тому же он опасался, что Мануэль, исполненный тревоги о судьбе монастыря, может выйти из своей роли и отдаться в руки своих врагов. Однако делать было нечего, надо было повиноваться.
Карлисты последовали за Лоренцо и своим начальником в капеллу. Все еще смеясь и грубо переговариваясь, опустились они перед алтарем на колени, машинально произнося молитвы. Думали ли они о чем-нибудь в эту минуту, эти разбойники? Или их молитвы были бессодержательной болтовней?
Они вскочили и последовали за Лоренцо, который повел их в пристройку за алтарем. Тут было совершенно темно, так что ничего решительно нельзя было разглядеть, тогда как в капелле и днем и ночью горели свечи.
Вдруг патер Лоренцо открыл какую-то дверь.
Карлисты невольно подались назад и вскрикнули от удивления.
Яркий свет струился из кельи, открывшейся их глазам, пахнуло ладаном.
Посередине кельи стояло распятие, а перед ним раскрытый гроб, готовый принять мертвеца. Рядом лежала крышка гроба, на которой был изображен череп с костями, символ смерти.
Перед распятием и разверстым гробом стоял на коленях послушник. Лицо его, изможденное бдением и постом, было бледно. В знак данного им обета он был опоясан веревкой, стягивавшей власяницу.
Яркий свет горевших вокруг гроба свечей падал прямо на его лицо, руки его были молитвенно сложены, он, казалось, не замечал людей, стоявших в дверях.
Мануэль действительно молился Богу и благодарил Создателя за спасение Инес. Эта келья, это распятие, этот раскрытый гроб и ощущение опасности вызвали эту горячую молитву. Открытый гроб не пугал его, не страшила и близкая опасность!
-- Послушник Франциско молится! -- тихо заметил начальник карлистов. -- Так это, значит, пещера спасения? Тут никого больше нет, кроме него. Пойдемте!
Патер Лоренцо тихо закрыл дверь и повел карлистов обратно через капеллу во двор.
Солдаты, обыскивавшие сад, тоже вернулись, и все оставили монастырь, отправившись дальше продолжать свои поиски.